Аномалия. Книга.1-я. Привратник. (Черновик).

— Вы сможете зарядить... кажется, ноутбук?

— Да, конечно, воткнул в розетку, и готово. Правда, я не знаю, какое напряжение у вас в сети, но думаю, ноут потянет.

— Хорошо. Наш специалист будет вам помогать, а сейчас отдыхайте!

Под моим присмотром все, что лежало на столе, было убрано в чемодан, который пристегнули к руке Григоряна.

Меня с приставленными охранниками проводили в небольшую гостиницу, находящуюся на территории наркомата, и поселили в номер из одной комнаты. На ходу скинув с себя одежду, я буквально рухнул на кровать и мгновенно уснул.

Разбудил меня стук в дверь. Вскочив я огляделся, дико тараща глаз — второй открываться не захотел.

'Не сон, все-таки не сон!'— понял я, сообразив, что нахожусь явно не в своей квартире. Стук повторился. Встав и покачиваясь от недосыпания поплелся к двери и открыл ее.

— Александр Геннадьевич?— спросил меня молоденький лейтенант НКВД.

— Ты кто?— я спросонья и нагрубить могу, особенно когда не высплюсь.

— Я лейтенант Гаранин, вам обо мне должны были сообщить. Вам ведь нужен электрик?— наконец спросил гость, видя мое недоумение.

— А-а-а, да, действительно! Проходите!— пригласил я и сделал шаг в сторону.

— Личный приказ товарища Лаврентии Павловича Берии — помочь вам. Он так и сказал: 'Через четыре часа я выезжаю в Кремль, и до этого времени прибор должен работать!'

— Ясно, надо, значит сделаем!

— Вам там новую гражданскую одежду приготовили.

— Да? Хорошо, сейчас умоюсь, оденусь, и начнем.

Одежда была вся светлых цветов. Надев штаны, рубашку и легкие коричневые полуботинки я посмотрел в настенное зеркало, пригладил влажные после умывания волосы и повернувлся к лейтенанту:

— Я готов, начнем?

Вместе с Гараниным и охранниками мы прошли в кабинет с сетевой розеткой, которую разобрали и переделали под вилку зарядника ноута.

Насколько я знал, скачки напряжения в сети довольно частое дело, но зарядник должен их выдержать. Да и лейтенант, спросив, какое напряжение нужно, только покачал головой, а когда узнал, что оно еще и должно быть стабильным, то совсем сник. Однако ноут работал нормально.

Движение у дери привлекло мое внимание. Повернувшись, я увидел командира с двумя ромбами в петлицах, прокашлявшись, он спросил:

— Александр Геннадьевич?

— Да, это я.

— Вы закончили, о чем вас просили?

— Да, закончил!— указал я кивком на ноутбук.

— Работает?

— Конечно.

— Хорошо. Собирайтесь, вас ждут!— сказал этот непонятный командир строгим, но вежливым голосом.

— Хорошо!— кивнул я и, проводив вышедшего командира взглядом спросил Гаранина:

— Это еще кто был?

— Старший майор госбезопасности Гоголев, один из замов нашего наркома.

— Понятно, ну, давая собираться.

— Да он же вроде не тяжелый!— удивился лейтенант.

— Да я не про это. Вызовут — а мы не готовые.

Уложив все в небольшой чемодан, представленный Гараниным, мы в сопровождении охраны и Гоголева, направились на выход.

— Там, где мы будем устанавливать оборудование, уже установили розетку?— спросил я на ходу старшего майора.

— Устанавливают!— коротко ответил Гоголев.

— А подвели сколько? Двести двадцать вольт на пятьдесят герц, как я просил?

— Да!— также немногословно ответил майор.

Мы вышли из здания во внутренний двор, где нас дожидались три машины.

Гоголев, лейтенант Гаранин и я сели во вторую машину, охрана — в первую и третью.

Сидя на заднем сиденье, я рассматривал прохожих, здания и просто бездумно глядя в окно. Судя по положению солнца, время близилось к обеду о чём я тут же спросил у Гаранина.

