Черные клинки. Главы 1-6 (полностью)

Халду не были воинами и использовали свои способности лишь для самозащиты. Во всяком случае, они так утверждали. Слуги Ордена обычно выступали в качестве посланников и переговорщиков. Но сейчас, похоже, был тот случай, когда им придётся засучить рукава.

Однажды Денару довелось увидеть халду в бою. Во время войны за специи, на его глазах, два мага почти уничтожили отряд из дюжины человек, попытавшийся захватить их. Люди и лошади летели во все стороны — никто даже не смог даже приблизиться к ним на расстояние атаки.

Как вообще сражаться против людей, которые могут отшвырнуть тебя, словно насекомое? Можно ли их вообще убить? Наверняка можно. Этот Сейдин — внешне выглядел как обычный человек.

— Я оторву ему голову, — бас Уорда вернул Денара в реальность. Глаза великана пылали яростью, а могучие руки сжались в кулаки.

— А что будешь делать с остальными? — усмехнулся Крис, — всех порубишь своим палашом?

Это было не место для споров и принятия решения — на виду у половины лагеря. Нужно основательно всё обдумать.

— Жду вас обоих у себя. Серран, — Денар позвал оруженосца, — найди Акера.

"Дерьмовая работа", — мрачно добавил Денар про себя.

— И принеси нам что-нибудь пожрать и выпить, — спохватился Уорд, прежде, чем парнишка успел убежать.

Глава 3. Хищники

Легионер

Пулий продолжал пробираться почти на ощупь. Лишь кое-где почти абсолютную черноту разгонял багряный лунный свет, пробивавшийся сквозь густые кроны. И Пулий не мог сказать, что от этого ему становилось спокойней. Деревья и кустарники, окрашенные в кроваво-красные оттенки, вызывали необъяснимый животный страх, заставляли чувствовать себя слабым и беспомощным перед могущественным сверхсуществом, имя которому — Ночной лес.

В который раз Пулий одёрнул руку, непроизвольно потянувшуюся к поясу с огнивом. Свет факела, конечно, вернёт бодрость духа и отпугнёт хищников. Но он же может привлечь куда более опасных созданий — людей.

"Нет уж, лучше идти в потёмках, чем снова столкнуться с бессами!" — успел подумать Пулий перед тем, как его нога угодила в глубокую рытвину. Со страшным шумом он упал в колючий кустарник.

Позабыв об осторожности, используя меч и крепкие ругательства, он принялся выбираться из цепких объятий растения. Проклятый кустарник, видимо, не желал расставаться с новым знакомым: изо всех сил сопротивлялся, крепко обвивал руки и ноги тонкими ветвями с мелкими колючками. Каким-то образом ему удалось запустить свои когтистые щупальца даже под одежду.

Когда, наконец, Пулию удалось освободиться, то ему показалось, что на теле не осталось ни одного участка, который бы не болел, не чесался или не зудел огнём.

— Зараза! — обласкал Пулий куст и в сердцах рубанул ненавистного врага мечом. Куст не ответил. Но, спустя совсем немного времени, раздался другой звук. Вой. Пока ещё достаточно далеко, но, всё же, гораздо ближе, чем того хотелось. А вскоре первому вою ответил второй — ещё ближе.

По спине поползли мурашки. Отлично. Всё лучше и лучше. Для полного счастья не хватало только наткнуться на стаю голодных волков. В одиночку хищники редко нападали на взрослых людей, но стая из нескольких зверей может счесть одинокого странника достойной риска добычей.

"Дерьмо!" — мысленно выругался Пулий. Пожалуй, придётся остановиться на ночлег. К тому же, он давно боялся признаться себе, что плохо понимает, в какой части леса находится. Похоже, он слишком сильно отклонился на север — иначе, уже давно бы увидел огни Изерона.

Ещё раз выругавшись, Пулий вернулся немного назад. Здесь, на небольшой полянке, росла пара деревьев, которые вполне сгодятся для ночёвки: не слишком молодые — ветви достаточно толстые, чтобы выдержать вес человека, но и не слишком старые — нижние ветки находились не очень далеко одна от другой и от земли.

