arc_2.1

Три огромных дольмена, сложенных из обломков скал. Страшно представить, сколько сил ушло на их возведение. Я никогда не видел в живую пирамиды или другие монументальные сооружения в своем мире, но сейчас я смотрел на строения их превосходящие. Не знаю, кто создавал эту локацию, но он был гений и безумец одновременно. Грубые каменные глыбы образовывали единый ансамбль, внушающий смотрящему на него чувство обреченности и ничтожности. В таких громадах можно хоронить только титанов или других гигантов. На громадных плитах, закрывавших вход, были выбиты знаки, знаменовавшие классы тех, кто был похоронен внутри.

Жнец. Судья. Апостол.

На громадных ступенях стояли ровные ряды драугров, возглавляемых их старшими братьями — Джаггернаутами. Монстрами, которых я видел впервые. Наполовину материальными духами высотой метров пять с огромными палицами, удерживаемыми рукой, обмотанной цепью, и башенным шитом в другой руке. В мощных магических доспехах и украшенных драгоценной вышивкой саванах. Восьмидесятые.

Эти трое — последователи?

"Да. Но ты не видишь главного".

Это рейд зона. Это зона для рейда, а не обычная локация. Чего ждут мертвые, Таррок?

"Это всего лишь охрана. Посмотри на перекресток перед Дольменами".

Кости, целое море костей украшало подступы к гробницам. Спустившись вниз, я поднял один из валяющихся черепов. Среди иссохших рядов зубов выделялись два длинных клыка сверху и два покороче снизу. Вампиры. И зачем одна нежить штурмовала убежище другой?

"Вампиры не были творением Сармитара".

Значит, они пешки другого бога с похожими наклонностями. Но все равно, зачем разорять гробницы поверженных врагов?

"Богов не стало. Но это не значит, что все их дары исчезли. Ты и представить себе не можешь, на что были способны шесть уникальных классов, дарованных Сармитаром своим избранным. Я видел их живыми, в том числе и тех, что спят здесь".

Значит, сражения шли здесь не за артефакты и богатство. В этой игре, оказывается, есть ценности похлеще. Что будет, если кто-то сможет победить охрану и тех, кто внутри? Они смогут получить уникальный класс?

"Если победивший окажется достоин. Но ты не учитываешь того, что у последователей были приближенные ученики. И их нет среди охраны".

Ты намекаешь на то, что внутри гробниц с хозяевами спят их приближенные?

"Да".

А как называются три оставшихся класса?

"Всему свое время, Дэн".

Может, мне стоит попробовать перековать тебя, чтобы ты стал посговорчивее? Нет. Это не поможет мне избавиться от тебя. Надо найти действующий вулкан и утопить тебя в лаве. Три верных хоббита, по идее, у меня есть. Осталось вернуть волосы на одну ногу и в путь.

"Опять ты несешь какой-то бред".

Не обращай внимание. Это моя защитная реакция при общении с тобой. Что ж, я узнал что хотел. Возвращаться назад или пойти поискать ведьму, пока время действия навыка не истекло?

"Твое болезненное любопытство уже давно решило все за тебя".

Ты прав.

Развернувшись, я побрел к тому месту, где Дим нашел Сима. Скелеты-воины и зомби теперь сторонились меня. Обличье драугра служило мне верную службу. Если бы только не было так холодно и не хотелось есть.

Поиски ничего не дали. Нет, я нашел ту плиту, причем на ней были свежие следы крови, а вокруг валялись свечные огарки. Но сама хозяйка этого места попадаться на глаза озлобленному драугру не спешила. Стал нарезать расширяющиеся круги вокруг того места. Действие навыка закончилось, и я накинул скрытник на всякий случай. И через десяток минут я нашел едва видимую тропинку, уходящую в лес. Сработало "Видеть скрытое", ведь я уже несколько раз проходил здесь и ничего не заметил. И куда ведет тропинка?