— Да, уже два часа дня, Александр Геннадьевич.

К моему удивлению, ехали мы довольно долго. Выбрались из Москвы и в пригороде, миновав несколько постов, въехали на территорию довольно большой дачи.

По многочисленным тропинкам, ходили несколько патрулей с собаками. Осмотревшись, пока машины медленно подъезжали к парадному входу, заметил невдалеке небольшое озеро, на песчаном берегу которого играло несколько детей.

— Приехали, выходим!— скомандовал молчаливый майор и, первым распахнув дверь, вышел.

Мы с Гараниным тоже покинули машину и в сопровождении Гоголева прошли в здание дачи. Миновав несколько комнат, и короткий коридор, мы оказались в большом кабинете, где майор показал мне на розетку:

— Все готово, присоединяйте!— после чего вышел, оставив нас с Гараниным. Переглянувшись с лейтенантом, мы занялись подготовкой ноута к работе

Достав комп, я подсоединил его и включил, поглядывая на экран.

— Все готово!— сказал я майору, как только винда загрузилась.

Гоголев подошел к телефону, стоящему на столе, и, сняв трубку, сказал:

— Можно!

'Какой выразительный оборот речи, сказал все и ничего!'— мысленно восхитился я. Не обращая внимания на майора, который подозрительно сверлил меня взглядом, спокойно подошел к дивану и сел на него, закинув ногу на ногу.

Через несколько минут открылась дверь и вошел Лаврентия Павлович. Быстро вскочив, я поздоровался. Кивнув в ответ, Берия спросил, указав на ноут:

— Работает?

— Да, товарищ нарком.

— Показывай!

Показав несколько роликов, я был остановлен:

— Про войну есть? Про которую ты говорил?

— Да, несколько. Есть 'В бой идут одни старики' — это про летчиков. Еще 'Экипаж машины боевой' или 'На войне как на войне' — это про танкистов...

— Хватит пока. Что посоветуешь?

— Про Брестскую крепость. Фильм недавно снят белорусами, очень хорош, до печенок пробирает.

— Хорошо, приготовь его!— приказал Берия и быстро вышел.

В том, что встречусь со Сталиным, я был уверен, но никак не ожидал что наша встреча произойдет вот так. В моем представлении, это должно было случиться как-то по-другому. Более официально, что ли?

В это время в кабинет зашел сам Сталин и внимательно посмотрел на меня, из-за чего я вытянулся и крикнул:

— Здравия желаю, товарищ Сталин!

— Ну, здравствуй... потомок!— ответил мне Сталин, и едва заметная улыбка проскользнула у него под усами.

Одет Иосиф Виссарионович был по пляжному, то есть в легкие белоснежные брюки, белую рубашку со стоячим воротником, полувоенную фуражку тоже белого цвета и бежевые плетенки, на босых ногах. Судя по нескольким крупинкам речного песка на одной из штанин, Сталин только что пришел с пляжа, где похоже, отдыхал, несмотря на еще холодные весенние дни.

— Давай показывай свое кино, а потом поговорим!— приказал Сталин, после того как несколько секунд изучающее смотрел на меня. Я тоже с интересом разглядывал его, внутренне сожалея об оставленном дома цифровике. Такая бы получилась фотка — закачаешься.

— Прошу!— указал я на диван под взглядом нескольких командиров — видимо, охраны, так как кроме Гоголева и Григоряна там еще были пара незнакомых мне командиров.

Дождавшись, пока Иосиф Виссарионович и Лаврентия Павлович усядутся, я подтащил к ним стул и поставил на него ноутбук. После чего отрегулировав экран, и нажал на пуск. Присев в сторонке, мысленно вытирая пот со лба. Самое интересное — по знаку Сталина командиры подошли ближе и, встав позади дивана, так как за ним был проход, тоже стали с интересом смотреть на экран.

