Аномалия. Книга.1-я. Привратник. (Черновик).

— Сынок, я первая нашла, смотри!

Стоящая в двадцати метрах от меня мама подняла и показала первый весенний гриб, сморчок. Похвалив ее, я, уткнувшись носом в листву, тщательно просеивал местность, но мне ничего пока не попадалось. Только минут через десять, я увидел выглядывающую из-под листа коричневую шляпку гриба, после чего нашел целую поляну сморчков. Крикнул маму, ходившую недалеко, и приянлся их собирать, аккуратно закрывая пеньки срезанных грибов листвой.

'Все, вроде больше нет',— подумал я и встал с колен.

— Мам, я тут все собрал, прогуляюсь вон до тех кустов. Хорошо?

— Иди, только не потеряйся.

— Ладно.

'Вот интересно, все матери такие? Или только у меня? Мне уже тридцать один год, а обращается со мной, как с несмышленышем'.

Вздохнув свежий лесной воздух, я с хорошим настроением направился дальше.

'Нет, все-таки хорошо, что мы смогли съездить на природу, развеяться. А то этот круговорот дом-работа-дом уже сводит с ума, поскорее бы отпуск, надоело все'.

Так размышляя, я, сбивая кочки сапогами и вертя в руке подобранную палку, шагал к видневшимся кустам. Батя говорил, что где-то здесь он в прошлом году два ведра собрал.

И тут я увидел ЭТО.

Сперва показалось, что мне попало что-то в глаза. Бросив почти полное ведро, я протер их обеими руками, но картинка осталась та же. Передо мной висел мутноватый белесый овал размером примерно полтора метра в ширину и два в высоту.

'Что за хрень?'

Я обошел вокруг овала, с той стороны было тоже самое. Вернувшись к ведру, подобрал брошенную палку и, осторожно подойдя поближе, опасливо ткнул в непонятное нечто палкой. Она свободно прошла в овал, не потревожив его.

Озадаченно хмыкнув, пальцем коснулся поверхности овала.

— Блин,— только и сказал я, увидев, как по нему расходятся волны от моего прикосновения. И еще к моему удивлению палец намок.

Снова подобрав ветку, я тронул рукой поверхность, и одновременно коснулся ее палкой.

Конец опять свободно вошел в овал, но на этот раз вызвав в нем возмущения, и так же, как от пальца, от него стали расходиться волны. Было похоже на то, как будто я ткнул в воду. Вынув палку, я осмотрел ее.

'Мокро, конец палки тоже мокрый, странно'.

Еще раз осмотрел палку, снова ткнул ею в овал, продолжая держать его активным, и провел, глядя на волны, расходящиеся в стороны, до края и дальше.

'Ой, б..я!'

Только эта мысль крутилась у меня в голове, когда я смотрел на срезанный конец палки. Ровненький и скользкий, как будто сделанный лазером.

'Касаться краев мне лучше не стоит. Блин, да что же это такое?!'

— Саша, ты что-то нашел?— отвлек меня от размышлений близкий голос матери.

'Вот черт, надо увести ее отсюда',— подумал я, но было поздно, она стояла за спиной и требовательно смотрела на меня.

— Все в порядке, мам!— ответил я, стараясь собой закрыть овал. В глазах мамы появилось подозрение и озадаченность моим поведением.

— Что там у тебя?— обойдя меня, она осмотрелась. Я напряженно наблюдал за ней. Покрутив головой, мама повернулась и спросила озадаченно:

— Так что случилось?

Из меня как будто воздух выпустили.

'Она не видит! Странно, почему она не видит?'— такая мысль металась у меня в голове. Повернувшись к овалу, я спросил, ткнув в него пальцем:

— Мам, тут что-нибудь есть или нет?

— Лес как лес. Я ничего не вижу!

'Ф-ух, отлично, но надо сваливать, пока мама не озаботилась моим здоровьем'

— Мам, может, домой поедем? Ведра почти полные, да и устала ты!

— Я себя нормально чувствую!— отрезала она. Пришлось пойти на хитрость.

— Что-то у меня голова заболела, и подташнивает!— я сделал вид больного человека.

'Надо срочно уводить ее отсюда, срочно!'

Все-таки я смог уговорить ее, при этом опасливо наблюдая, чтобы мама не приближалась к овалу, особенно к его краю.

Выйдя из леса, я подошел к своей 'четверке' и, открыв запертую дверь, убрал ведра в багажник. После того как мама села, осмотрелся, запоминая местность, сел в машину сам, и тронулся с места, выезжая из леса.

Самым сложным было отбиться от мамы, которая по приезду домой пыталась меня лечить. Запив водой четыре таблетки активированного угля, я поехал в свою холостяцкую берлогу, оставшуюся мне после развода с женой.

'Так-так-так, что же это было такое? Посмотрим в интернете'.

Но убив около компьютера пару часов, я ничего похожего не нашел.

'Что это может быть? Портал в другой мир? Блин, просто какая-то Аномалия!'.

Поразмышляв немного, стал собираться. Достав свой старый комбез, оставшийся в память об армейских буднях в нашей спец-части, и штык-нож от АКМа, я запер квартиру и, спустившись вниз, вышел во двор.

— Здравствуйте, дядь Жень!— поздоровался с соседом, сидящим на скамеечке у входа в подъезд.

— А, Санек, привет! Будешь?— он вопросительно поднял баклажку пива.

— Вы же знаете, дядь Жень, что я не пью!— ответил я, открывая багажник 'четверки' и укладывая в него рюкзак.

— Да знаю, а вдруг?

Посмеявшись, я сел в машину и выехав со двора, направился в лес.

'И все-таки, что же это за хрень такая, а?'

В который раз подумал я глядя на ровный разрез на ветке, после чего отбросил ее в сторону, где лежала уже куча подобных палок.

Несколько раз глубоко вздохнув, я протянул руку и опасливо ткнул пальцем в овал.

'Хм, странно, чуть холодно и... и... похоже, на той стороне идет дождь!'

'Попробуем иначе'— подумал я, доставая мобилу. Включив камеру, несколько секунд поснимал окружающий меня лес, проверяя качество съемки.

'А, пойдет!',— стерев, только что снятое, я, держа мобилу за корпус, сунул всю руку в овал, и нажав не глядя на кнопку включения, провел камерой туда-сюда.

'Хватит уже',— решил я, когда рукав ветровки намок под дожем.

'Интересно, что-нибудь снялось или мобилу залило?'

Проверив, понял, что все в порядке и, включив запись, посмотрел что получилось.

'Так, такой же лес, хотя... точно другой, не такой, там сосны еще растут. Ага, вот поворачивается... похоже, что-то вроде поляны и, судя по всему, там такой же май месяц, как и здесь. Все, больше ничего интересного'.

Прокрутив запись еще раз, убрал мобилу и, подойдя ближе, наклонился и просунул голову в овал. Меня била дрожь от нервного перенапряжения, но я крепился.

Дождь с той стороны был, и не слабый. Посмотрев на небо, я определил, что он еще нескоро кончиться, после чего тщательно осмотрелся.

'Действительно поляна, примерно сто на пятьдесят метров, с одной стороны обычный лес с березами, а с другой сосновый бор. Хорошо, что овал висит так, что я вижу обе стороны леса'.

Дождь был неслабый, но не смотря на это я продолжал жадно смотреть на другой мир, хотя, может и на наш где-нибудь на Урале, кто знает.

Вернувшись обратно, я отряхнул голову, с которой ручьем текло, и, отойдя в сторону, сел на пенек и задумался, вытирая мокрое лицо носовым платком.

'Эх, надо решать или сейчас, или некогда!'

Однако чтобы решиться мне понадобилось минут двадцать.

Снова хорошенько провентилировав легкие, я поправил рюкзак, отошел на несколько метров назад и, разбежавшись, прыгнул прямо в овал.

Мокрая пожухлая весенняя трава радостно встретила мня своими объятиями, после того как я споткнулся об кочку и затормозил скользя на животе.

'Тьфу, блин!',— как мысленно, так и вслух я отплевывался от попавшей в открытый рот травы. После чего, вытершись, накинул на голову капюшон ветровки и стал осматриваться.

'Обычный лес, ничего странного. О, и овал здесь такой же, как и у меня с той стороны!'

Обойдя его, прикинул, что размеры те же, как и толщина. Хотя у овала толщины, как мне кажется, вообще не было. Так, легкая дымка, когда смотришь одним глазом. Чуть в сторону — и появляется или одна, или другая сторона, а эффект отсутствия овала пропадает. Потыкав пальцем, убедился, что обратный ход тоже работает. Покрутившись по поляне и подергав траву, определил, что она обычная, как и у нас, от чего я начал убеждаться, что продолжаю находится где-то в своем мире. Во только где?

'Ладно, я тут долго не выдержу, надо осмотреться прогуляться по окрестностям'.

Глубоко вздохнув, двинулся к соснам, доставая на ходу штык-нож из рюкзака. По лесу я шагал осторожно, постоянно замирая и прислушиваясь, а когда вдали заметил просвет, похожий на опушку, так вообще лег на живот и пополз по-пластунски. Береженного бог бережет.

Осмотревшись, я сразу похвалил себя за предусмотрительность и мысленно погладил по голове за такую толковую мысль, как подобраться осторожно.

Неподалеку шел патруль. В этих мокрых солдатах легко угадывались пограничники.

'Что мы имеем? Судя по зеленым фуражкам, это пограничники, причем погон я не вижу, да я патрульных вообще плохо вижу, но вроде есть петлицы. Вон у того коренастого на гимнастерке, вроде, по одному треугольнику в петлицах, да и вооружены они не калашами, а винтовками и одним пулеметом с блином диска наверху. ДП, если мне память не изменяет. А винтовки, наверное, Мосина. Класс! Или это они под дождем фильм снимают? Хотя камер и съемочной группы я не вижу. Или действительно параллельный мир, только отстающий от нас по времени? Да еще судя по форме солдат... хотя нет, их в это время, вроде, бойцами называют. Так вот, судя по форме, то войны еще не было. Очень интересно, надо это обдумать'.

Я, обдумывая ситуацию, продолжил следить за патрулем, который осторожно шагал по невидимой мне тропинке, причем осторожно шагал, то и дело замирая и прислушиваясь. Судя по всему, сержанту что-то не понравилось, и он, снова замерев, стал крутить головой. Остальные присели, их не было видно.

'Черт, неужто он мой взгляд почувствовал?'

Я стал смотреть в другую сторону, держа фигуру пограничника боковым зрением.

Постояв еще минут пять, сержант поднял своих бойцов и продолжил патрулирование.

'Весело тут у них, раз они так себя ведут'.

Убедившись, что бойцы скрылись за деревьями, я подождал на всякий случай еще минут двадцать и осторожно пополз обратно. После того как опушка скрылась из виду, я встал на ноги и зашагал обратно, но остановился и задумался.

'А что я знаю? Что тут происходит? Какой год? Была ли война? Надо выяснить!' после чего, осторожно направился в противоположную от овала сторону. Через час дождь стал стихать, но я и так был насквозь мокрый, так что мне было глубоко фиолетово.

Шёл часа полтора, и за это время успел не один раз проклясть своё бычье упрямство, из-за которого не вернулся домой.

Когда я заметил приближающуюся опушку, то с трудом сдержал радостный вопль.

'Так, что мы видим? Деревушка на два десятка домов, крыты, в основном, соломой, но есть и железом'.

Дорога с лужами на ней, вьющаяся недалеко от меня, уходила в деревню.

Двигаясь по опушке, я стал приближаться к огородам упирающимся в лес, и внезапно вышел на небольшую поляну с пасущимися на ней коровами.

'Раз, два... семь штук... нет, восемь, а это пастух. Значит, семь коров и старенький дедок пастух, который меня, кстати, заметил'.

Осторожно обойдя коров, я подошел к селянину, с интересом оглядевшему меня, пройдясь выцветшими глазами по камуфляжным штанам и ветровке. Штык-нож я уже убрал в карман. Мирно улыбнувшись, спросил у совершенно сухого в отличии от меня дедка:

— День добрый, дедушка. Не подскажите, где я нахожусь? А то уже столько времени плутаю по этому лесу и не знаю, куда попал.

Мешая польские и русские слова, настороженный дедок мне ответил.

'Ничего не понял. Деревня вроде Сосновка, но где я, в какой области?'

Вдруг в словах дедка мелькнуло слово 'Брест'.

— Дед-дед, подожди, какой Брест?

— Брестская крепость, там!— внезапно внятно ответил старик.

Путем расспросов я выяснил, что в восьми километрах от Сосновки находиться Брестская крепость и город Брест.

'Зашибись попал!'— думал я, тупа глядя, как дед сворачивает козью ножку, из обрывка газеты.

'О, черт! Газета',— с трудом, но я уговорил деда подарить ее мне. Быстро развернув газету, вчитался в заголовок.

'Хм, газета, выпуск тысяча девятьсот сорок первого года, седьмое мая. Совсем интересно, выпуск типографии города Брест, а в заголовке фотография какого-то мужика с усами. А, это местный представитель власти шествует местный колхоз. Блин, а сейчас-то какой день?',— о чем и спросил у деда.

'Если я правильно его понял, то сегодня девятое мая. Время не совпадает на два дня. Ха! День Победы. Ладно, пора возвращаться'.

Попрощавшись с дедом, я развернулся, убрал газету во внутренний карман и зашагал обратно. Пройдя с полкилометра, вспомнил о возможной слежке, и дальше моя скорость резко снизилась: я проверялся всеми возможными средствами, которые приходили в голову, но ничего так и не заметил.

'Вроде чисто, никого нет',— думал я, разглядывая поляну с овалом. Выход к порталу вызвал у меня вздох облегчения. Все-таки мыслишка, что он пропадет, довольно часто приходила мне в голову.

Встав, я вышел на поляну и, осмотревшись, нырнул обратно в свой мир, только на этот раз без большого разбега.

Время было около половины девятого вечера, и уже темнело, поэтому при свете фар я влетел во двор и, резко затормозив около своего гаража, заглушил машину. Минуты две посидел уткнувшись лбом в руль, потом встряхнулся и покачивающейся походкой пошел к подъезду — меня била нервная дрожь, сказывалось перенапряжение.

— Сашка, ты что. выпил?— отвлек меня голос дяди Жени. Присмотревшись, я его заметил в тени вишни на своем обычном месте в компании местного алкаша из соседнего дома. Я быстро подошел к ним, взял полупустую бутылку водки, стоявшую на ящике из-под лимонада, и, взболтнув, стал взахлеб пить, давясь и кашляя. Встряхнул над ртом, заставив стечь две последние капли, и поставил бутылку обратно.

У дядь Жени от удивления выпал кусок огурца изо рта, после чего он, закашлявшись, спросил с изумлением:

— Саш, ты же не пьешь, что-то случилось? И почему у тебя одежда мокрая?

— Все нормально, дядь Жень, все нормально! Просто в реку... э-э... упал... э-э-э... еле выбрался!— несколько сумбурно успокоил я, придумав на ходу ответ.

Икнув несколько раз, пошатываясь и не обращая внимания на старушек, шепчущихся на скамейке и бросавших на меня косые взгляды, вошел в подъезд. Как поднялся на свой второй этаж и попал в квартиру, уже не помню.

Трель звонка вывел меня из забытья. Нашарив на стоящем рядом с кроватью столе мобилу и поднеся ее к уху, ответил:

— Да, слушаю!

— Сынок, как ты себя чувствуешь?

— Привет, мам, что случилось?

— Да мне тут твоя соседка позвонила и такого понарассказывала!!! Ты что, действительно выпил?!

— Мам, да кого ты слушаешь!!! Со мной все в порядке!

— Я сама посмотрю, чтоб к обеду был у меня, понял?

— Понял!— ответил я со вздохом, положив мобилу обратно.

И тут же вскочил от вчерашних воспоминаний. Мысли просто метались в голове.

'Было или не было, вот в чем вопрос'.

Однако выйдя в прихожую и споткнувшись о влажную одежду, понял, что нет, не привиделось. Во рту было так погано и сухо после водки на пустой желудок, что я, подскочив к холодильнику и достав литровую банку с морсом, выдул ее в один присест. Голова не болела, у меня вообще похмелья не бывает, я это еще в армии заметил, хотя и там не злоупотреблял.

'Блин, что же делать?'

Я пометался по комнатам, после чего сел и принялся все тщательно обдумывать.

'Так, сегодня суббота, до понедельника время есть, что же делать? О, интернет, вот кто мне поможет!'.

За час в интернете я узнал много авторов, пишущих в этом направлении. Выбрав самых именитых, стал вчитываться в тексты на экране, местами просто пробегая целые главы, где были описаны бои с участие героев. Мне были нужны советы.

Трель звонка отвлекла меня от второй части книги Сергеева. У Конюшевского за это время я успел пробежаться по всем четырем книгам.

'Блин, да кто там меня отвлекает?! Ой, мама, совсем забыл про обед'.

— Да, мам, сейчас приеду, заработался немного!— сказал я в микрофон, опередив на мгновение маму, после чего сразу нажал отбой. Выключив комп и быстро одевшись, выскочил во двор.

'Черт, машину в гараж не поставил!'

Заведя мотор, и немного прогрев, поехал к родителям.

Как я и опасался, там меня ждал тяжелый разговор, в котором каждый остался при своем мнении, хотя я ей постоянно поддакивал — так проще.

Вернувшись на квартиру, продолжил. К вечеру у меня появился план помощи параллельному миру.

Во-первых, предупредить правительство СССР, лучше всего верховного, даже не смотря на то, что, как говорят историки, они не верили своей разведке.

Во-вторых, указать на недостатки новейших танков, и предложить меры к их устранению.

В-третьих, выложить все планы немцев по нападению и оккупации захваченных территорий, не забыть про план Ост.

В-четвертых, дать полный чертеж к танку Т-55, со всеми атрибутами.

В-пятых, дать чертеж ППС, как легкого в производстве ПП.

В-шестых, отпечатать инструкции по применению крупных танковых соединений и пехоты с новым уставом.

В-седьмых, инструкции по партизанской войне и использовании партизанских соединений совместно с диверсантами действующими во вражеском тылу.

В-восьмых, способ выделки кирзы.

Пока все, потом дополню.

Мне крупно повезло. Я случайно наткнулся на сайт Артура-Попаданца, который выложил все, что бы он сделал если бы была возможность попасть в сорок первый. У него на сайте было все, что мне нужно.

Информации было много, и напечатать ее стало первой моей мыслью, но представив как я стою у стопки бумаг весом в несколько тонн, только тряхнул головой, прогоняя это видение. Нужно думать.

Вторая мысль была более здравой. Электронные носители или попросту карты памяти. Это самый простой выход. А раз будем брать их, то тут и ноут нужен.

Откинувшись на спинку стула, я задумчиво посмотрел на потолок. Нужно подсчитать свои финансы, хватит ли мне на все про все.

Нужны документы тех времен, деньги одежда. Наконец нужно ЗНАНИЕ тех времен. Что мне о них известно? Да ничего!

И опять в этом мне помог Артур-Попаданец. Ответ на письмо, с просьбой подсказать, кто бы смог сделать довоенные документы капитана НКВД, пришёл почти сразу.

'Хм, и цена нормальная. Берем!'

Отписав, что я бы купил их вместе с формой, получил ответ, от которого у меня глаза полезли на лоб.

'Ни фига себе, у них цены!!!'

Быстро напечатав, что хватит одних документов, озаботился, будут ли они как настоящие! На что Артур ответил, что 'все будет путем'. Вздохнув, я попросил прислать их как можно быстрее, все-таки расстояние от Москвы до Алексеевска, где я живу, довольно приличное. Договорившись об авансе и месте получения, пошел спать.

Будильник, поставленный на полдень, задребезжал, и я, с трудом подавив желание швырнуть его об стенку, встал, привел себя в порядок и сел обедать.

После обеда, мне пришла свежая мысль:

'Если у них охранная зона, типа пограничная, значит, мне нужно иметь такое разрешение на нахождение там, иначе они на мое удостоверение капитана даже не посмотрят. Блин, надо опять с Артуром связываться'.

Включенный комп, быстро послал письмо с дополнениями Попаданцу. Я решил, наглеть так наглеть, поэтому попросил паспорт и еще удостоверение порученца Берии. И через полтора часа пришел ответ.

'Он что там, вообще не спит? М-да, цена стала больше в несколько раз, но моих накоплений, которые я копил на другую машину, вполне хватит. Блин, еще комп покупать. Принтер тоже брать, значит, и сменные картриджи. Бумагу, я надеюсь, и там добыть можно'.

Артур через некоторое время прислал письмо, чтобы завтра к вечеру я ждал курьера. Поблагодарив его, стал возиться с отпечатанными документами. Я отпечатал немного военных технологий, все планы по нападению Германии на СССР. Остальное решил оставить на электронных носителях. Вот только как их запечатывать, не подумал. Поэтому, одевшись, зашел в соседний подъезд, где жила тетя Даша, в прошлом работавшая на почте.

После второго звонка открыла дверь дочь тети Даши:

— Привет, Тань, мама дома?— мне было неудобно на нее смотреть, в свои шестнадцать лет она была уже полностью сформировавшейся девушкой, и сейчас через влажную футболку были отчетливо видны ее груди и темнели соски.

Улыбнувшись, девчонка демонстративной стряхнула с рук пену, от чего ее груди, не сдерживаемые лифчиком, еще больше заколыхались. Мне стало еще больше неудобно, но взгляд отводить я даже не подумал.

'Черт, у меня уже две недели женщины не было, а тут эта пигалица, меня внаглую соблазняет'.

Облизав губы, она медленно повернулась, чтобы я оценил ее фигурку, и крикнула:

— Мам, к тебе Саша пришел!

'Вот пигалица, я для нее уже Саша, а ведь год назад дядей называла'.

Уронив полотенце, Танька нагнулась попой ко мне, от чего и так короткая юбка задралась.

'Не смотреть, не смотреть, я в Арктике, я прыгаю прорубь!'

И тут пришло мое спасение. Получив плюху от матери, Таня быстро скрылась в ванной, откуда сразу же послышалась шум стиральной машины.

— Вот засранка! А я-то думаю, что это она постоянно возле твоего подъезда крутиться? Что снюхались?

— Ну ма-ма-а-а!— послышался голос из ванной.

Пришлось отвечать и мне стоящей передо мной у перевшей руки в бока Дарьей Владимировне.

— Нет, что вы, Дарья Владимировна, я к вам по другому поводу! Я тут посылку другу отправляю, а завернуть... бумага нужна типа оберточной.

— Ну, этого добра у меня навалом. В гараже все, пойдем!— женщина сняла ключи с вешалки и, повернувшись, крикнула:

— Чтобы все сделала у меня! Пошли, Саш.

'Интересная информация, про прогулки около моего подъезда я даже не слышал. Да ну ее на фиг, еще посадют',— думал я, следуя за соседкой.

— Вот, бери, сколько надо!— провела Дарья Владимировна широким жестом стеллажи. Чего тут только не было! Но того, что мне было нужно, я не увидел.

— Дарья Вла...

— Ах да, ты же оберточную просил, держи!— она выкатила рулон светло-коричневой плотной грубоватой бумаги, как раз то, что мне нужно.

— Бери все, потом что останется вернешь! И про деньги даже не заикайся, я что, не помню, как мужа аппендицит скрутил и ты успел увезти его? Так что бери!

— Спасибо, теть Даш, как закончу, сразу верну.

Подхватив рулон и кулек с порошком, оказавшийся клеем, который всучила мне напоследок соседка, потопал к себе.

Вернувшись в квартиру, я стал творить, испортив второй конверт, сдался.

После второго звонка снова открыла дверь Таня, быстро, пока она не успела что-нибудь ляпнуть, сказал:

— Дарью Владимировну, если можно, заранее спасибо!

— Вы проходите, сейчас я ее позову!

Крутя первоклассной попкой, она неторопливо направилась в зал и, войдя, попросила помочь ей что-то претащить.

'Однако какая настойчивая особа! Похоже, ее цель завалить меня в койку, во попал!'

Улыбнувшись, я нейтральным голосом напомнил:

— Мне нужна Дарья Владимировна, я так посмотрю, ее нет дома, зайду попозже.

Выйдя, я вытер пот со лба.

'Вот чертовка, и как у них получается? Крутанула бедром, стрельнула глазками, и уже хочется бежать к ней с высунутым языком и виляя хвостом от счастья'

Мои размышление прервала появившаяся из-за угла соседка с пакетом в руках.

'Похоже, в магазин ходила',— пронеслась мысль, когда я повернулся к ней и жалобно разведя руками сказал:

— Что-то не получается у меня сделать пакет. Помогите, пожалуйста, теть Даш!

— Ой, Саш, сейчас сумку в квартиру занесу, так и сходим!

— Я вас тут подожду!

— Сейчас, я быстро!

Как и все вечные женские обещания, ее 'быстро' превратилось в пятнадцать минут. Сидя на лавочке, я терпеливо ждал.

— Извини, Саш, я Тане заданье давала, наказана она у меня!

Дома я показал ей фронт работ:

— Ну, это просто. Бумаги много, конечно, но заклеить их в конверты не трудно.

— Хорошо. С чего начнем?

Через пару минут у меня на столе лежало два тяжелых бруска бумаги, завернутые в виде пакетов. Заклеивая последний, я между делом поинтересовался поведением Татьяны, сказав, что оно мне показалось странным.

