— Вы в курсе последних международных новостей? — вставил вопрос Берия, воспользовавшись тем, что я сделал паузу для того, чтобы перейти к следующим своим положениям.

— Нет, а что-то случилось?

— Японцы, воспользовавшись нападением китайских партизан на свою марширующую колонну, предъявили Чан Кай Ши ультиматум, который он заведомо не мог исполнить и начали против Китая захватническую войну. Несомненно, это изначально была провокация, чтобы иметь казус белли.

— Ну, этого следовало ожидать, после того, как мы поссорились из-за Восточного Туркестана. Японцы решили, что единый континентальный фронт им не грозит и напали, конечно, на слабейшего. И эта война надолго. Японцы будут постоянно бить китайцев в сражениях, но никогда не смогут контролировать обширные захваченные территории с многочисленным населением. У них просто нет столько войск.

Берия кивнул, давая понять, что услышал моё мнение и взглянул на меня вопросительно, ожидая, как я дальше буду развивать свою мысль.

— Давайте вернёмся и попробуем разложить стратегический пасьянс. Япония, со своей слабой, по сравнению со своими противниками экономикой, вложилась в дорогущие суперлинкоры. Это обстоятельство ясно даёт понять, что страна восходящего солнца выбрала в качестве основного морское направление своей экспансии. Ждать они не могут, им катастрофически не хватает даже самых основных ресурсов. Значит, удар на море будет нанесён, как только линкоры введут в строй. Антанта имеет формальное превосходство на море, но костяк англо-французских сил — наследие Мировой войны. Большинство их линейных кораблей вошли в строй или её ходе или сразу же после окончания и относятся к одному поколению. Япония, после ввода в строй суперлинкоров, таким образом, будет иметь качественное превосходство. А ведь Антанте надо ещё и о Европе позаботиться. Что касается Соединённых Штатов, то японцы непосредственно не угрожают их жизненно важным интересам. Даже узнав о суперлинкорах, я бы на месте американцев не ввязывался и подождал бы, пока японцы и англичане хорошенько друг друга отколошматят. И только потом бы сделал свой ход, тщательно рассчитав его и подготовив материально. Как они и поступили в годы Мировой войны в Европе. В этом раскладе англичанам крайне желательно получить в союзники СССР. В противном случае шансы на победу становятся совсем призрачными. Но это в корне противоречит планам мировой буржуазии по уничтожению СССР! Ведь они, выкармливая Гитлера, надеются нанести по нам удар с двух сторон! И в какой ситуации окажутся англичане, если СССР вдруг исчезнет? Выбирать приоритеты Англии придётся в условиях серьёзных ограничений во времени. Линкоры не будут строиться бесконечно долго, а Гитлеру надо отдавать долги. И это он может сделать, по буржуйскому плану, только победив нас в захватнической войне. На самом деле, не сомневаюсь, после того, как он сделает всю грязную работу, его уберут. А Германия вернётся, в лучшем случае, к состоянию Веймарской республики. Таким образом, конечной целью операции "Кукушка" является внесение разлада в элиту Великобритании и опровержение плана войны единого фронта фашизма в союзе с мировой буржуазией и японским милитаризмом против СССР. Опровергнуть вражеские планы, как говорил Конфуций, значит победить. И мы это сделаем ещё до самого первого выстрела.

— Как вы сказали, "Кукушка"?

— Ну, да. "Кукушка" подкладывает своё яйцо, в данном случае — информацию, во вражеское гнездо. Из "яйца" вылупляется птенец — альтернативный план действий англичан, составленный к нашей выгоде. И он выкидывает из гнезда всех прочих птенцов — невыгодные нам планы. А если Англия начинает выполнять наши планы, то ей впору у "Кукушки" спрашивать, сколько лет жить осталось.

— Да вы поэт, капитан Любимов, — усмехнулся Лаврентий Павлович, слушавший очень внимательно и явно пытавшийся до последнего штриха осознать мои несколько сумбурные объяснения. — Впрочем, для нас это не секрет.