Пулий засунул меч в ножны и полез наверх, пытаясь вспомнить навыки из далёкого детства. После того, как пару раз он едва не сорвался и больно ободрал запястье, ему удалось устроиться на толстой ветке, прислонившись спиной к стволу. Конечно, назвать такое положение удобным было бы явным преувеличением, но Пулий постарался извлечь максимум из условий, которые предоставило ему дерево. Он снял с пояса ремень и обвязал его вокруг бёдер, примотав себя к ветке, а под голову пристроил флягу. Наконец-то можно немного отдохнуть.

Едва Пулий прикрыл веки, как почувствовал, что проваливается в водоворот сновидений... Его взору предстала обнажённая Лора, которая улыбалась и крутила на пальце золотую цепочку с кристаллом. Пулий протянул к ней руку...

Вдруг раздался пронзительный вой. Совсем близко! Пулий мгновенно распахнул глаза. Он принялся безуспешно пялиться в непроглядную чернь под собой, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь. Но с таким же успехом, он мог пытаться изучать дно колодца.

Тогда он прислушался. Тишина... Нет! Не совсем!

Едва различимое шуршание послышалось где-то справа. Шуршание стало громче, проследовало из одной стороны в другую, затем вернулось и стихло. Сердце застучало с удвоенной силой.

Снизу ему ответило громкое сопение, потом снова что-то опять зашуршало, а затем Пулий услышал грозное "р-р-р-р", не оставляющее сомнений.

"Дерьмо!" — едва не сказал он вслух.

Волки выследили его. Что дальше? Уберутся ли твари к утру или будут терпеливо дожидаться, пока добыча не свалится вниз, истощённая голодом и жаждой? Он слыхал подобные истории от ветеранов.

"О, Создатель, где же твоё милосердие?!" — взмолился он. Неужели, варваров было недостаточно и теперь предстоит биться за свою жизнь со стаей свирепых лесных хищников? Пулий взялся за рукоять меча. Обычно ощущение потёртой кожи в ладони придавало уверенности, но не в этот раз. Страх противным холодком заполз под стальную кирасу, без труда проник сквозь промокшую от пота тунику и принялся настойчиво вгрызаться в самую душу. Первобытный страх тысяч поколений предков, страх добычи перед природным хищником. Пулий поёжился.

Внезапно зверь внизу начал быстро ходить туда-сюда, недовольно фыркнул. Его шаги стали удаляться и затихли. Второй волк последовал за первым. Прежде чем Пулий успел поблагодарить небеса, он услышал другие звуки. И он с радостью променял бы их на волчье рычание.

Голоса. Человеческие голоса.

Люди приближались, их было слышно всё громче.

Похоже, сюда шла большая группа. Скоро в просветах между деревьями стал виден свет, который становился всё ярче. Голоса стали различимы настолько, что можно было разобрать отдельные слова, а вскоре — и фразы. Пулий задержал дыхание и вслушался: говорили на языке бессов.

— Не слишком ли много почестей для какого-то южанина? — спросил грубый мужской голос.

— Твоё дело исполнять что сказано, Скарг, — ответил второй, более глухой, но в то же время сильный, наверно, принадлежащий уже немолодому человеку, — так что иди и заткнись.

— Будь моя воля — перерезал бы ему глотку, — огрызнулся Скарг, — чем одна имперская крыса лучше другой?

Пулий насторожился. Он уже слышал этот голос раньше. Правда, сейчас никак не мог понять где именно. Тем временем варвары подошли совсем близко. Их шаги уже были отчётливо слышны. Свет факелов отбрасывал длинные тени от окружавших полянку деревьев.

На прогалину вышло полдюжины бессов. Все воины, все с оружием. Первым ступал широкоплечий пожилой варвар с испещрённым шрамами лицом и длинными седыми волосами, заплетёнными во множество маленьких косичек. Пламя факела играло на кольцах его кольчуги, закрывающей тело почти до колен. Вероятно — вождь: слишком хорошее одеяние для обычного берсерка.

На плече вожака висела сумка из кожи, похоже, очень тяжёлая: даже мощный стан бесса слегка перекосился. Следом шёл тот самый варвар, что нашпиговал стрелами беднягу Жёлтого. Оставшиеся четверо выглядели не менее опасными противниками.

