Идущий на север

— И упаковывать в... специальные пакетики из бумаги. Примерно вот столько на порцию, — сложенными в кольцо пальцами я показал норму.

— Думаете, кто-то согласится потратить на эту ерунду свои солеры?

Ничего не сказал.

Подожди, девочка, пройдёт совсем немного времени, и победный марш макаронных изделий будет уже не остановить. В распухших кулинарных книгах тесто займёт своё законное место. Боже, а как я хочу отведать обыкновенных пельменей...

На Ванкоре всего один континент, называется он так же, как и сама планета. А вот отдельных островов и архипелагов очень много. Не имей я весьма определённой цели, обязательно попутешествовал бы. Глядишь, наткнулся б и на пельмени с мантами. Только вот с некоторых пор море я не люблю... Пусть океанскими исследованиями занимаются будущие географы.

Началась каменистая пустошь с чертополохом, над которой с дружным посвистом стайки щеглов перелетали с одного цветка на другой.

— Какие интересные у вас волосы, Марк!

Стандартное женское замечание, но я не скажу, что устал отвечать, в силу образа жизни с женщинами общаюсь редко.

— И какие же? — разговор надо поддерживать.

— Будто бы седые, но это не так, я вижу... Вы же не краситесь, надеюсь, как некоторые городские щёголи, транжирящие денежки направо и налево?

Фриланы вообще любят говорить о деньгах. Даже я заразился, пока ехал через их земли.

— И не завиваю.

— Вы смешной! И всё же? Серебристый цвет, я таких волос ещё не видела. В сочетании с мужественным лицом, хорошим ростом и выдающимся подбородком...

— С рождения такие. Как у моего отца.

— Можно ли мне поинтересоваться, откуда вы приехали, Марк? Вы же не северянин, те рыжие.

А вот этого я тебе ни за что не скажу, дорогая попутчица. Правды не скажу, всё равно не поймёшь, лишь слухи пустишь. Любой слух, касающийся моего странного поведения или вида, есть маркер для парней из Ордена.

— Давай лучше на ты. Я не свен. Издалека приехал, Лана. С одного из островков в безбрежном океане...

Красиво ответил, зря. Романтично, запомнит. Марк, тебе стоит быть осторожней.

Послышался слабый шум, из-за ящика показался возница моей повозки, здравствуй, наконец... Долговязый мужик с вытянутым лошадиным лицом. Поперёк тулова — широкая матерчатая перевязь с саблей. На голове самая настоящая кепка с мягким коротким козырьком, сбоку обязательное перо.

— Уважаемая молодёжь, впереди река! Йендали! — прорычал он сипло, неубедительно хмуря брови. — С хозяйского экипажа только что передали, что скоро остановка. Купаться будем!

— Ой, Марк, я пошла к папеньке! — спохватилась попутчица-кормилица. — Пока не спохватился, не люблю, когда он гневается.

Она убежала, и я спрыгнул на землю. Надо осмотреть караван, noblesse oblige, у меня ныне как бы голубая кровь, работаю на серьёзном подряде, карточками хвастался... Неторопливо прошёлся вдоль медленно едущих повозок, познакомился с людьми, осмотрел вооружение — да уж, не боевой отряд! Люди в обозе подобрались всё больше мирные, но есть и парочка опытных, решительных. За своё и хозяйское все горой стоять будут — Зораф возничим платит хорошо, таких наскоком не напугаешь.

Дорога, покрытая подсохшей красной глиной, через заброшенную оливковую рощу сворачивала в сторону, выпрямляясь возле начинающегося гребня небольших скал. Впереди уже блестела река, на левом берегу которой виднелся уютный заливчик с жёлтым песчаным пляжем в форме вытянутой капли. У самого берега, создавая столь нужную в жаркое время года тень, раскинулась рощица приземистых акаций. Сейчас уже не тот сезон, а всё равно радует.

Я легко запрыгнул на телегу и сел рядом со своим возничим, которого звали Гика, сорокалетним мужчиной из Балместри. Однако, он не фрилан, сразу видно. Скорее всего, керк, выходец с востока.

