Тень ягуара

— Не скажу, что фанат. Но не откажусь, если время позволяет.

Слово «фанат» помог перевести Дроныч.

За окном давно стемнело. Это в Москве в середине июня в девять вечера светло, а тут — начало зимы.

— Тут видели двух или трёх ягуаров, — да ла Коста набил табаком любимую трубку. — Для наших мест многовато.

— Может мало? — удивился Сергей. — Слышал, ягуар в Красной книге.

Бразилец чиркнул спичкой.

— Сержиу, мальчик мой, — Жуан попыхтел, раскуривая, — вы же приехали в такую даль не для того, чтобы выяснять, кто в красной книге, кто в синей, — затянулся и выпустил дым. — У нас охота на ягуаров разрешена, а вот у наших соседей, — сделал неопределённый жест куда-то за спину, — в Аргентине, запрещена. Кстати, у меня сюрприз, — он понизил голос, — здесь видели меланиста.

— Кого? — переспросил Андрюха.

Он исправно переводил места, где Сергею не хватает словарного запаса. А сейчас сам не понял.

— Чёрного ягуара, — расплылся в довольной улыбке хозяин дома.

— Ух ты, — восхитился Исаев, — пантера. Самка?

— В том то и дело, что самец. Большая редкость, — да ла Коста вновь пыхнул трубкой. — И довольно крупный. Если повезёт, завалим его, а нет, возьмём обычного, рыжего.

— Сколько нас будет всего? — поинтересовался Сергей.

Да ла Коста подумал, затягиваясь. Выпустил дым.

— Не считая фермеров, пятеро. Я, вы двое, Рики, — указал на жандарма, — и проводник-индеец.

Сергей удовлетворённо кивнул.

Небольшой перерыв. Сколько жрать-то можно? Вышли из-за стола. Жандарм что-то шепнул Жуану и пошёл к выходу. Сергею это не понравилось.

— Скоро вернётся. Дойдёт до участка и обратно — сообщил да ла Коста Исаеву, взглядом провожающему капитана.

Действительно, какого хрена? Что за паранойя?! Человек на службе, у него дела. Сергей протёр глаза — смена часовых поясов даёт о себе знать. В Москве уже раннее утро.

— Сержиу, пойдём, подышим.

Мужчины отправились в галерею. Но не в центральную, а в боковую, куда выходит столовая. На улице прохладно, градусов восемь…десять. На Сергее только футболка. Не то чтоб очень холодно… некомфортно.

— Пойду, куртку накину.

Да ла Коста приказал проводить «сеньора Сержиу» в его комнату.

По дороге Сергей попытался узнать что-либо о капитане. Слуга по имени Альфонсо, ответил, что Пенья безгранично предан сеньору Жуану. Поднялись на второй этаж. Слуга открыл дверь и пригласил войти. Исаев вытащил из рюкзака и накинул пятнистую куртку.

— Ваш ключ, сеньор Сержиу. Если что-то понадобится, всегда можете меня вызвать. Вон около кровати кнопка.

Сергей поблагодарил и отправился обратно. Слуга громко топает в двух-трёх шагах позади. Исаев вышел в галерею. Вот теперь нормально.

— Скажите, Жуан, почему вы не пригласили инспектора? Как его? М-м… Авелара.

— Как не пригласил? Пригласил. Сам же видел. У человека дела. У полиции много работы, даже в таком маленьком городке как Сан-Мигел. В наших краях Авелар человек новый. Недавно прибыл из Рио, присматривается к нам, мы — к нему. Вот малость оботрётся, познакомимся поближе.

В галерею вышел Дроныч в пятнистой куртке. Видать, тоже сначала зашёл к себе.

— И чего его в такую глушь потянуло? — спросил Андрюха, услышав часть разговора.

Бразилец пожал плечами, но Исаева больше заинтриговало другое.

— А где тот, что был до него?

Жуан вздохнул.

— Несчастный случай.