Немного повздыхав, теть Даша ответила:

— Брюхатая она у меня, понесла от кого-то, а от кого, не говорит. Не знаю уж, что делать!

'Зашибись, эта девка что? Решила прыгнуть ко мне в постель и потом объявить, что я стал папой? Вот кукушка!!!'

Я невольно покачал головой от такой предприимчивости этой соплячки.

'На фиг, нужно держаться от нее подальше, а то еще меня без меня женят!'

Закончив, я распрощался с Дарьей Владимировной. Попытка сунуть ей денег не увенчалось успехом, при этом я много о себе услышал.

Вернувшись к столу, посмотрел на бруски, которые с натяжкой можно было назвать пакетами.

'М-да, и ведь печатал по минимуму! О, кстати, а ведь нужна тара, в чем я это повезу. Значит, пока буду в Казани, нужно будет этим озаботиться'.

Сделав чаю, отпил и задумался:

'Пока полностью не подготовлюсь, соваться в тот мир мне смысла нет. Нужно готовиться. О, кстати'.

Взяв трубку, набрал номер брата. Поздоровавшись, задал интересующий меня вопрос:

— Ген, ты помнишь, хвастался игрушкой?— на всякий случай я говорил размыто, но брат понял:

— Ты имеешь в виду ту, которой у меня колол орехи?

— Именно! Задари, очень нужно!

— Да не проблема, только... э-э-э... семечек у меня осталось всего четыре штуки.

— Да пойдет, так я еду?

— Давай, жду!

— Лады!

Положив мобилу в карман, я взяв ключи от машины, и через минуту уже выезжал со двора. Генка, мой двоюродный брат, жил в соседнем городке, известным тем, что в нем жила Марина Ивановна Цветаева. При подъезде к Чистополю у меня зазвонил телефон.

'Ну кто еще может звонить, конечно, мама!'

— Да, мам, я слушаю.

— Ты где?

— К Генке еду, дело у меня к нему.

— А я хотела, чтобы ты к бабушке съездил, привез ее ко мне.

— Может, успею?

— Да нет, я такси вызову, давай пока.

— Пока!

— Вот, держи!— протянул мне Генка тяжелый предмет, завернутый в промасленную тряпку. Развернув ее, я сжал в руке черную кобуру с намотанной на нее портупеей. Быстро размотав и отстегнув клапан достал ТТ и, повертев его, выщелкнул магазин.

— Точно, четыре патрона, не сомневайся.

— Что пострелять пришлось?— спросил я с усмешкой и защелкнул магазин обратно.

— А я помню? На охоту ездили, а там из чего только не стреляли!

Проверив, есть ли в кармашке на кобуре запасной магазин, спросил:

— Интересно во время Отечественной войны с такими кобурами ходили?

— Примерно такие, точно не знаю, надо уточнить.

— Может пригодиться, кто знает!— пробормотал я тихо, но брат услышал:

— В смысле пригодиться?

— Да так, мысли вслух, не парься!

— Как вообще у тебя дела?

— Норма, отлично все! А у тебя как?

Узнав, что у него все зашибись, я распрощался с братом и поехал обратно.

'Надо завтра не забыть написать заявление на отпуск. Надеюсь, шеф отпустит'.

Миновав заправку, я въехал в поселок, поглядывая на флаги и расстроено думая, что День Победы в наглую проспал.

'Ну ничего, может, и я чем-нибудь помогу. Может, потерь меньше будет'.

Дома посмотрел на время.

'Полвосьмого, вечер уже. Может, сгонять посмотреть на мою Аномалию? Для успокоения прокачусь!'.

Овал был на месте. Осторожно приблизившись, я сначала ввел в него руку, после чего просунул голову.

На той стороне был вечер, как и у нас. Осмотревшись, ничего не заметил, и вернулся к машине.

— Как тяжело вставать-то после выходных!— простонал я после первой трели будильника. С наслаждением потянувшись, я бодро вскочил с кровати, и посмотрев на стол, где лежал пистолет, который я вчера разбирал и чистил, и направился в уборную. Поставив чайник, подошел к компьютерному столику и, взяв в руки ТТ, направил его в зеркало. На меня сурово смотрел голый парень шатен и щурил глаза, словно прицеливался. Хмыкнув, я убрал пистолет в кобуру и, встав на стул, положил на шкаф.

'Уж тут никто не найдет, особенно мама с ее инспекторскими проверками'.

Позавтракав, вышел на улицу и направился на работу.

— А я сказал — нет! Я, тебя, не, отпущу! Понял?— взбешенно орал мой начальник.

— Понял!— ответил я уныло и вышел из кабинета. Зайдя в свой, взял чистый лист бумаги и быстро стал писать.

Несколько раз прочтя, направился обратно.

— Насколько тебе нужен отпуск?— спросил совершенно нормальным голосом шеф, читая мое заявление об уходе по собственному желанию.

— Хотя бы на два месяца. Первый в счет отпуска, второй за свой счет.

— Ладно, уговорил, давай заявление и через две недели иди.

Я громко прочистил горло.

— Ну чего тебе еще?

— Мне сегодня надо, то есть с сегодняшнего дня!

Шефа я довел до бешенства, но разрешение получил. Выйдя на улицу, улыбнулся подходящей Светочке, нашему диспетчеру:

— Привет, Свет!

После чего похвастался отпуском и, попросив передать привет всем нашим, направился к машине.

Дорога мягко стелилась под колеса. Привычно подпрыгивая на многочисленных ямках, которые еще не успела заделать дорожная служба, я тихо костерил дэпэсников, за потерянную пятихатку.

Появились первая развязка и мост.

'Все, скоро Казань. До приезда курьера еще пять часов, так что займемся покупкой чемодана'.

Где можно купить подобную тару, чтобы она выдержала больше тридцати килограмм, я не знал и поэтому поехал на Колхозный рынок, уж там-то выяснить будет нетрудно. Припарковаться рядом с рынком всегда была проблема, тем более когда приближался обед, но мне повезло — как раз отъехала 'Тайота', и я втиснулся на ее место. Закрыв машину, направился внутрь рынка, разглядывая на ходу китайскую продукцию, развешенную на стенах и дверях контейнеров, которые продавцы использовали и как магазин, и как склад.

Пойдя полностью павильон, вышел на другую сторону и пошел по рядам, где продавали всякое старье деды и вполне молодые люди. Спрашивая у одного продавца, у следующего и следующего, сделал вывод, что пока такой продукции нет, но, подойдя к последнему дедку, кутавшемуся в овечью безрукавку, неожиданно получил от него ответ:

— Ты к Михасю обратись, у него все есть. Я когда в Хургаду летал, так чемодан хороший у него купил, мой-то за это время весь развалился.

Узнав, где можно найти этого Михася и получив номер телефона за полтинник, который стряс с меня предприимчивый дедок, отошел в сторону, и позвонил.

После нескольких длинных гудков ответил бодрый голос, в котором был слышен легкий хрип. Я объяснил, что мне надо, и мы договорились о встрече.

Чтобы добраться до нужного места, мне потребовалось больше часа. Но, наконец, я остановился у приоткрытого гаража, посигналил, заглушил двигатель и вышел из машины.

Из гаража вышел парень моих лет, и окинув меня внимательным взглядом, поздоровался:

— Привет, это ты звонил от деда Кости?— я молча кивнул.

— Ладно, заходи, посмотрим, что тебе можно подобрать!

Зайдя в гараж, я был изумлен — в нем находилось около двадцати чемоданов и сумок. Некоторые были не в идеальном состоянии, но имелись и в хорошем.

— Ну чего встал, рот разинул, выбирай! Тебе вообще-то какой нужен?

— Под старину, это раз. Чтобы замок был, это два, и не привлекал внимание, это три!

— Ну у тебя и запросы!

— Очень надо, поищи, а?

— Ладно, попробуем... Так, вот этот... э-э-э... не подойдет!— сказал Михась, осмотрев первый чемодан.

Через полчаса передо мной стояли три чемодана. Осматрев их в очередной раз, я остановился на довольно большом кожаным чемодане, с крепкой ручкой и цифровым замком с заметными следами взлома, который закрывался небольшой кожаной заплаткой на кнопке. Замок я проверил — к моей радости, он работал без проблем.

— Ну и сколько?

— Бери за штуку!— махнул рукой с интересом наблюдающий за мной Михась. Заплатив, я закинул покупку в багажник и уже подошел к водительской двери своей машины, как Михась спросил меня негромко:

— Тебе ноут нужен? Недорого отдам!

То, что все вещи у него краденные, я уже понял, поэтому, секунду подумав, махнул мысленно рукой и ответил:

— А, давай посмотрим!

'Действительно, чего тут думать. Все равно после базара собирался ехать в магазин покупать ноутбук, а тут раз — и такое предложение. Грех отказываться!'

Ноутбук оказался неновый, это было заметно, но и во вполне рабочем состоянии. Поторговавшись, я смог сбросить цену с восьми до шести тысяч, прикинув в уме, что денег для покупки документов мне хватит и даже немного останется. Расплатившись за ноут, сел в машину и направился к железнодорожному вокзалу, уже настраиваясь на долгое ожидание. Мне и в голову не приходило, что так быстро сделаю нужные покупки, особенно с ноутбуком. Заскочив в магазин, продающий всякую электронику, я закупил два десятка флешек.

Трель и вибрация на поясе отвлекли меня от размышлений. Остановившись на обочине, как добропорядочный водитель, я ответил на вызов, мельком глянув на номер звонившего, к моему удивлению, это оказался мой сослуживец, живущий в Казани:

— Привет, Кость!— ответил я на вызов. В ухо ударил рев раненого носорога, в котором удалось разобрать, что со мной поздоровались и приглашают в ресторан посидеть с красивыми девушками.

'Почему и нет? Времени вагон и маленькая тележка, съездим развеемся!'

Костян частенько звонил мне в подобных случаях, и я редко отказывался, тем более обычно девчонки действительно были хорошие.

Ответив, что я только за, спросил куда ехать. Оказалось недалеко.

Развернувшись, я поехал в обратном направлении и, остановившись на перекрестке, стал терпеливо ждать, когда загорится зеленый свет светофора.

-... и тут Саня хватает во-о-от такенное бревно и давай им махать, раскидав морпехов во все стороны. А вы говорите, что они элита. Мы — вот кто элита. Мы! Бойцы отдельного батальона спецназа!..

Слушая заливающегося соловьем Костяна, я поглядывал на сидящую рядом девушку, представившейся Ольгой. Ее подружку, которую занял Костя, причем демонстративно это показывал, звали Настей.

Вообще-то Костян говорил правду, почти правду, только с маленькими неточностями.

— Это правда, что вы служили в спецназе?— магическое слово 'спецназ' Ольга произнесла с придыханием. Смущенно хмыкнув и заметив кулак, который незаметно показал мне Костя, ответил утвердительно, хотя и с небольшой заминкой.

— О-о-о, а расскажите мне что-нибудь!— попросила Ольга, прижавшись ко мне, благо мы сидели рядом, и это не составило ей труда. Хмыкнув, я положил ей на плечо руку и, прижав к себе, принялся заливаться соловьем о своих ратных подвигах.

— Поехали ко мне, там есть ВСЕ, так что будет весело!

Мы хором поддержали это предложение, и тут меня как кипятком обожгло.

'Блин, время!!!'

Но глянув на наручные часы, я успокаивающе вздохнул — до прибытия нужного мне поезда осталось еще полтора часа. Обернувшейся же компании сказал:

— Мне срочно нужно на вокзал, знакомого встретить! Но через пару часов я освобожусь, так что ждите!— при этом взглянув на Ольгу. Согласно опустив ресницы, она ответила:

— Я буду ждать, приезжай!

Кивнув, я быстро вышел из кафе, которое Костик обозвал 'рестораном', и, подбежав к машине, быстро запрыгнул внутрь.

Все-таки я опоздал. Мне не пришло в голову, что вечером могут быть такие пробки.

— Заставляете себя ждать!— неодобрительно посмотрел на меня парень лет семнадцати, стоящий на перроне.

— Извини, пробки. Ну как, привез?

— Да, вот посмотрите, тут в пакете все!

Выхватив из рук парня запечатанный пакет, я вскрыл его и стал с интересом просматривать бумаги.

'Так, удостоверение, вроде все в норме, даже потертости на уголках, как от долгого ношения в кармане. Так, дача выдачи октябрь тридцать девятого, это получается, я уже почти два года капитан. Так, дальше, разрешение на нахождение на пограничной территории с такого-то до такого-то, как я и указал. Дальше, паспорт, тоже на мое имя, вроде пока все!'

Поблагодарив пацана, отдав ему деньги на билеты и документы, велев передать привет Артуру.

Посмотрев вслед уходящему парню, подумал:

'Завтра ухожу на ту сторону, и так много времени потерял, пока готовился! Пора, нечего тянуть. Но это завтра, а сейчас к Костяну поедем, девочки, наверное уже заждались!'

Однако утро принесло свои коррективы, проснулся я оттого, что моя рука затекла и стала болеть и покалывать. Открыв глаза, несколько секунд тупо смотрел на белокурую девичью голову, с удобством устроившаяся на моем плече.

'Это еще кто? А-а-а, Ольга. Черт, совсем забыл!'

Аккуратно, стараясь не разбудить девушку, я высвободился и сполз на край кровати, разрабатывая руку. По венам с покалыванием и легкой болью побежала кровь.

'А она ничего, и в постели в меру раскованна, надо бы продолжить знакомство, но позже'.

Встав, нашел среди разбросанных вещей свои и быстро оделся. Скрипя рассохшимися досками, подошел к двери и вышел с веранды на двор Костяновой дачи.

— Хоро-ошо-о-о!— с позевыванием и потягиванием простонал я. Посмотрев на ясное небо, направился в 'домик заседаний', как называл его Костя. Вернувшись и умывшись, пошел будить остальных.

Судя по характерному скрипу, Костя с Настей уже проснулись. Хмыкнув, я пошел будить Ольгу, но она уже одетая, приводила себя в порядок. Улыбнувшись ей, я спросил, кивнув на потолок:

— Не мешают?

— Вчера же не мешали, почему сейчас должны?— с удивленной полуулыбкой ответила девушка и стала натягивать колготки.

'Понятно, продолжения не будет!'— пожав плечами, я вышел на кухню и поставил чайник.

После прощания я был развозчиком по местам работы, так как не выпил ни капли спиртного.

Высадив Костю и Ольгу, повез Настю, болтая на ходу о пустяках. Оказывается, Настя работала в местном музее, и, заинтересовавшись, я стал расспрашивать ее о предвоенных годах.

Слушая Настю, я задавал интересующие меня вопросы, и один из рассказов особо привлек мое внимание.

— ... и представляешь, когда кладку разломали, там оказалась ниша, в которой был старинный чемодан. Рабочие, конечно, вскрыли его, они надеялись, что там клад, а там оказались деньги тех времен, что тебе интересуют.

— И много?— задал я вопрос, стараясь сделать голос безразличным.

— Сто семь тысяч рублей в разных купюрах и всякая утварь. Она, кстати, стала одной из наших коллекций, так как на ней был личный знак графов Глинских!..

Слушая ее, я усиленно размышлял о возможности тиснуть деньги — они мне были очень нужны.

— Насть, а где сейчас эти деньги?

Выяснилось, что кроме нескольких выставочных купюр, остальные находятся в запасниках.

'Блин, как бы ее уговорить продать их мне?'

— Насть, а Насть, можно у вас купить несколько купюр, а?

— Да ты что?! Нет конечно! Они же зарегистрированы, это исключительно неможно!— сердито откинув челку со лба, говорила мне Настя.

— Ну, нет, так нет! Подумаешь, не больно-то и надо. Где тебя, здесь?

— Да-да вот здесь останови!— высадив девушку, я отъехал немного и стал наблюдать. Настя подошла к черному входу и, открыв дверь, скрылась внутри.

'Черт, да как мне тиснуть деньги из музея?!'

Я купил газировки и собрался уезжать, как вдруг одна из припаркованных машин привлекла мое внимание.

'Где-то я уже видел эту 'четырнадцатую', уж очень заметный у нее скол на лобовом стекле. А ладно, показалось!'

Я продолжил наблюдение за музеем, и мое ожидание было вознаграждено.

Из дверей вышел мужичек пропойного вида, в котором легко узнавался наш брат электрик, и неторопливой походкой направился к ближайшему магазину. Быстро догнав его, преградил путь. Подняв на меня измученные нарзаном глаза, мужичек с натугой сказал:

— Что тебе, парень? Не видишь, я болею, дай пройти!

Похоже, этот монолог отнял у него много сил. Сочувственно посмотрев на мужичка, я предложил похмелиться, и в глазах электрика зажглась жажда жизни.

К моему удивлению, договориться с электриком было не сложно.

— ... в хранилище?! Да кто тебе сказал?! Да он постоянно мне под ноги попадается! Один раз пнул, так оттуда всякие старинные бумажки полетели! Что говоришь? А, да не проблема, только...— он характерно потер пальцы.

Договорившись, мы вышли из небольшой кафешки, и разошлись в стороны.

Отогнав машину в соседний дворик, я стал ждать. Виктор Викторович, как он представился, появился через полтора часа, неся в руках старинный чемодан — в глаза сразу бросались металлические уголки.

— Вот, принимай товар! Деньги гони!

Отдав сколько договорились, я открыл чемодан и посмотрел на пачки купюр разного достоинства, после чего спросил у собиравшегося уходить электрика:

— Не заметят?

— Да кому он нужен! Будь спок, парень, давай, пока!— после чего развернулся и помчался в сторону кафе, где мы до этого сидели.

'Вот так и продают всяким прохиндеям народное достояние!'— печально подумал я, глядя вслед уходящей фигуре, и, захлопнув багажник, подошел к водительскому месту. Открыв дверцу, осмотрелся и случайно заметил в стороне парня, который показался мне смутно знакомым.

'Странно, он похож на того, что привез мне документы. Бывают же такие совпадения!'— снова посмотрев на то место, парня я не увидел.

'Да, наверное, все-таки показалось, да и одежда была другая. Нет, точно показалось!'— убеждал я себя, поворачивая на перекрестке к выезду из города. Пора было уже ехать домой.

Стрелка бензодатчика приближалась к нулю, и лампочка уже не мигала, домигалась.

'Пора заправиться!'— подумал я и после РКБ свернул к заправке, которая находилась на выезде из города.

'Так, сколько у меня осталось кровно заработанных? Двести... четыреста... о, ровно шестьсот десять'.

Залив бензину на всю сумму, я, соблюдая все правила дорожного движения, направился домой — проблемы с гаишниками мне были не нужны.

Заехав домой и забросив все вещи, я быстро доехал до матери, звонком предупредив ее, что буду.

— Вот, сынок, и блинчики поешь!

Мама сидела напротив и смотрела, как я ем. Если какую-то из тарелок я убирал в сторону, не доев содержимое, то в ее глазах появлялось жалобное выражение, вроде: 'Как же так, я готовила-готовила, а ты недоел? Все, я на тебя обиделась'.

Поэтому обеды у матери превращались для меня в настоящий бой, который я, естественно, проигрывал и с трудом, но съедал все, что мне наложили. Причем порции становились все больше и больше. На все мои жалобы мама отвечала:

'Если ты все доедаешь, значит тебе мало, вот я и ложу побольше, чтобы ты уж точно наелся!'— вызвав этими словами стон у меня и гомерический хохот бати. Батя вообще с интересом следил за моим общением с матерью, сам же старался не встревать между нами — дураком он не был. А когда первый раз увидел сериал 'Воронины', то долго смеялся, с тех пор обзывая меня Костиком, а маму Галочкой. Только из-за этого сериала он купил себе комп и провел интернет, смотря все новые серии, что выходят в последнее время.

Встав из-за стола я попытался слинять домой, но не тут-то было.

— Сынок, мы ведь огород вспахали!— этой фразой мама меня чуть не убила. Подойдя к окну, я выглянул на улицу.

'Ну черт, а! Блин, двенадцать соток! Да я на этой картошке умру же!'— глядя на свежую пашню, мысленно стонал я.

— Мы уже и ведра с рассадой приготовили, сейчас отдохни с полчаса и выходи!— сказала мама.

— Мам, ну мне реально нужно уехать. Может, алкашей каких наймем?

— Прошлый раз наняли, когда ты ездил на повышение квалификации, то что было? Сажать ты будешь, и нечего я слышать не хочу. Все я сказала, отдыхай и выходи.

'Блин, сегодня я точно не уйду, значит, завтра. Но за оставшееся время нужно освободиться от огорода! Вот выбор — или спасать больше двадцати миллионов жизней, или идти сажать картошку!'

Долгих колебаний у меня не было, своя рубашка ближе к телу, поэтому немного отлежавшись от плотного обеда и одев приготовленную одежду, я вышел в огород.

Вообще-то огороды я не люблю, только из-за этого продал дом и купил квартиру, но освобождения от родительского получить не смог. Да и куда деваться, не им же, старичкам, выполнять тяжелые работы, тем более здоровья у них нет?

Все-таки я справился. Уже темнело когда мы закончили. Быстренько помывшись в бане, я запрыгнул в машину и рванул домой.

План мой был прост. К нему меня подтолкнула книга Сергеева, но в отличии от ее сюжета, я решил использовать телефон вместо писем для связи, так быстрее.

Вещи были готовы. Сунув чемодан в багажник своей 'четверки', я рванул к Аномалии. Загнав машину в кусты на опушке и прикрыв ее ветками, вышел на дорогу и внимательно осмотрелся. Луна светила ярко, и было видно что за мной никто не следил.

Переодевшись и прихватив отцовский кожаный портфель, я засунул пистолет сзади за пояс, ещё раз осмотрелся и направился к Аномалии.

— Ну, с богом!— пробормотал я и сделал шаг вперед...

Громко орать я опасался, поэтому матерился довольно тихо. Встав и злобно пнув кочку, которая уже не первый раз попалась мне под ноги, зашипел:

— Вернусь, возьму лопату и срою тебя на фиг!— как мне показалось, кочка от испуга стала меньше. Бросив еще один злобный взгляд на нее, я стал отряхивать одежду при лунном свете. Чистка ни к чему не привела, на локтях и коленях так и осталась грязь. Сплюнув и подняв уроненный портфель, отошел от портала подальше. Достав распечатанную карту, правда современную — старого образца за такое короткое время найти я так и не смог — и определившись зашагал в нужную мне сторону.

Интересовала меня Жабинка, а вернее, ее железнодорожная станция, на которой просто не могло не быть телефона. Можно конечно было воспользоваться обычной монтерской трубкой, но у меня ее не было, так что первый свой звоночек наверх я решил провести с неприсущей мне наглостью. Попросту придя и позвонив — пока очухаются, меня там уже не будет. А ко второму разу я подготовлюсь основательней.

До города шагал почти пять часов, с запозданием вспомнив об отцовском велосипеде. Великом воспользоваться, конечно, тоже наглость, но почему нет?

За все время пути я сто раз проклял себя, что не внимательно отнесся к расстоянию от Аномалии до этой станции, когда лазил в инете, и раз триста подумал о вожделенном велосипеде, а лучше всего мопеде — на нем педели крутить не надо.

Часам к трем ночи показались огни станции. Заблудиться было трудно, дорога шла неподалеку от насыпи железнодорожных путей, но за время моего 'путешествия' по ним не проехал ни один состав.

Когда я искал информацию, узнал, что Жабинка имеет статус города и считается крупным железнодорожным узлом. Однако действительность оказалась несколько иной. Около шестидесяти домов да пара запасных путей, на одном из которых стоял какой-то состав. А так пусто было, спали все. Разглядев станцию, я направился к ней.

— День добрый,— поздоровался я с человеком в форменной тужурке, который сидел на лавочке на перроне и щелкал семечками.

'Дежурный по станции, сто пудов!'— подумал я.

— И вам не хворать, добрый человек,— ответил он.

— Мне телефон нужен, позвонить в Москву.

— В Москву!!!

— Да я хотел раньше приехать, но у нас машина сломалась, мы ее чинили до темноты, вот и пришлось пешком идти. Водитель с машиной остался.

— То-то я смотрю, у вас костюм испачкан,— посочувствовал дежурный, кинув взгляд на мою одежду. Я стоял на свету масляной лампы, так что более-менее меня было видно.

— Пришлось под машину лезть, помогать,— подтвердил я его мысли.

— Ладно, пойдем. Только документы мне ваши треба посмотреть.

— Да?— сделал я удивленное лицо.

— Порядок такой.

— Что-то я о таком не слышал,— задумался я вслух.

— Так ночь же, мало ли кто шастает, вот и велели вести учет,— ответил мне служащий.

— Понятно.

Телефон находился в кабинке, внутри вокзала. Я думал снаружи будет висеть, а нет, оказалось внутри.

— Вам куда?

— Народный Комиссариат Внутренних Дел СССР

— Извините?— не понял меня дежурный или сделал вид, что не понял.

— В НКВД, вы не ослышались,— ответил я чуть насмешливо.

— У меня нет выходя на Москву, только на Минск,— ответил железнодорожник.

— Тоже пойдет. Вызывайте дежурного сотрудника.

Служащий стал вызывать коммутатор Минска, связавшись, велел соединить с отделом НКВД. Я с интересом слушал его, впитывая манеру говорить и способ использования столь древней телефонной аппаратуры.

