Ты мне не пара

— Твой интерес к операции понятен, — с явным вниманием оглядев меня, отозвался Виргилио. — Расскажи подробнее, что ты заметил, с самого начала.

— Вы стояли минуту неподвижно — в вашей ауре заметно стал выделяться оранжевый оттенок на желтом фоне. По-видимому, формировали волну пси-энергии нужного диапазона. Потом стали водить руками над больным органом — видел, как их стала окутывать, как в коконе, пелена сгустившегося поля. Когда же стали погружать в тело пациента, кожа и ткани как будто разошлись под пальцами. Вы касались ими кишечника, а через них текла и впитывалась в пострадавший орган жизненная энергия. Она имела свой оттенок — ярко-золотистый, а не оранжевый. Через минуту пси-энергия вновь сменилась и вы стали вычищать раковые образования, вырезать зараженный опухолью участок. Сращивание и восстановление тканей, нервных и кровеносных каналов шло уже энергией третьего вида — с горчичным оттенком. Завершили операцию общим укрепляющим полем жизненной энергии.

— Хорошее наблюдение, — после непродолжительного молчания подытожил доктор, — У тебя, Сергей, развитое внимание — заметил действительно важные моменты операции. А теперь спрашивай, что тебя интересует?

Я задал несколько вопросов — среди них и те, о которых говорил Мельник. Доктор Виргилио отвечал охотно и подробно, насколько он понимал суть своих воздействий. У меня стало складываться впечатление, что он сам не знал природу оперируемой им пси-энергии — почему она действует именно так, а не иначе, по какой причине одна энергия заживляет ткани, а другая разрушает. Представлял собой чистого практика — применял сложнейшую материю, не понимая ее законов и принципов. Но даже и в таком качестве его знания и умения имели для меня уникальное значение — давали ясную картину невообразимых пока, но реальных в будущем возможностей, если я смогу перенять приемы доктора. А дать научное обоснование можно со временем, используя имеющиеся в нашей лаборатории наработки и методики.

Он рассказывал о некоей Сущности, дающей ему силы лечить людей. Именно она ведет его руками, заживляет раны, позволяет почти бескровно и без боли проводить операции. Надо только чувствовать ее, принять с полной верой, без тени сомнения или страха, иначе она просто не раскроется целителю. Перед операцией хилеры настраиваются на волну божественной благодати — в большинстве они долго молятся, положив руки на Библию. Сам же Виргилио обходится без нее и намного скорее — открывает сердце Сущности, а она наполняет его своей энергией. Технику же лечения он усвоил от великого хилера Элеутерио Терте, положившего начало новому искусству врачевания. Ему понадобился не один год учения, пока учитель дозволил самому проводить лечение. Так же учились и другие практикующие сейчас хилеры — под руководством опытного мастера. Возможности у них разные — кто-то берется только за несложные операции, другие, как Вергилио, за такие опасные, как запущенный рак.

В завершении беседы, длившейся больше часа, доктор сделал мне предложение, от которого не мог отказаться:

— Сергей, вижу в тебе большие способности, а главное — доброе сердце. Уверен, что ты сможешь достигнуть многого в богоданном деле. Через два месяца у себя дома я провожу недельный семинар для таких, как ты — готовых постигнуть великое искусство врачевания. Платы не беру — ваш труд на здоровье людей станет мне достойным вознаграждением. Если согласен приехать на мою родину, то я вышлю тебе приглашение от нашего министерства здравоохранения — хилеры работают под его ведомством. С решением не тороплю, у тебя есть несколько дней до моего отъезда.

Принял предложение с признательностью: — Благодарю за высокую оценку моих скромных возможностей и приглашение. Я переговорю в институте со своим руководством, в случае согласия — думаю, что получу его, — непременно приеду к вам.

На том и расстались, доктор еще вручил мне свою визитку с телефонами и адресом со словами: — Можешь звонить мне в любой день — рад буду помочь советом.

Как и предполагал, Мельник пошел мне навстречу, сумел уговорить руководство института отправить меня в командировку в далекие Филиппины после получения официального приглашения. В тот же день позвонил помощнице доктора и передал ей о своем согласии. Через две недели по факсу в адрес института пришло извещение об отправке приглашения, а еще через неделю позвонили из заморского посольства и вызвали получить официальную бумагу. После началась суматоха с оформление визы и других документов, покупкой билетов, получением нужных прививок. В конце ноября, распрощавшись с подругами и родными, получив от них напутствия и некоторые заказы, впервые в своей жизни вылетел в другую страну.

Сидел в кресле самолета, а самому не верилось, что лечу в далекую страну на другой край света. Эта сторона казалась какой-то диковинкой, неизвестной мне экзотикой. По книгам, журналам в какой-то мере узнал о здешней природе, людях, местных обычаях. Но понимал — то, что видишь своими глазами, не описать ни в одной книге. В предвкушение будущих впечатлений, эмоций сердце захватывала особая волна волнения — будто там, далеко за горизонтом, меня ожидал новый мир, полный чудес и волшебства. Как в детстве, когда после сна ко мне иногда приходило чувство — сегодня случится что-то необычное, сказочное, — весь день ждал и надеялся.