Предшественник Авелара старший инспектор Мануэл Мендеш был заядлым охотником. Иногда они вместе охотились, но инспектор любил ходить в сельву в одиночку. Особенно обожал стрелять крупных зверей. Ягуаров там, крокодилов. Инспектору не повезло. Однажды ягуар оказался проворней и порвал беднягу Мануэла. Истекающий кровью инспектор по рации вызвал помощь. До больницы, увы, не довезли. Скончался по дороге. Фермеры устроили облаву, выследили и застрелили ягуара-убийцу. Сергей читал, что ягуары обычно не агрессивны и крайне редко нападают на человека. Возможно, инспектор подранил зверя. Он высказал мысль Жуану.

— Вряд ли, — бразилец покачал головой. — Мендеш отлично стрелял. Скорее, чем-то спровоцировал нападение.

Вдали за оградой проезжают редкие машины. Одна тормозит около ограждения и гасит фары.

— А капитан? — поинтересовался Исаев.

Да ла Коста жестом подозвал слугу и отдал трубку. Тот быстро сбегал и вернулся с набитой. Жуан, раскурив, рассказал.

Пенья, оказывается, безраздельно предан да ла Косте. Об этом говорил слуга. Родом из местного индейского племени гуарани. Рик, будучи мальчишкой, часто прибегал из сельвы в усадьбу играть с местными детьми. Смышлёный парень. В Бразилии гуарани редко берут на постоянную работу, а уж на госслужбу и того реже. Но Рикарду Пенья, как позже назвали его в доме да ла Косты, тянулся к цивилизации. Мальчик вырос, овладел грамотой, и по протекции отца Жуана поступил на службу в военную полицию. Что вообще из ряда вон, но формально законом не запрещается. За двадцать лет службы стал командиром местного взвода жандармерии. Дальнейший карьерный путь для Пеньи закрыт. Да он и не стремится. Индейца вполне устраивает занимаемая должность.

Брат капитана — шаман. Племя отвернулось от Рика, считает изгоем. Но с братом капитан поддерживает отношения.

Рик вышел из особняка. Справа в тени молодых паранских сосен приткнулся белый «лэнд крузер» с золотой и серой полосой вдоль бортов. На передних дверях под гербом штата Парана надпись «четырнадцатый батальон». Такой же герб на капоте с продольными серыми и жёлтыми полосами. Под ним чёрными буквами — «военная полиция». Такая же надпись, только жёлтая, на серой полоске задних бортов. На передних крыльях над жёлтой полосой чёрные цифры «5315».

Капитан нажал кнопку сигнализации. «Крузер» пискнул. Дважды мигнули габариты. Ставить в усадьбе да ла Косты машину на охрану нужды нет. Кто её здесь тронет? Привычка.

Пенья подъехал к воротам. Те плавно распахнулись. Однако отправился не в участок, а неспешно покатил вдоль забора. Сейчас направо. Вон показалась боковая галерея усадьбы. Джип остановился, двигатель затих. Пенья погасил фары. Где-то в бардачке бинокль. Порылся. Ага, вот он. Рик нехотя покинул тёплое нутро джипа. Темнеющая невдалеке сельва молчит. Здесь слишком много шума, и ночная живность сюда не заходит. Пенья, вглядываясь во тьму, побрёл в лес.

От дерева отделяется тень. При ближайшем рассмотрении ею оказывается невысокий худощавый мужчина пятидесяти лет в набедренной повязке и простой накидке из плотной ткани. Мягкие самодельные тапочки из кожи ламы согревают ноги. Чёрные волосы распущены по плечам.

— Ты звал меня, брат? — спросил шаман тихим, но сильным голосом на гуарани.

— Да, брат.

Пенья подошёл ближе.

— Какая же у вас здесь вонь, — скривился тот, — от этих железных повозок.

— Мне снова нужна твоя услуга, — Рик пропустил слова брата мимо ушей и кивнул в сторону усадьбы. — Видишь двоих?

— Прекрасно вижу. Один — главный местный бледнолицый. Другой — чужак.

Капитан поражён. Он не может разглядеть лиц так далеко, к тому же в темноте. Приник к окулярам.

— Ты потому не видишь, что живёшь среди бледнолицых, — попенял брат. — Жил бы как наши предки, тоже отлично бы видел.

Пенья опустил бинокль.

— Мне нужен чужак.

Лицо шамана безразлично.

— С бледнолицыми и чернокожими слишком много проблем. Потом из-за них убивают ягуаров, пугают других зверей. Всему племени плохо.

— Знаю, но надо позарез.