— Готово. Прошу вас, дежурный на связи,— отвлек меня от размышления служащий, протягивая трубку.

— Спасибо. Если вас не затруднит...,— накрыв ладонью мембрану, попросил я, показав подбородком на выход.

Убедившись что он вышел, я приложил трубку к уху:

— Минское отделение НКВД?

— Товарищ капитан, проснитесь,— затрясли Андрея чьи-то руки. Открыв глаза, он увидел перед собой помдежа, которого оставил на телефоне, решив прикорнуть часок.

— Что?

— Звонок из Минска. Все коды высшего приоритета. Требуют к телефону товарища Берию,— ответил он.

— Берию?

— Да.

— Вызов разъединили?

— Да... Согласно инструкции я перевел звонок на личный номер товарища Наркома.

— Ясно. Иди пиши рапорт, пока есть время,— зевнув, приказал Андрей и, потянувшись, подхватил фуражку и последовал за подчиненным. Сейчас нужно было находиться на рабочем месте.

Берия стоял у открытого окна и смотрел на ночное небо, краем уха слушая разговор в кабинете Сталина.

— ...вы можете идти товарищ Жуков. Этот вопрос нужно переработать и проанализировать,— сказал Сталин, вставая со стула.

Вытянувшись и отдав честь, генерал Жуков подхватил папку и вышел из кабинета.

— Вы хотели что-то сказать, товарищ Берия?— обратился к наркому Сталин. Его заинтересовала странная просьба Лаврентия Павловича присутствовать при встрече с Жуковым. Никаких особых тайн от этой встречи не ожидалось, так что Сталин дал на это разрешение и теперь с интересом ждал ответа, покуривая трубку.

Развернувшись, Берия достал из нагрудного кармана лист бумаги с наспех написанными на них строками и протянул его Сталину. Несколько секунд Иосиф Виссарионович с недоумением читал текст.

— Это что, шутка?— спросил он.

— Не знаю даже, как сказать Коба,— поморщился Лаврентия Павлович. Сталин удивленно поднял брови. Берия называл его так только в моменты сильных душевных волнений.

— Утром в полтретьего мне позвонили из Минска и перечислили все, что тут написано. Открытым текстом.

— Вот так просто позвонили?— искренне удивился Сталин.

— Тот, кто звонил, знал все наши коды. Причем не просто коды второй или третьей линии, а мои, персональные!— ответил нарком.

— Кто?— поднял брови Сталин.

Новость была не просто удивительная, а шокирующая. Поучалось, враг окопался среди старшего комсостава НКВД.

— Неизвестно. Согласно инструкции дежурный в Минске сообщил, что он перенаправил звонок со станции Жабинка. Это между Кобрином и Брестом. Оперативная группа уже работает там.

— Провокация?

— Да какая провокация? Как они могли знать, что Жуков во время вашего приема начнет икать? А список ваших посещений на сегодня? А два немецких агента, которые окопались в наших наркоматах? Оба подтверждены, сейчас с ними работают мои люди. А севший на вынужденную 'Як' с вашим сыном за штурвалом четыре часа назад? Все!!! Все, что мне продиктовал этот неизвестной, подтвердилось до мелочей!

— Еще один 'Мессинг'?— задумчиво спросил Иосиф Виссарионович.

— Не знаю, товарищ Сталин. Не знаю,— вздохнул Берия.

Сталин на несколько минут углубился в чтение этого чуть мятого листочка, после чего достал из стола бутылку армянского коньяка и два стакана.

— Следующий звонок будет?— спросил Сталин, разлив янтарную жидкость по стаканам.

— Да, договорились на... Через пять часов,— посмотрев на часы, ответил Берия.

— Что он хочет, сказал?— спросил Сталин, разливая еще раз.

— Личной встречи он требует.

— Рассказывай все сначала,— велел Иосиф Виссарионович.

Вернуться обратно мне помог старенький велосипед, купленный у станционного служащего. И всего за тридцать рублей. Интересно, переплатил?

Вернулся я за пару часов, шустро крутя педали. Убедившись, что рядом никого нет, активировал овал и перешел, ведя велик за руль.

Положив велосипед в багажник, я поехал домой отсыпаться и собирать информацию — нужно было добыть более впечатляющую, чтобы их проняло. С первой порцией я особо не заморачивался, просто прочитал мемуары некоторых известных людей, и полазал по первым попавшимся сайтам. Сложнее было с кодами высшего доступа, но я их случайно нашел на сайте Артура. Там они лежали в отдельной папке 'Все о связи в госбезопасности'.

Будильник сработал в двенадцать дня. Пять часов дня маловато, но мне хватило. Зевая, я направился в ванную. После контрастного душа, окончательно проснувшись, приготовил себе бутерброд и, запивая его чаем, залез в инет — нужно было просмотреть секретные архивы НКВД, которые мне скинул Артур.

В течении двух часов я не вылезал из сети. Кстати, когда я снова связался с Артуром и пообщался с ним, понял: кто бы то ни был на той стороне линии, это был явно не Попаданец, обороты речи другие, а когда он написал: 'Я знала', — прекратил общение с ним. Все что нужно я у него уже добыл.

Звонок мобильника вырвал меня из просмотра мемуаров Берии. Оказалось, черновой рукописный текст хранился в архиве ФСБ, где и был сфотографирован и введен в компьютер, хакнутый знакомыми Артура. Так что я с интересом читал с экрана рукопись.

Мельком глянув на экранчик моблы, нажал на кнопку, и ответил:

— Алло?

— Саня привет.

— Здоровались пару часов назад. Забыл? Или ты, как пиндосы, при каждой встрече здороваешься по двадцать раз на дню?

Прижав плечом мобильник к уху, я заархивировал рукопись Берии и скинул ее на флешку, одновременно продолжая разговор:

— Все шутишь?— спросил мой хороший знакомый с местного подразделения связи, он обещал достать нужное оборудование.

— Ага. Ты достал, что я просил?

— А то! Когда заберешь?

— Через часик и подъеду,— ответил я, глянув на настенные часы.

— Лады. Я на работе до пяти, успеешь. Позвонишь, когда подъедешь, я выйду.

— Ага, спасибо.

Забрав сумку с вещами, я заехал в магазин и, накупив продукты, вернулся на квартиру. К семи вечера я стал собираться. Плотно по ужинав, подхватил довольно тяжелый чемодан и, повесив на плечо сумку, вышел из квартиры. Машина завелась с полуоборота.

На этот раз загонять 'четверку' в лес я не стал, выгрузив все вещи, включая велик и спрятав их, вернулся в Алексеевское. Показалось мне или нет, но за мной ехала машина. Сделав несколько кругов по кварталу, понял, что ошибся — иномарка свернула в ближайший двор.

— Подозрительная 'кио',— пробормотал я.

Загнав машину в гараж и забежав в квартиру проверить, все ли выключил — все-таки на неопределенный срок исчезаю — закрыл ее и, спускаясь вниз, набрал родителей:

— Ма, я тут по работе отъеду на несколько дней, лады?

— А куда? А на сколько? Телефон гостиницы давай, я запишу,— тут же затараторила она.

— Там связи нет, и городских тоже, так что несколько дней буду в изоляции.

— Надолго?

— Пару недель точно.

— Да? Но все равно позвони нам, как только сможешь. Хорошо?

— Хорошо,— ответил я и нажал отбой.

Дядя Женя уже был во дворе у своего мотоцикла марки 'Днепр'.

— Ну что, готов?— спросил он у меня.

— Конечно,— ответил я. Дождавшись, когда он заведет мотоцикл, сел сзади и, держась за ручку, крикнул:

— Поехали!

Даже как-то неуютно было осознавать, что я всего шестнадцать часов назад говорил с Берией. Это число, двенадцатое мая, никак не хотело заканчиваться. Стрелки моих командирских показывали пол восьмого вечера, оглядевшись, подошел к своему схрону и, раскидав ветки и траву, достал сумку и чемодан. Быстро переодевшись и проверив, все ли я взял, сложил свою одежду в целлофановый пакет и спрятал его на прежнем месте.

Подняв велосипед, я повесил сумку на руль, чемодан же примотав бечевкой к багажнику. Еще раз осмотревшись, активировал овал и после чего быстро прошел через него.

На той стороне тоже был вечер, но уже начало темнеть.

— Никого,— пробормотал я, покрутив головой. Перекинув ногу через раму я оттолкнулся ногой и покатился по траве через поляну.

К заранее присмотренному месту я подкатил примерно часов в девять вечера. Практически полностью стемнело, так что остановился я при лунном свете, благо небо было чистое от туч.

Столбы телефонной линии шли неподалеку от дороги, через высокие кусты, именно из-за них это место привлекло мое внимание. Там было, где спрятаться. До назначенного времени оставалось больше часа, так что можно было не торопиться. Разгрузив велосипед, спрятал его в кустах.

Открыв сумку, я достал когти и монтерский пояс. Из сумки я также извлек моток провода.

— Эх, где мои семнадцать лет,— пробормотал я, и застегнувшись полез на столб.

Концы были заранее зачищены, так что на столбе я много времени не провел. Присоединившись и обматывая провод вокруг столба чтобы он не бултыхался, спустился и протянул линию на пятьдесят метров в сторону, к своей лежке.

Подключив трубку и послушав тишину, я хмыкнул:

— Эх, древность!— и достал мотоциклетный аккумулятор. Теперь сигнал появился.

Отсоединившись, я расстелил прихваченные с собой газеты и на лице Жириновского, отпечатанного на первой странице, стал раскладывать снедь. Времени было навалом, поэтому я решил устроить себе легкий ужин из фруктов. Поглядывая на ночное небо, лениво ел виноград сплевывая зернышки в сторону.

Телефонный звонок заставил вздрогнуть сидевшего и читавшего папку с чьим-то делом Лаврентия Павловича. Он знал, кто звонил, на этот аппарат был доступ только для одного вызова, и он наконец произошел.

— Слушаю,— коротко ответил нарком, сняв трубку.

— День добрый,— так же коротко ответили на другом конце провода.

— Мы обговорили ваше предложение и приняли решение встретиться с вами лично,— сказал Берия.

— Вот и хорошо, где и когда?— спросил неизвестный.

— Как можно быстрее. У меня вопрос.

— Задавайте.

— Вы знаете, что случилось сегодня с моей женой?

— Это вы про укус собаки?— насмешливо поинтересовался неизвестный.

— Так вы действительно прорицатель?!— невольно вслух удивился нарком. В ответ он услышал откровенный хохот.

— Ну вы насмешили!— отсмеявшись, сказал неизвестный.

— Но знать...

— Я читал ваши мемуары,— последовал шокировавший наркома ответ.

— Что? Как?.. Но я не писал мемуары!— запротестовал Лаврентий Павлович.

— Начнете. Через несколько лет... Руку! Руку сломаете!..— вдруг услышал нарком оглушивший его крик в трубке. Судя по голосу, кричал неизвестный.

Мой разговор с наркомом был прерван на самом интересном месте. На меня навалился кто-то тяжелый и взял на захват руку, отчего я не вольно закричал. Почти сразу нас осветило ярким светом ручного фонарика, что позволило мне быстро осмотреться.

Это были пограничники, а не группа захвата, как я думал. Не успел и слова сказать, как меня подняли и поставили на ноги.

— Еще один,— удовлетворенно заметил один из погранцов в звании старшины.

— Молодец, Власов, не ошибся ты вчера, точно шпион,— добавил он обращаясь к невысокому сержанту, со шрамом на лбу.

— Поднимите трубку, на другом конце нарком Берия,— быстро сказал я. То, что захват не санкционирован наркомом я успел догадаться. Похоже, мое вчерашнее проникновение в этот мир было замечено пограничным нарядом, но, видимо, они не смогли проследить, куда я свалил, вот и устроили засаду. Наверное, засекли меня на дороге, проследили и взяли. Пограничников было семеро — скорее всего усиленный наряд. Двое держали меня, еще один осматривал вещи, пока не трогая чемодан, остальные стояли в охранении.

— Берия?— удивился старшина, но к брошенной трубке подошел.

— Разъединен,— коротко сказал он, послушав. Потом проверив соединение, показал один из отпавших проводов, похоже, слетевший когда меня брали.

— Обыскать,— приказал старшина, бросив трубку к остальным вещам.

— Да я свой!

— Свой? Ну-ну. Мандарины, виноград... а это что?— спросил старшина, поднимая шкурку банана.

— Банан,— буркнул я.

— Шпиен и есть. Обыскать!— повторил приказ старшина.

Ко мне подошел тот сержант, Власов, и, закинув карабин за плечо, стал профессионально обыскивать меня, передавая найденное одному из бойцов, который все тщательно записывал. Два бойца ручными фонарями, освещали им поле деятельности.

— Пистолет ТТ, номер семнадцать-двести пятьдесят три... Удостоверение на имя сержанта Власова ... Черт! Наша же комендатура!.. Так это же мое удостоверение. Откуда оно у тебя?

— Наверное, когда мы боролись оно выпало из вашего и попало в мой карман,— ответил я, немного подумав.

Похоже, мое кривое объяснение удовлетворило сержанта, потому что он продолжил:

— Удостоверение капитана ГБ на имя... Удостоверение порученца товарища Берии на имя... Справка-разрешение на пребывание в приграничной зоне, подписана командиром нашей комендатуры.

Ребята работали споро, освобождая меня от всех вещей.

— Неизвестный предмет небольшого размера, прямоуголный, серый, с кнопками... Ой, загорелся!— воскликнул Власов и быстро передал его записывающему бойцу.

— Это экран,— буркнул я.

— Второй пистолет ТТ, номер... семнадцать-двести пятьдесят три!— изумился сержант.

— Что там, Власов?— спросил старшина. Он как раз в это время пытался вскрыть чемодан, так что изумленный возглас сержанта оторвал его от этого занятия.

— Чемодан заминирован, кода я не знаю,— крикнул я старшине. Отмазка так себе, но действенная.

— Тут что-то странное,— ответил сержант. Старшина меня послушал и отошел от чемодана.

Я молчал, говорить было нечего. Что им сказать? Что я вроде как порученец? Фигня это все, брали меня не школьники, те еще волчары.

— Посмотри, где первый пистолет,— приказал старшина.

В это время послышался стук копыт, и к нам подскакал боец в такой же пограничной фуражке.

— Товарищ старшина вам устный приказ от капитана Рысина!— козырнул он, натянув поводья.

— Излагай,— велел старшина.

— Приказ от начальника пограничного округа: вежливо задерживать всех подозрительных людей. Немедленно сообщать дальше по инстанции, задержанного изолировать до прибытия особой группы.

— Угу. Что-то подсказывает мне, что это про тебя приказ,— тон старшины заметно изменился, когда он обратился ко мне.

— В точку, про меня. Кстати, к чемодану бы бойца приставить для охраны. Это просто совет.

Ответ старшины пришелся на шум приближавшихся автомобилей. Судя по звуку, к нам ехали два грузовика.

— Это за мной,— коротко известил я старшину, который стоял рядом, глядя на приближающиеся фары.

Я не ошибся, из машин с грохотом сапог о землю посыпались бойцы местного спецназа.

Меня вместе с вещами изолировали от погранцов. Те никак не сопротивлялись, а заметив как, старшина поздоровался с одним из приехавших, я понял, что они знакомы. Изоляция была полная, что бы я не спросил, все наталкивалось на молчание бойцов, и только подошедший командир в звании лейтенанта ответил, что разговаривать им со мной запрещено. Причем вежливо сообщил.

Меня довольно быстро загрузили в машину и повезли в неизвестном направлении.

Через час меня погрузили в самолет на каком-то аэродроме, судя по стоянке истребителей, освещаемой луной, это был военная часть.

— Пограничники взяли?— со смешком спросил Сталин. Встав из кресла, он направился к одному из шкафчиков.

— Да, товарищ Сталин. Я как услышал, что он закричал, а потом связь оборвалась поставил всех на уши. Но через час пришло сообщение, что его уже везут на аэродром. Оказывается, наряд ушел на задержание возможного контрабандиста за час до особого приказа. Посыльный от начальника комендатуры нашел их, только тогда когда они уже взяли нашего Гостя. Сейчас он на полпути к Москве,— ответил нарком, наблюдая, как вождь достал пачку папирос 'Герцеговина флор' и стал набивать трубку.

— Сильно его помяли?

— Не особо.

— Думаю, вам не надо говорить, товарищ Берия, что отношение к нашему Гость должно быть предельно вежливым и осторожным. Как вы считаете?

— Я думаю, вы правы, товарищ Сталин. Когда я услышал, что он узнал все из моих еще не написанных мемуаров, то немедленно отдал приказ о полной изоляции Гостя. С подчеркнуто-вежливым обращением.

Прикурив, вождь прищурившись посмотрел на Берию.

— Изоляцию? Хм, вы думаете, что у Гостя есть что-то, что нас заинтересует?

— Я более чем уверен в этом,— снова вытянувшись, ответил нарком.

— Ну, хорошо. Проведите с ним предварительную беседу перед нашей встречей. Я хочу знать о нем ВСЕ. Может, это все-таки провокация...,— тихо пробормотал Сталин.

Где-то к трем ночи, через несколько часов полета, наш самолет сел в Москве. За это время я усел немного вздремнуть, но выспаться не смог, так что меня отвезли полусонного и уложили спать в комнате с забранными решеткой окнами. А утром после завтрака за мной пришли. Это был майор НКВД с двумя сопровождавшими бойцами. Подхватив под локти, они повели меня по коридору на второй этаж.

Перед глазами мелькали ступеньки и люди, как вдруг мы остановились перед окрашенной в коричневый цвет дверью. Толчком открыв ее, сопровождающие практически внесли меня под локти вовнутрь.

Комната была стандартной — стол, стул, сейф, шкаф, окно, забранное решеткой, и окрашенные в зеленый цвет стены.

— Я слушаю!— удивительно вежливо сказал майор, проходя и садясь за стол.

— Информация секретная, и при посторонних говорить о ней я не буду!

Майор кивнул, после чего спросил:

— Что в чемодане?

— Документы о начале войны. План 'Барбаросса'.

— Плохая шутка.

— А я не шучу, я, совершенно серьезен.

— Откройте чемодан, нам нужно его осмотреть!— вздохнув от такой бдительности, хотя в душе понимал их, я подошел к столу и под страховку с боков набрал код и открыл чемодан. И сразу же хлопнул по руке одного из сопровождающих, Авдонина кажется, который немедленно сунулся к поблескивающему ноутбуку.

— Осторожнее! Техника хрупкая,— сказал я. Бойцы никак не отреагировали на мои движения, просто отошли в стороны.

— Блин, майор, да прикажи ты, чтобы они вышли! Сам же потом их шлепнешь, за то что они узнали!

— Выйдите!— коротко приказал майор. Бросив на меня взгляды, оба охранника покинули кабинет.

— Что это?— спросил майор коротко, ткнув пальцем в принтер.

— Это принтер, машинка для печатанья документов, это картриджи, если проще, то краска. Это бумага, полпачки всего, но я для наглядности взял, а это электронная вычислительная машина, единственная во всем мире.

— Это как?— наконец проявил заинтересованность майор.

— Очень просто, я из будущего, из далекого будущего.

— Чушь!— коротко сказал майор, и, взяв одно из удостоверений, открыл его.

— Удостоверение порученца, которое вы держите в руках, сделано на вот такой машинке,— указал я подбородком на ноут,— и то, что я говорю правду, могу доказать!

— Хорошо... доказывайте!

Подойдя к столу, я придвинул ноутбук к себе и нажал кнопку пуска, моля в душе, чтобы хватило заряда батареи.

Сыграла мелодия запуска, от которой майор заметно вздрогнул, и на экране появилась заставка. Как только открылся рабочий стол, я, зайдя в файлы с фильмами, включил первый попавшийся ролик — оказавшийся 'Иван Васильевич меняет профессию'

После пятнадцатиминутного просмотра майор вник, что показывают таких же попаданцев, и, встав, нервно заходил по кабинету, то и дело бросая взгляды на мелькавшие на экране картинки.

Пощелкав кнопками и поводив курсором включил музыку, и 'Комбат' Любе был воспринят майором на ура, судя по одобрительным задумчивым кивкам.

Остановившись, майор немного помолчал, после чего попросил, глядя, как я выключаю ноут:

— Рассказывайте: год рождения, место и как попали к нам, больше не нужно!— похоже было, что он тоже не хотел много знать.

— Хм, даже не знаю с чего начать...

— Начните с года рождения, только кратко!

— Хорошо! Родился я в тысяча девятьсот восьмидесятом году, двадцать третьего августа, под Казанью...

Майор сидел и с задумчивым видом слушал, а когда я закончил, спросил:

— Вы пропустили службу, задели мельком.

— Ну, служил!..— об этом мне говорить с ним как-то не хотелось, поэтому я и промолчал, благо майор понял.

— Ясно! Ждите!

После этих слов Григорян вышел, а вместо него вошли оба подручных, которые, встав у двери, бдительно наблюдали за мной.

Потянулось утомительное ожидание. Расстегнув ворот куртки и откинувшись на спинку сиденья, я стал ждать результатов прошедшего разговора.

Множественные шаги за дверью, заставили меня насторожиться. Бойцы у выхода даже ухом не повели, что наталкивало на определенные мысли: если они и не знали кто там, то догадывались.

Я встал и посмотрел на дверь. Шаги за ней смолкли.

'Наверное, за мной пришли!'— подумал я. Что будет дальше, я не знал, и это меня заметно нервировало.

Дверь без скрипа открылась, и на пороге появился Григорян, обшаривая глазами помещение. За ним к моему изумлению, в кабинет зашел сам нарком, причем без пенсне, как его показывали на фотографиях.

'А ведь это не Берия, точно не Берия, нет той властности в глазах и поведения привыкшего повелевать человека!'— подумал я после некоторого размышления, не сводя взгляда с вошедшего.

Устало потерев переносицу, лже-Берия сказал с легкой хрипотцой:

— Это и есть ваш пришелец из будущего, майор?

— Да, товарищ нарком!— ответил тот вытягиваясь.

— Непохож!— коротко ответил он.

— Кто бы говорил!— хмуро парировал я, решив идти ва-банк.

— Что вы имеете виду, молодой человек?

— Я знал, что у Лаврентия Павловича есть двойник, но чтобы увидеть его воочию!..— я удивленно пожал плечами, показывая на сколько изумлен.

— Почему же вы решили, что это двойник?— послышалось вдруг от двери.

Обернувшись, я замер: да без сомнения это был он, Берия.

Стоящий в проеме двери, поблескивая стеклами пенсне, он с любопытством смотрел на меня, ожидая ответа.

— Он не вы, это сразу заметно!— я опять пожал плечами.

Кивнув, нарком прошел мимо двойника, который поспешил выйти вместе с бойцами и подошел к столу, разглядывая лежащие там вещи.

— Ну, здравствуй, Гость!— сказал нарком.

— Здравствуйте,— вежливо ответил я.

— Что тут?— Берия ткнул пальцем в ближайший брусок с бумагой.

— Первая часть нападения фашисткой Германии на Советский Союз, там подробно описано полный разгром советских войск у границы.

— Здесь?— указал он на очередной пакет.

— В основном, схемы оружия, ТТХ, технологии производства. Есть и новейшее, не имеющее аналогов в мире. Остальное на электронных носителях.

Дослушав меня, Берия обошел стол, сел и стал разглядывать ноутбук. Заметив разрешающий кивок, я подошел ближе и включил ноут.

Когда ноут наконец загрузился, я под заинтересованным взором наркома, который тщательно следил, на что я нажимаю, запустил фильм 'Пес барбос и необычный кросс' из-за небольшой продолжительности по времени просмотра — батарея уже начинала мигать показывая что скоро сядет окончательно.

Досмотрев фильм до конца, Берия откинулся на спинку стула и с интересом уставился на меня. В это же время ноутбук, окончательно разрядившись, коротким писком известил о своем отключении, что заставило Григоряна заметно понервничать.

— Батарея разрядилась, на последние деньги брал, на хороший не хватило, взял, что попалось!— пояснил я майору.

— Савелий, выйди!— вдруг приказал нарком. Дождавшись, пока начальник охраны покинет кабинет, Берия сказал:

— Рассказывай!

— Все? Так на это и месяца не хватит!

— Вы начните, а мы решим, хватит или нет!

— Хорошо! С чего начинать?

Берия задумчиво посмотрел на меня и сказал:

— Начните с себя, я хочу знать, что вы за человек.

Я ненадолго задумался, после чего подошел к столу и сел напротив наркома.

— Родился я в двадцать третьего августа тысяча девятьсот восьмидесятого года, как вы сейчас говорите в 'пролетарской семье'. Мать — швея, отец — мастер по ремонту швейных машинок. Ну, рос, садик, школа с отличием, армия...

— Осназ?

Я горько улыбнулся на эти слова.

— Можно и так сказать. Я вот не понимаю, как только прозвучит это грозное 'спецназ-осназ', так сразу: 'О, крутой чувак!'. Дело в том, что не все части с приставкой 'спец-', являются здоровяками с автоматами. Таких всего около тридцати процентов от общего числа. В основном это всякие связисты, химики и посты космического наблюдения.

— Ну а вы кто, связист?