За моей спиной звонкими колокольчиками раздался женский смех. Повернувшись, я заметил маленькую фигурку, приближающеюся ко мне из тумана. Я очередной раз констатировал, что я идиот. Пока я искал ее следы, нарезая круги, она преспокойно наблюдала за странной нежитью. Ну ничего, сейчас я отыграюсь.

— Охотник выучил новый фокус? — рассмеялась обворожительная девушка, остановившись в десятке метров от меня. — Это было забавно. Ты же поиграешь со мной, бессмертный? Из вас получаются хорошие игрушки.

Из тумана вышли еще три фигуры. Все верно. Как и было в задании, два охотника и обычный селянин. На их коже было вырезано множество знаков. Если бы не потеки крови, я бы мог их прочитать. Я уже видел такие на внешних камнях гробниц. На их руках не хватало пальцев. В отличии от Сима, они испили всю чашу страданий до дна. Самоучка-ведьма тридцать второго и три её миньена с блеклыми белками вместо глаз, её куклами. Двадцать девятыми.

Я хохотал, хохотал как безумный. Ведьма недоуменно уставилась на меня.

— Порча, обворажение, ментальные узы с подчинением, призыв духов и возможность создавать куклу из живых людей, — мои руки медленно сняли маску, — и это все? И это ведьма? Монстр, за которого жмот Лукич пообещал 400 золотых, в двое больше, чем за волколака?

Мой хохот снова разнесся по округе. Снимаю скрытник и наблюдаю, как в ее прекрасных глазах появляется страх. Ее миньены заворчали и сделали пару шагов вперед. Ведьма стала медленно отступать назад.

— Ну уж нет, подруга, — священный круг аутодафе вспыхнул вокруг меня.

— Нам нечего делить с тобой, Грешник, — тщетно сопротивляясь, тварь была вынуждена идти ко мне.

— Ты так думаешь? А вот один молодой парень просил взыскать с тебя очень приличный долг, и, боюсь, ты не сможешь расплатиться с ним.

Мое тело покрывает желтое пламя Немезиса. Оставляя за собой след синего тумана, Тарок прочертил круг, и голова одной из кукол улетела в сторону. Вертикальный разрез, и бывший охотник навсегда упокоился на цифровых небесах. Полуоборот, немного приседаю — и вторая кукла лишается ноги. Активация кары — и голова третьей куклы, напавшей сбоку, взрывается кровавым шлейфом брызг. Еще пара ударов мечем, и все миньены мертвы. Ведьма сделала пас руками, облако темной дряни лизнуло пламя Немезиса и бессильно опало. Страшный удар, ломающий кости, впечатал тело ведьмы в частично проявившуюся границу судилища. Заношу меч над собой. В её глазах страдание и страх.

— Почему? Ты же такой же, как мы? — тихо прошептала она. — Такой же монстр, как мы.

— Ошибаешься. Я гораздо хуже.

День 21 (Часть вторая).

Конечно, все не могло оказаться так просто. После смерти ведьмы я списался с Саней. Не было извещения о выполненном задании, и я побрел по едва заметной тропинке вглубь леса. Было гадко. Некоторое время назад я убил не монстра, я убил человека. И то, что мы были в игре ничего не меняло. Кусок кода не мог страдать. Ни один программист не смог бы написать подобное. Ведьма умирала тяжело, мне пришлось еще трижды опускать меч, пока жизнь наконец не покинула ее тело. Я оправдывал себя тем, что она также, как и я, была убийцей. Но почему-то легче мне не становилось. Еще я решил, что задание будет сдавать Сим. Если, конечно, он вернется сюда. Голова той, что причинила ему страдание и муки, будет ждать до поры в моем инвентаре. Вопросы морали, этики, совести. Сейчас эти вопросы крутились у меня в голове, и я не хотел искать ответы на них. Может, я и правда НПС? Нет. Нельзя оправдывать себя, перекладывая вину на других. В том мире я часто наблюдал, как люди были готовы винить в своих бедах и неудачах кого угодно — дьявола, случай, судьбу. Нет. Мы сами делаем свой выбор, и его нельзя оправдывать давлением обстоятельств. Но и жалеть после тоже не надо.

