Ты мне не пара

Вместе с Олей одел нашу будущую пациентку, вынес на руках к машине — она так и лежала кулем. В клинике по нашей просьбе ее поместили в отдельном боксе. После осмотра психотерапевтом, подтвердившим диагноз Юры, приступили к интенсивной терапии. Я каждый день проведывал ее — садился рядом, рассказывал о разных историях, прочитанных книгах, фильмах. Налаживал с ней душевный контакт, на подсознательном уровне — так мне посоветовал Мельник. Мне он поручил заняться девушкой, подготовить для участия в нашем проекте. Но и без того чувствовал свою ответственность за подопечную, ее судьбу.

Только через неделю она как-то стала приходить в себя — уже смотрела меня, хотя и не вступала в разговор. Первое недоумение в ее глазах сменилось какими-то проблесками памяти — видел в них боль, отчаяние. Постарался мягким голосом успокоить девушку, говорил утешающие слова. И она немного оттаяла, на мокром от слез лице появилась слабая улыбка. Первыми ее словами, которые я услышал на следующий день, стал вопрос, даже два: — Где я? Что со мной?

Ответил успокаивающе: — Не бойся, все будет хорошо. Ты сейчас в клинике психотерапии. У тебя депрессия, расстройство психики. Но это не страшно, скоро ты поправишься. Если тебе не трудно, то сможешь ответить на мои вопросы?

Девушка минуту молчала, наверное, осмысливала сказанное мною, потом кивнула и сказала: — Хорошо. Только я плохо помню.

Из последовавшего разговора узнал ее имя — Катя Семенова, что она ученица десятого класса одной из школ нашего города. Назвала свой адрес, добавила, что живет с мамой и младшим братом. А потом, что-то вспомнив, заплакала горькими слезами. Немало мне пришлось успокаивать ее, пока как-то пришла в себя и смогла продолжить беседу. Правда, я хотел уже прервать ее, дать возможность Кате отойти от неприятных воспоминаний. Но она уже сама, не дожидаясь моих вопросов, стала рассказывать о случившемся в ее семье — по-видимому, ей нужно было выговориться.

Год назад мама вышла замуж за мужчину намного моложе себя. Он из приезжих, без своего жилья, поселился у них. В первое время старался угождать всем — относился обходительно, много шутил, делал подарки, брал билеты в кино, цирк . С недавних пор отчим резко переменился — раздражался по любому поводу, стал кричать на маму и детей, а потом поднял руку — видела синяки на мамином лице, при ней несколько раз ударил младшего брата.. Катя не раз рассказывала маме о выходках отчима, но та все твердила — он хороший!

А в последний день, который помнила девушка, тот пришел домой пьяный. Еще в прихожке стал материться — споткнулся о кота, лежавшего у трюмо. Потом потребовал накрыть ему стол. стоило ей на минуту задержаться — она учила уроки в своей комнате, как ввалился к ней, ударил по лицу. Катя упала на пол, отчим навалился сверху, стал рвать одежду, больно мять ее тело, а потом вошел в нее. Дальше девушка не помнила, от ужаса и боли потеряла сознание. Очнулась только здесь, в клинике. Что случилось до этого дня — не осталось ни одной зацепочки, даже смутной.

Подобные истории в нашей клинике не редкость. Бытовые неурядицы, насилие часто приводили к нервным срывам, психическим расстройствам. Но у Кати сложилось намного хуже. Возможно, ее неокрепшая психика не выдержала насилия над ней, стрессовое расстройство перешло в психоз, вызвало еще психогенную амнезию — временную потерю памяти. С ней придется не только помочь пережить душевную травму, но и развивать защитные функции столь уязвимой личности. Рассказал Кате о возможности самой справиться с выпавшими на ее долю бедами, комплексе психологических упражнений. После предложил пройти специальный курс реабилитации в нашей лаборатории.