— Поздравляю вас, товарищ Комиссар госбезопасности первого ранга, с успешной реализацией подготовительного этапа задуманной ВАМИ операции "Кукушка". Столь секретной, что ВЫ даже не доверили её бумаге. Рад, что вы довольны спектаклем, разыгранным мной перед британским атташе. Надеюсь, что операция "Кукушка", требующая слаженной совместной работы нашего наркомата и НКИД, будет в самое ближайшее время утверждена и назначена к дальнейшему выполнению Предсовнаркома товарищем Сталиным и генеральным секретарём ВКП(б) товарищем Кировым, — некоторые слова я сознательно выделил голосом, однако и без того подтекст был ясен даже младенцу.

— Вот даже как?

— Именно так! Надеюсь, товарищ Берия, ТЕПЕРЬ вы уже не сомневаетесь в моей преданности, несмотря на смутную биографию, Советской Власти?

Берия остановил на мне долгий взгляд, оценивая и взвешивая, а потом вынес вердикт.

— Теперь не сомневаюсь, признаю мнение товарища Сталина о том, что пользы от вас гораздо больше, чем вреда, абсолютно верной. Скажите, товарищ капитан госбезопасности, а весь этот план вы составили в те считанные минуты, которые затратили на беседу с атташе?

— Не совсем так, — ответил я честно. — Чего-то подобного я от британцев ожидал. Они мастера использовать людские слабости. О моих близких отношениях с бывшим наркомом ВМФ не ведал разве что слепоглухонемой. А англичане всегда пристально следили именно за тем, что хоть как-то связано с флотом. Узнав, что товарища Кожанова, с которым мы работали в связке, отправили в отставку, они решили, что и я буду беспокоиться за своё будущее. Кнут, в виде опалы, удачно дополнялся пряником в виде денег и положения, которое я мог бы занять в Лондоне. По их мнению, этого могло бы хватить. Если бы у них вышло, они убили бы на корню моральный дух советского народа. Только представьте себе, неформальный лидер "новой оппозиции", человек, вышедший из рядов рабочего класса и добившийся очень многого сам, вдруг разочаровался в Советской власти, предал её и сбежал. Развить мысль о том, что это не я такой подонок, а Советская власть никуда не годится, не составило бы большого труда. Впрочем, это могло бы случиться, если бы я потерял бы доверие партии и был арестован за шпионаж в пользу Англии. В общем, либо сманить, либо скомпрометировать. А через меня скомпрометировать и само социалистическое государство. К тому же, удар по "новой оппозиции", от которого она явно не смогла бы оправиться, вновь открыл бы путь для внедрения агентов в эшелоны управления СССР. В целом же акция говорит, что наши враги отчаялись вести свою подрывную работу через органы управления и перенесли усилия на выбивание из строя инженерно-технических кадров в надежде подорвать потенциал советской экономики и обороны. Следует ждать подобного в отношении других товарищей. Заниматься профилактикой и ни в коем случае не рубить с плеча.

— Разумно, если отбросить вариант, что вы, товарищ капитан — сам спящий агент. Атташе мог сказать вам всего лишь одно кодовое слово и вы начали бы выполнять заложенную в вас с помощью гипноза программу, направленную на разрушение СССР. Конечно, вы не пошли бы и не заложили бомбу в машину товарища Сталина, но ваши жизненные приоритеты существенно изменились бы. Конечно, после того, как мы начали совместно работать по плану "Кукушка", это уже не актуально. Хотя ваша Сталинградская речь и заставила меня думать о таком варианте, — открыто признался Берия.

— Рад, что мы с вами, наконец-то в одной лодке, товарищ нарком.

— Скажите, товарищ Любимов, почему вы так стремились спихнуть товарища Ворошилова?

— Только ваше непонятное предубеждение против меня не даёт вам услышать то, что я говорил русским языком и неоднократно. Причина та же, что заставила меня прилагать усилия для продвижения вас на пост наркома внутренних дел, — не смог удержаться я, чтобы не упомянуть о том, что Лаврентий Павлович мне обязан. — Вы — отличный глава НКВД. А Ворошилов — никудышный нарком обороны. Только и всего. В условиях надвигающейся войны, крупнейшей за всю известную историю человечества, СССР не может позволить себе иметь никудышного наркома обороны. Пусть его и поддерживает сам товарищ Сталин. Время, когда нужны были партийные контролёры армии ушло. Сейчас нужны настоящие полководцы.

