Огненный мир

— Ты умрешь, — сообщил Князь, хотя это и так стало понятно.

Все тело, от головы до пят, со всех сторон сжимает нарастающее давление. Я начал задыхаться. Пробовал вырваться, пошевелить хоть пальцем, но это было так же безуспешно, как пытаться сдвинуть скалу с места. Огненные глаза смотрели на мои потуги с усмешкой. И от этого я чувствовал себя еще беспомощней. Отчаянно трепыхался, как зверь в силке, и не мог даже шевельнуться.

Из груди рвался хрип, прижатые к спине, словно прессом, крылья едва ли не ломались, трещали ребра, гудел сдавленный череп; еще немного — и он лопнет, превратится, как и все мое тело, в кровавую кашу.

Краем глаза я заметил движение. Кассия метнулась ко мне на шаг, остановилась, словно вдруг испугавшись... В глазах окончательно потемнело, хватка ослабла, вероятно, я мертв.

Провалился вниз, упал на что-то жесткое, открыл веки: земля, трава, полная луна на черном небе... Кас рядом, придерживает меня, пытается заискивающе заглянуть в глаза:

— Ты как, нормально?

— Да, — прохрипел я, пытаясь дышать аккуратней, чтобы не вызывать боль в ребрах, — ты меня портанула?

— Да, Альтаир. Мой Князь — только ты.

— Спасибо...

— Нет времени на благодарности... А ты как тут оказался?! — закричала Кассия, но уже не мне.

Рядом с нами стоит Ловец Душ и переводит затравленный взгляд с окружающего ночного пейзажа на нас.

— Ну, — начал он, — увидев, что ты собираешься портануться, я потянулся за тобой... Знаешь, мне как-то не хотелось оставаться наедине с тем рогатым типом.

— Что ты говоришь?! Ты же не умеешь ходить меж мирами!

— Не умею, Кассия, но в чем-чем, а в порталах разбираюсь, и сиганул за вами следом сразу, как его увидел.

— Ладно, с тобой потом разберемся, — вновь успокоилась она и, обращаясь ко мне, попросила: — Милый, режь нити, связующие с астралом, по ним нас легко вычислят.

— Но...

— Альтаир, если ты этого не сделаешь, нас найдут, и тогда...

Она не договорила, но это было и не нужно. Что с ней, а главное — со мной, сделает Князь, понял бы и последний дурак. Однако резать нити силы, ведущие из астральных колодцев... Это все равно, что оказаться без одной руки. Вся моя человеческая магия, моя сила, неуязвимость и даже способность ходить в мирах, основывается на этом. Вот так вот просто лишиться всего этого могущества способен, наверное, только полоумный... но, думаю, Кассия права, другого выхода нет.

Мгновенно вошел в транс, обнаружил золотые нити, тянущиеся из моей ауры к колодцам в астрале, и усилием воли разрезал их, будто ножницами. То же самое проделал и с аурой Кассии.

— Вот и хорошо, — сообщила она. — Теперь нужно затаиться и понять, что нам делать дальше.

— А где мы вообще?

— В одном из миров, откуда я таскала людей для твоей армии, Альтаир.

Я уже достаточно оклемался, чтобы оглянуться вокруг и определить: мы находимся где-то в предгорье. Серебряный свет выхватывает из черной мглы с одной стороны силуэты беспорядочно растущих сосен, а с другой — не очень высокие горбы скал. Кажется, что в том месте, где стоим мы, находится едва заметно утоптанная дорога... Мой взгляд наконец остановился на дьяволе. Обнаженный мужчина ответил на него твердо, однако выдал себя тем, что сглотнул застрявшую в горле слюну. Наверное, в моих глазах он прочел что-то нехорошее для себя, но ошибся. Какой мне сейчас смысл его убивать? Его душа мигом окажется в аду...

Неожиданно резкие хлопки привлекли внимание. С четырех сторон нас окружили фигуры в темных плащах, и, прежде чем начать действовать, я успел разглядеть их дурацкие круглые шляпы с длинными перьями впереди, узкие гетры и коричневые ботфорты... Я уже замахнулся на ближайшего черным мечом, когда в бок, а затем и в грудь впилось что-то мерзко-холодное, причинив неимоверную боль.