Девушка согласилась как с проведением упражнений под моим контролем, так и участием в проекте. Заметил, что она с доверием относится ко мне, моим словам. По-видимому, сказались те часы, что я сидел рядом с ней, мой голос доходил сквозь туманное сознание. У меня нет другого объяснения, почему именно ко мне тянется девушка — улыбалась, когда я заходил к ней, охотно отвечала, сама делилась своими мыслями и заботами. При других же замыкалась, вся напрягалась и ждала, пока не уйдут. Как-то назвал ее сестренкой, она заулыбалась, а потом призналась:

— Сережа, я всегда мечтала о старшем брате, таком, как ты — ласковым, заботливым. Чтобы защищал меня, никому не давал в обиду. Вот как сейчас, рядом с тобой я чувствую себя спокойно — знаю, что ты поможешь, никто мне не причинит зла. А без тебя мне страшно! Знаешь, когда вчера ко мне пришла мама, даже с ней мне стало плохо. Она еще сказала, что заберет меня домой, а я не хочу, боюсь.

Как совсем недавно, на остановке, не мог оставить Катю и теперь. Ясно понимал, что домой ей сейчас нельзя — слишком большая вероятность повторного шока с гораздо худшими последствиями. Тем более, что отчим остался у них — мать и сейчас не решилась расстаться с ним, хотя дочь сказала ей о насилии с его стороны. Очевидно, что с такой безрассудной матерью никакой защиты девушки от нового посягательства не будет. Не видел иного выхода, как взять ее в наш дом. Только надо с мамой согласовать, но, думаю — уж если она раз согласилась принять чужого человека, должна принять и другого. Сказал ободряюще Кате: — Не бойся, мы что-нибудь придумаем, в обиду тебя не дам.

Вечером дома мы провели семейный совет. Я рассказал о состоянии Кати, ситуации у нее дома и предложил взять ее к нам. На удивление, мои слова восприняли спокойно, как должное. Наверное, и мама и Оля были уже готовы к такому исходу, заметив, как я переживаю за бедную девушку, забочусь о ней. Мама только высказалась, улыбаясь: — И в кого ты такой добрый? В детстве беспризорных щенков и котят приносил, а теперь на девушек перешел!

В тон ей ответил: — В тебя, мама, в тебя. Помнишь, как ты сама учила жалеть — даже букашку!

На следующий день сказал Кате: — Ты согласна жить в нашем доме? Он, правда, небольшой, но не беда — поместимся. Мама и сестренка не против, ждут тебя.

У девушки из глаз потекли слезы, только молча кивнула головой. После, когда успокоилась и смогла говорить разборчиво, без всхлипываний, принялась расспрашивать о маме, Оле, нашем доме. Отвечал подробно обо всем, что интересовало девушку. Еще через день, когда ее выписали из клиники, отвез домой. Правда, Кате пришлось выдержать трудный разговор со своей мамой, когда сказала ей, что домой она не поедет, а будет жить у своих друзей. Та просила дочь одуматься, заверяла, что теперь у них все будет хорошо. Павел (так звали отчима) просил прощения и обещал, что такое не повторится. И брат скучает по ней, ждет-не дождется. Но девушка выдержала мольбы и слезы матери, решительно отказалась вернуться.

Дома свободной комнаты для Кати не осталось. Мы отгородили в зале шкафами и ширмой уголок для нее, поставили там кровать, стол и другие принадлежности, нужные для девушки. Оля предлагала разместить Катю в ее комнате, но не стали теснить ее — для беременной лишнее беспокойство ни к чему. Женщины помогли новоселице разложить вещи и одежду — их привезла в больницу ее мать, после за столом отметили приезд и выздоровление. Еще обсудили приготовления к Новому году — от елки до праздничного стола, после я оставил маму с девушками одних — у них свой разговор, без лишних ушей. Оставшиеся дни до праздника прошли в домашних хлопотах, все подготовили вовремя.