— И ловушку для товарища Ворошилова в виде сверхтяжёлого танка, как и операцию "Кукушка", вы тоже заранее спланировали? Почерк тот же. Подбросили информацию и заставили воплощать ваш проект. Заведомо негодный. Или доведённый до такого состояния. Ведь, как оказалось, такой танк просто увязнет в земле и не сможет двинуться с места!

— Не надо переворачивать всё с ног на голову, товарищ Берия! Вам рассказать один эпизод из истории Туркестанских походов? 2 мая 1868 года пехота генерала Головачева по грудь в воде перешла Зеравшан на глазах неприятельских полчищ, ударила на них в штыки, овладела высотами Чапан-Ата и обратила бухарцев в бегство. Самарканд закрыл ворота бегущим и сдался русским. В бой пришлось идти сразу же по переходе реки. Солдаты набрали полные голенища воды, разуваться же и вытряхивать воду не было времени. Наши стрелки становились на руки, и товарищи трясли их за ноги. После этого сразу пошли в штыки на бухарцев. "Халатники" решили, что постигли секрет русской тактики, и месяц спустя при Зарабулаке, подойдя на ружейный выстрел, их первые ряды стали головой вниз, тогда как задние добросовестно стали трясти их за ноги. По совершении этого обряда в победе никто из них не сомневался. Так и товарищ Ворошилов, узнав через вас о моих, не привязанных к состоянию советской промышленности и РККА рассуждениях, полностью оправдал моё о нём мнение, проявив натуральную халатность. Сверхтяжёлые танки имели бы смысл, если бы РККА была полностью укомплектована танками обычными и был создан мобрезерв! Сейчас же узкоспециализированное оружие, каким являются сверхтяжёлые танки, грозит сорвать оснащение РККА универсальной техникой, годной для любых действий на любом театре, а не только в бассейне Днепра. Товарищ Ворошилов сам устроил себе по недомыслию ловушку и сам же в неё и вляпался.

— Может быть, может быть, капитан Любимов, — задумчиво сказал нарком. — Только воплощать этот заведомо негодный проект всё равно придётся. Причём, именно вам. Боюсь, никто больше с задачей не справится. Потому, что, кроме товарища Ворошилова, в западню успел угодить и товарищ Киров, генеральный секретарь ВКП(б). Он, уверенный, что это оружие не может быть использовано врагами СССР для нападения на нас, а только для нашей защиты, объявил, выступая на митинге в Ленинграде, на "подшефном" Кировском заводе, что именно его трудовому коллективу выпала высокая честь сделать почин. Оплошать и нанести ущерб репутации партии мы позволить не можем. Я понимаю, что задача невероятно сложная. К тому же вам придётся работать на новом для себя уровне. Не как главного конструктора одного КБ, а как координатора работы нескольких заводов. Постарайтесь не подвести. Совнарком своим решением возложил на вас, по моей просьбе, персональную ответственность. Потребуется помощь — немедленно обращайтесь без всякого стеснения. Сделаем всё возможное. Но, пусть не батальоны, а хотя бы пару-тройку машин вы построить должны.

— Есть, товарищ комиссар госбезопасности первого ранга, — буркнул я и отвернулся к окну, сделав вид, что мне интересны надвигающиеся стены Кремля. Вот и пойми этого мингрела! То ли действительно превозмог себя и примирился с моим присутствием в СССР живым и не за решёткой, то ли просто развёл "на доверие" и использовал моё же оружие, несмотря на все мои страховки, против меня.

Эпизод 7.