Из сложенных рук человека вырывался синий луч, который, словно лазер, полосовал меня на лоскуты. Я отшатнулся, дернулся влево, потом вправо, но сейчас, когда я потерял способность "тяги духа", мои действия не приносили должного результата. Двое атакующих меня магов не желали подпускать к себе вплотную, поливали убойными светящимися зарядами, замедляли и даже отбрасывали потоками ветра и невидимыми ударами. Когда через несколько секунд, которые показались мне целой жизнью, я вспомнил, что кроме черного меча владею и истинным пламенем, я уже представлял собой большой кусок рваного мяса, обернутый вокруг пульсирующего облака боли.

Я накинул на обоих ближайших магов саван рыжего пламени, развернулся, чтобы оказать поддержку Кассии, и... на мгновенье оторопел. Ни Кассии, ни дьявола не было! А были двое оставшихся магов, которые держали в руках малахитовую шкатулку и примерялись сотворить какую-то гадость.

Действуя на опережение, я метнул в них истинным пламенем и позволил себе расслабиться буквально на долю секунды — за что тут же и поплатился. Два удара в спину, с интервалом в секунду, едва не швырнули меня на землю. Те двое, которых атаковал саваном и про которых думал, что они отдали душу богу, остались целехоньки, словно мое истинное пламя потеряло всю силу.

Не думая больше о сражении, я взмахнул разодранными крыльями и, качаясь и крутясь, как вертолет без хвостового винта, взмыл в воздух. Определившись с тонкостями подъемной силы порванных крыльев, я все же сделал попытку быстро разорвать дистанцию. Еще немного — и я скроюсь в этом лесу.

— Не уйдешь, демон! — закричал один из магов, и почему-то я его понял. — Довольно ты убивал людей в нашем королевстве!

В меня угодила вакуумная бомба — по крайней мере, так я успел подумать за то время, пока летел вниз. Удар головой о землю не принес мне особо новых ощущений: и так почти оглох, ослеп и раздавлен. Но все же я нашел в себе волю встать и, вскинув черный меч, броситься на четырех врагов.

— Силы на исходе! — закричал один из врагов, даже не пытаясь меня атаковать. — Уходим!

Четыре голубые вспышки и шесть загадочно исчезнувших участников событий заставили меня недоуменно крутить головой. Точнее — тем, чем раньше была эта часть тела. Там теплилась одна мысль: "А куда, собственно, все подевались?"

Глава 5

Номата Кан-Дарис скорбела о потерянном личном могуществе и положении в обществе, об определенности и простом уюте, но больше всего — о потере родителей. Как бы она себя ни вела, Номата всегда любила отца и мать. И теперь, после их ухода в мир мертвых, кляла себя за вызывающие поведение. С самого детства желтоглазая кроха демонстрировала родителям холодность, пренебрежение и даже легкое презрение — конечно, любящие родители такого не заслуживали, но... такой она уродилась, и этим, пожалуй, все сказано.

...Сегодня, сразу после захода солнца, в ее покои ворвался Тад. Телохранитель отца велел быстро одеться и бежать прочь из осажденного замка. Надо отдать должное Номате, она не приняла это за розыгрыш, не стала кричать, требуя объяснений, и не попыталась броситься на помощь защитникам — наверное, только поэтому она и осталась жива.

Накинув охотничье платье и взяв шкатулку с личными драгоценностями, она бросилась вслед за Тадом. Уже в коридоре увидела свалку из сражавшихся замковых стражей и каких-то воинов в черных доспехах; шум повсеместной драки и доносящийся отовсюду звон клинков только укрепляли ее в подозрении — замок не был осажден, он, по сути, был взят!

— Что произошло?! — вскричала запыхавшаяся девушка, обращаясь к бегущему в подвал телохранителю.

— Люди лорда Тасмая под покровом ночи напали на стражников у ворот и впустили армию зомби, — бросил Тад, возясь с потайным камнем, открывающим путь в подземный проход.