— Нет!— встав, я вытянулся и представился:— Командир отделения, отдельного инженерного батальона специального назначения старший сержант Александр Геннадьевич Денисов.

— Инженерный? Это саперная часть что ли?— спросил Берия с задумчивым видом.

— Ну да! Мы хоть дачи генералом не строили, как другие. В основном, ракетные шахты, бункера, убежища. Спецбат, что тут скажешь.

— Ладно, это вы расскажите попозже.

— Хорошо, но только не все, я подписку давал о неразглашении!— хмыканье в ответ на мои слова Берии навели меня на некоторые мысли.

— Давайте дальше Александр Геннадьевич.

— После армии женился, через три года родилась дочка, Аленка. Я в это время только-только должность инженера подстанции получил, на работе постоянно пропадал, в общем не уследил.

— Что-то случилось?— спросил нарком, заметив что я снова переживаю события прошлого.

— Да. Как считает моя мать, жена убила нашу дочку. Как-то глупо получилось, у нас 'четырнадцатая' была... Это машина такая — марка. Не новая, но вполне... для жены купил. Ну вот, ей кто-то позвонил, что идет распродажа она и погнала... Короче говоря, не справилась с управлением и влетела под 'КамАЗ'. Ей ничего, а Аленку в закрытом гробу хоронили, она на заднем сиденье сидела. Ну, я и ушел в запой, почти месяц бухал, пока мама не взяла меня в свои руки и не увезла к врачу. С женой я развелся, не простил. Сейчас один, работаю там же на подстанции, недавно перевели на должность замначальника. Вроде все. Серая, неприметная жизнь, как и у многих.

Нарком чему-то хмыкнул, после чего спросил:

— Как вы попали к нам?

— Через портал! Это что-то вроде природной Аномалии. Большой овал. Вошел в него — и у вас, вернулся — и у нас.

— Где она? Еще кто-нибудь кроме вас знает, где она? Почему вы сразу не сообщили о ней?— засыпал меня вопросами привставший нарком.

Я растерянно пробормотал:

— Да я как-то не подумал... Подождите, но ведь мама не видела ее, даже когда я попросил посмотреть в ту сторону.

— Рассказывайте.

Я быстро все выложил про свою встречу с Аномалией. Берия велел принести карту, и на ней я пальцем ткнул в маленькое пятнышко деревни, показывая на подробной километровке.

— Вот здесь, рядом с Сосновкой, левее километра на три. Там еще поляна приметная. С одной стороны сосновый бор, с другой смешенный лес.

Затем мы занялись бумагами. Нарком мельком просматривал те, на которые я показывал, как основные, внимательно выслушивал мои комментарии. Берия с трудом оторвался от документов, что я скачал с инета. Особенно его внимание привлекла краткая информация о поведении англичане и американцы после окончания войны. Несколько раз он даже негромко выругался.

За этим занятием мы не заметили, как пролетело время. Когда вошедший Григорян спросил, не принести ли завтрак, Берия с трудом оторвался от документов и посмотрел на часы. Они показывали девять часов.

— Вы сможете зарядить... кажется, ноутбук?

— Да, конечно, воткнул в розетку, и готово. Правда, я не знаю, какое напряжение у вас в сети, но думаю, ноут потянет.

— Хорошо. Наш специалист будет вам помогать, а сейчас отдыхайте!

Под моим присмотром все, что лежало на столе, было убрано в чемодан, который пристегнули к руке Григоряна.

Меня с приставленными охранниками проводили в небольшую гостиницу, находящуюся на территории наркомата, и поселили в номер из одной комнаты. На ходу скинув с себя одежду, я буквально рухнул на кровать и мгновенно уснул.

Разбудил меня стук в дверь. Вскочив я огляделся, дико тараща глаз — второй открываться не захотел.

'Не сон, все-таки не сон!'— понял я, сообразив, что нахожусь явно не в своей квартире. Стук повторился. Встав и покачиваясь от недосыпания поплелся к двери и открыл ее.

— Александр Геннадьевич?— спросил меня молоденький лейтенант НКВД.

— Ты кто?— я спросонья и нагрубить могу, особенно когда не высплюсь.

— Я лейтенант Гаранин, вам обо мне должны были сообщить. Вам ведь нужен электрик?— наконец спросил гость, видя мое недоумение.

— А-а-а, да, действительно! Проходите!— пригласил я и сделал шаг в сторону.

— Личный приказ товарища Лаврентии Павловича Берии — помочь вам. Он так и сказал: 'Через четыре часа я выезжаю в Кремль, и до этого времени прибор должен работать!'

— Ясно, надо, значит сделаем!

— Вам там новую гражданскую одежду приготовили.

— Да? Хорошо, сейчас умоюсь, оденусь, и начнем.

Одежда была вся светлых цветов. Надев штаны, рубашку и легкие коричневые полуботинки я посмотрел в настенное зеркало, пригладил влажные после умывания волосы и повернувлся к лейтенанту:

— Я готов, начнем?

Вместе с Гараниным и охранниками мы прошли в кабинет с сетевой розеткой, которую разобрали и переделали под вилку зарядника ноута.

Насколько я знал, скачки напряжения в сети довольно частое дело, но зарядник должен их выдержать. Да и лейтенант, спросив, какое напряжение нужно, только покачал головой, а когда узнал, что оно еще и должно быть стабильным, то совсем сник. Однако ноут работал нормально.

Движение у дери привлекло мое внимание. Повернувшись, я увидел командира с двумя ромбами в петлицах, прокашлявшись, он спросил:

— Александр Геннадьевич?

— Да, это я.

— Вы закончили, о чем вас просили?

— Да, закончил!— указал я кивком на ноутбук.

— Работает?

— Конечно.

— Хорошо. Собирайтесь, вас ждут!— сказал этот непонятный командир строгим, но вежливым голосом.

— Хорошо!— кивнул я и, проводив вышедшего командира взглядом спросил Гаранина:

— Это еще кто был?

— Старший майор госбезопасности Гоголев, один из замов нашего наркома.

— Понятно, ну, давая собираться.

— Да он же вроде не тяжелый!— удивился лейтенант.

— Да я не про это. Вызовут — а мы не готовые.

Уложив все в небольшой чемодан, представленный Гараниным, мы в сопровождении охраны и Гоголева, направились на выход.

— Там, где мы будем устанавливать оборудование, уже установили розетку?— спросил я на ходу старшего майора.

— Устанавливают!— коротко ответил Гоголев.

— А подвели сколько? Двести двадцать вольт на пятьдесят герц, как я просил?

— Да!— также немногословно ответил майор.

Мы вышли из здания во внутренний двор, где нас дожидались три машины.

Гоголев, лейтенант Гаранин и я сели во вторую машину, охрана — в первую и третью.

Сидя на заднем сиденье, я рассматривал прохожих, здания и просто бездумно глядя в окно. Судя по положению солнца, время близилось к обеду о чём я тут же спросил у Гаранина.

— Да, уже два часа дня, Александр Геннадьевич.

К моему удивлению, ехали мы довольно долго. Выбрались из Москвы и в пригороде, миновав несколько постов, въехали на территорию довольно большой дачи.

По многочисленным тропинкам, ходили несколько патрулей с собаками. Осмотревшись, пока машины медленно подъезжали к парадному входу, заметил невдалеке небольшое озеро, на песчаном берегу которого играло несколько детей.

— Приехали, выходим!— скомандовал молчаливый майор и, первым распахнув дверь, вышел.

Мы с Гараниным тоже покинули машину и в сопровождении Гоголева прошли в здание дачи. Миновав несколько комнат, и короткий коридор, мы оказались в большом кабинете, где майор показал мне на розетку:

— Все готово, присоединяйте!— после чего вышел, оставив нас с Гараниным. Переглянувшись с лейтенантом, мы занялись подготовкой ноута к работе

Достав комп, я подсоединил его и включил, поглядывая на экран.

— Все готово!— сказал я майору, как только винда загрузилась.

Гоголев подошел к телефону, стоящему на столе, и, сняв трубку, сказал:

— Можно!

'Какой выразительный оборот речи, сказал все и ничего!'— мысленно восхитился я. Не обращая внимания на майора, который подозрительно сверлил меня взглядом, спокойно подошел к дивану и сел на него, закинув ногу на ногу.

Через несколько минут открылась дверь и вошел Лаврентия Павлович. Быстро вскочив, я поздоровался. Кивнув в ответ, Берия спросил, указав на ноут:

— Работает?

— Да, товарищ нарком.

— Показывай!

Показав несколько роликов, я был остановлен:

— Про войну есть? Про которую ты говорил?

— Да, несколько. Есть 'В бой идут одни старики' — это про летчиков. Еще 'Экипаж машины боевой' или 'На войне как на войне' — это про танкистов...

— Хватит пока. Что посоветуешь?

— Про Брестскую крепость. Фильм недавно снят белорусами, очень хорош, до печенок пробирает.

— Хорошо, приготовь его!— приказал Берия и быстро вышел.

В том, что встречусь со Сталиным, я был уверен, но никак не ожидал что наша встреча произойдет вот так. В моем представлении, это должно было случиться как-то по-другому. Более официально, что ли?

В это время в кабинет зашел сам Сталин и внимательно посмотрел на меня, из-за чего я вытянулся и крикнул:

— Здравия желаю, товарищ Сталин!

— Ну, здравствуй... потомок!— ответил мне Сталин, и едва заметная улыбка проскользнула у него под усами.

Одет Иосиф Виссарионович был по пляжному, то есть в легкие белоснежные брюки, белую рубашку со стоячим воротником, полувоенную фуражку тоже белого цвета и бежевые плетенки, на босых ногах. Судя по нескольким крупинкам речного песка на одной из штанин, Сталин только что пришел с пляжа, где похоже, отдыхал, несмотря на еще холодные весенние дни.

— Давай показывай свое кино, а потом поговорим!— приказал Сталин, после того как несколько секунд изучающее смотрел на меня. Я тоже с интересом разглядывал его, внутренне сожалея об оставленном дома цифровике. Такая бы получилась фотка — закачаешься.

— Прошу!— указал я на диван под взглядом нескольких командиров — видимо, охраны, так как кроме Гоголева и Григоряна там еще были пара незнакомых мне командиров.

Дождавшись, пока Иосиф Виссарионович и Лаврентия Павлович усядутся, я подтащил к ним стул и поставил на него ноутбук. После чего отрегулировав экран, и нажал на пуск. Присев в сторонке, мысленно вытирая пот со лба. Самое интересное — по знаку Сталина командиры подошли ближе и, встав позади дивана, так как за ним был проход, тоже стали с интересом смотреть на экран.

Пока шла заставка, я прочистив горло и, поймав разрешающий кивок Берии, сказал:

— Сейчас начнется фильм о героической битве за Брестскую крепость. Более восьми тысяч советских бойцов сражалось в ней и около семи из них погибло, остальные попали в плен, вырваться смогли единицы. Этот фильм показывает реальные события, которые произойдут примерно через месяц. Отбивая атаки гитлеровцев, они и думать не думали, что враг уже занял Минск, линия фронта сдвинулась на сотни километров вглубь СССР, и танковые дивизии Гепнера и Гудериана рвутся к сердцу страны. Мужество защитников крепости в данном случае можно рассматривать совершенно автономно от всего хода боевых действий. Это один из уникальных случаев в истории войны, когда стратегические и тактические интересы ушли на второй план, а на первый выдвинулись личные качества людей и воинский долг. А теперь внимание, начинается показ.

Фильм я этот уже видел и сейчас чуть прикрыв глаза с интересом смотрел на мимику зрителей, сопереживающим героям.

Особенно мое внимание привлекли глаза командира со шпалами подполковника, когда в одном из эпизодов немцы на наши позиции гнали по мосту пленных, которые, в основном были служащими госпиталя и ранеными из него, и раненный лейтенант-железнодорожник надрывно кричал: 'Стреляйте товарищи, стреляйте!..' В этот момен под руками подполковника порвалась материя дивана, которую он крепко сжимал.

Даже когда фильм закончился, все зрители больше пятнадцати минут не могли придти в себя, сидели, и стояли, мысленно сопереживая героям фильма.

— М-да, хорошие у вас там снимают фильмы, хорошие!— первым пришел в себя Сталин. Держа в руках трубку, он попытался втянуть в себя ароматный дым, но трубка погасла еще в середине картины, и у него ничего не получилось. Достав из нагрудного кармана спичечный коробок, он попытался прикурить, но сломав четвертую спичку трясущимися руками, бросил и прикурил от зажигалки Гоголева.

— Хм, все так и будет?— кивком указав на ноут, спросил Сталин.

— В принципе да. Есть конечно некоторые неточности, как приземлившийся летчик. В реальной истории такого не было, и защитники крепости, долго не знали, что происходит снаружи, они ждали помощи, но не дождались.

Молча кивнув, Сталин встал и принялся задумчиво ходить из угла в угол. Мы молча наблюдали за ним, стоя и сидя на своих местах.

Вдруг Верховный, остановившись, сказал:

— Идемте в мой кабинет, товарищ Демин, нам нужно о многом поговорить! А вы, товарищ нарком, сообщите в Генштаб о срочном вечернем совещании, часикам к восьми.

— Хорошо, товарищ Сталин, сделаем!— ответил Берия, блеснув линзой пенсне.

— Товарищ Сталин, разрешите показать, как пользоваться ноутбуком, чтобы товарищи дальше могли знакомиться с реалиями будущей войны. У меня там есть полный сборник полу документального сериала 'Освобождение', так там практически полная информация о всем ходе войны, начиная с начала и до конца?!— обратился я к Верховному с предложением.

— Хорошо, показывайте!— ответил он практически сразу, без малейших раздумий.

Я много позже узнал, что Сталина начали называть Верховным только после начала войны. Но сейчас я не знал, и часто в будущем называл его так, пока Берия меня не поправил, объяснив. Он, оказалось, к тому времени уже успел прочитать про этот временной казус из учебника истории за восьмой класс.

Учить долго не понадобилось — предки почти сразу схватывали все на лету. Так что, показав им как пользоваться компом, после чего заставил Берию под моим присмотром поводить мышкой, управляя стрелкой и нажимая на клавиши. Получилось у наркома сперва неуверенно, но потом он довольно ловко стал обращаться с ноутом, только слегка путаясь в файлах. Один из командиров тщательно конспектировал все, что я говорил и показывал, в небольшой зеленый блокнот. Подсказав, с какого фильма дальше продолжить просмотр, я направился следом за Сталиным в его личный кабинет, оставив Берию и командиров у экрана ноута, где уже проявилась заставка первой части 'Они сражались за Родину'.

— Садись сюда!— показал на ближайший к столу стул Сталин.

Заняв показанное мне место, я с интересом посмотрел на севшего в кресло Верховного, попыхивающего трубкой, ожидая от него вопросов.

— Товарищ Демин, скажите мне, а почему вы решили, что вы наши потомки?— вдруг задал мне Сталин вопрос, который я совсем не ожидал.

— Ну... э-э-э...!— немного подумав я понял, что не знаю ответа на этот вопрос.

'А ведь действительно, потомки мы им или нет?'— озадаченное почесывание затылка помогло мне настроиться на нужный лад, и я радостно вскрикнул и, вскочив, сказал:

— Аномалия, вот в чем решение! Нужно сходить на ту сторону и посмотреть! Ведь с той информацией что я вам принес, будущее должно измениться!

— Правильно, и в этом мы убедимся в скором времени,— одобрительно кивнул Сталин. И по его голосу я понял, что он давно все обдумал и сейчас легко вывел меня на мысль сходить в мой мир.

— А пока рассказывайте ВСЕ!!!— чуть подавшись ко мне, велел он.

Набрав в легкие побольше воздух, я начал говорить. Сталин слушал молча, только иногда в его глазах пробегали молнии. Верховного интересовало буквально все, но за короткое время до назначенного совещания в Генштабе я успел дать только общую обстановку в мире, начиная с начала Великой Отечественной Войны и заканчивая днем, в который я переместился сюда. Кстати, именно об этом он расспрашивал особенно подробно — об обнаружении Аномалии и проходе через неё

Историю встречи известной троицы в Крыму в 45-м я рассказал анекдотом:

'Вовремя февральской встречи в Крыму речь шла о переделе Европы после войны. Рузвельт с Черчиллем говорят товарищу Сталину:

— Иосиф Виссарионович, отдай нам Крым, а мы тебе в ответ прирежем такой же кусок в Европе... По Одеру... Где-то там...

Товарищ Сталин подумал-подумал и говорит:

— Ну хорошо, я отдам вам Крым если ви отгадаете, какой из этих трех пальцев средний,— и показал он три пальца.

Ну Черчилль удивился и по простоте задачи выбрал средний из пальцев — указательный. Сталин покачал головой, и сказал:

— Нэт, нэ адгадал!

Рузвельт, тот американец, он понял — надо из пяти выбирать, и выбрал средний из пяти пальцев.

— Вот средний,— показал он, показал он на средний.

Сталин покачал головой и ответил:

— Нэт, нэ отгадали,— сворачивает из трех пальцев кукиш, и говорит:— Вот вам Крым!'

Отсмеявшись, Иосиф Виссарионович мельком взглянул на настенные часы, отбившие семь вечера, встал и сказал мне:

— Вы будете присутствовать со мной на совещании.

Ответить мне было нечего, поэтому, отставив стакан с недопитым чаем, я встал и, торопливо дожевывая печенье, последовал за Верховным, выходящим из кабинета.

Сидя на заднем сиденье машины, следующей в кортеже Верховного, я держал на коленях ноут и отвечал на вопросы Гоголева сидящего за рулем, который был допущен к полной информации касаемой меня.

— Мы с Лаврентием Павловичем посмотрели кино про контрразведчиков! Скажите, что означает название СМЕРШ?

— Аббревиатура СМЕРть Шпионам. Говорят, сам товарищ Сталин придумал это название.

— Понятно!

— А сколько вы успели посмотреть фильмов?

— Четыре, и один не до конца.

— Можете сказать, какие? А то интересно.

— Хм. 'Они сражались за Родину' обе серии, хороший фильм, внушающий. Потом 'Аты-баты', тоже серьезное кино, как вы говорите, до печенок пробирает, как они там танки били, меня до сих пор в дрожь бросает... Дальше включили 'В августе сорок четвертого' и на 'Освобождение' остановились.

— Ну и как вам информация?

— Война будет страшная, безжалостная!— ответил хмурый Гоголев, поворачивая за едущей пред нами машиной.

— Вы еще не знаете, насколько!— со вздохом сказал я, задумчиво глядя в окно.

— Товарищи командиры! Председатель Совета Народных Комиссаров СССР товарищ Иосиф Виссарионович Сталин.

Генералы и адмиралы стоя приветствовали входящего в огромный актовый зал Сталина.

'Нашего бы президента так встречали. Что ни говори, а Сталин действительно неодиозная фигура. Вот с кого нужно брать пример!'

Я сидел на заднем ряду рядом с Гоголевым и с интересом наблюдал за историческими событиями.

— А это кто?

— Где?

— Во-он тот, с лысой макушкой?

— А, это генерал-майор Хрусталев.

— Не Хрущев?— спросил я с подозрением.

— Не-а. Хрущева здесь вообще нет, не хрен ему тут делать, он сейчас на Украине.

— Ясно... О, начинается.

К моему удивлению, Сталин не стал сразу вываливать на головы генералов те новости, что я принес. О начале войны. А сделал краткую, на полчаса, политинформацию. На мой вопрос 'на фига?' Гоголев ответил просто 'так надо'.

После того как Верховный закончил накачивать военных тем, как они хорошо живут, он сказал:

— А теперь перейдем к тому, почему мы с вами здесь собрались!

Генштаб не знал почему, но молчал терпеливо ожидая ответа.

— А собрал я вас потому... что война с Германией будет. По информации агентуры в Германии война начнется двадцать второго июня в четыре часа!..

Я с интересом наблюдал за зашевелившимися генералами и маршалами, для которых слова Сталина особой новостью не стали. На лицах некоторых была видна растерянность, но преобладала какая-то радость что ли, как будто они надеялись, что эти слова произнесут вслух, и вот их произнесли.

— ...а теперь, товарищи, в течении трех дней, план глубоко эшелонированной обороны должен лежать у меня на столе.

На обратном пути я почти задремал, прислонившись к двери, когда меня разбудил вопрос Гоголева:

— Как там наши потомки, помнят о нас?

— Забыть не могут, особенно товарища Сталина. Они его называют великим гуманистом.

— Значат, помнят!— сделал вывод майор и нажал на клаксон отпугивая собаку, заглушив мой горький смешок.

По возвращению на дачу, мне была представлена комната, но воспользоваться я ей не смог, так как был постоянно со Сталиным. Мы то изучали привезенные документы, то я отвечал на вопросы Шапошникова, приехавшего по вызову Верховного и тоже допущенного ко мне, то смотрел с ними фильмы. Маршала особенно заинтересовало 'Освобождение', так как там давалось более-менее точная информация.

Спать мы разошлись часам к семи утра, уже на ватных ногах и с чумной головой. Пять дней, что я провел в Кремле, куда мы переехали на следующий день, пролетели для меня очень тяжело, так как я практически не высыпался, следуя везде за Верховным или сидя рядом с Шапошниковым у экрана ноута.

Кстати, по мнению специалистов, создать танк Т-55, они не смогут с теми мощностями, что сейчас в наличии. А вот переделывать Т-34 согласно тем данным, что я привез, они сразу начали на испытательном полигоне в Кубинке, используя местные мастерские.

ППС пошел на ура. Два опытных образца, сделанных буквально на коленке, были переданы бойцам армейского осназа, дислоцировавшимся под Москвой. Испытания выявили ряд недостатков, и после устранении их, пистолет-пулемет признали годным для вооружения армии. После обещаний оружейников, что массовый выпуск будет начат через месяц, после отлаживания производства, Сталин серьезно поговорил с ними, и срок был уменьшен до двух недель. Принтер не стоял без дела: многое из того, что я принес на флешках, начали печатать. Бумага, что мне предоставили, неплохо подходила для этого. Осталось только запастись картриджами — те два, что я принес, подходили к концу.

Что творилось в войсках после принятия нового устава и начала реорганизации мехкорпусов в мотострелковые и танковые согласно штатам 1945 года, я не знаю, мне не докладывали, но судя по довольным лицам боевых генералов, перестройка шла полным ходом.

Страна стремительно переходила на военные рельсы, запасая то, чего будет не хватать.

— Подлетаем, приготовься, скоро будет посадка!— сказал мне Гоголев, сидящий рядом на жесткой скамье. Зашевелились бойцы охраны из осназа ГБ. В иллюминатор 'Дугласа', на котором мы летели, была видна близкая земля. Вот мелькнула под нами синяя ленточка реки, и мы снова летим над изумрудной травой.

Наконец, чуть скакнув, транспортник коснулся бетонки и побежал, гася скорость и подпрыгивая на неровностях, к стоящим рядом с вышкой ангарам.

К моему удивлению, кроме дежурного звена, ни одного самолета я на поле не увидел.

Вдалеке лежали несколько штабелей досок — и все!

— Товарищ старший майор государственной безопасности, а где самолеты?

— Да на запасных и засадных аэродромах сосредоточенны. Сейчас же идут особые учения, вот они и тренируются маскироваться и летать с простых грунтовых полос. Нас, кстати, сопровождала звено 'ишачков', ты разве не видел? И еще встречались. Учения.

— Не, я же спал.

— Вон, кстати, материал для макетов бомбардировщиков сложены, их просто еще не успели сделать,— ткнул пальцем в один из штабелей Гоголев.

'Понятно. Значит информация пошла впрок. Надеюсь, что новый отдел, даст нам возможность не только понести меньшие потери, но и в Берлин прийти раньше срока'.

С моей лёгкой руки создали Институт инноваций и информации, существовал он еще только на бумаге и был нужен для отвлечения возможного интереса других государств, когда в СССР полезет столько новинок. А вот Аномалией и присущими ей вкусняшками начал заниматься новый отдел НКВД под командованием Гоголева, получившего очередное звание старшего майора государственной безопасности. Я, кстати, так и не привык к их гэбэшным званиям, и мысленно переводил их привычным себе образом. Например, старший майор соответствовал генерал-майору.

Уже несколько человек, в основном из военной контрразведки и оперативников Берии, там работали, и они уже успели дать несколько рекомендаций, что нам в данный момент нужно. По крайней мере, та информация, что я уже принес, после небольшой корректировки была разослана по тем шарашкам для последующей проверки, и изучения возможности выпуска новинок. Люди Берии составляли списки тех, кого пригласить на работу во вновь созданный институт для пускания пыли в глаза. Меня приняли в новый отдел, как привлеченного сотрудника, даже удостоверение дали, правда, без звания.

Спецы из Отдела улетели раньше нас на три дня и уже ждали ТАМ. Именно они и ребята Гоголева будут сопровождать меня на ту строну.

Один из пилотов открыл дверцу остановившегося транспортника и, выставив лестницу, закрепил ее в специальных пазах. Выстроившись в очередь, мы покинули салон самолета.

— Спасибо за приятный полет и за мягкую посадку,— поблагодарил я члена экипажа, вспомнив свой полет в Египет.

— Да не за что!— ответил с легкой улыбкой молодой паренек, чуть пожимая плечами.

Спустившись на твердую поверхность взлетной полосы, я вслед за остальными последовал к двум полуторкам и 'эмке', около которых кольцом охранения стояли бойцы НКВД.