Сотрудник внутренней охраны Кремля у дверей кинозала, куда нас двоих направил Поскрёбышев, козырнув, предупредил, что сеанс ещё идёт и сам приоткрыл нам дверь, чтобы мы, входя, не распахнули её настежь, помешав просмотру. Внутри, в относительно небольшом помещении, размером даже, пожалуй, поменьше школьного класса, пробиваемые насквозь мощными лучами стрекотавшего кинопроэктора, плавали густые клубы табачного дыма. Берия, потянув меня за рукав, усадил меня рядом с собой на первый же попавшийся свободный стул на самой галёрке, хотя можно было бы пройти вперёд и занять более удобные места. Видимо, не хотел мешать собравшимся, сосредоточившим всё своё внимание на происходящем на экране.

А там... Выступая в Сталинграде, я не заметил кинооператоров, но, оказывается, один всё-таки был точно. Он выбрал позицию довольно далеко от ораторов, почти сбоку от них, справа, на трибуне стадиона, находившейся в солнечной тени. Понятно, это было необходимо, чтобы создать условия для съёмки. И, одновременно, хорошо маскировало хроникёра. Награду или премию на худой конец, он точно заслужил. Получается, киношники не только сняли происходящее на митинге, но и в течение одной короткой летней ночи проявили фильм, а утром, опередив меня, отправили его курьерским самолётом, в Москву. Иначе и не могло быть, вперёд "эстафеты" надо лететь вовсе без посадок и подниматься в воздух ещё затемно.

Никогда раньше не обращал внимания, как я веду себя, выступая перед людьми. А тут гляди со стороны — хоть обглядись. Зрелище, если звук отключить, забавное. Руками машу так, что и классический сурдоперевод ни к чему. Эх, какой талант во мне пропадает, прям театр одного актёра. Но до Никиты Сергеевича с его незабвенной туфлёй, мне, конечно, далеко. Да и форменные сапоги к таким жестам не очень-то располагают. Впрочем, и без того зрелище, смотрю, зрителей захватывает. Конечно, в темноте со спины не всех сразу узнаешь, особенно тех, с кем никогда и не встречался. Но Сталин дымит, что тот паровоз, нервничает. Почти с самого края у стены наиболее молодой, по сроку назначения на должность, нарком Кузнецов в возбуждении даже порывается привстать, схватившись за спинку стула впереди сидящего товарища.

— ... где ему самое место! — утвердительным жестом, указав пальцем себе под ноги, Любимов с киноэкрана закончил своё выступление, но хроника продолжала крутиться. Теперь я мог посмотреть общую панораму происходящего на стадионе "Трактор", то, что никак не мог увидеть в ту минуту находясь внутри. Всех этих разом вскочивших со своих мест людей, будто их любимая команда забила гол. Все эти поднятые в едином порыве руки. Самочинных ораторов, подскакивающих к микрофону с лозунгами и тут же сменяемых другими. "Даёшь единый фронт трудящихся всего мира в СССР!", "Позор отщепенцам!", "Да здравствует Мировая Октябрьская революция!" и, конечно же, незабвенное "Пролетарии всех стран соединяйтесь!", понимаемое теперь по-новому. Виновника переполоха не успели ещё вытащить из кадра, как кто-то нечаянно толкнул оператора и уронил камеру, на чём хроника и закончилась. В комнате зажёгся свет.

— Какие будут мнения? — полуобернувшись на стуле, вынув изо рта мундштук трубки и зажав её, ещё дымящуюся, в правой руке, спросил Сталин. Понятно, Иосиф Виссарионович по-горячему, пока ещё не ушло первое впечатление, хотел посмотреть, как отреагируют на фильм его ближайшие сподвижники, каково мнение большинства.

— Товарищи!!! — Кузнецова будто подбросило вверх и он оказался на ногах. — Военный флот готов отразить любого агрессора, посягнувшего на СССР, кем бы он ни был! Хоть буржуй, хоть иуда продавшийся, хоть сам чёрт из пекла!! Не позволим никому нарушать мирный труд советских граждан! Сознательные трудящиеся всего мира, как бойцы испанских коммунистических бригад, готовы встать с нами в одном строю против буржуазных хищников, фашистов и их прислужников! Наше дело правое, мы победим!