— Что?! Лорд Тасмай предал отца?

— Да, миледи.

— Что с отцом? Где моя мать?

Камень в серой стене бесшумно ушел внутрь, пол под ногами зашуршал, гранитная плита отъехала в сторону, открыв черный зев, из которого тут же дохнуло сыростью. Прежде чем ответить, воин снял со стены факел, взял Номату за руку и потянул вниз:

— Миледи... Ваши родители убиты в приемном зале. Я был там, но ничего не смог сделать. Сидевшие за пиршественным столом люди лорда Тасмая еще до вероломного нападения на праздновавших отравили всех ваших родственников... Мне жаль. Я бы уже покончил с собой или, скорее всего, бросился бы на армию зомби, но сначала я должен выполнить последнюю волю вашего отца.

— И... — твердохарактерная Номата сейчас была подавлена настолько, что едва сдержала дрожь в голосе, — какова же была его воля?

— Вывести вас из замка, конечно.

Запирающий механизм, отсчитав положенное время, с мерзким шуршанием стал задвигать плиту над их головами, и Номата содрогнулась от скрежета встающего на место тяжелого камня. Теперь у них появилось время, достаточное для того, чтобы оторваться от обязательной погони. Проклятому лорду Тасмаю, не нужны ни деньги, ни даже новые зомби — ему нужны только земли отца. Теперь единственной преградой к этой цели осталась ее жизнь... Не зря мать предупреждала отца, что соседство с королевством некромансеров кончится для их рода весьма плачевно. И почему отец никогда ее не слушал?

Поленья в костре потрескивали мирно, успокаивающе, словно это духи ее родителей, пытаясь утешить, вселились в раскаленные головешки, и даже луна, светившая обычно равнодушно-мертвым сиянием, сейчас была на удивление тепла... Каково же было изумление Номаты, когда смирный Тад мгновенно взмыл в воздух и затоптал огонь.

— Что...

— Тихо, — велел он, — я слышу голоса на дороге.

Сама Номата не слышала ничего, кроме пения сверчков и ухания лесных сов, однако Таду она поверила сразу.

— Миледи, будьте здесь, а я посмотрю, что там.

Она не успела возразить, как Тад скрылся в тени деревьев. Но телохранитель ошибался, полагая, что Номата, подобно простолюдинке, останется на месте с замиранием сердца ждать возращения мужчины. Неслышным шагом, как учил ее дворцовый лесничий, она направилась вслед за Тадом. Правда, увидев его лежащим на брюхе и вглядывающимся куда-то в просвет деревьев, она заколебалась. Разум подсказывал, что нужно последовать его примеру и опуститься на землю рядом с ним, однако ее честь не могла допустить этакого святотатства.

Так она и замерла с широко открытыми глазами. Теперь она уже не могла оторвать взгляда от разворачивающегося на дороге действа.

Объявившийся непонятно откуда Демон яростно отбивался от Тандема. Четверо лучших магов королевства окружили его и поливали заклятьями, от которых дрожал эфир. Но мечущийся меж ними Демон не желал сдаваться, швырял странно-рыжее пламя, пытался дотянуться черным мечом. Впрочем, быстро поняв, что с Тандемом не совладать, отродье мрака попыталось взлететь и выйти из боя.

— Не уйдешь, демон! — закричал один из магов Тандема, бросая в него Копье Смерти. — Довольно ты убивал людей в нашем королевстве!

Демон упал на землю, но, против ожиданий, мгновенно встал на ноги и бросился на врагов, замахиваясь пугающе черным мечом.

Маги не стали мериться с ним яростью:

— Силы на исходе! — закричал один из них, активировал портал и... оставил Номату наедине с разъяренным Демоном... То есть, как теперь уже было ясно, — с Архидемоном — только Архидемон мог выстоять в бою с легендарной командой.

Ей хотелось завопить, хотелось убежать или лечь пластом, как это сделал мудрый Тад, но инстинкт заставил ее замереть, чтобы не привлекать внимание хищника. Ведь есть небольшой шанс, что демон ее не увидит, не почует — и уйдет восвояси...