Через некоторое время лес поредел, и я вышел на окраину болота. Чуть в стороне за хлипкой оградой стояла покосившаяся хижина. Приземистый сруб практически наполовину заплыл землей. Крыша была покрыта какой-то травой, то ли соломой, то ли болотной осокой. Мне пришлось согнуться, чтобы пройти в узкий проем. Дверь громко скрипела, поворачиваясь на несмазанных петлях. Внутри стоял сильный запах сушенных трав, было темно и тихо. Аккуратно засветив факел, я попытался осмотреться. Сплошные вязанки сухих трав были развешаны практически повсюду, справа был скособоченный стол с грубым табуретом. Слева массивная печь, занимавшая приличную часть помещения. Сквозь запах трав оттуда-то пробивался запах разложения, и доносилось едва слышимое дыхание. Я сдвинул травы в стороны и осветил лежанку.

Конечно, все не могло оказаться так просто. Тогда, читая описание навыков ведьмы, я обратил внимание на один необычный навык в ее арсенале. Кукла — ритуал, связанный с пытками, позволяющий мучителю забрать жизненные силы жертвы себе или передать их другому. И стало понятна необычная щедрость Лукича. На лежанке, в ворохе тряпья, задыхаясь от болезненного жара от гноящихся ран лежало иссохшее тело маленькой девочки. Дочери ведьмы.

В этом мире у местных наверняка были могущественные маги и чудодейственные зелья, способные на многое. Но не на все. Дитя передо мной умирало от магической чумы, которую мог исцелить только один класс — жрец, причем прошедший полное посвящение. Или несчастная мать могла поддерживать жизнь способом, который выбрала ведьма. Забирая жизнь у других. Даже те самые зелья регенерации оказались бы тут бессильны, лишь продлив агонию.

Железный кинжал оказался занесен точно над подсвеченной навыком зоной бьющегося сердца. Просто так оставить это дитя на несколько часов лежать в муках я не мог. Решительное движение рук, судороги ее тельца и, как мне показалось, еле слышимый вздох облегчения. Какие-то сообщения от системы. Притворив за собой дверь, я вышел во двор. Хмурые облака бесстрастно плыли по небосклону. Две склянки разбились о стены лачуги, следом за ней полетел зажженный факел, и край болота осветился заревом пожара.

Смотря на полыхающую хижину, я наконец не ощутил боли от своей утраты. Денис Решетняк в этот момент умер, и сейчас я смотрел на огонь, в котором он наконец-то обрел покой.

День 21 (Часть третья).

Воронье карканье громом прозвучало над пепелищем. Поднявшись с колен, я огляделся. Все ветки со стороны леса были заняты нахохлившимися воронами. Что-то было не так. Уж слишком внимательно эти птицы смотрели на меня. Таррок покинул крепления у меня на спине, и я замер в ожидании. Еще одно хриплое карканье, и воронья стая взвилась в воздух, закружившись хороводом надо мной. После чего сместилась в сторону, и, изогнувшись черным хоботом, закружилась неподалеку от меня, постепенно приобретая узнаваемые черты. Множество птичьих тушек с отвратительным хрустящим звуком сливались в единое существо, в одну громадную птицу, отдаленно похожую на человека.

Карас

Класс: Колдун

Уровень: 108

Описание: Скрыто

Темные одеяния, широкополая шляпа и корявый посох в лапах с замершим на нем вороном. Огромный клюв и отливающие желтым глаза. Существо громогласно каркнуло и снова начало меняться. Через минуту передо мной остался стоять худой высокий старик с крючковатым носом и нечеловеческими глазами, поблескивающими из-под полей шляпы.

Старик лукаво посмотрел на меня и усмехнулся.

— Грешник, да еще из проклятого племени. Давненько я не видел подобных тебе, — каркающие интонации в его словах неприятно резали слух. — Ты убил дитя, грешник?

— Да, — направив на него лезвие клинка, я готовился к схватке, хоть я и не соперник этому существу.