— Садись назад,— велел мне Гоголев, открывая переднюю дверцу.

— Лады,— ответил я и, обойдя его, влез на заднее место через услужливо открытую водителем дверь.

По-видимому, водитель знал, куда ехать, так как занял место во главе колонны. Мы выехали с аэродрома, так и не увидев ни одного из техсостава дислоцирующей здесь авиачасти. Это меня сильно заинтересовало, и я спросил у Гоголева:

— Да это аэродром-ловушка, насколько я знаю. Тут ничего нет, кроме звена истребителей и двух дивизионов зениток. Еще макеты поставят, так вообще не отличишь от настоящего,— пояснил мне старший майор. Водитель, слушая его, кивал — похоже, то, что говорил Гоголев, ему было известно.

Мы довольно быстро доехали до того места, где я вышел из леса на дорогу.

— Вот тут меня погранцы взяли,— сказал я, тыкая пальцем в обочину. Дорога, кстати, изрядно изменилась, она была убита до того, что мы ползли с черепашьей скоростью, объезжая набитые танками колеи.

— И дорога другая была,— добавил я на кивание майора.

— Тут, товарищ...,— получив разрешение от генерала, начал водитель, и остановился в затруднении, как ко мне обращаться, так как я, в отличии от моего непосредственного начальника, был одет в гражданку.

— Иванов,— лениво ответил за меня Гоголев

— ...Иванов, целый мехкорпус передислоцировался, так что еще не такие колеи дальше будут.

— Понятно,— хмыкнул я.

— Пропусти охрану вперед,— велел Гоголев водителю.

— Товарищ старший майор государственной безопасности, тут уже неделю, как нападений и обстрела нашей техники не было,— сказал водитель, но по приказу остановился, пропуская вперед второй грузовик с бойцами НКВД.

Рыча двигателями, машины медленно ползли в тени деревьев по разбитой лесной дороге. Бойцы охраны, выставив автоматные стволы, держали на прицеле близкий лес, росший у самых обочин, и тревожно осматривали кустарник на опушке.

Но никакого нападения не произошло, и еще через пару километров мы свернули на недавно наезженную дорогу, по которой совершенно спокойно достигли цели.

К моему удивлению, на месте Аномалии уже стоял большой бревенчатый склад, огромные ворота которого охранял сонный красноармеец самого затрапезного вида.

'Нет, я, конечно объяснил, где она находится, даже схему нарисовал и привязку от деревьев описал, но так оперативно ее найти!'

— Это что еще такое?— Спросил я удивленно старшего майора, тыкая пальцем в новенький, блестящий свежий сруб, идя с ним от машин к неприметному зданию невдалеке от склада.

— А ты чего ожидал увидеть? Теперь тут вещевой склад ближайшей стрелковой дивизии, по крайней мере, именно это обнаружат немцы на остатках сгоревшего при бомбежке сарая.

— Хитро,— ответил я, невольно покачав головой. Понятно, что удержать здесь оборону мы не сможем, и спецы Берии уже позаботились о страховке и маскировке.

— Но как смогли найти поляну?

— Около деревни Сосновка, поляна по твоему писанию только одна, именно эта. Только тут с одной стороны сосновый бор, а с другой смешанный лес, плевая задача,— объяснял мне на ходу командир.

Дверь сторожки открылась, и оттуда вышел немолодой пехотный командир в звании старшины с потертой медалью 'За отвагу' на груди.

— Здравствуйте, Павел Анатольевич,— первым поздоровался я с Судоплатовым.

— Здравствуй, Александр,— ответил главный диверсант Союза и, поздоровавшись с Гоголевом, с хитринкой спросил:

— Ну что, сперва пообедаем, или?..

— Или!— переглянувшись, ответили мы хором со старшим майором.

— Я так и думал. Пойдемте, посмотрите, правильно ли мы сруб поставили, не намудрили ли чего. Может, она вообще в стороне.

Мы неспешно подошли к воротам, и по приказу Судоплатова, красноармеец, блеснув холодным оценивающим взглядом, неторопливо открыл нам одну створку, после чего снова превратился в ленивого часового.

— Идите за мной, параллельные проходы между стеллажей заставлены бочками с бензином.

Я двигался вслед за Судоплатовым, с интересом крутя головой, и при свете электрических лампочек, горящих под потолком, осматривал склад. В нем действительно было вещевое имущество, начиная от котелков и заканчивая связками сапог на нижних полках.

— И как вы только успели?— спросил у Судоплатова следующий за мной Гоголев.

— Тут два инженерных батальона работало, сделали все за два дня,— ответил Павел Анатольевич.

— А из бойцов, тут работающих, никто ничего не видел? Я в том смысле, видели ли они Аномалию?

— Нет! Ничего никто не видел,— немедленно ответил Судоплатов. Похоже, этого вопроса он ожидал раньше.

Мы вышли на свободное пространство, и я осмотрелся.

— Здесь оно?— спросил Гоголев, в его голосе слышались тревожные нотки.

— Здесь,— кивнул я и, улыбнувшись, спросил у Судоплатова:

— Павел Анатольевич, вы ведь планировали построить склад так, чтобы Аномалия оказалась посередине этого пустого пространства?

— Да,— коротко ответил он, чуть сузив глаза.

— Вы немного ошиблись с местоположением Аномалии.

Двинувшись вперед, я подошел к крайнему стеллажу и, подняв руку, прикоснулся к белесому овалу. Со стуком упал край стеллажа, на земляной пол посыпались разрезанные портянки.

— Анатолич, ты это видишь?— охрипшим голосом вдруг спросил Гоголев.

— Да, вижу... это она, Аномалия!— ответил тот.

Убрав руку, я отошел в сторону, и с улыбкой посмотрел на генерала и полковника, демонстративно тряся рукой, якобы стряхивая с нее воду.

— Синцов, ты понял, что нужно делать?— вдруг сказал полковник Судоплатов.

— Да, товарищ старшина,— ответил невысокий крепыш советском двухцветном камуфляже: только сейчас я разглядел пятерку бойцов, стоящих в тени одного из стеллажей.

'Ну понятно, охрана, а тот, на входе, для маскировки'— понял я.

— Уберите эти стеллажи, чтобы доступ к Аномалии был больше,— между тем продолжал командовать Судоплатов.

— Сделаем,— веско ответил боец. В каком он был звании, я не видел, петлиц на вороте не было.

Оставив охрану чесать затылки и трогать места разреза, мы направились к домику.

— Ну, угощайтесь, чем, как говорится, бог послал,— сказал Судоплатов широким жестом показывая на стол. И чего только там не было... Да ничего там не было. Тарелки с щами и пюре с котлетой на второе. И все.

— А компот?— вспомнив старый советский фильм, спросил я с возмущением.

Оба командира кино про Шурика смотрели, так что шутку оценили. Судоплатов вообще не отходил от ноута за последние дни, изучал мой мир по фильмам.

— Компота нет, но есть чай.

— И тут обделили,— вздохнул я, усаживаясь за стол.

Когда мы пообедали и пили чай из железных кружек, Судоплатов спросил у меня:

— Список у вас?

— Нет, у Михаил Алексеевича,— кивнул я на Гоголева и принялся с интересом наблюдать за тем, как командиры обсуждают, чего в нем еще не хватает.

'Вот не понимаю, все уже сто раз проверили, чего нам остро необходимо, так нет — еще что-то внести хотят!'— думал я, поглядывая на них через верх кружки.

В это время в дверь без стука вошел тот боец из склада, Синцов.

— Товарищ полковник, все готово.

— Хорошо, майор, группе готовность номер один.

— Понял, готовность номер один,— козырнув, майор Синцов вышел.

Проводив его взглядом, я поставил пустую кружку на стол и, откинувшись на спинку казенного стула, спросил:

— Когда выход?

— Через четырнадцать минут,— ответил Судоплатов, мельком глянув на наручные часы.

— Понятно.

Оглянувшись, я посмотрел на ученых, стоявших за моей спиной. Понятное дело, пока не исследуют все возможности Аномалии, никто нас на тут сторону не отпустит. Вот и пришлось открывать переход под внимательными взглядами не только бойцов охраны, но и шести типов с умными физиономиями.

За три часа исследований удалось выяснить, что если я встану в проход, и буду держать его, то другие люди смогут спокойно, как перейти на другую сторону Аномалии, так и вернуться обратно. Но существовала небольшая проблема: поскольку овал портала был не очень велик, требовалось соблюдать особую осторожность. Срезанные палки до сих пор стояли у меня перед глазами, да и местные ученые это тоже проверили, и то и дело поглядывали на две короткие железные трубы, поблёскивающие в стороне ровными срезами.

Однако и здесь я сумел найти выход. Погоняв по овалу разбегавшиеся от моего прикосновения в разные стороны волны, сумел раздвинуть края. По замерам ученых, овал увеличился на двадцать сантиметров в каждую сторону. Дальше последовал уже целенаправленный эксперимент, и я ещё час размахивал руками, гоняя по овалу волны, пока старший из ученых с холодным взглядом профессионального чекиста не остановил меня, сказав, что хватит.

И действительно, окно перехода стало не просто большим, оно достигло крыши немаленького склада, имевшего высоту пять метров.

— Тут и танк пройдет,— удовлетворительно сказал Судоплатов, глядя на колышущееся пятно, из которой я пока не вышел.

После всех экспериментов, ученые пошли писать докладные записки и составлять свое мнение, а мы готовились к выходу. Вместе со мной шли трое сотрудников нового отдела, одетых в гражданскую одежду, специально подобранную для того, чтобы она не привлекала внимание в будущем, и шестерка бойцов осназа с полной выкладкой.

Переходить на ту сторону мы решили вечером, самое то для разведки, тем более охранявшие с той стороны бойцы ничего не видели, хотя и слышали работающую вдалеке технику.

— Давай, не подведи нас,— хлопнул меня по плечу Гоголев.

— Сделаю все, что смогу, товарищ старший майор.

— Группе готовность!— послышалось справа.

— Пора!— сказал Гоголев оглянувшись.

— Да, пора,— ответил я, зябко поводя плечами: мне было как-то неспокойно.

Прежде всего в очередной раз осмотрел Аномалию. За два часа прошедшие с того времени, как я закончил увеличивать ее, она стала меньше ненамного. По крайней мере, невооруженный взгляд не фиксировал уменьшения.

— Карл Фридрихович, насколько уменьшилась Аномалия?— спросил я старшего из ученных.

— За два часа всего на два сантиметра в ширине и в высоте.

— Хорошо, что она так медленно уменьшается.

— Начинаем!— сказал Судоплатов, кивнув мне.

Я сделал несколько шагов вперед и наполовину вошел в овал, мимо меня тут же тенями проскользнули озназовцы, причем когда они ее проходили, Аномалия была не так возмущенна, а вот там от меня всегда шли большие волны. Это изрядно озадачило ученых, и они до сих пор не пришли к единому мнению относительно возможностей прохода.

Дождавшись пока овал перейдут парни из Отдела, махнув рукой, прощаясь с остающимися в прошлом, и вышел с той стороны.

— Ну, здравствуй, родное время,— сказал я вслух и с улыбкой посмотрел на видневшееся через ветки деревьев серо-голубое небо.

— Ну все, нам осталось только ждать,— Судоплатов обернулся к Гоголеву, как только овал Аномалии исчез за ушедшим Гостем.

— Да, ожидание самое тяжелое в нашей работе,— ответил тот, и вздохнув спросил:

— Что ты думаешь, о создавшейся политической обстановке у наших потомков?

— Жопа!

Гоголев невольно хохотнул, услышав ответ полковника. Отсмеявшись, сказал, опершись локтем об одну из полок с вещами:

— Ты еще не слышал, как товарищ Сьалин выразился, когда наш Гость начал рассказ о том, что творилось в Союзе после его смерти. Александр потом весь день ходил красный как рак, особенно когда рассказал о том, как нашего Вождя ТАМ величают.

— М-да, как Гость говорит, 'полный беспредел'.

— Это так, вот бы нас туда, а? Эх, мы бы их... ух!

— Подождем, толи еще будет. Ладно, сейчас машины должны подойти с антиквариатом, пойду встречать,— Судоплатов развернулся было к выходу, но услышал крик одного из бойцов охранения:

— Товарищ старшина!— из-за секретности все бойцы вокруг склада и окрестностях — по более батальона — величали его старшиной, согласно форме, в которую он был одет.

— Аномалия, она снова проявилась!

Резко обернувшись, полковник увидел колыхающийся овал, в которой просунулась окровавленная рука.

— К бою, укрыться!— немедленно закричал он, уходя в сторону перекатом, одновременно выхватывая из кобуры наган. Неподалеку на земляной пол плюхнулся Гоголев, не боясь запачкать свою чистую форму.

Со всех сторон залязгали затворы. Неподалеку положив ствол 'Дегтярева' на одну из полок ближайшего стеллажа, стоял пулеметчик, направив дуло на Аномалию.

— Сперва нужно осмотреться,— сказал я, повернувшись к старшему группы осназа майору Синцову.

— Хорошо, идите спокойно, если что, мы рядом,— ответил он, и не успел я глазом моргнуть, как восьмерка бойцов растворилась в лесу. Покрутив головой, в попытке их обнаружить, я не без восхищения сказал оставшимся со мной трем парням из Отдела:

— Однако!

— Пора идти,— напомнил старший из них Олег.

Олег Карпов, насколько я знал, был из летчиков, и, судя по ожогам на руках, то, что он горел в истребители воюя в Испании, была правда. Его основная задача — все что связанно с авиацией. Те немногочисленные фильмы и мои неполные рассказы не смогли прояснить некоторые моменты. Вот поэтому и был отправлен майор Карпов.

Вторым был Юра Гоголев, младший брат генерала. Попал он не по протекции, как я думал сначала, а из-за того, что он был действительно уникумом, причем в прямом смысле этого слова. Все, что я знал о компах, я ему выложил и научил работать на ноуте. Так, за трехчасовой урок Юрий освоил тачпад и клавиатуру лучше меня. А послушав рассказы о всемирной паутине Интернета, он просто загорелся желанием побыстрее сесть у монитора.

Третий, тезка Карпова, Олег Данилец был из силовиков, его задача — осмотреть все, что можно, на предмет выявления и дальнейшего использования местных ресурсов. Проще говоря, это были глаза Берии.

— Хм, Аномалия и с этой стороны большая, если что, то можно технику перегонять,— сказал я, задумчиво глядя на овал.

— Нужно сперва осмотреться. Изменилось ли что или нет,— напомнил мне старший Олег.

— Да, идем.

Неторопливо двигаясь к опушке, мы намечали где лучше проложить дорогу до портала, под присмотром четвертки бойцов охраны.

— О, этот муравейник был! Я его прошлый раз приметил, когда с матерью грибы собирал,— сказал я, показав пальцем на большой холм муравейника.

— Ты судишь о изменениях по муравейникам?— ехидно поинтересовался младший Гоголев.

— Хм, да я так просто сказал... о, вон и опушка!

— Четыреста метров, нормально!— прикинул Данилец расстояние от опушки до Аномалии.

— Там впереди дорога и замаскированная в кустах машина с двумя пассажирами,— предупредил внезапно появившийся из-за дерева один из осназовцев, внешне чем-то похожий на актера Владислава Галкина.

— Наверное, это Артур. Вы были правы Александр, за вами следили!— хмыкнул Данилец, после чего спросил у осназовца:

— Как?

Похоже, боец понял о чем его спрашивают, поэтому ответил сразу:

— Не получиться, грамотно стоят... если только отвлечь?

В это время с другой стороны появился майор Синцов, оставшийся у портала, и спросил:

— Чего встали?

Ему быстро объяснили ситуацию.

— Нужно их брать. Хорошо, что тут посадка с той стороны, неприметное место,— решил майор, немного подумав.

— А что если мне отвлечь их? Меня-то они в лицо точно знают,— спросил я после некоторого колебания, так как никогда не считал себя героем боевиков и не имел привычки лезть в самое пекло.

— Хорошо, давай. Наш снайпер, если что, тебя прикроет!— сразу согласился Синцов.

После небольшого обсуждения порядка действий и раздачи приказов мы разошлись по местам.

Отойдя в сторону метров на триста, я вышел на опушку и, поднявшись по небольшой обочине на китайскую дорогу, которую строят в двух километрах от Алексеевска, неспешно потопал по ней, поднимая глиняную пыль.

Не дойдя до засады несколько десятков метров, я услышал хлопанье автомобильной дверцы и, немного замедлив шаг, приготовился.

Из кустов вышли два человек, и если одного из них я знал — это был курьер, что привез мне заказанные документы — то второго разглядывал особо.

Это был мужчина лет сорока пяти пятидесяти, с седым ежиком волос на голове и запоминающимся брюшком.

'Похоже, это и есть Артур-Попаданец, сейчас узнаем!'

— Добрый день, Александр Геннадьевич, мы тут ждем вас, ждем, а вас все нет и нет,— поздоровался 'Артур', настороженно разглядывая меня.

Паренек стоял с боку и с любопытством разглядывал мои ботинки, которые, кстати, я получил ТАМ.

'Черт, понял? А ведь понял, значит, пора'.

С криком, чтобы дезориентировать, я прыгнул на паренька и провел две короткие серии — в корпус и челюсть. В это же время 'Артура' снесли с дороги две фигуры в камуфляже, случайно толкнув и меня, отчего я свалился на пацана. и мы покатились вслед за осназовцами с их жертвой. Получилось так, что в процессе кувыркания, моя ладонь оказалась пряма на лице парня, и похоже, у него сработал рефлекс — и мою ладонь сжали крепкие молодые зубы.

— А-а-а-а, твою мать!— голосил я, стараясь оторвать руку от курьера, но парень рыча, продолжал сжимать челюсть бешено вравшая глазами. Рядом, как по волшебству появились два бойца и тоже попытались оторвать меня от этого замаскированного волкодава.

— В лес. Быстро уходим в лес, пока никто не появился!— приказал Синцов, выбегая из-за кустов.

— Да не ездит тут никто, строиться дорога!— отмахнулся я, поморщившись, так как один из осназовцев, как раз в это время пытался пальцами раздвинуть челюсть, вызвав у меня новые приступы боли. Глядя на текущую по подбородку парня мою кровь я предложил:

— Может второго попросить, чтобы он уговорил этого мальца перестать кусаться?

— Хорошая идея! Валера, давай этого, второго.

К нам подвели 'Артура' с закутанной белой материей головой.

— Сними с него повязку,— велел майор, кивнув на пленного.

Когда с 'Артура' сняли повязку, он сразу осмотрелся и жадно уставился на красноармейскую звездочку на пилотке ближайшего бойца.

— Значит, это правда,— тихо пробормотал он, но мне это было не интересно, болевшая рука беспокоила меня больше.

Однако даже помощь 'Артура' не помогла — паренек продолжал смотреть на нас, переводя взгляд с одного на другого, стиснув зубы.

— У него, похоже, челюсть заклинило!— авторитетно заявил осназовец 'Галкин'.

Активное кивание парнишки подтвердило эту версию, и вызвало новые стоны у меня.

Подойдя ближе 'Галкин' двумя руками взялся за челюсть паренька и на что-то нажал, с заметным хрустом рот открылся.

— Блин, до кости прокусил, гад.

— Дайка я посмотрю,— попросил Данилец и, осмотрев ладонь с капающей с нее кровью, взял протянутый одним из бойцов медпакет и принялся перебинтовывать руку, под мои слова:

— Теперь уколы от бешенства делать!

И мрачно посмотрел на паренька, похожего на вампира после пиршества, который прятался за бойцами от моих недобрых взглядов.

— Так, значит, все-таки портал существует,— сказал пузан, не отводя глаз от осназовцев.

— Какой портал бестолочь? У нас тут реконструкция боев на Украине сорок четвертого года,— устало ответил я, и добавил:

— А вы нам всю игру ломаете, ходите, бродите!..

— Да что вы мне лапшу на уши вешаете?! Я что по-вашему, не могу распознать реконструктора?! Да я...

— Прекратите, Александр, он все понял, нужно возвращаться. Пусть с ними наше командование разбирается!— сказал Данилец, внимательно слушавший наш разговор.

— Нужно так нужно!— пожал я плечами. Мне честно говоря было по фиг рука — занимала все внимание.

Подхватив связанных 'языков' с завязанными повязками глазами, мы направились обратно под заинтересованные вопросы неумолкающего 'Артура', пока Сенцов не приказал заткнуть ему рот кляпом. Курьеру, кстати, тоже залепили рот — так, на всякий случай.

Дотронувшись раненой рукой до Аномалии, я открыл ее.

В проявившееся марево портала немедленно двинулись бойцы, придерживая под локти обоих пленников, чтобы они не коснулись краев.

— ...вашу мать!— услышал я концовку, когда последним прошел портал.

Посреди склада стоял старший Гоголев и виртуозно матерился, выплескивая все, что в нем накопилось. Мы стояли и с недоумением слушали его, не понимая, что случилось. Однако полковник Судоплатов быстро взял все в свои руки и приказал пленных в допросную, роль которой исполняла сторожка охраны, а меня — к врачу. Дальнейший выход отложили, пока не будут допрошены 'языки'.

— Однако хороший укус, кто это вас так?— спросил врач группы, осматривая разбинтованную руку. Врач не был похож на врача, больше всего он напоминал сельского учителя, и вообще все люди Судоплатова мало походили на диверсантов, разве что только бойцы Синцова.

— Гамадрил один покусал,— ответил я мрачно. Врач с интересом посмотрел на меня и, достав кривую иголку с ниткой, спросил:

— Это не тот ли связанный гамадрил с окровавленным лицом?

— Тот, гад,— ответил я, и зашипел от боли.

От врача я сразу же направился к сторожке — послушать, что наболтали пленные. В том, что они выговорились, я не сомневался, уже хорошо знал спецов Берии. Допрос уже подходил к концу, когда я зашел в обеденную комнату, однако по знаку Гоголева немедленно ее покинул.

— Ну что там?— спросил я, у вышедшего за мной генерала.

— А-а-а, все тоже самое, что ты рассказывал!— расстроено махнул рукой Гоголев.

— Точно все? Может, что-то пропустили?

— Все. И война, и Хрущев, и Афганистан, и Перестройка, про все рассказал.

'Уф, как гора с плеч!'— подумал я, вспоминая родителей, терять мне из совсем не хотелось.

— И что с ними будет?

— Решать, конечно, Москве, но этот Артур очень проситься к нам, прям горит желанием помочь.

— Помощь от него будет точно существеннее, я-то так, дуболом в истории, а он профи, судя по сайту.

Не знаю, о чем начальники говорили с этими 'гостями', но я решил не дожидаться, пока они закончат, и пошел спать. Если что разбудят.

Разбудили меня действительно рано, где-то под три часа утра. Кивнув бойцу, что, мол, проснулся, я сел на койке, опустив ноги на пол, и, потирая глаза, зевнул. Рана стреляла болью, начав полыхать огнем под бинтом.

'Черт, как бы заражения не было. Может во вчерашних моих словах была доля правды? Как перейду на ту сторону, немедленно к врачам пойду, пусть уколют противостолбнячной сывороткой'.

Осторожно умывшись, я вышел из землянки и потопал к сторожке.

— А проснулся соня?— спросил меня Гоголев, и сладко зевнул при виде моей бодрой выспавшейся рожи. Судя по виду генерала, он даже еще не ложился.

— Проснулся, что там наши гости начирикали?

— Да, все то, что мы и предполагали. Кстати, у тебя теперь будет на одного напарника больше. Конечно, возможности проверить слова Артура у нас пока нет, но судя по его ответам, он просто кладезь возможностей. Знаешь, что он заявил?

— Нет!

— Он сказал: 'Вам нужны станки? Будут вам станки!..' С его советами и помощью мы может быть даже перевыполним план, по поиску и доставке информации, и техники!

— Хорошо, коль так, все-таки лучше, если с вами работает специалист, а не такой как я.

— Ну не надо на себя наговаривать!.. Кстати, у вас через час переход назначен, а у тебя вся куртка в крови, сходи к старшине, переоденься.

— К какому именно?— спросил я, имея в виду и Судоплатова.

....

— Ну с, ни пуха, ни пера,— сказал Судоплатов. Мы как положено с чувством послали его к черту. Гоголева-старшего при переходе не было, он продолжал работать с нашими гостями. Кстати, пузан действительно оказался Артурам-Попаданцем, мы не ошиблись, что слежку организовал именно он.

Переход прошел штатно, то есть никто нас не ждал, не нападал. Оставив группу охраны у портала, мы направились к машине Артура, решив воспользоваться ею для своих нужд.

— Что это за марка? Никогда такой не видел,— спросил Юра, с интересом разглядывая иномарку.

— 'КИА', корейская вроде.

— А что, у вас и корейцы машины выпускают?!— изумился Данилец.

— Да их кто только не делает... даже наши. Видно же, что у них ничего не получается, а все равно делают... гады.

— А что, советские... то есть российские машины плохие?

— Скажем так, не доходят до стандарта,— дипломатично ответил я.

Открыв незапертую дверцу, благо машина была хорошо замаскирована, и никто ее не заметил, я пригласил спутников садиться, и заодно показал как поднимать стекла и тому подобное. После чего вставил ключ в замок зажигания и повернул его, заведя машину.