В последний день старого года я с девушками побывал на городской площади. Здесь, у высокой елки, устроили праздничное выступление артисты, скоморохи и сказочные герои развлекали собравшихся горожан. Открыли еще ярмарку — с подарками, сладостями и горячим чаем. Девушкам здесь понравилось, оживились — смеялись, хлопали артистам, пили чай с пирожными, фотографировались с дедом Морозом и Снегурочкой. Вечером дома накрыли стол с приготовленными к празднику блюдами, я разлил по бокалам игристое вино, а потом, как глава семьи, произнес тост с поздравлениями и пожеланиями:

— Дорогие мои! Мы провожаем старый год. Он принес нам немало доброго, были и трудности у каждого из нас. Запомним же все хорошее, поблагодарим судьбу за то, что мы вместе. А к Новому году есть хорошие слова:

С Новым годом всех вокруг!

Пусть будут встречи без разлук,

Пускай не будет бурь и вьюг,

А рядом будет верный друг!

Больших удач и свежих сил!

Чтоб каждый в чем-то победил!

Дел добрых много совершил!

И двери в чудеса открыл!

После добавил: — А чудеса у нас обязательно будут! Уже в этом, наступающем году, я чувствую. Выпьем же за всех нас, наше счастье. С Новым годом!

Под бой курантов и звон бокалов к нам пришел Новый год. Потом, когда каждый высказал добрые слова и пожелания, отведали приготовленные женщинами кушанья и отправились из-за стола на улицу. Грохот петард, всполохи фейерверка, крики высыпавших, как мы, празднующих вызывали чувство общего торжества. Совершенно незнакомые люди поздравляли нас, мы отвечали, сами кричали: — С Новым годом! Ура!

В праздничные дни много гуляли — ходили по украшенным улицам, катались на тройках, смотрели новогодние представления в цирке и на площадях. В один из таких дней встретил у Дворца Республики Киру. Мы вышли из такси и уже направились к его главному входу на праздничный концерт, когда рядом с нами остановился роскошный автомобиль. Оттуда вышел высокий молодой человек, следом Кира в шиншилловой шубе. Она взяла под руку своего попутчика, сделала несколько шагов к входу и остановилась, увидев меня. Я же стоял как вкопанный, не отрывал глаз от бесконечно дорого лица. Позабыл обо всем вокруг — о сестренках, концерте, даже не обращал внимания на кавалера любимой девушки. Видел только ее, утонул в бездонной глубине зеленых глаз.

За те полгода, что прошли после расставания с Кирой, боль по ней стихла, приходила редкими приступами, когда что-то напоминало о нашем коротком счастье. Подавлял ее привычным напряжением воли и так продолжалось до следующего случая. Сейчас же она заполнила меня без остатка, первая радость от встречи с любимой перешла в жгущую сердце горечь. Через долгое время до меня как-будто издали — едва слышно, донесся рвущий душу голос:

— Здравствуй, Сергей.

Хотел ответить и не мог произнести ни слова — застряли комом в горле. Судорожно сглотнул, а потом все же произнес, с заминкой от натуги: — Здравствуй ..., Кира.

Краешком сознания прошла мысль — могла ведь вообще пройти мимо, как бы не узнав, или просто кивнуть головой, следом догадка — наверное, что-то ей от меня нужно.

Мы стояли напротив друг друга, глядя в глаза. Мне показалось, что в них грусть, отголосок прежнего чувства. Но сразу отмел как о невозможном — кто я для нее, здравомыслящей девушки, знающей себе цену! Между нами застыло молчание. Я уже какой-то мере пришел в себя, но не стал о чем-то еще говорить — мои слова для нее ничего не значат. Предполагал, что сейчас Кира попрощается и уйдет, но она почему-то продолжила разговор — представила своего попутчика: — Познакомься, Сережа, — мой брат Костя, я тебе говорила о нем.

Как же не знать о нем, если мы в его квартире устраивали свои свидания! Постарался вежливо улыбнуться Константину, а потом назвал себя: — Сергей Максимов.

Тот оценивающе оглядел меня, после с такой же формальной улыбкой ответил, небрежно подавая руку: — Лукьянов Константин.

Назвал Лукьяновым своих барышень: — Мои сестренки — Оля и Катя.

Кира переспросила: — Сережа, ты же говорил, что вы с мамой одни! Или я ошибаюсь?