— Выходит, ты теперь знаешь причину, толкнувшую Этну на путь ведьмы? — продолжил он свой допрос.

— Нет, но я догадываюсь.

— Разве ты не прочел ее книги перед тем, как сжечь ее дом вместе с ее ребенком? — по птичьи склонив голову, он с любопытством рассматривал меня.

— Я пришел сюда не за ответами к чужому горю и не затем, чтобы грабить. Но если тебе так любопытно, я могу предположить причину.

— Вот как?! Потешь старика, будь мил.

— Причина в ее ребенке. Видимо, здешние селяне отказали ей в помощи, и она была вынуждена стать твоей ученицей ради того, чтобы ее ребенок жил.

— С чего ты решил, что она училась у меня? — существо с хрустом склонило голову на другой бок.

— В долине дольменов нет тех знаний, которыми она владела. И ты явился сюда не просто так. Рискну предположить, что ты не ожидал застать тут грешника. Ты ожидал увидеть здесь другой класс, а потом ты предложил бы исполнить месть в отношении селян, породивших монстра. Я прав, колдун?

— Забавно, какая проницательность, — снова закаркало это существо. — Ты прав. Да, дитя было обречено с самого начала, но они не имели права отказывать ей в помощи.

— И что дальше, колдун? Что ты будешь делать?

— А что я могу? Убить тебя? Но в этом нет толку. Задание от меня ты тоже не примешь, ибо тебе подобное запрещено. Поговорим, Грешник, ты заинтересовал меня.

Подойдя к корявому пеньку у края болота, колдун умастился на нем и поманил меня рукой, предлагая занять место напротив него. Один взмах его когтистой руки, и прямо на земле вспыхнул неизвестно откуда взявшийся костер, обложенный камнями. Значит, поговорим. Подойдя к костру, я присел напротив старика, положив меч рядом с собой. Старик хмыкнул, наблюдая за мной.

— Опасаешься?

— Одному монстру не стоит доверять другому.

— Не только грешник, но и Павший, — захохотал старик. — Беседа и правда будет интересной.

— И что же будет темой нашей беседы?

— А разве мало тем могут обсудить монстры, которых свел случай? — он лукаво посмотрел на меня. — К примеру, можно поговорить о том, что нынешнее поколение охотников сильно отличается от предыдущих.

— Возможно, дело в том, что они не те, за кого их принимают?

— Что может быть лучше беседы с тем, у кого есть верные ответы? Да, грешник?

— Я рассчитываю на подобную любезность и с твоей стороны.

— А может, ты рассчитываешь на свой навык?

— Вряд ли он подействует на существо в несколько раз сильнее меня. Я не вижу, что ты такое. Лишь имя и твой класс.

— Ты снова прав. Что ж, если ты ответишь честно, и я не буду таиться от тебя. Я уже встречал некоторых из твоего поколения. Жалкое зрелище. Неужели в том мире, откуда вы пришли, все такие ничтожества?

У меня уже не было сил удивляться. Да и что толку. В этом мире боль была важной частью бессмертных.

— Может и так, а может и нет. Наш мир очень странен, я бы сказал даже безумен. Он похож на огромную иллюзию, заполненную неисчислимым множеством надежд и мечтаний. Они цепляются друг за друга и часто рушатся. Мы придумываем цену несуществующим вещам и тешимся от осознания своей важности. Но в глубине души мы знаем, насколько бессмысленны наши надежды и мечты, и потому мы городим еще больше лжи, чтобы оправдать свое существование.

— Выходит, у вас там есть магия?

— Вот наша магия, Карас, — я покрутил в пальцах тяжелую серебряную монету. — Иногда она всемогуща, а иногда нет.

— Все очень странно, — хмыкнул старик, — другие отвечали не так. Они говорили, что меня нет, называли меня иллюзией, корчась от мук, причиняемых мной. Разве это не бред?

— Нет, не бред. Мы искренне считаем, что ваш мир очередной обман, и даже имеем некоторые доказательства, которые я, увы, не в силах предъявить, так как я здесь пленник.