Пулий сильнее вжался в ствол дерева. Он облизнул пересохшие губы. Если хотя бы один из бессов посмотрит наверх, то ему конец. Он тут же пожалел, что не вскарабкался повыше.

Но, в следующий миг Пулий позабыл о страхе. Заросли с другой стороны прогалины раздвинулись, и из них вышли три легионера.

— Тем, что эта "крыса" неплохо понимает ваш язык. Так что советую тебе следить за словами, — сказал тот, что шёл первым.

Пулий почувствовал, как его нижняя челюсть занемела, когда разглядел лицо говорившего ангардийца.

"Твою ж мать! Что здесь забыл Кезон — тессерарий легиона?".

— Надо же, говорящая крыса, — усмехнулся Скарг, ничуть не смутившись.

— Заткнись ты уже! — прикрикнул на него пожилой бесс, — и так сегодня бед натворил.

Кезон поднял руку. Два сопровождавших его солдат остановились и скинули с плеч винтовки. Сам же он прошёл вперёд, остановившись прямо под деревом Пулия. Пожилой воин также отделился от своих воинов и подошёл к тессерарию. Он воткнул свой факел в землю, не говоря ни слова, снял с плеча сумку и бросил её к ногам легионера.

Пулий услышал, как звякнул металл.

Кезон присел на корточки, не спуская глаз с бесса, запустил свободную от факела руку внутрь торбы. Через мгновение он извлёк из её недр жёлтый слиток размером с кулак. Ангардиец принялся внимательно разглядывать кусок золота в свете факела. Затем, положил слиток на землю и повторил процедуру ещё дважды. Пожилой варвар терпеливо ждал.

Наконец, Кезон удовлетворённо хмыкнул и сложил всё золото обратно в сумку.

— Кто-нибудь из твоих может читать на человеческом языке? — презрительно спросил он пожилого воина, доставая из-под кирасы сложенную в несколько раз записку.

Бесс взял бумагу и развернул её.

— Я могу, — ответил он на лигурийском почти без акцента.

Варвар некоторое время изучал листок.

— Откуда мне знать, что здесь правда? Что мешает тебе соврать и отправить нас всех в западню?

Кезон усмехнулся.

— Разве моего честного слова тебе мало, Абигор. Сколько лет мы знакомы?

Скарг сорвался со своего места:

— Ангардийская крыса! Ложь у всех южан в крови. Видать, матери кормят вас не молоком, а враньём.

— Назад! — крикнул пожилой воин, прежде, чем молодой варвар успел приблизиться.

Как раз вовремя: оба легионера, сопровождавшие Кезона, вскинули свои винтовки и были готовы их разрядить в любой момент.

Скарг замер. Его ладонь сжимала рукоять топора. Взор блуждал от солдат к тессерарию. Наконец, он опустил оружие, смачно плюнул на землю, но, всё же, попятился назад.

— Держи своих людей в узде, старик. Не то можешь не досчитаться одного или двух, — невозмутимо сказал Кезон.

— Не в твоих интересах доводить до кровопролития, — парировал Абигор.

Кезон смерил вождя бессов испытующим взглядом. Но затем, как ни в чём ни бывало, улыбнулся и махнул солдатам. Те опустили винтовки.

— Ты перехватил сообщение, о котором я говорил тебе вчера? — спросил он.

По спине Пулия побежали мурашки. Встреча с бессами, стоившая жизни его напарнику, была не случайной?

Абигор кивнул.

— Тогда знаешь, что сейчас застава почти беззащитна. Легиону не хватает боеприпасов и солдат.

Абигор снова кивнул. Кезон продолжил:

— Теперь тебе решать: напасть сейчас или ждать, пока эти идиоты хватятся гонцов и отправят новых. Я выполнил свою часть сделки. В этой записке план, все караулы и пароли часовых на ближайшую декаду. Только учти, что я больше не вернусь в каструм. Теперь меня ждёт гораздо более тёплое и уютное место. Не знаю, как быстро решат сменить пароли: может уже завтра, а может и никогда.

Пожилой воин промолчал.

Кезон, с явным трудом, поднял с земли сумку с золотом и повесил её на плечо. Он повернулся в пол-оборота.

— Прощай, Абигор. Надеюсь, больше никогда тебя не увидеть.