— Да, правильно. Теперь есть, — не стал разъяснять ей подобное обстоятельство.

— Рада познакомиться с вами, девушки, — после взаимных представлений сказала Кира. — Нам пора идти — скоро начнется концерт. Звони, Сережа, если будет время.

Заставил себя выдержать секунду, а потом спокойно ответить, хотя сердце кричало от радости и новой надежды: — Хорошо, позвоню.

Умом понимал, что слова Киры просто каприз — в какой-то степени рада видеть после долгой разлуки, но не больше. Между нами ведь ничего серьезного не поменялось — каждый из нас живет в своем мире, мы действительно не пара. А в ее любовь я уже не верил — нет у нее у такого сильного чувства, которое смогло бы преодолеть пропасть между нами. В лучшем случае, возобновит прежнюю интрижку, пока не найдет более подходящую кандидатуру. Но душа не слушалась разума, рвалась к любимой девушке по первому ее зову. И мне пришлось бороться с самим собой, в трудном испытании воля победила.

Глава 4

Мои спутницы стойко терпели любопытство — ни во Дворце, ни на обратном пути в такси не терзали меня вопросами о Кире. Наверное, видели, что мне не до них — я все еще переживал негаданную встречу с любимой, но далекой от меня девушкой. Дома же, едва мы сели за стол чаевничать, в полной мере возместили свое страдание от мучающих их вопросов: — кто она, какие отношения между нами, как встретились, почему расстались. Не стал скрывать, рассказал как есть, только без подробностей о своих переживаниях. Но о них девушки тактично не стали выпытывать, а в остальном не знали удержу — коснулись даже интимной стороны. Особенно разошлась Катя, все ей интересно — даже как я целовал, при каких обстоятельствах у нас произошла первая близость. Иной раз ее одергивала Оля, но сама же нетерпеливо ожидала, что же я расскажу.

Потом, когда уняли свое любопытство, Катя заметила: — Оля, а ты ведь похожа на Киру! Конечно, если присмотреться, то у вас во многом различие. А так, по первому впечатлению, вы как близнецы.

Та задумалась, будто что-то вспоминая, а потом высказала свое открытие: — Сережа, помнишь, когда ты в первый раз зашел ко мне в палату, встал у порога и все смотрел на меня во все глаза. Вид тебя был — как будто мешком по голове ударили! Примерно как сегодня, когда мы встретили Киру у Дворца. Может быть, именно из-за нашей похожести ты взялся помогать мне. Так, Сережа?

В ее тоне чувствовалась ревность, даже обида. Поспешил снять возникшее у нее недоразумение: — Нет, конечно. Вначале действительно я заметил, что ты похожа на Киру. Но после лучше узнал тебя, о твоем состоянии и мне захотелось помочь такой замечательной девушке, попавшей в беду. Так что не переживай, ты мне близка сама по себе. Веришь мне?

Девушка заулыбалась, погладила благодарно мою руку, а потом ойкнула и схватилась за живот. Катя соскочила со стула и подбежала к старшей подруге: — Что, Оля, малыш беспокоит? — а потом предложила: — Пойдем к тебе, полежи, отдохни.

После, когда девушки ушли в комнату Оли, вновь вернулся к мыслям о Кире. Вспоминал каждый миг сегодняшней встречи, обдумывал, что теперь мне делать, как вести с ней. Я ведь уже согласился позвонить и видеться снова. Только сказал себе, что у нас все будет по иному. А как именно — надо еще хорошо продумать, а потом держаться принятого решения, во что бы то ни стало. К ночи вернулась из гостей мама. Не стал скрывать, рассказал ей о Кире. Да и все равно узнает от девушек, а они такого наговорят! Она выслушала меня с виду спокойно, а потом спросила: — Ты будешь с ней встречаться, Сережа?

— Да, мама. Отказаться от нее я не могу, хотя знаю, что ничего серьезного между нами не сложится. Постараюсь держать себя в руках и не допустить прошлых ошибок. Не хочу новых переживаний — ни себе, ни тебе.