Израненный Демон медленно повернулся в ее сторону и сложил за спиной разорванные крылья. Полная луна прекрасно осветила фигуру демона, заставив Номату забыться и вглядеться в его лицо. Полностью забрызганное кровью, со следами могучего заклятья, со свернутым носом, лицо все равно было притягательно. И Номата, будто кролик на удава, с восхищением смотрела на хищную красоту смерти... Глаза Демона блеснули серебром, он видел ее, он видел перед собой добычу.

Она не смогла удержать рвущегося из легких воздуха и вскрикнула. Правда, этот крик больше напоминал писк, но и его было достаточно, чтобы замерший Тад вздрогнул, поняв, что демон их обнаружил.

Уж лучше бы она осталась в замке! Подумаешь, стала бы зомби! Потом ее бы кто-нибудь убил, и дух, запертый в неживом теле, освободился бы! А сейчас... Было мучительно больно и до ужаса страшно осознавать, что ее душа теперь будет вечно находиться в лапах архидемона.

Когда Демон, держа наготове черный меч, приблизился к ним, Тад вскочил и, перехватив рукоять двуручного меча, заступил ему путь.

— Беги, Номата! — закричал он. — Беги быстрее!

Номата с радостью оставила бы телохранителя отца наедине с демоном и побежала бы со всех ног, но... не смогла. Ею овладел первобытный ужас, он сковал мышцы, внутренности, разум. Она не могла заставить себя ни бежать, ни дать последний и бессмысленный бой, атакуя магией.

Вплотную подошедший к вытянутому клинку Демон взмахнул черным мечом, лезвие двуручника Тада отделилось от рукояти и бесшумно упало в траву. Для самого Тада потеря меча стала последней каплей. Он хоть и не учился в академии, но не был глуп и мог отличить обычного демона от Высшего. Разумеется, он знал: чтобы совладать даже с обычным демоном, необходим полнокровный взвод гвардейцев...

Он разжал пальцы, бросая рукоять вслед за лезвием, и преклонил перед демоном колено. Такова была давняя традиция Черных Стражей — если перед лицом Смерти остаются силы, то погибающий должен оказать ей почесть. Однако Демон, кажется, понял это по-своему. Поглядев несколько мгновений на Тада, он устремил черные глаза на замершую, как изваяние, миледи, затем поднес руку к своему лицу и с хрустом выправил переносицу.

— Кто вы? — спросил он после паузы, на удивление красивым, вполне человеческим голосом.

— Я Тад — Черный Страж, не исполнивший долга.

— А ты, желтоглазая, как твое имя? — спросил Демон у миледи.

— И... имя?... Зачем тебе знать мое имя, демон?

Он поморщился. Правда, непонятно от чего: от боли бесчисленных ран или от грубости Номаты. С ног до головы залитый собственной кровью, он тем не менее стоял на ногах твердо, взор его был ясен, и, видимо, он пытался все обдумать... Совсем непохоже на тех архидемонов, про которых рассказывали наставники академии. Оковы сладкого ужаса потихоньку раскрывались, освобождая парализованный разум Номаты, и в ней даже затеплился крохотный уголек надежды. Может быть, у нее есть шанс?.. Демон не нападал — возможно, он ранен сильнее, чем хочет показать, и... возможно, это вовсе не архидемон, если сейчас ударить заклятьем...

— Я чувствую твою ауру, — продолжил Демон, — она не такая, как у него. Почему?

"Ауру? — повторила она про себя. — Нет, он точно архидемон. А раз так, надо признаться, заговорить... в конце концов, мы для чего-то ему нужны, раз еще живы".

— Потому что я магесса, а он простой воин... хоть и Страж.

— Магесса? — заинтересовался раненый демон, рассматривая ее уже настороженно. — Сильная? Что умеешь?

Его черный меч куда-то исчез, а сам Демон стал совершать над тем, что с натяжкой можно было назвать телом, какие-то странные движения, и Номата с большим трудом поняла, что он срывает пуговицы с когда-то прекрасного камзола. Попытавшись не обращать на его действия внимания, ответила на вопрос: