— Давай, — Джейн быстро кивнула, понимая, что ее, кажется, приглашают на настоящее свидание. Возможно, еще не все потеряно, и она сможет заинтересовать Макса не только как девица на ночь. — Только у меня с собой мало денег, — быстро опустила глаза.
— Значит, будешь облизываться, глядя на меня, — обнадежил Макс, хитро улыбаясь. Джейн с облегчением отметила, что ему возвращается прежняя беззаботность и хорошее настроение, а перспектива вкусно поесть затмевает отсутствие секса. Макс тем временем вернул машину на дорогу, — ты не против "Йога-бара"? Правда, это на другом берегу, но мы же никуда не торопимся? — он еще раз подмигнул, и переключил внимание на дорогу, а Джейн снова неопределенно кивнула. Она не могла понять, почему не подумала раньше о том, что кувыркаться в машине при свете дня опасно, кто-нибудь может заметить. И теперь, из-за ее недальновидности, Макс вынужден везти ее в кафе. Темнеть начинает в начале девятого, получается, что им еще почти пять часов коротать время... О, нет.
— Макс, мы можем еще раз встретиться вечером, нам не обязательно ехать на обед вместе, — протараторила Джейн, стараясь говорить бодро.
— Расслабься, малыш, — Макс в очередной раз задрал ее юбку и погладил коленку, — этим вечером я буду работать, поэтому мы пообедаем, и я отвезу тебя домой. Если ты не против провести со мной время, конечно? — он стрельнул на нее взглядом.
— Не против, конечно. Макс?
— Что?
— А можно спросить? Если не хочешь — не отвечай.
— Мне уже страшно, — натянуто улыбнулся, — спрашивай.
— Не то, чтобы мне было важно... мне совсем неважно, просто любопытно, — продолжала говорить Джейн. Макс фыркнул, поражаясь ее нерешительности, — а где ты работаешь по ночам?
Он быстро облизал губы и кивнул, отвечая:
— Слышала что-нибудь о местной музыкальной рок-группе под названием "Мэд"?
— Нет, никогда.
— Хм, странно. Это очень популярная группа, хотя... — посмотрел на Джейн, улыбаясь, — вполне может быть, что не слышала. В общем, я выступаю в составе этого коллектива.
— Ты музыкант? — переспросила Джейн, поднимая брови и вглядываясь в его лицо, надеясь, что он шутит. Но Макс, кажется, не шутил.
— Часто нас можно увидеть в баре "Вавилонская башня".
— Я слышала об этом клубе, но никогда не была там.
Макс кивнул.
— Хочешь как-нибудь сходить?
— Нет... — поспешно ответила Джейн, вспоминая, рассказы брата о дорогом баре, где отдыхает в основном золотая молодежь города, распивая алкоголь и употребляя наркотики. Но затем быстро поправилась, не желая обижать спутника: — Вернее, да. Никогда не думала об этом.
— Да, монашек там редко можно встретить.
Джейн, делая вид, что обижается, толкнула его в плечо.
— Сам ты монашка!
Макс поймал ее ладонь, поцеловал и положил себе между ног.
— Малыш, чувствуешь, как я хочу тебя?
Джейн прикусила губу и медленно кивнула.
— Ну почему ты не хочешь в гостиницу, — простонал он так трогательно, что Джейн расхохоталась, чмокнула его в щеку и продолжила ласкать, не понимая, почему не додумалась до этой возможности раньше.
— Тише, тише, мы уже подъезжаем, — он нежно убрал ее руку, — попробуем заменить отличный секс вкусной едой.
Не успев свыкнуться с мыслью, что ее новый знакомый оказался музыкантом, припоминая "шум", который обычно гремит из колонок его автомобиля, Джейн опасалась, что Макс привезет ее в типичный бар для байкеров или подобное жутковатое и совершенно небезопасное для юных девушек место. Но на этот раз предчувствия обманули. "Йога-бар" представлял собой уютное кафе, выполненное в восточном стиле, чем-то напоминающее "Будда-бар", расположенный недалеко от Черри-хилл, куда Джейн иногда ходила с подругами отведать восточных сладостей. Расшитые золотой нитью подушки и диваны оказались такими же удобными на ощупь, как и на вид, поэтому Джейн вытянула ноги под столиком и откинулась на спинку дивана, рассматривая огромный, обтянутый тканью абажур над головой.