— Тихая какая,— удивился обычно молчаливый Карпов.

— Да уж, пристегнитесь, поехали,— сказал я и, показав, как это делается, выжал сцепление. Ехать пришлось осторожно — стоило коснуться поврежденной рукой чего-нибудь и рана просто взрывалась болью, да и постоянные подергивания в ней тоже тревожили меня.

'Залечил таки, эскулап хренов! Вернусь — уговорю полковника чтобы его отправили к нам на переподготовку!'— думал я, выкручивая руль, чтобы въехать на дорогу. Дальше уже пошла полоса убитого асфальта рядом с мукомольным. Но даже и на таком асфальте все равно почувствовалась разница между бездорожьем и более-менее нормальной дорогой.

— Сейчас сперва на мою бывшую квартиру, я там вас оставлю и поеду в больницу, рана от укуса болит, уже сил терпеть нету!— сказал я спутникам.

— Что-то серьезное? Сильно болит?— озаботился Данилец.

— Пока терплю, но лучше в больницу побыстрее!— ответил я, поворачивая с Советской на улицу Павелкина.

— Ладно, Олег с Юрой останутся у тебя, а я еду с тобой,— решил Данилец.

Поставив машину рядом со своим гаражом, я осторожно вылез, и мы вместе с парнями поднялись в квартиру.

— Александр, а почему ты сказал 'в свою бывшую квартиру'?— спросил Данилец, осматривая комнаты.

— Я с товарищем Сталиным договорился. Он мне трехкомнатную в Москве в центре города, а я ему свою. По-моему, обмен не равнозначен — у меня интернет есть, и окна пластиковые. Вон, посмотри, какой ремонт в ванной забабахал, а свою новую квартиру еще даже не видел, только адрес, когда бумаги подписывал.

— Понятно... А здесь не нравится?

— Нет! Заколебало все, хочу новую жизнь начать! Я теперь три дня как гражданин СССР, так-то.

Когда меня закончили поздравлять с этим значимым событием, мы занялись делом.

Показав Юре, как пользоваться интернетом, и оставив его с Олегом разыскивать необходимую информацию, мы вместе с другим Олегом вышли из квартиры. Пройдя мимо машины Артура, я подошел к своему гаражу.

— А что, на этой не поедем?— спросил Данилец, кивнув на 'Киа'.

— Нет, у меня на нее документов нет, гаишники остановят еще, да и права у меня в своей лежат.

Пока двигатель прогревался, я вышел из гаража и почти тут же услышал из кустов:

— О, Сашка, что из командировки вернулся уже?— услышал я голос из кустов.

Сделав напрягшемуся было Данильцу знак успокоиться, ответил:

— Нет еще, дядь Жень, не закончилась она. У меня просто окно образовалось, вот и сумел вырваться ненадолго.

— Понятно, а с рукой что?— спросил сосед, вылезая из кустов.

— Поскользнулся, упал, открытый перелом, потерял сознание, очнулся — гипс!

— Понятно... Тут твоя мать приходила...,— вздохнул дядя Женя.

'Ясно, наверняка всех алкашей разогнала, наводя свои порядки во дворе!'

— Саш, а эта чья?— дядя Женя указал рукой на иномарку.

— Да знакомого моего, попросил вот присмотреть,— ответил я, закрывая гараж.

Сев в машину, мы с Олегом поехали в больницу. Зайдя в травмпункт, показал дежурному медбрату руку, сказав:

— Укус у меня, дергается, болит.

Медбрат сразу же вызвал дежурного врача, после чего отвлекся на звонок.

— Здравствуй, Александр, давно не виделись,— сказал вошедший в смотровой кабинет врач Анатолий Павлович, которому я недавно менял всю проводку в доме. Шабашнул немного.

Вздохнув, я ответил:

— Здравствуйте, Анатолий Павлович, я тут к вам с рукой пришел. Вот, посмотрите, больно уж дергается.

— Хорошо, давай посмотрю,— хмыкнул он, с интересом посмотрев на сидящего на тахте Олега. Было видно, что он старается узнать его, так как знал практически всех в Алексеевске.

— Это к нам по обмену опытом направили, из Польши,— сказал я, заметив затруднения доктора. Сам сперва не понял, что сморозил, однако прокатило. Анатолий Павлович проглотил это объяснение не моргнув глазом.

— Ну-с, голубчик, давайте руку будем смотреть,— сказал он, усаживая меня рядом со столиком, на котором были разложены инструменты.

К моему удивлению, но справился он довольно быстро. Ножницами срезал бинты, аккуратно оголил рану, после чего, ругаясь под нос, начал осторожно скальпелем срезать нитки. Прочистил рану от гноя, промыл ее несколькими препаратами и перевязал, не став зашивать. Само лечение я протерпел сцепив зубы, так как отказался от укола обезболивающего, опасаясь их еще с армии. А вот от столбняка меня ширнули.

— Вот и все, Александр, можете идти. А, еще я хотел спросить, кто вам зашивал рану?

— Да так, один умелец,— уклончиво ответил я, скосив глаза на Олега.

— Шов, конечно, наложен хорошо, видна большая практика, но обработка?!.. Ее же практически не было!— покачал Анатолий Павлович головой в недоумении.

Получив листок со списком назначенных лекарств от возможной заразы, и распрощавшись с доктором, мы вышли из кабинета в коридор, где, глядя на меня, стояла, уперев руки в бока и притоптывая одной ногой по полу, моя мама.

'Сдали-таки! Ну маманя, везде у нее стукачки есть или доброхоты, обо всем доложат!'— мысленно вздохнул я, предчувствуя близкие проблемы.

— Стой и молчи, я знаю что надо делать!— тихо сказал я Олегу и с заискивающей улыбкой, ринулся к матери.

— Мам, ты тут, я как раз хотел тебе позвонить...

— Почему же не позвонил? И как это понимать? Что с твоей рукой?— завалила она меня вопросами. Боевой настрой я у нее сбил, и сейчас она кудахтала вокруг меня, беспокойно осматривая перевязанную руку.

В общем, отвязаться у меня не получилось, и нам пришлось ехать к ней, рассказывая по пути, как я поранился.

— А кто твой знакомый? То, что иностранец, я вижу, их с нашими не спутаешь, но все-таки?— спросила у меня мама, когда Олег вышел во двор покурить. Вопрос, честно говоря, ввел меня в легкий ступор.

— Почему, мам, ты решила, что Олег иностранец?— озадаченно спросил я.

— Да сразу же видно! Другая одежда, повадки, он даже смотрит на все по-другому, сразу понятно, не наш!

'М-да, интересное наблюдение, что же делать?'.

Сказав матери, что Олег с Украины, благо фамилия способствовала, и пообедав блинами, мы поехали ко мне.

— А отец у тебя где?— спросил Данилец, тяжело пыхтя после обеда.

— На рыбалке. 'Нивы' нет, как и удочек, так что точно от матери на реке прячется.

— Да-а, суровая она у тебя!— уважительно покивал осназовец.

Зайдя в квартиру, я спросил у парней:

— Ну что, как дела?

Парни сидели у компа, и второй Олег быстро переписывал моей ручкой в тетрадку, что-то с экрана монитора.

Выяснив, что они смогли насобирать, и найти, я вставил в новенький, перед переходом купленный принтер бумагу и показал Юре, как печатать. Принтер я купил для СССР, но он не влезал в чемодан. Мой-то старый легко умещался, а этот нет, вот и пришлось оставлять его здесь. Надо было перед покупкой размер снять.

Первым из принтера начали вылезать способ изготовления пенициллина, после чего начали закачку всего, что успели найти. Карпов немедленно упаковывал все в специальные пакеты, и готовился опечатывать их.

— Вы печатайте, что важнее, остальное на флешки скидывайте, у меня вот семь штук пустых. Если что, у нас в Москве есть принтер, я перенес, так что думайте,— посоветовал я.

Мельком пробежался по найденному — чего только там не было! Начиная от воспоминаний Покрышкина, устава и методик воздушного боя сорок пятого года, до способа изготовления пластмассы. Посмотрев на то, как Юра с интересом изучает на экране 'Шилку' и ее характеристики, спросил у Данильца:

— Ну что, у нас до назначенного по времени перехода осталось еще шесть часов, мотнемся в Казань?

— Зачем?

— Ну, во первых, денег нет, так что нужно обменять царские червонцы на наши рубли, да и закупить тут кое-что в военторге, мало ли что, пригодится.

— Хорошо, едем, деньги нам сейчас, ой как нужны!

Выяснив, сколько стоят червонцы на черном рынке, мы стали готовится. Собравшись, сели в мою машину и не заезжая на заправку — денег то все равно нет, я почти все ухайдокал — поехали в Казань, благо бензина было еще полбака.

Включив при выезде на мост, магнитолу мы под ритмичную песню в исполнении группы Фабрики выехали на автостраду.

— Я был в Казани в тридцать шестом, в командировке, но тут все сильно изменилось, хотя некоторые дома я видел,— сказал Олег, с интересом изучая улицы.

— Это старый район, тут еще до революционные постройки,— кивнул я в ответ, поворачивая к колхозному рынку. Где-то там был ломбард.

Найдя где припарковаться и оставив машину, мы направились к ломбарду. Всю дорогу Олег буквально впитывал ту атмосферу, что царила на рынке.

Звякнув колокольчиком, мы вошли в полупустое помещение комиссионного магазина, как было написано на вывеске. У кассы стоял молодой парень, к которому я и обратился:

— Добрый день, я хотел бы поговорить с вашим управляющим.

Олег отошел в сторону и с интересом стал осматривать ассортимент на прилавке. Кассир, окинув нас обоих настороженным взглядом, подошел к занавеске и позвал кого-то.

— Здравствуйте, вы ко мне?— спросил, появившись в зале, немолодой опрятный мужчина в костюме и очках. И если на меня он посмотрел без особой настороженности, то вот Олега разглядывал особенно долго.

— Да, к вам, у меня есть к вам деловое предложение,— сказал я директору.

— Хорошо, пройдемте в мой кабинет,— предложил он и едва заметно вздрогнул, когда Олег направился к нам.

С недоумением проследив за его взглядом, я зашипел Олегу:

— Морду проще сделай, а тут только мухи не поняли, что ты из органов.

Покосившись в мою сторону Данилец расслабился и лениво поднял левую бровь в недоумении, вроде: 'А я что? Я ничего...'

— Все в порядке, он из бывших,— пояснил я.

В кабинете управляющий, предложив нам присесть, некоторое время разглядывал царские десятки, после чего с притворным сожалением покачал головой:

— Извините господа, но эти монеты я могу принять только как лом,— после чего с интересом посмотрел на нас ожидая ответа.

— Нас это не устраивает. Скажите, а коллекционера у вас знакомого нет?

Судя по тому, как мужчина замялся, подобные знакомые имелись и, видно, разводка по весу его тоже не удовлетворила.

— Есть, но он заинтересуется, если вы предлежите монет по больше,— сказал управляющий осторожно.

— Монеты есть, сколько нужно?

— Сотня!— ответил управляющий, нервно облизав губы.

— Не проблема, но эти вы возьмете сейчас,— сказал я, кивнув на разложенные, на столе образцы товара.

Управляющий взял их, даже заплатил сколько нужно. Сложив деньги в дорожный несессер, подаренный управляющим, и обменявшись телефонами, мы вышли из магазина.

— Зачем ты сказал, что у нас еще есть монеты?— спросил снаружи Олег.

— Судя по всему, у этой шайки есть выходы на криминалитет. Так что есть возможность с ними договориться. За деньги они достанут все, что душе угодно. Хотя пока не покажешь свою силу, они не рыпнутся, так что работа для майора Синцова у нас точно найдется.

Вернувшись к машине, мы поехали к частному магазину, продающему охотничье и военное снаряжение.

— Б..я!— сказал Данилец изумленно, когда увидел все это великолепие.

Подтолкнув замершего у входа Олега, я вошел вслед за ним в магазин.

Оглядевшись, мы направились к вешалкам с формой. Я снял с плечиков стандартный, в которой бегают обычные солдаты, камуфляж, и прикинул его на себя. Олег в это время маячил у маскировочных халатов, сейчас он крутил в руках что-то похожее на 'Гилли', с задумчивым интересом его изучая.

— Вас что-то интересует?— подошел ко мне консультант, как было написано на его бейджике.

— Да. Мой друг,— объяснил я, вешая камуфлу обратно, и кивнув на Олега, изучавшего зимние берцы, добавил:

— Недавно получил охотничий билет, и хочет приодеться. Да и подготовиться для охоты не помешает.

— Что его интересует? Оружие?

— О, нет. 'Ижевку' ему уже подарили, а вот амуниции как нет, так и не было, так что у нас довольно приличная сумма денег, и хочется ее потратить.

— Понятно. Что именно вас интересует?

— Форма, летняя-зимняя, прицелы, бинокли, рации — это особо, нужны хорошие. ПНВ есть?

— Да и довольно хорошие, только цены разные.

— Посмотрим,— ответил я ему и, крикнув Олега, велел с продавцом подобрать одежду, пока я выбираю рацию и другие приборы с помощью второго консультанта.

Взяв на пробу пятнадцать KENWOOD TH-F5 с зарядниками и гарнитурой, проверил их и под пыхтение одетого в белый зимний камуфляж Олега, перешел к прицелам. Рации я выбирал те, что по лучше и подешевле, а вот парочку прицелов взял из самых дорогих, имевшихся в магазине, причем один был германский.

Надев прибор ночного виденья, я активировал его, изучая полки и заставленную разными ящичками комнату.

— Ну как?

Повернувшись к продавцу, зеленовато мерцавшему в метре от меня, ответил:

— Нормально, на охоте пойдет.

Выйдя из подсобки, мы подошли к кассе, рядом с которой стоял ожидающий меня Олег, с горящими от увиденного глазами. На покупки у нас ушли почти все деньги, что мы выручили от продажи монет, осталось меньше десяти тысяч.

Закинув вещи в багажник 'четверки', мы выехали на дорогу и направились на Колхозный рынок.

— Там, где всякое старье продают, можно неплохие книги купить, если повезет, конечно, причем за копейки,— объяснил я.

Олег, жадно изучающий ПНВ, только кивнул в ответ, так как был полностью согласен, после чего достал один из прицелов и приник к нему. Дальше мы ехали под его постоянные восхищенные восклицания.

Чего только не было на прилавках — от самоваров до старинных швейных машин. С интересом покрутив в руке фонарик, я спросил у кряжистого мужика, одетого в ватный жилет поверх свитера.

— А книги у вас где продаются?

Получив от него ответ, мы потопали в указанном направлении и не ошиблись — там было множество книг. Правда, все они были художественными, то есть не тем, что нам нужно.

— Скажите, пожалуйста, а после военных справочников у вас случайно нет? А то интересно сравнить, какие они,— с улыбкой спросил я неопрятную продавщицу, пьющую из пластикового стаканчика горячий чай.

— Сейчас посмотрю, вроде что-то было,— сказала она, роясь в коробках в своем контейнере.

После не быстрых поисков у нас на руках оказались четыре весьма интересных книги, от остальных мы вежливо, но твердо отказались.

— Что у тебя?— спросил я Олега, который еще на ходу пытался почитать сыпавшийся листками старинный фолиант.

— А? А, 'Бронетанковая техника', тут все о танках.

— Понятно, а меня попались 'Военная экономика Японии', 'Борьба за Севастополь, 1941-1942 гг.'. Правда в переводе, наверное немец какой-то написал. И 'Справочник по радиоэлектронике'.

— Хорошо, что хоть это, ну что, обратно?

— Зачем? Деньги же еще есть. Сейчас в салон сотовой связи заедем, купим пару мобильников, и в книжный магазин, посмотрим, что там есть.

Салонов в городе хватало, так что долго искать не пришлось. Зайдя в первый попавшийся, купил три дешевеньких 'самсунга' и три симки МТС, зарегистрировав их на своей паспорт.

— На держи, владей как говориться,— протянул я Олегу, активированный аппарат.

Нашей следующей остановкой стал книжный в торговом комплексе 'Кольцо', мне доводилось покупать там специализированную литературу.

Прихватив три выбранные документальные книги о войне, мы направились к кассе, как мне на глаза попалось одно интересное название.

— Хм, 'Он сажал тех, кого надо было вешать',— протянув ошарашенному Олегу книгу со Сталиным на обложке, я быстро с полки прихватил еще парочку, и на вопросительный взгляд спутника, ответил:

— Подарки. И один мне с автографом, уж я-то его точно вытребоваю.

После магазина мы под облегченный вздох Олега поехали обратно.

Нам повезло, и многочисленные передвижные посты гаишников, стоящих на дороге, нас не трогали так что в Алексеевское вернулись благополучно.

— Куда сперва?— спросил я Олега, всю дорогу просидевшего уткнувшись в книги.

— Сперва на квартиру, забираем все, что они успели сделать, и к порталу.

— На квартиру, так на квартиру,— пожал я плечами, крутясь по улицам поселка.

Загнав машину во двор и заглушив мотор, спросил у Данильца:

— Вещи в машине оставим?

— Да, пускай полежат, мы скоро поедем обратно,— ответил Олег, захлопывая дверь со своей стороны.

— Лады!

Судя по покрасневшим глазам, 'покорители компьютеров', как я их назвал, за всё время нашего отсутствия от монитора не отрывались ни на минуту и сейчас лазили по разным медицинским сайтам, то и дело запуская печать.

Собрав опечатанные папки, мы оставили рации на зарядке, для чего пришлось кидать удлинители, так как не хватало розеток. Второй свежее купленный мобильник я тоже остался у парней на квартире.

— Ну что, все, вроде?— спросил я Олега, упаковывавшего папки в непрозрачный пакет.

— Да, все готово, едем к порталу.

Оставив пять раций заряжаться дальше, мы собрали прихватили остальные десять, и упаковав их, вышли из дому.

— Надо ребятам еды купить, а то Юра на нас уже голодными глазами смотрит.

— На обратном пути заедем, пока некогда,— отозвался Данилец, садясь в машину.

— Да когда еще вернемся?!

Сдав назад, я вырулил со двора и, проезжая мимо круглосуточного магазина, около которого уже начали тасоваться подростки, помахал рукой в ответ двум девочкам близнецам, племянницам.

— Кто это?— Олег с неодобрением посмотрев на коротенькие юбки, и блузки, которые ничего не скрывали.

— Племянницы. Заметил, как похожи? Хм, похожи... похожи... похожи!

— Что с тобой?

— Слушай, Олег, мне вот что в голову пришло,— сказал я остановившись на обочине и повернувшись к нему:

— Навеяло когда на племянниц посмотрел. Вот смотри,— показал я два своих кулака.

— Они похожи как и наши миры, фактически близнецы, только наши миры отстают по времени. Правильно?

— Ну, пока ты ни в чем не ошибаешься,— хмыкнул внимательно слушавший меня Олег.

— Так вот, я думаю... а почему все решили, что Аномалии только две — у нас в Татарстане и у вас у Брестской крепости? А что если есть Аномалии в вашем мире у вашего Алексеевска и в моем у Буга? А? Может такое быть?

— Вполне может... да вполне может быть!— согласился Данилец.

Мельком глянув на часы, я вскрикнул:

— Блин, время!

Судя по моим командирским, мы к порталу можем успеть, только если очень поторопимся.

— Давай быстрее,— торопил меня Олег, продолжая оставаться в том же задумчивом виде. Похоже моя мысль о других Аномалиях не давала ему покоя.

Ревя мотором, мы скакали по недостроенной дороге, где тяжелая строительная техника успела набить не малые колеи.

— Приехали, вот спуск удобный,— указал рукой Данилец, исполняя обязанности штурмана. Спустившись в небольшой кювет, мы поехали рядом, пока не достигли нужного места.

Выпорхнув из машины, Олег свистнул переливчато, как-то по-особенному.

— Рации вам пора давать, рации!— проворчал я, вылезая из 'четверки'.

Разом поднявшиеся рядом два парня заставили меня вздрогнуть от неожиданности и тихонько выругаться под нос.

— Саньков, Еремин, разгружайте машину и несите все к порталу! Майор там?

— Да, товарищ майор, он у портала,— ответил невысокий крепыш с веселыми глазами, судя по всему — Еремин.

Прихватив некоторые вещи, мы двинулись к порталу, вместе с четырьмя бойцами. Оказывается, кроме показавшихся нам встречающих, ещё двое находились в прикрытии, и сейчас они шли метрах в пятнадцати позади, водя по сторонам стволами ППД.

— Время!— показал на часы Синцов, когда мы подошли поближе.

— Да знаем мы!— отмахнулся Данилец, и спросил:— Что-нибудь было?

— Нет, тишь да гладь!— покачал головой майор.

— Давай,— повернулся ко мне Данилец. Бойцы напряглись.

Подойдя к порталу, я коснулся ее рукой, активируя.

— Переходим!— приказал майор Синцов и вместе со своими бойцами шагнул в свой мир, оставив двоих осназовцев в нашем.

— Почему так долго? Опоздали на шестнадцать минут!— 'поприветствовал' стоявший у стеллажа Судоплатов.

— На время как-то не смотрели и немного опоздали. Я виноват,— взял всю вину я на себя.

— Ладно. Вы — рапорта писать, а вы, молодой человек, пройдемте с нами, там с вами встретиться хотят,— распорядился полковник.

'Интересно, это еще что за птица там прилетела?'— в недоумении подумал я.

— Надолго? А то там на квартире ребята некормленые, я рассчитывал быстро тут закончить и вернуться к ним, продуктов накупить.

— Судя по всему, надолго,— ответил мне полковник.

Я на некоторое время задумался, переступая с ноги на ногу, не обратив внимание на выходящих из склада спутников. Пришедшая мне идея требовала тщательной оценки и проработки. Покрутив ее так и этак, решительно сказал Судоплатову:

— Судя по всему, придется привлекать мою маму, уж она-то их голодными не оставит!

— Как вы ей объясните присутствие посторонних на вашей квартире? Я так понимаю, вы еще не успели ей рассказать, что она уже не ваша?

— Не успел. А сказать могу, что к нам приехали иностранцы по обмену опытом... хотя нет, она их расколет на раз. Что же ей сказать?

— Просто скажите, сослуживцы.

— Не пойдет она каждого в моем взводе в лицо знает, не раз фотографии перебирала.

— Просто скажите, что они ваши хорошие знакомые и погостят у вас.

— Хм, неплохая идея. Я сейчас.

— Подождите, без сопровождающего я вас выпустить не могу!

— А, ну да,— понятливо кивнул я.

— Кузнецов!

— Я!

— Выйдешь с нашим сотрудником на ту сторону, и вернетесь,— коротко объяснил Судоплатов бойцу.

Сделали все быстро — мы с Кузнецовым перешли на ту сторону, и я, достав из кармана мобилу, набрал мать.

Объяснений долгих не потребовалось, мама сходу ухватила суть и обещала накормить голодных студентов. Вернувшись, я спросил у Судоплатова:

— А кто приехал-то?

— Там увидишь,— многозначительно сказал он, идя к выходу.

— Да кстати что в сумках?

— О, много чего. Военное снаряжение, форма, бинокли, малогабаритные рации, прицелы, специализированная литература, даже прибор ночного виденья есть.

— Раций много?

— Десять, с зарядниками.

Так болтая о доставленном снаряжении, мы дошли до сторожки. Пропустив меня вперед, полковник зашел следом.

— Ну, здравствуйте, товарищ Демин,— с улыбкой сказал Берия, сверкнув пенсне. А в углу, сидя на лавке скалился Артур-Пападанец, причем в форме армейского майора.

— Мы тут с товарищами план набросали, вы присаживаетесь, товарищ Демин, посмотрите, чего не хватает,— нарком подтолкнул ко мне папку с надписью 'Совершенно секретно'.

Взяв в руки папку, я раскрыл ее и углубился в чтение.

'Так-так-так, похоже, что все, что я предложил, переработано, расширено и дополнено. Наверняка Артура расстарался. В принципе, все правильно, но вот количество? Так, а это что?.. Хм. Они хотят, чтобы я оформил землю, где находится Аномалия, на себя. Из-за того, что я местный? Может, они и правы.'

Закончив читать, отложил листки и вопросительно посмотрел на Берию, о чем-то тихо беседующего с Артуром на другой стороне стола.

— Закончил? Ну, что скажешь?— спросил нарком, заметив, что я смотрю на него.

— Да, прочитал. Что тут сказать? Я не такой специалист, как Артур, но вижу, что все в порядке. Я вот, например, не знал о нехватке тех же бензовозов или зениток, но где вы это все возьмете? Подойдете к товарищу президенту, и попросите: 'Дай, а?'

— Ну, это, Александр, не твои проблемы,— сказал Артур.

Я согласно кивнул, на его слова, пробормотав:

— Угу. Мне их достать просто не откуда. Связей таких нет.

— А у меня есть. У моего хорошего друга брат генерал, вот он обеспечивает охрану многих мобскладов, так что проблем больших быть не должно, разве что только время.

— Думаете, он продаст? Денег-то хватит?

— Нет, Сергей не такой. Он боевой генерал, Золотую Звезду Героя имеет. Тут, сам понимаешь, придется ему рассказать о портале.

— Зачем?

— Сергей устал от того бардака, что сейчас творится, и давно собирался уйти, а тут такой шанс громко хлопнуть дверью! Так что все со складов нам достанется бесплатно. Если только за перевозку до портала.