— Почему плантация заброшена?

— Деревеньку спалили, господин Марк, — неохотно ответил тот, косясь налево. — Всего семь домов, говорят, теперь там одно пепелище...

— Давай просто Марк. Кто?

— Неизвестно. Лихие люди, разбойники!

— С каких это пор разбойники начали палить дома? Придорожных жителей не трогают, люди ездить не будут.

— Мы сами не знаем. Гвардейцы приезжали, осматривали вместе с сыщиком из Бикады, с тех пор никаких слухов.

Корпус телеги накренился вбок, потом вперёд, начался спуск. Характерно: битюги скорость хода не изменили, им что в гору переть, что под гору.

С высоты небольшой лесной поляны успокоившаяся в этой заводи-бухточке вода была почти прозрачной, необычно голубоватой для реки, мне даже привиделась стайка рыб, чего быть не может, всё-таки, далековато.

— Там раков много, самые большие в округе, — деловито сообщил Гика. — Эх, если бы хозяин разрешил постоять подольше...

— Брод? — спросил я, не увидев впереди моста.

Возничий кивнул.

Чиновники купаться отказались, заявив старшине, что время терять они не намерены, дальше поедут самостоятельно. Невелика потеря!

Старшина отдал команду, и возы начали разворачиваться в сторону берега, не спускаясь, тем не менее, к влажному песку — завязнут, потом даже битюгами без выгрузки не вытащить. Мужики орали, наклонялись, глядя под широкие колёса, окованные металлом, давали друг другу советы.

Женщин в обозе двое. Лана и её тётка, которую я по ошибке принял за мать. Интересно, как и где они собираются купаться? Никаких укрытий поблизости не было, а далеко их никто не отпустит. Ну-ну. Однако насладиться стриптизом не получилось. Пара мужчин быстро срубила два длинных шеста, заточили и вбили в песок, причём один из них встал прямо в воде. После этого между опорами натянули большой кусок полотна, отгородив часть бережка от жадных взоров неопытных в коллективной помывке олухов.

Чёрт, хоть бы солнышко светило с их стороны, тени там, всё такое...

Ладно.

Сбросив одежду возле большого камня, я вошёл в теплую светлую воду и, опустив лицо в реку, поплыл, скользя над песком и изумрудными водорослями. Даже нырнул пару раз, пытаясь достать со дна особенно крупного рака — не вышло, убегают, они в своей среде. Я стараюсь не пропускать возможности ополоснуть ноги, гениталии, обтереть тело. В постоянном движении легко потерять уважение к гигиене. Потом наплачешься. Много времени не потратил, почистился, и хватит.

Народ ещё полоскался, а я подошёл к старшине, который, стоя среди кустов, тщетно пытался закутаться в кусок мягкой ткани. Маловато тебе будет полотенчико...

— Держи, — он протянул мне второй, подняв его прямо с куста.

Коротко кивнув в благодарности, я быстро вытер насухо голову и сказал:

— По моим расчётам, у нас ещё шесть или семь часов ходу, не так ли?

Примерно тридцать километров осталось до Бикады, повозки тащатся со скоростью пешехода, иногда даже тише.

— Отсюда обычно идём семь часов, — кивнув, ответил Зораф. — Если ничего не задержит, мы уже давненько в Бикаду не ездили.

— Вот и я о том же. О задержке.

— Уважаемый Марк, вы хотите сказать, что ожидаете нападения? — встревожился он. — Обычно мы выходили из "Старой Берлоги" гораздо раньше, с первыми лучами! Проклятые штаны, опять сшили узкие, женщины ничего не могут сделать правильно без хозяйского глаза! Смотрите-ка, местный рыбак вышел на промысел!

Он показал пальцем на реку.

Мимо изгиба берега, где всё ещё плескались караванщики, проплывала длинная обшарпанная лодка, на корме стоял загорелый мужик в просторных штанах. Он коротко, умело экономя силы, работал тонким веслом, удерживая лодку на стремнине. За спиной лежали сложенные в куль сети. Снял или ставить пошёл? Скорее всего, ставит. На секунду подняв руку, рыбак без всякого удивления, вполне дежурно послал нам приветствие, после чего весло продолжило мягко резать воду спокойной реки, погружаясь бесшумно и без брызг. Профессионал.

— Гика, останови его! Да смотри, поговори вежливо, разузнай, что тут поблизости происходит! — проорал в сторону старшина и вновь повернулся ко мне: — Итак, уважаемый, вы утверждаете...

Ещё разок глянув на реку, я два раза кивнул.

— Нет, я не утверждаю, что нападение неизбежно, просто осмелюсь предположить, уважаемый Зораф, что впереди начнутся тревожные вёрсты. Опыт странствий подсказывает, разбойники начнут выходить на свой кровавый промысел к вечеру, хорошенько отоспавшись после прошлых вылазок. Важна и погода, а она, как вы сами видите, замечательная! Глупо караулить обозы в проливной дождь с ветром, когда все торговцы укрываются на постоялых дворах.

Теперь кивнул он.

— Хорошая, ровная дорога, радующая погода, относительная близость города — это расслабляет путешествующего. Но только не разбойников.

— Надеюсь, вольный странник, вы знаете, какие меры нужно предпринять? — старшина смотрел строго, и в то же время с надеждой.

Я пожал плечами.

— Людей надо распределить по повозкам равномерно. Всем проверить оружие, держать рядом. У кого имеется, надеть броню или кольчугу, не пешком идём... Наблюдение! Прошу вас поговорить с возничими, они не должны клевать носом, как днём. Женщин у нас, как я понял, две? Необходимо разделить, соседу в бою тяжело будет уследить за обоими...

— Дочку отправлю к вам! — тут же решил папаша. — Тем более, что Гика — умелый боец, служил в лёгкой пехоте, пока не уволили из-за одного скандала...

— Хорошо. При нападении неприятеля спрыгивать с воза в сторону, противоположную атаке, — продолжил я нехитрый инструктаж. — Не выскакивать поодиночке вперёд, не устраивать глупых дуэлей, не поддаваться на провокации, держаться товарищей. А вот я буду действовать самостоятельно. Постараюсь не вносить сумятицу в командование, старший тут вы, но уж если крикну чего — прошу выполнять беспрекословно. В случае появления монстров порядок действий такой же. А уж об охотничьих повадках хищных зверей, думаю, вы и сами всё знаете.

— Что же, спасибо за совет, — прижав руку к груди, мудрый старикан еле заметно поклонился. — Я вам верю.

Пока мы, позвав помощника старшины, беседовали о насущном, определяя меры противодействия любой внешней угрозе, к нам подошёл ещё один собеседник. Точнее, собеседница в лице родной сестры Зорафа, старшей. Хвала Ванку, госпожа Мелаи надолго не задержалась... Это была высокая худая женщина с подсохшим лицом старой незамужней стервы, угольно-чёрными бровями и целым стогом огненно-рыжих волос. В её облике не было ничего общего ни с братом, ни с племянницей. Да точно ли они родственники?

— Мужчины играют в стратегию? — язвительно проскрипела она, готовясь продолжить более горячо при любом пререкании. — Лучше бы мы остались в "Старой Лошади" ещё на сутки, слишком поздно вышли. Зораф, ты ведь отлично знаешь, как я не люблю путешествовать по ночам!

— Моя дорогая Мелаи, не волнуйся, до ночи мы будем в Бикаде, — попытался успокоить её брат. Проблеял и умолк.

— Да-а? Благодаря заботе этого молодого человека? — растерянно спросила она. — Какое мерзкое место ты выбрал для купания, мой дорогой Зораф... Только я стащила с себя любимое кружевное бельё и положила его на ветки, как огромная лягушка тут же уселась на него свое огромной задницей! Теперь только выкинуть. Я бы наказала её, будь у меня под рукой хорошая палка! Вы что, не слышали тут, как я визжала? Никакого толку от вас, стратеги...

Скучно вредной бабе, душу вытащит. Быстро поняв, что пока мне тут делать нечего, я тихо озвучил решение, и с целью сбережения нервной системы решительно отправился к возам. Боеготовность проверять. Заметил, что на бортах повозок, ближе к возницам, лежат короткие боло — национальное метательное оружие фрилан, которым они хорошо владеют. Не на верёвке, как на некоторых островах юго-запада, а на короткой рукояти, выточенной зацело с ударным шаром из тёмного железного дерева. Ручка не более двадцати сантиметров, без навыка точно не метнёшь, неудобно. У каждого от двух до пяти таких снарядов. Ну, посмотрим, как они в деле.

О-па! Ушла бабища вредная, можно возвращаться.

— Когда от выпитого эля целый день болит голова и валит с ног...

— Наверное, у Деза Спири оказался худой эль? — сочувственно подсказал я торговцу.

— Причём тут эль, Марк? С этими бабами решительно невозможно отдохнуть! И зачем я только взял сестру с собой... Видите ли, её знакомые тряпичники из Бикады понашили новых платьев, а какая-то подружка из Балместри их уже накупила!

Надо его переключить.

— Скажите, тогда зачем вы взяли с собой дочь? Приобщаете к торговле?

— Увы, уважаемый, покамест я не вижу у неё должного рвения. Лане надо получить аттестат в своей бывшей школе. На балу Открытия Ворот девчонка почему-то не забрала документ, удрав гораздо раньше окончания! Я честно ждал финала этой пляски в таверне старика Бильдо, а она, самовольно захватив бричку, под ночь уехала в Бальместри, представляете? — простонал папаша. — Женщины, женщины! Пречистый Ванк справедливо назвал их исчадиями ада! Да чтоб они обе...

Вот тебе и переключил. Мне известно, почему не забрала, убежав с бала в слезах. И всё-таки интересно: почему многие папаши узнают об особенностях интимной жизни дочерей в последнюю очередь?

— Гика возвращается, закончил, — я вовремя закупорил уже готовый к извержению поток ругательств. — Наверняка с новостями.

— Судя по его многозначительной роже, так оно и есть, — переключился старшина.

Лодка уже уходила. Возничий двигался к нам от берега степенно, с достоинством, не допускающим глупого панибратства — сразу видно, человек цену себе знает. По делу? Говори. Хочешь лишний раз власть показать? Держи злые слова при себе.

— Ох, доведёт он меня... Смотри, какой! Вот что значит войсковой отставник, все остальные для него навеки избалованные мирной жизни увальни, — то ли с раздражением, то ли с гордостью молвил торговец. И тут же не выдержал: — Гика, мы ждём, поторопись!

С понимающей улыбкой возничий подошёл и начал, не дожидаясь вопросов:

— Рыбак с посёлка, что стоит выше по течению Йендали. Плывёт в сторону той самой сожжённой деревни фрилан. Как раз напротив пепелища есть уловистый затон, он там ставит свои сети. Два дня живёт на воде, на берег не выходит. Нам туда забредать не советует, говорит, что нехорошее место...

— Вот же хитрец! Рыбаки это первые вруны, всем известно, — отреагировал Зораф. — Затон уловистый, а на берег не ступай!

— По его уверениям, ночами среди развалин и пожарищ бродит нечисть, — возница не обратил внимания на реплику нанимателя, — и её хорошо видно с лодки.

В это можно поверить, нечисть, как известно, воду не жалует.

— К чему все эти разговоры? Интересно, конечно, но несущественно, — поморщился старшина.

— Я сказал ему, что мы туда не собираемся, и он сразу успокоился.

— А дальше? — спросил я.

— В этих краях путешествующих по дорогам донимает некий Краснорожий Джак.

— Не слышал о таком, — буркнул Зораф, насупившись.

— Разбойник со своей шайкой появился здесь два месяца назад, и за это время успел причинить крестьянам и путникам много бед... Ни летучий отряд гвардейцев из Бикады, ни охотники за головами не смогли его изловить. За доставку живого Краснорожего в город назначена хорошая награда. Голова разбойника стоит дешевле.