Пока шла заставка, я прочистив горло и, поймав разрешающий кивок Берии, сказал:

— Сейчас начнется фильм о героической битве за Брестскую крепость. Более восьми тысяч советских бойцов сражалось в ней и около семи из них погибло, остальные попали в плен, вырваться смогли единицы. Этот фильм показывает реальные события, которые произойдут примерно через месяц. Отбивая атаки гитлеровцев, они и думать не думали, что враг уже занял Минск, линия фронта сдвинулась на сотни километров вглубь СССР, и танковые дивизии Гепнера и Гудериана рвутся к сердцу страны. Мужество защитников крепости в данном случае можно рассматривать совершенно автономно от всего хода боевых действий. Это один из уникальных случаев в истории войны, когда стратегические и тактические интересы ушли на второй план, а на первый выдвинулись личные качества людей и воинский долг. А теперь внимание, начинается показ.

Фильм я этот уже видел и сейчас чуть прикрыв глаза с интересом смотрел на мимику зрителей, сопереживающим героям.

Особенно мое внимание привлекли глаза командира со шпалами подполковника, когда в одном из эпизодов немцы на наши позиции гнали по мосту пленных, которые, в основном были служащими госпиталя и ранеными из него, и раненный лейтенант-железнодорожник надрывно кричал: 'Стреляйте товарищи, стреляйте!..' В этот момен под руками подполковника порвалась материя дивана, которую он крепко сжимал.

Даже когда фильм закончился, все зрители больше пятнадцати минут не могли придти в себя, сидели, и стояли, мысленно сопереживая героям фильма.

— М-да, хорошие у вас там снимают фильмы, хорошие!— первым пришел в себя Сталин. Держа в руках трубку, он попытался втянуть в себя ароматный дым, но трубка погасла еще в середине картины, и у него ничего не получилось. Достав из нагрудного кармана спичечный коробок, он попытался прикурить, но сломав четвертую спичку трясущимися руками, бросил и прикурил от зажигалки Гоголева.

— Хм, все так и будет?— кивком указав на ноут, спросил Сталин.

— В принципе да. Есть конечно некоторые неточности, как приземлившийся летчик. В реальной истории такого не было, и защитники крепости, долго не знали, что происходит снаружи, они ждали помощи, но не дождались.

Молча кивнув, Сталин встал и принялся задумчиво ходить из угла в угол. Мы молча наблюдали за ним, стоя и сидя на своих местах.

Вдруг Верховный, остановившись, сказал:

— Идемте в мой кабинет, товарищ Демин, нам нужно о многом поговорить! А вы, товарищ нарком, сообщите в Генштаб о срочном вечернем совещании, часикам к восьми.

— Хорошо, товарищ Сталин, сделаем!— ответил Берия, блеснув линзой пенсне.

— Товарищ Сталин, разрешите показать, как пользоваться ноутбуком, чтобы товарищи дальше могли знакомиться с реалиями будущей войны. У меня там есть полный сборник полу документального сериала 'Освобождение', так там практически полная информация о всем ходе войны, начиная с начала и до конца?!— обратился я к Верховному с предложением.

— Хорошо, показывайте!— ответил он практически сразу, без малейших раздумий.

Я много позже узнал, что Сталина начали называть Верховным только после начала войны. Но сейчас я не знал, и часто в будущем называл его так, пока Берия меня не поправил, объяснив. Он, оказалось, к тому времени уже успел прочитать про этот временной казус из учебника истории за восьмой класс.

Учить долго не понадобилось — предки почти сразу схватывали все на лету. Так что, показав им как пользоваться компом, после чего заставил Берию под моим присмотром поводить мышкой, управляя стрелкой и нажимая на клавиши. Получилось у наркома сперва неуверенно, но потом он довольно ловко стал обращаться с ноутом, только слегка путаясь в файлах. Один из командиров тщательно конспектировал все, что я говорил и показывал, в небольшой зеленый блокнот. Подсказав, с какого фильма дальше продолжить просмотр, я направился следом за Сталиным в его личный кабинет, оставив Берию и командиров у экрана ноута, где уже проявилась заставка первой части 'Они сражались за Родину'.

— Садись сюда!— показал на ближайший к столу стул Сталин.