— Как хотите, это ваше дело!— пожал я плечами:— Вот только насчет складов, что вы хотите построить на месте Аномалии. Там ведь дорога рядом, землю дадут?

Берия сидел в углу и с легкой полуулыбкой слушал нас, скрестив руки на груди.

— Да без проблем! Денег дадим — все быстро сделают!

— Но время, сколько эти склады делать будут? Там ведь и лес еще.

— Моей фирме огромный склад за два дня собрали. Он же моноблочный, собирается, как конструктор.

— В общем, вы, Александр, с утра поедите с нашими людьми договариваться насчет земли,— подвел итог нарком.

Поговорив еще около часа и решив несколько других вопросов, мы разошлись. Я, собирался отдохнуть но был остановлен одним из бойцов Судоплатова, попросившего пройти в общую землянку.

В довольно просторном помещении находилось человек двадцать и с интересом изучали все те вещи, что мы привезли. Посмотрев на группу парней рассматривающих разложенные на столе маскхалаты, я прошел к полковнику просматривающему в компании пары командиров глянцевые журналы с военной формой.

Позвали меня, как я и ожидал, для объяснения в использовании рациями и ПНВ.

Взяв одну из раций, и повернувшись к слушателям начал объяснять.

— Это что значит, мы можем спокойно говорить, и никто нас не услышит?— недоверчиво спросил один из осназовцев.

Командиры в землянке собрались грамотные, но все равно добиться успеха в освоении техники удалось только к двум часам ночи, с помощью случайно зашедшего Артура.

Поставив аккумуляторы на зарядку, мы наконец направились спать.

— Слушай, я че спросить хотел,— сказал ворочавшийся на топчане Артур,— ты как смог ее увидеть-то?

— Не зна-а-а-ю-ю,— ответил я, длинно зевнув, после чего закинув руки за голову, ответил,— как то само собой, с матерью грибы собирал, вот и увидел, а она, кстати, нет. Ну, а там сперва узнал, куда ведет портал, а уж потом стал готовиться, как преподнести Сталину о войне.

— Хи-хи-хи, представляю, что ты за грибы собирал.

— Что было, то и собирал. Вот кстати, а где этот, второй, зубастик?

— Димка-то?

— А я знаю, как его зовут?

— Димой зовут, племяш он мой. Уехал племянник в Москву, там отдел создают по работе на компьютерах, вот будет учить, он у меня неплохой юзер.

— Понятно! Заложник, как думаешь?

— Наверняка, я бы на их месте поступил точно так же. Эх, все никак не могу поверить, что это правда и я действительно в прошлом!

— В параллельном прошлом,— педантично напомнил я.

Так болтая мы провели еще час, пока не уснули.

В тот же день.

— Ты что, заснул, что ли?— спросил Чех, залезая в машину и толкая Игоря Зайцева по прозвищу Косой в плечо. Сам Чех в миру имел имя Данила Чехов, но скользкая дорожка уголовного кодекса вырвала паренька из-под маминого крыла и закинула в детскую колонию за злостное хулиганство, где Данила и получил свое прозвище Чех.

— Нет, просто задумался,— отозвался Игорь, потягиваясь, благо размеры гробообразного джипа это позволяли с лихвой. В отличии от остальных братков, к которым эти двое причисляли и себя, Игорь и Данила не злоупотребляли блатной феней, а разговаривали вполне себе литературным языком, хотя когда надо было, то и могли выдать и блатной жаргон с распальцовкой.

— О чем?— Данила протянул Игорю стакан с кофе и пакет с гамбургерами в фирменной упаковке.

— Да об этих гостях, что были сегодня, нутром чую, что-то тут не так... а где картошка?

— Вот она. Что с ними не так? Плешивый сказал, что червонцы как новенькие, да и клиенты нормальные. Разве что только второй ему не понравился, а так...

— Да понимаешь, это как перед той стрелкой, где меня подстрелили, помнишь?

— Это у Камышового озера?

— Ну да, так у меня тогда тоже за два дня все нутро свербело, чуял неприятности, чуял.

— Думаешь гнилые клиенты?

— Да хрен его знает! Плешивый гово... тьфу ты, и я за тобой. Клык говорил же, что не Плешивый, а Эдуард Васильевич. Привыкай, а то вот так ляпнешь перед ним и снова в дыню получишь.

— Кто старое помянет... Ладно, тебе как? Кетчупа дать?

— Не, и так нормально... О, кстати, клиент вышел,— указал Игорь подбородком на стоявшего у подъезда капитана юстиции.

— Здоровый больно,— покачал головой Данила, отслеживая, как капитан направился к автобусной остановке.

— Тебе же не велели его брать, отследим, куда он едет, и все, наше дело сделано. Так Клык сказал.

— Угу, мы на нашей машине, отсвечиваем как не знаю что. Надо было 'девятку' брать.

— Надо было, а кто знал, что подобное задание будет, да еще и срочное?!

В бригаде Клыка, который ходил под рукой самого Рамиля, Чех и Косой работали в основном топтунами, так как на слежке за неугодными, успели приобрести немалый опыт. И сейчас Данила, делая вид что что-то говорит по телефону, выскользнул из машины и торопливо направился к автобусу, подъехавшему к остановке.

Посмотрев, как напарник исчез в туше автобуса, Игорь, включив поворотник, отъехал от тротуара — ему предстояло работать на подхвате, а вот следить визуально за клиентом будет теперь Данила.

— Ну что там? Где он был?— спросил бригадир у Чеха и Косого. Сам Клык восседал за большим письменным столом, находящемся в офисной компании по транзитным перевозкам, где занимал должность генерального директора. Понятное дело, эта компания — одно из детищ Рамиля, одно из многих.

— Сперва к себе в отдел. После сходил в кафе и поел...

— Меня не интересует что он там ел! Говорите с кем он встречался!— хлопнул Клык ладонью по столу.

Данила достал блокнот из кармана и, открыв его, принялся перечислять:

— В шестнадцать часов семнадцать минут объект встречался с операми из соседнего отдела, беседа продолжалась...

Клык откинулся на спинку роскошного кожаного кресла и, закинув ногу на ногу, с удовольствием слушал доклад подчиненных. Он всегда любил такие моменты, любил ассоциировать себя с большими начальниками и кайфовал от этого.

— ...далее объект зашел в своею квартиру, и мы передали пост наблюдения Чижу и Быку,— закончил читать монотонным голосом Данила.

— Хорошо, на сегодня свободны. Завтра часикам к десяти дня позвоню, ждите.

— Ясно, шеф, не проблема,— кивнул Игорь.

— Все, идите.

— Ну что, куда сейчас?— спросил Данила, когда они вышли на парковку. Прикурив от фирменной зажигалки 'Зиппо', Игорь пыхнул дымом и ответил:

— Айда к Семенычу, он говорил, что у него новые девочки появились.

— Да ну, не хочу я в сауну,— поморщился Данила.

— Да никто тебя не заставит снова лезть на спор в парную, тем более при такой температуре. Окунешься пару раз в бассейне и будя,— выдал любимое отцовское словцо Игорь.

— Ну ладно, поехали,— со вздохом решил Данила.

— Чего?

— Я говорю, Клык звонил, вставай, ехать надо,— скрипел в мозгах голос Данилы.

— Ох, не надо было коньяк с портвейном мешать,— простонал Игорь, стараясь удержать тяжелую голову, готовую опять свалиться на подушку.

— Чай или кофе?— послышался из кухни голос Данилы.

— Кофе,— решил начать правильную жизнь Игорь, с трудом вставая с кровати.

Душ и горячий кофе немного подправили здоровье, но для полной формы было еще далеко.

— Так что ты там говорил?

— Клык звонил, те лохи объявились, говорят, новую партию везут и немаленькую, велели деньги готовить, придурки.

— Понятно.

— Клык сказал, узнаем, где они рыжье берут, и валим их,— сказал Данила, намазывая толстый слой масла на свежую булочку.

— Ты, кстати, как ко мне в квартиру попал?— слегка оживился Игорь.

— Так как я тебя в квартиру втащил, так и взял запасные ключи. Они у тебя на гвоздике в прихожей висят.

— Все, едем!— бодро скомандовал Игорь, вставая из-за стола.

— Короче, так, диспозиция такова,— начал Клык, собрав их около машин:— Пропускаем в магазин и после оплаты берем. Главное брать живыми. Это тебя, Серый, касается, чтоб не как в прошлой раз, понял?

— Понял,— смущенно пробормотал невысокий крепыш.

Распределив бойцов по машинам и отправив пяток в кабинет зама, сам Клык засел в кресле директора и, закинув ноги на стол, воткнул в уши наушники плеера. До приезда неудачников осталось примерно минут сорок.

....

— Вставай, просыпайся, советский народ!..— пел над ухом до изумления бодрым голосом Артур. Завозившись, я закрыл голову подушкой и попытался снова уснуть.

— ...Очнись от дурмана, не верь подлецам!

— Не к свободе ведут нас — наоборот...,— сделав голос погромче, продолжал петь он. Откинув подушку в сторону, я сел и, с трудом продрав один глаз, мрачно уставился на весело крутящегося у зеркала Попаданца.

— О, я смотрю, ты проснулся?— с элегантной наглостью спросил он обернувшись. Я сверлил его сердитым взглядом, на который он не обращал внимания, продолжая расческой прилизывать свои волосы на пробор.

— Ну, раз встал, то пошли, нас ждут великие дела. Ну, чего расселся то?

Целясь в наглеца полуоткрытым глазом, я на ощупь стал шарить по земляному полу в поисках обувки. Поняв мои намеренья, Артур поднял руки и со смехом сказал:

— Все-все, сдаюсь. Ты как твоя мать — чуть что, сразу за что-нибудь потяжелее хватаешься.

— А ты что, с не-е-е-э-эй встречался?— спросил я, одновременно почесывая затылок, зевая и потягиваясь.

— Было дело, познакомились,— Артур невольно хохотнул, похоже, вспоминая встречу.

— Ты же тогда, как сквозь землю провалился. Ну, когда мы следили за тобой!— пояснил он, заметив мое недоумение. После чего продолжил:— Я еще тогда сразу заподозрил что ты отправился сюда, верил и не верил. Мы с Димкой тут все кусты обшарили потихоньку, но так ничего и не нашли. Три дня вокруг крутились, а когда понял, что ты нескоро появишься, решил выведать все у твоей матери, поговорить по душам и... Ну и что тут смешного?

— Ой, не могу... выведать... у моей мамы... ой, насмешил!

Артур терпеливо стоял и ждал, когда я закончу смеяться. А заметив, что я слегка успокоился обиженно сказал:

— Я же не знал, что она у тебя такая... такая...

— Строгая? Умная?

— Боевая!— ответил Артур, сердито посмотрев на меня.

— Понятно. Шваброй или веником?

— Я вообще не понимаю, как она поняла, что я тебя не знаю?!

— Шваброй или веником?

— Ведь представился сослуживцем, мол в армии командовал второй ротой, где ты и служил, так нет, сразу раскусила.

— Так шваброй или веником?

— Да веником, веником! Как поняла, что мы не те, за кого себя выдаем, так как за веник схватиться и давай нас гонять! Еще твой отец в окно под смех соседей орал: 'Ату их, Галя, ату!'

Заметив, что мне в рот снова попала смешинка, Попаданец насупился:

— Я между прочим, даже котлетки ее фирменные попробовать не успел, только понюхать.

— Понятно. Тебе еще повезло, вот если бы ждала, готовилась, то и шваброй с грязной тряпкой пройтись могла, был прецедент.

— Да? Кстати, а вот Димке досталось больше, чем мне, даже пендель получить успел.

— Я же говорю, вам повезло, вот когда к ней из собеса приходили и что-то там недодали, так там такое было!.. От нее вся наша администрация плачет, всем мозги высушила. Можно сказать, она местная достопримечательность.

— Да уж, будем надеяться, что мы с ней больше не повстречаемся.

— Да ладно, для своих она белая и пушистая, знаешь, как песни поет? Ее на все праздники зовут, так-то.

— Ладно, поговорили и хватит, там на ранний обед звали, вставай давай.

— Угу!

Спрыгнув с кровати, я упал на пол и стал отжиматься, пыхтя как паровоз. Не из-за отдышки, просто привычка такая. Встав, стеснительно поправил сползшие трусы, и принялся неторопливо одеваться, насвистывая 'Калинку-малинку'. Сходив и умывшись под жестяным рукомойником, мы вместе с Артуром направились в сторожку, где столовался командный состав, то есть командование и мы.

Поздоровался с Лаврентием Павловичем и генералом Гоголевом, сел за стол и, взяв протянутое крепким красноармейцем в белом переднике тарелку супа, стал с аппетитом есть, изредка кидая на присутствующих любопытствующие взгляды.

— Здравствуйте, товарищи, извините за опоздание, пришлось поработать с некоторыми материалами,— сказал вошедший полковник Судоплатов и, пройдя к свободному месту, взял ложку из стеклянной банки, как вдруг отворилась дверь и в столовую заглянул боец осназа с гарнитурой рации и динамиком в ухе.

— Товарищ нарком разрешите обратиться к товарищу полковнику,— и после кивка продолжил,— Товарищ полковник, Седьмая группа вышла на связь. Поляки объявились.

— Ну так пусть берут, пообщаемся,— ответил Судоплатов, приподняв бровь в недоумении.

— По словам седьмого, у старшего ППД.

— Рожковый?— спросил Судоплатов нахмурившись.

— Сейчас спрошу, товарищ!..

— Не надо, я сам.

Встав из-за стола, полковник вышел из сторожки и, взяв 'Кенвуд', вызвал Седьмого. В открытое окно нам было хорошо слышен разговор по рации, к которому мы с интересом прислушивались, по крайней мере я — точно.

— Говори, Первый на связи... Точно?.. Отлично, возьмешь всех?.. Тогда я тебе отправляю группы Третьего и Девятого, приготовься к встрече, ты за старшего. Все, отбой.

Вернувшись, Павел Анатольевич с аппетитом стал поглощать чуть остывший суп, не обращая внимание на наши взгляды.

Вздохнув, я вилкой перерезал сочную дурманно пахнущую свежим жаренным мясом котлетку и, наколов кусочек, отправил его в рот вслед за гречневой кашей в подливе. С аппетитом прожевав второе, я запил его компотом и, проглотив мякиш, спросил у полковника:

— Что-то случилось? Я о вызове по рации.

— Ничего важного, местные дела.

— Но вы нам все-таки объясните, почему этот боец не побоялся оторвать нас от завтрака,— Берия, промокнул платком губы.

Пожав плечами, Судоплатов пояснил:

— Недавно у погранцов пропал наряд вместе с оружием, вот я и приказал о всех поляках обнаруженных с оружием, а особенно с ППД, докладывать мне. Уж больно интересно, кто это тут шныряет поблизости.

— ППД был у пограничников?— спросил Артур.

— Да, у командира, рожковый, их тут не так много, так что скоро бойцы переведут этих... бандитов, и узнаем, что случилось с нарядом и где они.

— Наверняка под землей. Не нравиться мне такое шевеление у Аномалии,— хмыкнул я, допив компот.

— Вот и я о том же,— кивнул полковник, пододвигая к себе второе.

Выйдя на крыльцо, я спросил у Гоголева, выходящего следом:

— Ну и какие у нас планы, товарищ старший майор?

— У вас? На сегодня пока только работа по покупке земли, а там видно будет. Да, кстати, за вами, Александр, закреплена теперь пятерка телохранителей, пойдемте, я познакомлю вас.

Оставив о чем-то беседующих на крыльце Берию и Артура, мы с генералом направились к одной из землянок — знакомится с пополнением.

— Смирно!— негромко скомандовал невысокий светловолосый крепыш с приятным, располагающим к себе лицом. Сидящие и о чем-то разговаривающие парни, одетые в гражданскую одежду, преимущественно светлых тонов встали со своих мест и, вытянувшись, посмотрели на нас.

— Товарищи командиры, это ваш подопечный, Александр Геннадьевич Демин,— представил меня генерал.

Пожимая руки, я глядел парням в глаза стараясь создать свое впечатление от них.

Командиром телохранителей был Виктор Логинов, старший лейтенант ГБ. Судя по повадкам и движениям, а также по жесткому волевому взгляду, он действительно профессионал и, похоже, в экстремальной ситуации не теряется.

Его зам, спец по рукопашке Андрей Вяземский, лейтенант ГБ, был штурмовиком или, проще сказать, специалистом по решению сложных вопросов. Судя по смеющимся глазам Андрея, по жизни он балагур и весельчак, но проскальзывающая изредка оценивающая искорка, показывала, что он готов ко всему.

Остальные трое, сержанты ГБ Алексей Морозов, Александр Марньяк и Иван Сорокин, были обычными бойцами осназа, подготовленными для охраны высших партработников СССР.

Кстати, оказалось, что у них у всех есть вторые специальности. Логинов был профессиональным подрывником, как и Марньяк. Сорокин — виртуоз боя на ножах. Морозов снайпер, а Вяземский — спец по наружке.

— Ты смотри, я тебе лучших отдаю... Береги их,— как-то непонятно сказал Гоголев, когда мы возвращались к сторожке, где через десять минут должно было начаться общее совещание. Один из телохранителей, Алексей, со скучающим видом шел метрах в десяти позади нас, исполняя свою работу. Остальные остались в землянке, так как основная их работа предстояла на той стороне.

— Я тут могу только сказать: 'Не я ищу неприятности, это неприятности ищут меня'.

— Ладно, я хотел спросить, что ты думаешь о Давыдове? Ему можно доверять?

— А кто это?

— Артур.

— А-а-а. Я не знал его фамилии. Ну что могу сказать, я, конечно не психолог, но судя по всему, он человек слова, сказал — сделал. В наше время, сейчас таких редко встретишь, нам, считай, повезло.

— Понятно. Что скажешь о парнях, что мы тебе дали?

— В смысле? Понравились, не понравились?

— Нет, я про одежду, сшили ее по твоим эскизам. Пойдет?

— О, кстати, я хотел сказать, да меня тогда с мысли сбили. С одеждой и обувью более-менее нормально, молодцы, сшили правильно, но кепки?! Понимаете, у нас, конечно носят головные уборы, но не так часто, как у вас. Да я вообще не видел кого-нибудь с пустой головой! В нашем же мире кепки такой формы не встретишь, и это очень привлекает внимание.

— То есть ты хочешь сказать, что без кепок, они станут менее заметны?

— Ну, как-то так. Заметны они, конечно будут, с их то одеждой, но уже не так будут привлекать внимание. Как будут деньги, надо сразу же заняться покупкой одежды.

— Понятно. Мы проработаем твои слова, спасибо. О, кажется, начинается.

— Садитесь, товарищи командиры,— разрешил восседающий во главе стола Берия, убрав под стол книгу, которую перед этим с интересом перелистывал. Судя по обложке, успевшей промелькнуть, ту самую о Сталине, ту, на которую я хотел автограф.

'Вон одна, где всплыла, а я все сумки перерыл'— подумал я, с сожалением посмотрев вслед книге. Все три купленных экземпляра из сумок пропали, так что на автограф я уже не рассчитывал.

— Все собрались?— спросил Лаврентий Павлович, у незнакомого капитана ГБ, сидевшего справа от него.

Быстро пробежавшись по нам глазами, тот немедленно ответил:

— Нет майора Ольнева, командира лагеря.

— Это который обеспечивает охрану лагеря и подступов к нему?

— Да, товарищ нарком.

— А, мне уже доложили. Он работает с приведенными поляками из Армия Крайова, это важное направление, так что начнем без него.

Я лениво осматривался под бормотание полноватого полковника, обеспечивающего прием прибывающих грузов и их маскировку. Судя по его словам, дороги к складу сейчас ремонтируются и начата прокладка отдельной ветки от ближайшей станции ЖД. После него встал майор, доложил о пускании слухов среди местных, о том, что в районе Аномалии начата стройка корпусных складов.

'Одиннадцать человек, тут присутствует, и только мы с Артуром, как я понял, тут на хрен не нужны. И че нас сюда позвали? Хм, а Артур, похоже, кайфует во всю — вон, как с интересом слушает и согласно кивает в нужных местах. Скукота...'

Интерес появился, когда выяснилось, что по предложению Артура оказывается начаты поиски и доставка к Аномалии устаревшего оружия и техники. Танки, автомашины, самолеты, пушки... То, что в наше время стоит огромных денег, а тут идет на переплавку.

'Хорошо придумано, экономно. На фига тратить такие деньги, когда можно продать никому не нужное оружие? Блин, умно, но хлопотно — пока найдешь, пока договоришься...'

В это время встал сам Попаданец и стал объяснять, что продажа и доставка в теперешней России не проблема, главное — заинтересовать потенциальных покупателей, а там, мол, разберемся.

— Если будут вопросы у покупателей, то можно сказать, что мы нашли старое хранилище с устаревшей техникой,— предложил я, когда Артур закончил доклад.

— Мы это учтем,— кивнул Берия.

— Извините, что опоздал, товарищ нарком, разрешите войти?— раздался голос от дверей. Обернувшись, я с интересом посмотрел на командира в форме техник-капитана, который после разрешения Берии прошел к свободному месту.

— Докладывайте, товарищ Ольнев,— приказал Лаврентий Павлович задержавшемуся командиру.

Открыв принесенную с собой папку, Ольнев приступил к докладу:

— В десять часов дня седьмая группа 'охотников', прочесывающих юго-восточную оконечность леса, обнаружила крупный отряд поляков, стоящих на стоянке со всеми способами маскировки. По предположению Седьмого, поляки, в составе восемнадцати человек чего-то ждали. Связавшись с базой с помощью новых раций, Седьмой запросил помощи. По приказу товарища Судоплатова группа совместно с третьей и девятыми группами провела захват, в результате все поляки взяты в плен, потерь с нашей стороны не было.

— Что показали захваченные?

— Они о нас не знают, то есть о стройке им известно, но они тут по своим делам.

— Поясните!— приказал Берия.

— По словам командира отряда, бывшего хорунжия Войска Польского, у них была задача встретить связного и сопроводить его в безопасное место.

— Такими силами?

— Да, связной должен был пройти через зону ответственности погранотряда, где погиб наряд, который, кстати, и наткнулся на замаскированную стоянку поляков.

— И наряд дал вот так себя спокойно убить?!— недоверчиво спросил полковник Судоплатов.

— У них было четыре арбалета, сняли по-тихому, товарищ полковник.

— Понятно,— кивнул Судоплатов, откинувшись на спинку стула и задумчиво хмуря лоб.

— Так вот, основная группа должна была в случае обнаружении связного отвлечь пограничников на себя,— продолжил Ольнев.

— К встрече со связным подготовились?

— Да, все материалы с допросом уже готовятся к отправке в погранкомендатуру. Это их зона ответственности, да и опыта работы с подобными субъектами у них не занимать.

— Хорошо, после совещания попрошу полный доклад по полякам ко мне на стол!— приказал Берия, после чего спросил у майора Синцова:

— А у вас, товарищ Синцов, есть что добавить?

— Да, товарищ нарком. Относительно работы с той стороны, нам требуются некоторая техника и гражданская одежда. Дело в том, что в случае, если нашим сотрудникам на квартире понадобиться помощь, то мы не сможем придти вовремя. Так что нужны автомашины и одежда того времени.

— Мы вас поняли, товарищ Синцов, пока, в ближайшем будущем, у вас такой техники не будет, если разве только что воспользоваться нашей, перегнав ее на ту сторону,— добавил нарком с едва заметной улыбкой.

Представив себе, как у меня во дворе останавливаются со скрипом тормозов пара полуторок, из которых с грохотом подошв по асфальту спрыгивают бойцы осназа, я начал икать от едва сдерживаемого смеха. Судя по виду Артура, он тоже это представил, но в отличии от меня держал себя в руках, разве что только дергающийся глаз и перекосившееся щека выдавала его с головой.

Как только совещание закончилось на общем требовании обеспечить всех с этой стороны очень понравившимися рациями, мы встали, чтобы выйти из сторожки, но голос Берии догнал меня у дверей.

— А вас, товарищ Демин, я попрошу остаться.

'Посмотрел-таки, плагиатор хренов!'— подумал я, возвращаясь к столу.

— Присаживайтесь,— кивнул на стул Берия. Я сел, немного повозился, устраиваясь по удобнее, и вопросительно посмотрел на наркома.

Несколько секунд поизучав меня непонятным взглядом, Берия спросил:

— Расскажите, что у вас по плану на сегодня, и ваши мысли на эту тему.

'Чего рассказывать-то? Сам небось, приказы отдавал, или это он моим мнением интересуется? Хм, странно!'

Несколько секунд подумав, я приступил к обзору планов на сегодняшний день:

— Через полчаса у нас отправка. Артур и четыре человека сопровождения выходят вместе со мной и группой полковника Судоплатова. Конечно, есть трудность перевозки стольких человек до поселка, на моей 'четверке' всех не увезешь, но я могу позвонить на работу, и приедет 'пазик', автобус, и он доставит нас к квартире, где стоит машина Артура. Дальнейшие планы Артура я не знаю. Но касательно меня, оставив полковника на квартире, я отправляюсь в администрацию за получением разрешения на покупку или аренду земли.

— А если не дадут?

— Мне?! Не дадут?! Нет, конечно, могут попытаться, но у меня есть тяжелое оружие.

