02. Но не скоро дело делается

-Василиса? А что ты тут делаешь? — удивленно спросил он и неожиданно покраснел. А, понимаю, девушка ночью в спальне холостого мужчины и всё такое прочее...

-Тебя, дурака, спасаю, — охотно пояснила я.

Больше ничего я сказать не успела, потому что в опочивальню ворвалась Марья Моревна. Ух, как она была зла! Коса стояла дыбом, из глаз только что искры не сыпались, а уж обругала она меня! Никита ещё больше покраснел, а я узнала аж три новых слова... Тут королевна явно вознамерилась превратить меня в жабу, поэтому я воскликнула:

-Трое из ларца! Быстро доставьте нас с царевичем туда, откуда меня принесли!

И ничего не произошло. Разве что Марья Моревна несколько опешила.

-Вы что, бастуете? — спросила я.

-Мы — трое из кольца, а не из ларца, — вежливо поправили меня из темноты. — Из ларца — это конкуренты...

-Какая, на фиг, разница! — завопила я. — Трое из кольца! Спасайте нас, эта идиотка сейчас колданет!

На этот раз троица не подвела, и мы оказались на поляне перед избушкой на курьих ножках. При виде пятнадцатиглавого Змея Горыныча Никита затряс головой и попробовал себя ущипнуть. Очевидно, он предполагал, что видит сон. Вероятнее всего — кошмарный.

-Я вам не снюсь, молодой человек, — вежливо сказал Горыныч, придя, видимо, к аналогичному выводу. — Как-нибудь я вам поведаю историю своей жизни. Крайне поучительно...

-Василиса? — немного неуверенно сказал Никита. — Где это мы?

-Не узнаешь? — удивилась я. — Это ж избушка бабы-яги, Василисы Микулишны, я вас знакомила.

-А как я тут ночью оказался? — спросил Никита и опять покраснел. — И в таком виде...

-Объясняю кратко, — сказала я. — Тебя заколдовали. Я тебя расколдовала. В подробностях тебе Змей Горыныч расскажет или вон баба-яга, а мне уже надоело эту эпопею пересказывать по пятому разу...

-А зачем меня заколдовали? — нахмурился Никита.

-Чтоб ты на Марье Моревне женился, — пояснила я.

-Зачем?!

-У неё были исключительно корыстные цели, — ответила я. — А всё из-за твоей вороватости! Зачем ты кольцо у царя Афрона спёр?

-Какое? Это? Так оно в клетке у жар-птицы лежало, я его и не заметил сразу... — сказал Никита. — Не возвращаться же потом было, безделушка ведь...

Я только за голову взялась...

Поутру мы всей компанией — Серый волк наконец догнал нас и очень огорчился, поскольку пропустил самое интересное, — отправились в город. Надо сказать, наше прибытие мало кого шокировало. Даже Змея Горыныча не очень испугались. Дело в том, что ночью, будучи во гневе, Марья Моревна развалила царский терем, устроила небольшое наводнение, а потом закуталась в грозовую тучу и умотала куда-то на юг. Видимо, готовиться к мести.

Могу отметить, что Никита прежде всего отыскал своего коня, Златогривого, и долго перед ним извинялся, и только потом побежал узнавать, не придавило ли обломками терема его папашу и сестричку. Впрочем, будь у меня такая же родня, неизвестно, что бы сделала я на Никитином месте...

Потом я вернула кольцо царю Афрону (не без некоторого сожаления) и предупредила, что за этой игрушкой охотится Марья Моревна, крайне опасная заморская королевна. Царь, однако, не испугался, и заявил, что не прочь познакомиться с такой целеустремленной особой, как вышеозначенная королевна. Потом он ещё долго выспрашивал, хороша ли она собой, и какое за ней дают приданое...

-Мне пора, — сказала я своим приятелям.

-Как пора? — огорчился Никита. — Уже?!

-Праздники кончились, — вздохнула я. — Ничего, я скоро вернусь! Вот экзамены сдам — и на всё лето к вам! До встречи!

-До встречи! — нестройным хором отозвались все.

Я забралась на Змея Горыныча — он решил отвезти меня сам, не доверяя тупоголовой жар-птице, — и помахала на прощанье, нежно прижимая к груди фотоаппарат. Там есть такие кадры — закачаешься!..