Заняв показанное мне место, я с интересом посмотрел на севшего в кресло Верховного, попыхивающего трубкой, ожидая от него вопросов.

— Товарищ Демин, скажите мне, а почему вы решили, что вы наши потомки?— вдруг задал мне Сталин вопрос, который я совсем не ожидал.

— Ну... э-э-э...!— немного подумав я понял, что не знаю ответа на этот вопрос.

'А ведь действительно, потомки мы им или нет?'— озадаченное почесывание затылка помогло мне настроиться на нужный лад, и я радостно вскрикнул и, вскочив, сказал:

— Аномалия, вот в чем решение! Нужно сходить на ту сторону и посмотреть! Ведь с той информацией что я вам принес, будущее должно измениться!

— Правильно, и в этом мы убедимся в скором времени,— одобрительно кивнул Сталин. И по его голосу я понял, что он давно все обдумал и сейчас легко вывел меня на мысль сходить в мой мир.

— А пока рассказывайте ВСЕ!!!— чуть подавшись ко мне, велел он.

Набрав в легкие побольше воздух, я начал говорить. Сталин слушал молча, только иногда в его глазах пробегали молнии. Верховного интересовало буквально все, но за короткое время до назначенного совещания в Генштабе я успел дать только общую обстановку в мире, начиная с начала Великой Отечественной Войны и заканчивая днем, в который я переместился сюда. Кстати, именно об этом он расспрашивал особенно подробно — об обнаружении Аномалии и проходе через неё

Историю встречи известной троицы в Крыму в 45-м я рассказал анекдотом:

'Вовремя февральской встречи в Крыму речь шла о переделе Европы после войны. Рузвельт с Черчиллем говорят товарищу Сталину:

— Иосиф Виссарионович, отдай нам Крым, а мы тебе в ответ прирежем такой же кусок в Европе... По Одеру... Где-то там...

Товарищ Сталин подумал-подумал и говорит:

— Ну хорошо, я отдам вам Крым если ви отгадаете, какой из этих трех пальцев средний,— и показал он три пальца.

Ну Черчилль удивился и по простоте задачи выбрал средний из пальцев — указательный. Сталин покачал головой, и сказал:

— Нэт, нэ адгадал!

Рузвельт, тот американец, он понял — надо из пяти выбирать, и выбрал средний из пяти пальцев.

— Вот средний,— показал он, показал он на средний.

Сталин покачал головой и ответил:

— Нэт, нэ отгадали,— сворачивает из трех пальцев кукиш, и говорит:— Вот вам Крым!'

Отсмеявшись, Иосиф Виссарионович мельком взглянул на настенные часы, отбившие семь вечера, встал и сказал мне:

— Вы будете присутствовать со мной на совещании.

Ответить мне было нечего, поэтому, отставив стакан с недопитым чаем, я встал и, торопливо дожевывая печенье, последовал за Верховным, выходящим из кабинета.

Сидя на заднем сиденье машины, следующей в кортеже Верховного, я держал на коленях ноут и отвечал на вопросы Гоголева сидящего за рулем, который был допущен к полной информации касаемой меня.

— Мы с Лаврентием Павловичем посмотрели кино про контрразведчиков! Скажите, что означает название СМЕРШ?

— Аббревиатура СМЕРть Шпионам. Говорят, сам товарищ Сталин придумал это название.

— Понятно!

— А сколько вы успели посмотреть фильмов?

— Четыре, и один не до конца.

— Можете сказать, какие? А то интересно.

— Хм. 'Они сражались за Родину' обе серии, хороший фильм, внушающий. Потом 'Аты-баты', тоже серьезное кино, как вы говорите, до печенок пробирает, как они там танки били, меня до сих пор в дрожь бросает... Дальше включили 'В августе сорок четвертого' и на 'Освобождение' остановились.

— Ну и как вам информация?

— Война будет страшная, безжалостная!— ответил хмурый Гоголев, поворачивая за едущей пред нами машиной.

— Вы еще не знаете, насколько!— со вздохом сказал я, задумчиво глядя в окно.