Час проходил за часом, а самолет наш летел все дальше. Только раз садились в промежуточном аэропорту, а через два часа вновь отправились в путь. Внизу суша сменилась морем, на бескрайней его глади видел видел корабли, изредка попадались острова — большие и малые. Полет проходил спокойно, против ожидания, без воздушных ям и колдобин. Даже незаметно уснул — утром встал рано, не выспался. Усталости не чувствовал, только иногда закладывало уши, а ровный шум моторов слился фоном, не раздражающим слух. Скрашивал время чтением журналов и проспектов, которые раздала пассажирам бортпроводница, смотрел в иллюминатор, вступал в разговор с соседом, пока по радио не объявили, что приближаемся к главному городу Филиппин — Маниле.

Все прильнули к стеклу, я тоже, вглядываясь в приближающуюся землю. Под крылом видел россыпь островов, вытянутую с севера на юг. Столица разместилась на самом крупном из них в устье реки у южного побережья. Мы уже пролетали над островом, позади в горной долине остался город Багио, в котором живет и работает Виргилио. Горы сменились равнинами, сплошь занятыми поселениями, городами, рисовыми полями. Этот район самый густонаселенный, используется каждый клочок земли. Видны еще кокосовые рощи вокруг большого озера в центре острова и вдоль вытекающей из него реки. Самолет пролетел по краю большого города, а потом, взревев моторами, пошел на посадку — мы прибыли в столицу Филиппин.

Глава 11

В аэропорту не стал долго задерживаться, ничего примечательного в нем не увидел — все так, как и в других крупных портах. Быстро прошел досмотр — таможенники придирчивостью не отличались, проверяли почти формально. Уже выйдя из здания терминала на прилегающую к нему площадь, полюбовался открывавшимся отсюда видом на море. Все точно, как на фотографиях — голубая вода, песчаный берег с растущими группами пальм, вдали видны яхты и лодки, — только все вживую, красивее. Можно сравнить, как для футбольного болельщика — видеть матч по телевизору и на стадионе, — эмоции совершенно разные! После отправился к автобусной площадке по соседству с портом.

Можно было и дальше лететь самолетом — из Манилы в Багио есть прямой авиарейс. Но решил все же добираться на машине — коль есть возможность посмотреть страну, грех ее упускать. Да и путь не очень долгий — около шести часов. Подождал на остановке автобус, идущий в нужную мне сторону. Вскоре он подошел — небольшой, на базе джипа, его так и называют — джипни. Весь разрисованный в яркие цвета, с причудливыми картинками и надписями — наверное, его владелец приложил в украшении своего чуда всю фантазию. Вход в машину сзади, сиденья расположены в два ряда по бортам, вместо окон и дверей — одни проемы, ехать придется с ветерком. Народу в нем оказалось немного, выбрал место впереди, поудобнее.

В обращении с местными — персоналом аэропорта, водителем автобуса, попутчиками, — у меня особой проблемы с языком не возникало. Английский здесь распространенный, так что они понимали даже в моем произношении, далеким от идеального. Я их тоже, может быть, через слово, но смысл улавливал. Приятно поразила приветливость тех, с кем довелось встретиться — улыбались без фальши, с готовностью отвечали на вопросы, старались услужить даже в мелочах. Причем не только по отношению ко мне, иноземному гостю — с туристами местные особенно обходительны, — но и между собой. Хотя меня предупреждали знающие люди, что в стране неспокойно из-за распрей между основным населением — католиками и мусульманами, на юге дошло до вооруженных столкновений.

Ехали не быстро, останавливались в каждой деревне или по просьбе пассажиров. Один раз увидел, как водитель, не заморачиваясь стеснительностью, встал на обочине и тут же, не отходя от машины, справил малую нужду. Дорога выпала неплохая, не беспокоила колдобинами или неровностями — автобус шел мягко и ровно, только на виражах кренился Все в окрестностях, мимо которых проезжали, привлекало интерес — от природного ландшафта до домов, придорожных сооружений. Только недавно закончился сезон дождей — воздух и почва еще пропитаны влагой, но солнце уже грело довольно сильно. Самая жара здесь в мае-июне, в разгар туристического сезона, но и сейчас неплохо — приятное тепло без изнурительного зноя.

По невзрачному виду многих жилищ в городах и деревнях, через которые мы проезжали, видел, что основная масса населения живет скудно. Убогие домики из фанеры, бамбука, отходов строительных материалов, занимавшие целые кварталы даже в деловом центре, рядом с небоскребами, оставляли тягостное впечатление, вызвали недоумение — как же можно в этом благодатном краю прозябать в такой нужде? Те же Сингапур, Малайзия или Индонезия со сходными природными условиями ушли вперед в своем развитии, а народ их живет гораздо лучше. Правда, в соседнем Таиланде, насколько мне известно, обстоит примерно также. Оставил мысли о глобальных вопросах — Восток так просто не понять, не мне судить о нем. Осталось принять его таким, какой он есть.

Где то через два часа пути начались горы. Широкая поначалу дорога сузилась до двухполосной ленты, запетляла серпантином между скалами. С подъемом стало заметнее прохладно, да и наступал уже вечер, пришлось надеть куртку. Горы здесь не очень высокие, их склоны покрыты густым сосновым лесом. Местами видел террасы рисовых полей, на них местные крестьяне готовили почву для посева — месили грязь голыми ногами. Дважды пересекали по мостам горные речки с бурным потоком после выпавших дождей. В Багио приехали уже ночью. Водитель джипни довез до самой гостиницы, в которой я забронировал номер, не пришлось искать ее на такси. Портье принял меня со всем радушием, как важного гостя, не задержал с оформлением, уже через пару минут передал ключ и проводил до лифта.

В номере, как и в самом трехзвездочном отеле, все выглядело аккуратно и уютно, пусть и без роскоши, для меня излишней. Все нужное есть — приличная мебель, свежее белье, холодильник, телевизор с кабельными каналами, отдельная ванна с душем, даже чайник электрический. А я взял с собой небольшой кипятильник со стаканом, хотя меня предупреждали — он для администрации любой гостиницы как красная тряпка для быка — пожароопасный! Разложил вещи в шкафу и тумбочке, принял душ, а потом чаевничал, глядя на цветной экран — расслаблялся после суточной дороги. Акклиматизации из-за многочасовой разницы не потребовалось — уснул почти сразу, как лег в постель, все таки в пути вымотался.

Утром позвонил Виргилио, на своем корявом английском сказал ему о своем приезде. Доктор подтвердил, что семинар начнется завтра, уточнил мне время и место его проведения. Пожелал хорошо отдохнуть сегодня, осмотреть город — потом работы предстоит много, программа насыщенная. Я сам так намеревался, не теряя времени, собрался и отправился гулять. Определенной цели у меня не было — шел куда глаза глядят. Гостиница расположилась почти в самом центре города, так что далеко идти не пришлось — главные достопримечательности оказались поблизости. Обошел на своих ногах одно за другим Кафедральный собор, летний Дворец президента, Военную академию. Каждое из них представляло величественное сооружение, зевак вроде меня хватало. Хотя иностранцев, во всяком случае, из Европы, видел редко — горная столица не так популярна среди них, как известное на весь мир побережье с пляжами и развлекательными центрами.

Больше времени — почти до самого вечера, провел в городском парке или, как его здесь называют, Бёрнхэм-парке — излюбленном месте отдыха местных жителей и гостей. Поднимался на гору Кабуяо, с которой оглядывал окрестности — она самая высокая из находящихся в черте города. Зрелище впечатляющее — красивые здания на склонах, фонтаны на площадях и скверах, много зелени. Все продумано, гармонично сливается с окружающими горами. Посидел еще на лавочке возле искусственного озера в центре парка, по нему катались на лодках отдыхающие. Самому не хотелось, лень было напрягаться лишний раз. Пообедал здесь же — в одном из небольших ресторанчиков. Местную кухню — с морепродуктами и рисом, фруктами, — перенес сносно, хотя и с опаской — вид некоторых блюд внушал сомнения, съедобны ли они. Так и не решился попробовать здешний деликатес, балут — протухшее утиное яйцо с мертвым птенцом внутри.

Семинар проходил в небольшой клинике доктора. В ней практиковали он сам и его сын, Виргилио-младший, с двумя ассистентами. Приехал сюда ранним утром, загодя. До начала еще оставался час, но доктор и его помощники уже хлопотали здесь — готовили операционный кабинет, комнату для ожидающих. Не стал им мешать, сел на лавочку во дворе под раскидистой пальмой. Один за другим подходили люди — пациенты или слушатели семинара, не стал гадать по их виду. В назначенное время к нам вышла девушка и пригласила пройти на занятие. В комнате скромных размеров — наверное, для отдыха персонала, — нас встречал сам доктор. После приветствий и представления друг другу расселись по плотно расставленным стульям, занявшим всю свободную площадь.

Слушателей оказалось больше двух десятков, приехали со всех сторон света. Среди них три моих соотечественника — молодая женщина, лет около тридцати, и двое мужчин постарше. И вообще, большую часть составили люди зрелого возраста, я, по-видимому, самый молодой. Первое занятие доктор начал с вступления о священном предначертании целителей, вере в Высшую сущность — о которой мне высказывался еще при первой беседе. Долго не стал распространяться, рассказал, чем будем заниматься в течении недели:

— Каждый день, начиная с сегодняшнего, я буду проводить с вами тренировки вашего духа. Постараюсь научить чувствовать Сущность, без нее мастер лечить не может. Уверен, что у вас получится, задатки есть у каждого. А потом будете наблюдать за операциями — моими и сына. Я, по-возможности, буду по ходу сеанса разъяснять свои действия. Хотя во время операции не желательно отвлекать мастера, так что вопросы задавайте после ее окончания. Если кто-то из вас решит позаботиться не только о собственном здоровье с помощью моих уроков, но и заняться лечением других, то можете пройти стажировку у меня — сначала ассистировать, а затем проводить сеансы под моим наблюдением. Но только учтите, она займет долгий срок — несколько лет.