Обслуживать посетителей подошла не официантка, а администратор, которая чмокнула Макса в щеку, приобнимая и кокетливо улыбаясь.
— Привет, Макс, — промурлыкала она, — ты знаешь, что этот зал для некурящих?
— Да, меня это устраивает сегодня. Привет, Мари.
— Тогда располагайтесь, я подойду через минуту.
— Вы знакомы? — спросила Джейн, листая меню и поглядывая на Мари. Фигуру обслуживающей их девушки обтягивало эффектное темно-синее легкое платьице, особенно выгодно смотревшееся на фоне одинаковых бесформенных туник, в которые были одеты официантки и бармены. Джейн проводила завистливым взглядом стройные ножки на высоком каблуке, недоумевая, как можно целый день провести в такой обуви. Не могла же эта девица знать о визите Макса заранее и переобуться к встрече? Хотя...
— Я здесь часто бываю, — забывшись, Макс принялся искать пепельницу, затем вздохнул и убрал пачку сигарет со стола в карман. Несмотря на то, что при входе в зал красовалась надпись: зона для свободного дыхания, в помещении пахло кальянным дымом, слегка сладковатым и мятным.
— Это заметно.
— Малыш, расскажи лучше, почему ты упорно не носишь белье, тебе нравится, когда у меня штаны трескаются по швам?
Джейн прикрылась руками и покраснела.
— Ну, приехали, не вздумай прятать, — засмеялся Макс, — такую красоту нельзя скрывать. Тем более что мы сидим недалеко от кондиционера, и вскоре вид станет еще соблазнительнее. Прямо как в машине, — он загадочно закатил глаза.
— Макс, а на каком музыкальном инструменте ты играешь? — попыталась она вернуть разговор в менее волнующее русло.
— На чем я только не играю, — усмехнулся он. — На гитаре, фортепиано, губной гармошке, мечтаю освоить ударные. Ну а вообще я пою.
— Поешь? — Джейн не смогла скрыть удивление.
— Ну да. За свою жизнь я сменил пять групп и только один раз играл на гитаре.
— Я бы хотела послушать... ой... если можно, конечно.
— Ну почему нет? Мы выступаем почти каждую неделю, вот на этой — уже третий раз. Афиши есть в интернете.
Джейн быстро кивнула, безуспешно пытаясь представить Макса, распевающего у микрофона перед толпой людей песни. Хотя, с другой стороны, приятная внешность и природное обаяние вполне позволяли Максу завоевать сердца фанаток, если бы он исполнял слащавые песенки о любви, конечно. Но на звезду поп-рока сидящий перед Джейн мужчина не походил однозначно. Слишком он брутален для этой роли. Размышления Джейн прервал звонок сотового.
— Что тебе? — нехотя ответил Макс. — Да, говори. И что? У меня нет сейчас денег. Вообще нет. И машина мне нужна, — Макс пару минут слушал, закатив глаза, — ты уверен, что сделка состоится? Сегодня утром звонил этот... лузер, предупреждал, что отказывается брать машину... Все, я понял — сейчас приеду, — положил сотовый на стол и выругался сквозь зубы.
— Что-то случилось?
Макс махнул рукой и отпил из круглой чашечки ароматный зеленый чай, который уже успели принести.
— Машину нужно вернуть. Покупатель все-таки соизволил принять решение. Ничего, если я тебя на такси посажу?
— Я могу и на автобусе добраться.
— Да нет, на автобусе ты час тащиться будешь отсюда до дома. Как всегда не вовремя. В такие моменты особенно хочется обзавестись чем— то своим.
— А почему не купишь? Или творческие люди не желают себя обременять?
Он усмехнулся и переключил внимание на горячее блюдо, отказываясь продолжать разговор.
— Невероятно вкусно, — восхитилась Джейн.
— Это лучшее место в городе, — и добавил, понизив голос: — только никому не говори, а то повалит народ, цены поднимут, придется столики бронировать за неделю.
Джейн весело засмеялась, и резко прервалась, понимая, что происходит. Она поймала себя на мысли, что ей легко и весело с Максом, что было совершенно не правильным. А ведь ей категорически запрещено привязываться к этому мужчине.
— Что опять случилось? — спросил Макс, заметив перемену настроения собеседницы.
— С чего ты взял, что что-то случилось?
— Малыш, у тебя на лице написано. Я что-то не так сделал?
— Да нет, просто... грустно, что сегодня ничего не получится, — нашлась Джейн, отчасти это было правдой. Макс довольно прищурился и кивнул.
— Мне тоже жаль. Как насчет завтра?
* * *
Следующие две недели они встречались каждый вечер, кроме тех, когда Макс работал, и предавались невероятному, страстному и восхитительному сексу, который Джейн про себя называла "занятиями любовью". Иного определения она не могла дать тому, что творилось между ними на заднем сидении каждый раз нового автомобиля. В последние дни Макс начал звонить по утрам, желая доброго утра, и уточнял время встречи, что казалось довольно странным. Не влюбился же, в самом деле? Между ними по-прежнему была лишь физическая близость, Макс не рассказывал о себе и практически ничего не спрашивал о ней. Они обсуждали лишь ни к чему не обязывающие темы, такие как погода, футбольные матчи и наиболее яркие новости. То были разговоры ни о чем, чтобы хоть чем-то заполнить неуютную тишину, возникающую между близостью.
Пару раз Макс приезжал на черной двухместной спортивной машине, и его заметил брат Джейн, позднее устроив ей допрос с пристрастием, в лучших традициях своей профессии. Оказалось, что машина стоила целое состояние, Джо незамедлительно решил, что Макс является наркоторговцем, сутенером или рабовладельцем. "Он всего лишь рокер. Начинающая рок-звезда", — успокаивала себя Джейн, хотя сама ни разу так и не попала ни в "Вавилонскую башню", ни на концерт группы "Мэд". Один раз, правда, Макс в экстазе напел ей песню Джастина Тимберлейка, которая очень нравилась девушке. В тот вечер радио служило фоном их страсти. Ни Макс, ни Джейн не вслушивались, что именно играет, но когда ди-джей поставил популярную "My love" Джейн попросила сделать громче и начала пританцовывать, на что Макс притворился, что ревнует, выключил радио совсем и исполнил песню сам, всячески высмеивая и специально подчеркивая и искривляя моменты, когда нужно петь совсем тонко.
Если бы я сказал тебе, что ты прекрасна,
Ты бы стала встречаться со мной? (Скажи, стала бы?)
Детка, я весь мир исколесил,
Но не встречал такой девушки (как ты).
Это кольцо — символ моей любви.
От тебя мне нужно лишь одно (твоё согласие).
После того вечера Джейн стало легче представлять Макса, распевающего страдания о несчастной любви перед стадионом, до отказа наполненным девицами от четырнадцати до шестнадцати. Сама Джейн обязательно сходила бы на этот концерт.
Оставалось загадкой, почему отец до сих пор не понял, где пропадает его дочь вечерами. С одной стороны в беспечности родителя был повинен хор, на который Джек Петерсон тратил все свободное время, но истинный ответ был проще: мужчине в голову не могло прийти, что его скромная дочка вечерами познает (уже давно не) азы сексуальной жизни. Джейн нравилось все: постепенно стало приятно во всех позах, которые только позволял исполнить автомобиль, она с удовольствием, под довольное урчание Макса изучала технику оральных ласк, вставала на четвереньки, закидывала ноги ему на плечи, для чего снова занялась растяжкой по утрам. И это было классно! Конечно, она чувствовала, что влюбляется, что ей давно пора остановиться, прекратить встречи, без которых уже не мыслила своей жизни, ведь скоро будет очень больно. Но разве можно отказать Максу, когда он густым, томным голосом шепчет по телефону, что соскучился?
Подсознательно Джейн ждала от него чего-то большего, хотя бы еще одного приглашения на обед, но напрасно. Больше всего на свете она боялась увидеть его с другой. Конечно, в течение последних недель у Макса вряд ли хватало времени и сил на еще одну девушку, но он же не был ничем ограничен? А в том, что таких как Джейн у него много, девушка не сомневалась. Старалась не переживать, запрещая себе думать о подобном. Да и зачем себя накручивать, если ничего нельзя изменить?
— Малыш, в следующую субботу День города.
— И что? — спросила Джейн, сжав кулачки, мысленно умоляя, чтобы он предложил вместе погулять. "Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!"
— Мы выступаем вечером, если хочешь — приходи на площадь, посмотришь на меня на сцене.
Это было не совсем то, что ожидала услышать Джейн, но, тем не менее, обрадовалась.
— Я с удовольствием, спасибо, что сообщил.
— Потом скажешь свое мнение. Правда, мы играем всего пять песен, на разогреве у какой-то тетки из очередного проекта "Стань звездой".
Джейн захотелось попросить его в следующий раз прихватить гитару и спеть ей что-нибудь, но она не решилась, возможно, это будет перебор, Макс и так практически пригласил ее на концерт. Спросить, смогут ли они увидеться после выступления, она тоже не осмелилась, просто удобнее устроилась на спине и доверчиво улыбнулась.
* * *
— Как же здесь шумно! — прокричала Джейн в ухо Джо, который сопровождал ее этим вечером, иначе отец не отпустил бы девушку веселиться так поздно, даже в компании подруг.
— А ты как думала? — прокричал тот в ответ.
Они устроились на довольно приличном расстоянии от сцены, но Джейн все же прекрасно видела выступающих. Каждый раз, когда объявляли новую группу, она превращалась в слух и потом, даже понимая, что это не "Мэд", мучительно разглядывала лица музыкантов. Волнительным и непривычным казалось увидеть Макса при других, незнакомых ей обстоятельствах. Джейн понимала глупость своих рассуждений, но, несмотря на это, Макс ассоциировался у нее исключительно с парнем на соседнем сидении автомобиля, а потом страстным любовником. Разумеется, у него есть другая жизнь, помимо часа в день, проведенного рядом с Джейн. Друзья, родители, возможно, братья и сестры. Джейн хорошо представляла себе избалованную младшую сестренку парня, которая вьет из него веревки, и которую он обожает. Джейн хотелось представлять, что Макс может кого-то безумно любить и обожать, себя на этом месте она запретила видеть, другую женщину было больно, а вот сестру — самое то.
— Кроме "Южного моста" и "Мэд" ловить здесь нечего, — подошел с минеральной водой Марк.
— А что это за группы? — притворно удивилась Джейн. — Ты когда-нибудь видел их выступления?
— Конечно, они постоянно играют в "Вавилонской башне". Особенно "Мэд". Свои треки у них, конечно, полное дерьмо, но каверы играют хорошо, зажигают. Особенно солист. Как там его зовут? Забыл.
— Ты с ним знаком? — насторожился Джо.
— Ну, так, видел пару раз, я знаком с администратором "Башни" — уклонился от прямого ответа Марк и засмеялся под строгим взглядом друга. Джейн тоже захихикала, ей очень хотелось успокоить брата, заверив, что Макс точно не гей, но она благоразумно сдержалась, — а вон и они, смотрите!
Действительно, на сцену выбежали одетые в рваные джинсы и вызывающие яркие майки с жутковатыми рисунками парни во главе с Максом, который тут же занял место у микрофона. С минуту он говорил приветственную речь о том, как рад всех видеть, поздравлял с праздником горожан и гостей города, представлял певицу, выступающую следующей. Пошло пошутил по ее поводу. А затем оглушительно зазвучали гитары, раздражающим ушные перепонки невыносимым ревом, через мгновение вступили ударные.