— Алевтина Анатольевна?

— Ну да, мама. Ее все знают, так что дадут, не сомневайтесь, хотя все-таки придется подмазать — так проще и проблем в будущем не будет, обойдемся без палок в колеса.

— Кстати, как ваша мама? Как Алевтина Анатольевна относиться к СССР?

— Та-а-ак, а вот маму попрошу не трогать!— сразу заподозрил я неладное.

— Ну что вы, Александр, даже мысли такой не было!— не очень убедительно для меня сказал Берия.

С подозрением посмотрев на него, я протянул:

— Ну-у-у, коммунистка она, до сих пор партбилет хранит.

— Не в маму вы пошли, я посмотрю, не в маму.

— Ну и что? Все равно я считаю, что царь лучше заботиться о своей земле и Николай Второй — это просто накладка, всякое бывает. А президенты — что они? Это не их земля, вот и воруют и другим воровать дают.

— Я уже слышал ваши монархические взгляды на политику, когда вы с товарищем Сталиным говорили на эту тему. Странно, что вы нам помогаете при таких-то убеждениях.

Я упрямо сжал губы, показывая, что все равно останусь при своем мнении.

— И все равно маму не трогайте.

— Не уж то вы думаете, что мы ей навредим?— спросил Берия, снимая пенсне и устало потирая переносицу.

— Не думаю, но на всякий случай выразить свою позицию обязан.

— Ладно, мы еще вернемся к этой теме, но сейчас продолжим. После получения согласия, что вы делаете дальше?

— После согласования всех бумаг, я проедусь и завизирую их в нужных инстанциях. Это лучше сделать маме, будет в два раза быстрее, и мы после звонка ювелиру на двух машинах едем в Казань, где...

...вот и все на сегодня, хотя я считаю, что покупку машин лучше перенести на завтра, не успеем мы сегодня.

— Понятно, хорошо, главное — успеть подготовиться к приему техники с вашей стороны, она нам просто необходима.

— Для боев?

— Для изучения. А танки у нас и так есть, такого разгрома, как у вас, у нас не будет.

— И все равно мне кажется, что перегон такого количества техники, что будет со слов Артура, это неизбежно привлечет внимание соответствующих служб.

Немного помолчав, Берия встал и, подойдя к окну, стал рассматривать двор на котором имитировалась жизнь обычной войсковой части. Хотя никаких лазутчиков тут не может быть по определению, так как на десять километров все было перекрыто войсками, но все равно, на всякий случай. Все-таки в СССР профи хватало.

— Знаете, Александр, а нас не интересует контакт с вашим бывшим правительством, так как ни к чему хорошему это не приведет, и на технологическую зависимость мы тоже не согласны. Все, что нам надо мы сделаем сами, но вот информация нам нужна, очень нужна. И пока есть возможность взять ее у вас, мы ей воспользуемся. Выбор лишиться десятков миллионов жизней советских граждан или общаться с вашим правительством даже не стоял, выбора тут нет, как бы о нас не говорили в вашем мире. Так что если даже Аномалию обнаружат, жизни наших граждан превыше возможности общаться с параллельным миром.

— Ну что, готовы?— спросил я у спутников, подходя к Аномалии.

— Готовы-готовы, давай крути свою шарманку, шарманщик,— сразу же откликнулся Артур.

Подойдя к заметно уменьшившемуся овалу и оглянувшись на стоящих сзади людей, коснулся портала.

Позади отчетливо послышался вздох и шевеление, а когда я встав одной ногой с одной стороны и другой с другой, начались перешептывания. Артур зашел сбоку и открыл от изумления рот:

— А знаешь, что ты разрезан пополам? Так странно выглядишь...

— Блин, да переходите давайте!— и после того, как мимо меня проскользнула уже стандартная восьмерка бойцов осназа, ответил Артуру:

— Знаю, как выгляжу, ученые, которые возились с изучением Аномалии просветили, даже кучу снимков наделали.

Дождавшись, пока перейдут последние, пропустил обратно двух осназовцев, которые оставались охранять Аномалию в моем мире, и вышел уже со своей стороны.

— Ну что, я звоню?— спросил я, подойдя к Судоплатову, который стоял с закрытыми глазами и чуть наклонившись назад резко вдыхал-выдыхал.

— У вас даже воздух другой,— сообщил он мне, когда закончил изучать окружающее пространство.

— Это вы еще в городе не были, товарищ полковник,— влез в разговор Артур, который перед переходом оделся в свою одежду, оставив новенькую форму в том мире.

— Звони,— кивнул мне полковник и, подхватив Артура под локоть, направился с ним к дороге в сопровождении остальных членов команды. Топая позади всех в окружении своей охраны, я, на ходу набрав номер Игоря, водителя 'пазика' ждал ответа.

— Здравствуйте, Александр Геннадьевич,— снял трубку водила.

— Игорек, привет. Ты сейчас где?

— На базе, вечером за нашими ехать к Степанычу.

— Отлично,— обрадовался я, быстро объяснил где нас искать, и велел ему приехать.

— Ну что, приедет?— спросил у меня Судоплатов, с интересом осматриваясь.

— Конечно, я же начальник, приказал, едет.

Игорь появился через двадцать минут и, остановившись рядом с моей 'четверткой' с интересом стал осматривать гостей из параллельного мира.

Пройдя в салон автобуса, я сказал Игорю:

— Едешь за мной, высаживаешь у моего дома и свободен.

— Понял, Александр Геннадьевич. А это что, иностранцы?

— Да, с Польши, строители они,— не соврав ни на грамм. Аномалия на той стороне действительно находилась на земле бывшей Польши. И парни действительно были строителями — строителями светлого будущего.

Судоплатов, Артур и пара моих телохранителей сели в мою машину, и мы маленькой колонной, переваливаясь по неровной дороге и в шлейфе пыли поехали в поселок.

— Какое у вас движение, быстрое!— удивился Судоплатов, сидевший на переднем сиденье и с интересом смотрящий на машины, проносящиеся мимо одна за другой.

— Блин, ни когда не любил этот перекресток, всегда просвета ждать приходиться. Как построили мост, так у нас движение стало просто сумасшедшее,— сказал я и, втиснувшись в разрыв, стал нагонять впереди идущую машину, 'пазик' Игоря следовал за нами не отставая.

Заехав во двор, я остановился рядом с машиной Артура, и сказал:

— Все, высаживаемся, приехали.

Рыча двигателем, во двор вполз чуть отставший автобус и пшикнув воздухом остановился у входа в подъезд.

В квартире бойцы прошли в зал, где расположились на диване и креслах, а мы зашли в спальню под непрерывный доклад Судоплатову Олега, о теперешнем положение дел и накопленной информации.

Я с интересом полазил адресам, которые Юра сохранил в закладках, и поразился проделанной работе. Похоже, ребята вообще не спали, раз перелопатили такую гору информации.

— Нам пора, время,— сказал Артур, и подошел к полковнику. Мы вдесятером вышли во двор и под любопытные взгляды детишек подошли к иномарке.

Попрощавшись, Артур с четырьмя сопровождающими сел в машину и выехал со двора.

'Начало положено, осталось только ждать. Кстати, судя по движениям, с Попаданцем уехало двое из ребят Судоплатова, явные нелегалы, а остальные точно силовики. Ладно, пора на прием к главе!'

— ...все свободны,— закончил Судоплатов, инструктаж своих людей. Я стоял около двери в туалет, облокотившись на стену и скучающе слушал, как полковник готовит парней для прогулок по поселку. Парни протиснулись мимо меня, и вышли из квартиры.

— Ну и зачем им шляться по улицам?— спросил я у полковника.

— Адаптация,— коротко ответил он.

— Понятно. Одежда у вас, конечно в норме, но вот поведение... Как бы не спалились. Вдруг документы проверят?.

— У вас такое бывает?

— Хм, нет, не припомню такого, если уж сильно пьяным...

— Вот и пускай изучают особенности вашего менталитета.

— Ну-ну, вам виднее. Ладно, обед скоро, а мне еще к главе ехать.

— Хорошо, побыстрее, нам в Казань ехать.

— Да-да, конечно. Ребята на выход.

Прихватив двух телохранителей — Виктора Логинова и Сорокина — я вышел с ними во двор. Мой дом стоял неподалеку от администрации, так что мы пешком прогулялись до 'белого дома'.

— Привет, Лидочка, сам у себя?— спросил я у секретарши, зайдя в приемную.

— Здравствуйте, Александр Геннадьевич, да, он у себя, подождите, я доложу о вас.

Лидочка выпорхнула со своего места и, держа в руках тонкую папочку, исчезла за двойными дверями кабинета.

— Можете проходить, Владимир Степанович вас ждет,— сказала она, выходя.

— Спасибо, шоколадка с меня.

— Вы всегда только обещаете,— протянула секретарша, стреляя глазками.

— Вот, зуб даю, будет!— щелкнул я в доказательство по зубу и под хихиканье девушки прошел в кабинет главы.

— Здравствуйте, Владимир Степанович.

— А, Саша, проходи, что-то случилось?— оторвался глава от монитора компа.

— Тут такое дело, свое дело завожу, а место присмотрел у китайской дороги,— подойдя, я на карте посёлка и окрестностей, висящей на стене, показал где. Ответ меня озадачил:

— У-у-у, ничем помочь не могу, тут я...

Выйдя из здания администрации и подойдя к скучающим в тени деревьев телохранителям, сказал:

— Облом!

— Что случилось?— спросил Виктор.

— Администрация не может давать земли, принадлежащие лесному фонду, а земли на месте Аномалии принадлежат именно им.

— Так что делать?

— Идем за машиной и едем в лесхоз, у меня там родственник работает, дядя Паша, может, чем поможет.

Достав на ходу телефон, я набрал номер мобильника, оставленного на квартире.

— Алло?— отозвался Олег.

— Это я, дай мне инженера.

— Слушаю,— на этот раз голос был явно Судоплатова. Быстро объяснив ему нашу проблему, я сказал, что еду в лесхоз, договариваться об аренде земли и вырубке поляны для ангара.

— Хорошо, если что, мы на связи.

Убрав мобильник в карман, я повернулся к телохранителям, которые с интересом крутили головами, изучай поселок и жителей:

— Нужно поторопиться, время уходит.

Мы прибавили шагу и, пройдя мимо магазина, повстречались с одним из парней Судоплатова, который в компании смутно знакомой девушки шагал к торговому комплексу, что-то говоря ей с полуулыбкой. Проводив его взглядом, что парню явно не понравилось, мы последовали дальше. Похоже, 'адаптация' шла полным ходом.

'Однако быстро шуры-муры навел, шустрый парень!'

— Тут вопрос сложный. Тебе, Саш, на короткое время надо, или купить хочешь?— спросил дядя Паша, с интересом посмотрев на меня.

— Месяца на два, может, больше.

— А делать что там будешь?

— Аренда для транспортной компании, перекупщики и подобное, так что вот тут...

— Здесь?— ткнул карандашам дядя Паша.

— Да, здесь, нужно будет поставить ангар, большой ангар. Ну, и подъездной путь, конечно, усиленный.

— Тяжелые грузы?

— Да, очень тяжелые.

— Здесь значит? Ну, считай, тебе повезло, тут должна была начаться вырубка для расширения, так что вы как раз попадаете под это место, тем более эту посадку даже лесом не назовешь. Хотя у нас вырубка леса преследуется по закону, но тут можно обойти.

— Так к кому нужно обратиться за разрешением?

— Это не к нам. Мы сейчас давай поедем на место, осмотрим его, план составим, а ты завтра съездишь в Казань и там получишь разрешение.

— Дядь Паш, а кому там можно... э-э-э... обратиться,— я характерно потер пальцы,— за помощью?

— Ладно уж, дам тебе телефончик, поможет.

Съездив к Аномалии и осмотрев место, где будет стоять ангар, дядя Паша на капоте машины стал рисовать на карте план, составлять проект и писать подтверждающие бумаги. Стоя рядом, я с интересом оглядывался. Пока мы ходили у Аномалии, ни один из осназовцев на глаза так и не попался. Хотя я видел, как отходивший к кустам Виктор с кем-то разговаривал.

— Все готово, давай вези меня обратно.

Заехав по пути к родителям и забрав у отца вторую машину, под его слова 'вернуть мою красавицу с полным баком', мы поехали на квартиру. Севший за руль отцовской 'Волги' Сорокин хоть и дернулся пару раз, когда трогался с места, однако доехал нормально, хоть и медленно.

— Ну что, едем?— спросил я, входя в квартиру. Судоплатов сидел за компьютером и двигая мышкой что-то с интересом читал, и только когда я подошел по ближе отвлекся, от изучения характеристик современных радиомин.

— Бумаги собранны, машины наготове внизу, так что пора ехать,— повторил я.

— Хорошо, едем.

— У меня тут такой вопрос образовался, а кто вторую машину поведет? То, как Сорокин вел отцовскую 'Волгу', мне не понравилось.

— Чем же?

— Медленно, очень медленно. У нас на трассе меньше ста не ездят. Кстати, когда мы с Олегом ездили в город, то он половину пути просидел напряженный, держась за ручку двери.

— Сто?— кто-то из бойцов отчетливо присвистнул.

— Сто-сто, так что если и поедем, надо или потренироваться где-нибудь, или попросить, вон, хоть отца за шофера побыть. С первого раза, не думаю, что получиться справиться с нашим движением, тут адаптация нужна.

— Хорошо, едем за твоим отцом,— решил полковник после некоторого размышления.

— Сколько всего едет?

— Моих семеро со мной и твоих пятеро с тобой, получаться четырнадцать.

— Не уместимся! Я вот что думаю, у нас в соседнем подъезде парень живет, таксует, попробую договориться.

— Хорошо, сколько времени это займет?

— Да, минут пять.

— Выходим через пятнадцать.

— И кстати, Билярская трасса у нас всегда почти пустая, так что возможности после возвращения для тренировок будет хоть отбавляй,— подумав, сказал я.

— Да я заметил, у вас тут жизнь течет заметно быстрее, чем у нас, какие-то торопливые вы.

— Ну, что есть, то есть.

— Алло? Эдуард Васильевич?— спросил я, подтормаживая двигателем — впереди образовалась небольшая пробка из-за медленно двигавшегося трактора с прицепом.

— Да, я вас слушаю, вы уже подъезжаете?— в голосе управляющего большим ювелирным магазином, было слышно отчетливое беспокойство.

— Да где-то примерно через час мы будем у вас. Тут на Компрессорной пробка образовалась, вот мы на ней и застряли, сейчас разбитые машины растащат, и поедем.

— Понятно. Ну, я вас жду.

— Хорошо. Кстати, Эдуард Васильевич, вы приготовили то, что я просил?

— Да, сумма в сто раз больше, чем в предыдущий раз, уже готова, но я надеюсь, это стоит того?

— Вы не будете разочарованны.

— Хорошо, но вы надеюсь, понимаете, что из-за такой суммы мне пришлось обезопасить себя охранной?

— Конечно, с моей стороны можно ожидать того же.

Закончив разговор я нажал отбой и обогнав наконец трактор, ответил на вопрос, Судоплатова с интересом прислушивавшегося к разговору:

— А, да, судя по интонациям, крыша к управляющему уже прибыла. Нервничает.

— Как, ты думаешь, они себя поведут, увидев столько драгоценностей?

— Ну, я не знаю, что они решат, но самый простой — это просто отобрать у нас все, убрав свидетелей.

— Убить?

— Да.

— Хм, ну-ну, пусть попробуют. Про пробку ляпнули для конспирации?

— Ну да.

Так, болтая на разные темы с полковником, мы проехали КПП на въезде в город по Оренбургскому тракту.

Разговор с управляющим был запланирован заранее, так что еще сразу после выхода из Аномалии я связался с Эдуардом Васильевичем и иносказательно озвучил сумму, на которую рассчитывал, что вызвало у того изумленный возглас. Хотя я сомневался, что ему не приходилось иметь с такими деньгами дел.

Доехав до улицы Баумана, я загнал свою 'четвертку' на платную стоянку, поставив ее между сверкающим лакированным боком 'Лексуса' с одной стороны и красного спортивного 'Мерседеса' с другой. Дальше мы действовали без машин, так как до магазина было рукой подать. Расплатившись с Саньком, я отпустил его вместе с отцом домой — они нам были уже не нужны.

— Ну что, готовы?— спросил я у своих телохранителей. Люди Судоплатова уже растворились среди прохожих, как и он сам, только мелькнула вдали знакомая светлая рубашка.

'Интересно, денег на агентов не хватает, мне пришлось раздать последние, получилось по сотне на нос, так как они будут тут легализоваться?'

Взяв из машины пару сумок, одной нагрузили Марньяка, вторая была у полковника, вроде как на запас. Через двадцать минут мы достигли уже знакомого ювелирного магазина. На двери висела табличка 'ревизия'. Постучав в дверь, я терпеливо ждал, стоя на ступеньках.

— Да?— раздался голос с той стороны.

— Я к Эдуарду Васильевичу.

Подошедший Виктор, у которого была на ухе гарнитура рации, тихо сказал:

— Две машины, одна пустая, только водитель, в другой пятеро, окна зачернены.

— Понял,— одними губами ответил я, так как охранник уже открывал дверь.

Пройдя внутрь, мы вслед за настороженным охранником прошли к управляющему.

Дверь рядом с кабинетом Эдуарда Васильевича была закрыта, но Вяземский, на секунду замерев, глазами показал Логинову на нее и сделав несколько быстрых движений руками. Виктор похоже понял его, так как понимающе прикрыл глаза.

— Проходите!— пригласил охранник. Первым в проем прошел Сорокин, оглядываясь на ходу, и только после его разрешающего знака вошли мы.

В комнате кроме управляющего было еще два охранника, которые стояли у сейфа. Вытерев платком лоб, Эдуард Васильевич поздоровался и приветливо сказал:

— Я так понимаю, наше сотрудничество продолжается?! Прошу к смотровому столу,— показал он рукой на столик с большой лупой на штативе.

— Ну-с, что там у вас?— спокойно спросил Эдуард Васильевич, с удобством устраиваясь в кресле возле лупы. В это время Вяземский повинуясь жесту Виктора, прихватив Марньяка и Морозова, вышел в пустую приемную. С легким треском я расстегнул молнию и стал доставать то, что туда положили после изучения цен в интернете.

Взяв лежащую с краю золотую брошь с маленькими вкраплениями брильянтов, сделанную в виде лилии, управляющий с изумлением уставился на нее, потом быстро положил украшение под лупу, включил подсветку и принялся выискивать что-то известное только ему. Когда у хозяина вырвался восхищенный возглас, я спросил:

— Это вам, надеюсь пойдет?

Посмотрев на меня ошарашенным взглядом и нервно сглотнув, Эдуард Васильевич хрипло ответил:

— Но ведь она пропала в войну! Это же быть не может, где вы ее взяли?!

— Где взял, там больше нет, так что насчет цены?

— Да-да, конечно! Я уверен, что мы договоримся!— я внимательно наблюдал за мимикой ювелира, и заметив, как на его губах появилась едва заметная улыбка, спросил:

— Вы сейчас свою крышу вызовете или попозже?

— Я не понимаю, о чем вы?— даже бровью не повел управляющий.

— Ну как же, машины на улице, посторонние люди в соседнем кабинете, ваша моторика движений и мимика показывает, что вы нервничаете. Что, не приходилось бывать в такой ситуации?

— Ах, вы об этом, так это и есть моя охрана, очень опытная охрана!— ответил он, нервно облизав губы.

— Пусть так,— я согласно кивнул головой,— но все-таки давайте продолжим с оценкой.

Через полтора часа была озвучена сумма в одиннадцать миллионов рублей.

— Ну-у-у, это не серьезно, я же посидел в инете и цену знаю, тут в два раз больше. Восемнадцать!

— Да что вы говорите?! И Документы у вас на них есть? Одиннадцать с половинной!

— У нас, как в мавзолее, все есть,— сказал я в ответ, получив от Виктора мрачный взгляд. Было видно, что мои слова про мавзолей восприняты им крайне негативно.

Еще полчаса торга, И мы пришли к компромиссу в пятнадцать миллионов рублей. К моему удивлению, такая сумма в наличности у ювелира была.

Отогнав охранников от сейфа, Эдуард Васильевич после набора шифра стал выкладывать из нутра пачку за пачкой в пятитысячных купюрах.

— Вот и все,— сказал он, убрав драгоценности на одну из полок и закрыв бронированную дверцу. Еще раз все быстро пересчитав, я отдал сумку с наличностью Виктору и спокойно сказал ювелиру:

— Ну все, нам пора, надеюсь, эта наша не последняя встреча.

— Я тоже хотел бы на это надеяться. О, кстати, забыл сказать, тут с вами хотят поговорить очень серьезные люди.

Подойдя к столу, он снял телефон и нажал кнопку. Охранники снова вернулись к сейфу и приняли грозный вид.

— Что-то не берут... А, все, можно, сделка состоялась,— после чего, торжествующе улыбнувшись, положил трубку на аппарат.

— Скажите, а ведь на этом посту вы недавно, я прав?

— Почему вы так решили?

— Ведете себя неадекватно!

В отличии от ювелира мы были готовы ко всему. Иван уже приготовился выхватить ножи, закрепленные на запястьях, как дверь распахнулась, словно от пинка, и в комнату на четвереньках влетел незнакомый коренастый мужик в костюме, снеся головой попавшийся на пути стул и врезался в стол.

Вслед за мужиком вошли мои парни и трое бойцов Судоплатова. Причем один из них, капитан Коротич, был спец по быстрым допросам.

— Вы закончили?— спросил он у меня, не обращая внимания на забившегося от испуга в угол ювелира и лежащих на полу со скрученными за спиной руками охранников.

— Да, у меня все.

— Хорошо, там вас ждут!— кивнул он на приемную и добавил, поворачиваясь к пленным:— А мы пока займемся своей работой.

Выйдя в коридор, мы честно поделились деньгами с 'бухгалтером' полковника. Грустно посмотрев на оставшиеся в сумке пять миллионов, я закрыл ее, и в сопровождении телохранителей вышли из магазина. Свою задачу мы выполнили, и делать тут нам было больше нечего. Дальше полковник со своими людьми начинал работать уже автономно.

....

— Идут! С сумкой, тяжелой!— говорил от окна один из быков Клыка.

— Хорошо. Как выглядят?

— Да нормально, парни как парни. Только вон у тех одежда немного необычная, а так вроде не пасет их никто.

— Ну что ж, будем ждать звонка,— ответил Клык и, пружинисто вскочив с кресла, поправил немного перекосившийся галстук.

Стук в дверь озадачил Клыка, он ждал звонка. Бросив на подчиненных грозный взгляд, жестом указал одному из быков на дверь.

Дальше все произошло просто молниеносно. Открывший дверь Косой пушинкой отлетел в сторону от мощного удара и в комнату ворвались трое парней.

Потянувшийся за пистолетом Кнут был немедленно скручен. Причем отчетливо-слышный хруст ломающейся кости дал понять, что нападавшие не шутят.

— Да вы не знает, на кого...,— начал было Клык, когда его уткнули лицом в пол.

— Лежи тихо,— прозвучал в комнате безэмоциональный голос одного из 'гостей'.

— Да мы люди Рамиля!— наконец смог выкрикнуть возмущенный Клык. Его парни молчали, только Кнут тихонько постанывал от боли в сломанной руке.

Повернув лицо в сторону нападавших, Клык смотрел, как вошедший только что в кабинет мужчина лет тридцати пяти, с отчетливо видной армейской выправкой, с интересом крутит в руках ТТ Сома, причем было видно, что не пистолет заинтересовал его, а накрученный глушитель.

В этот момент зазвонил телефон на столе, и пришедший подошел к столу и, сняв трубку, молча выслушал что-то с невозмутимым лицом.

— Этого берем, остальные пока пусть здесь побудут,— скомандовал он, положив трубку и ткнув в главаря пальцем.

Клыку было страшно, он не раз видел людей, которые сделали убийство себе подобных своим ремеслом. Именно такие взгляды на себя и своих людей он увидел, когда его подняли.

'Мы для них мясо, списанный материал!'— понял он.

— Пошел,— толкнули его в спину. От мощного удара, тело Клыка врезалось в дверь и распахнуло ее. Из-за инерции бандиту пришлось засеменить на полусогнутых ногах, пока его не остановил стол.

Когда Клык пришел в себя, кроме него и непонятного парня никого в кабинете не было.

— Ну что, гражданин Камов Константин Андреевич, поговорим?— спросил незнакомец, положив на стол паспорт, который до этого держал в руках.

— Рамиль узнает, у вас будут проблемы.

Незнакомец встал и подошел поближе. Присев перед Клыком на корточки, он спросил:

— Да ну?!

Глядя на бандита как на пустое место, он произнес несколько слов, от которых Клык чуть не обмочился.

'Они не бояться Рамиля, а ведь он полный отморозок, это знают все. Кто же они такие?'

Через несколько секунд из кабинета, раздался визг, заставивший вздрогнуть людей Клыка, которых существенно прибавилось, так как привели тех, кто сидел в машине.

— Полная жопа!— буркнул Игорь, потирая шишку на лбу.

— Да уж, не соврало твое нутро,— согласно качнул головой Данила.

— Молчать!— скомандовал один из нападавших.

....