Не дожидаясь ответа, бывший тессерарий направился в сторону своих солдат.

Скарг ринулся к Абигору. Молодой воин прошептал что-то совсем тихо. Даже находясь так близко, Пулий не разобрал слов.

Абигор отрицательно покачал головой.

— Херкул велел оставить его в живых, — процедил он.

Экс-легионеры поспешно покинули место встречи. Вскоре свет их факелов растворился в ночи. Скарг выругался на своём языке с использованием слов, некоторые из которых оказались Пулию незнакомы.

Вождь бессов всё стоял под деревом, изучая полученную от предателя-Кезона бумагу.

— Идём, — наконец сказал Абигор, — выступаем на рассвете. Херкул приказал взять эту проклятую заставу — и мы её возьмём.

* * *

Бессы ушли, оставив Пулия в полном одиночестве.

Только сейчас он осознал, что до сих пор сжимает рукоять меча. Пулий разжал ладонь и почувствовал, как по пальцам пробежала волна покалываний. Трясущейся рукой он вытер со лба выступивший, несмотря на прохладу, пот.

Дерьмо!

Почему из всех деревьев во всём лесу, ему приспичило вскарабкаться именно на это? Как его вообще угораздило угодить на место встречи?!

По крайней мере, всё обошлось.

Обошлось... Бессы собираются вырезать заставу. Убить всех людей, с которыми он прожил последние четыре года. Некоторые были Пулию приятелями, некоторые — нет. Но никому из сослуживцев он не желал смерти. Даже кретину Сервию, который обвинил его в шулерстве (между прочим, почти необоснованно) и едва не сломал руку. А друзья? Неужто, уже завтра к вечеру Мамерк, Секст, Аппий и все остальные будут мертвы? И этому никак нельзя помешать?

Перед глазами снова всплыло искажённое предсмертной агонией лицо Жёлтого.

— Трус... — прохрипел Жёлтый.

— Отстань! — прорычал себе под нос Пулий, — ты труп! И я не собираюсь составлять тебе компанию.

Вот уж нет!

Неблагодарное это дело — быть героем. О живых не поют песен. Что толку в том, чтобы твоё имя воспевали менестрели, если сам уже будешь пеплом?

— Не моё дело, — твёрдо сказал Пулий. — Я своё отслужил! К эльфам Север.

Да и что смогут сделать полуголые дикари против закованных в броню солдат? Легион — несокрушимая сила. Один залп винтовок и бессы спрячутся обратно в лес так, что их следов никто не найдёт до следующего лета.

Пулий поёрзал на ветке ища положение поудобней. Оно не находилось. Смирившись, он прикрыл глаза.

...Трус! — проклокотал Жёлтый плюясь кровью.

— Зато я жив! — крикнул в ответ Пулий. — И пока не собираюсь отправляться "за реку".

— Трус, — снова булькнуло из дырявого горла Жёлтого.

Пулий отвернулся.

— Трус, — раздалось из-за спины, — трус, трус, трус...

Пулий распахнул глаза. Сердце принялось отплясывать бешеный танец, отдавая барабанным боем в уши.

— Я не герой! — сказал сам себе Пулий вслух, даже не заботясь о том, что его кто-то может услышать.

"Трус! Трус! Трус!" — звучали в голове слова Жёлтого.

Пулий взялся за рукоять меча, ища успокоение. Но, почему-то, легче на душе не стало. Он вспомнил, как первый раз взял в руки этот самый клинок.

...Служить и защищать граждан... — повторял он за центурионом слова клятвы вместе с парой десятков других новобранцев.

— Встаньте, легионеры! — словно глас всевышнего прозвучал с трибуны голос легата.

Тут же к новобранцам подошли ветераны. Они накинули им на плечи красные военные плащи. Напротив Пулия стоял темнокожий Мамерк. На фоне его смуглого лица улыбка казалась белее самого снега. Геносиец протянул ножны с вложенным в них гладиусом. Блеснул на весеннем солнце стальной кругляш набалдашника. Дрожащей рукой Пулий взялся за обмотанную новой кожей рукоять клинка. До сих пор в памяти остался этот запах... Мамерк хлопнул Пулия своей огромной ручищей по плечу и рассмеялся.