Брат поднял голову к молодой луне. Чуть раскосые глаза закрылись. Спустя минуту заговорил:

— Чужаки — плохие. Слишком важные. Из-за них будет плохо.

Пенья взглянул на заострённое и побелевшее в лунном свете лицо брата.

— Не волнуйся. Это моя забота. Вас не тронут.

Тот открыл глаза.

— Который?

Капитан снова поднёс к глазам бинокль. В галерею вышел ещё один. Вгляделся. Точно. Снетко.

— Тот, что вышел первым, вместе с главным бледнолицым.

Шаман недолго вглядывался в галерею. Потянул носом воздух, принюхиваясь.

— Какая ж у вас здесь вонь, — снова проворчал он. — Когда?

— Завтра, как солнце пойдёт на вторую половину неба.

— Хорошо, я его запомнил.

Брат развернулся и, не попрощавшись, бесшумно растворился в темноте. Вот что значит дети сельвы.

Разговор плавно перетёк на дела. Женщины не стали мешать и оставили мужчин. После часового отсутствия вернулся капитан. Наконец-то! Да ла Коста ничем не выказал радости, хотя за время отсутствия Рикарду весь извёлся.

— Прости, Рик, — громко пробасил Жуан, когда тот сел за стол. — Совсем забыл спросить, как поживает твой брат?

От ответа зависит многое.

— Пустяки, сеньор, — Пенья махнул рукой, мол, ничего страшного, что забыли. — Всё в порядке, жив здоров. Клянусь Мадонной, в его возрасте иметь отменное здоровье…

Да ла Коста облегчённо вздохнул:

— Хвала Мадонне. Да пошлёт святая Дева Мария ему долгие годы, — и скупо перекрестился.

Порядок. Брат Рика будет на охоте. Если бы что-то пошло не так, Пенья сообщил бы о болезни.

— Сколько же лет вашему брату, капитан? — Сержиу с интересом взглянул на жандарма.

— Пятьдесят, сеньор Исаев.

— Зовите меня Сергей, или, как принято у вас, Сержиу.

— Хорошо, сеньор Сержиу, — кивнул Рик.

Жуан едва заметно улыбнулся. Рику безразлично, как обращаться к Исаеву. Сержиу ждёт, что капитан скажет, как обращаться к нему. Тот не намерен развивать тему.

— А к вам как обращаться, капитан? — не выдержал гость.

Да ла Коста принялся набивать трубку, слегка опустив голову, чтоб скрыть улыбку.

— Как угодно, сеньор, — тот безучастно пожал плечами, — можно просто «капитан». Хотите, по имени — «Рикарду» или «Рик».

Ещё немного потолковали. Наконец, Жуан предложил:

— Ну что ж, гостям пора отдыхать. Сержиу, Андре, не спешите, отсыпайтесь. Ягуар — охотник сумеречный. Спозаранку вставать ни к чему. Выезжаем в полдень. Отдыхайте.

Гости пожелали всем спокойной ночи. Жуан проводил гостей взглядом. Когда те вышли, спросил:

— Всё прошло нормально, Рик?

— Да, хозяин.

Пенья рассказал про опасения брата, и почему тот не хочет иметь дело с бледнолицыми, особенно с такими важными, как эти двое русских.

Андрей постучал в дверь, Исаев открыл почти сразу. Ещё даже не переоделся.

— Ты чего? — удивился Серый.

В комнате горит настенный светильник.

— Не спишь?

— Нет пока. Чего хотел-то?

Похоже, пускать не собирается.

— Серый, нож покажи, а?

Исаев ухмыльнулся.

— Ну проходи.

Гостевые комнаты практически не отличаются друг от друга. Широкая кровать, шкаф для одежды, плазменная панель. Даже вай-фай есть. Выход на балкон с балюстрадой. Только цвет обоев разный. У Снетко салатового цвета, а здесь — песочного.

— На кой он тебе? Нож как нож.

Серый покопался в рюкзаке и, не вынимая из ножен, протянул рукояткой вперёд. Андрей подержал оружие. В отверстие рукояти вдета прочная капроновая верёвочка. Медленно потянул клинок из ножен. Мягкий свет бра рассыпался весёлыми искорками на белой инкрустации чёрного лезвия.

— Красавец! — выдохнул Андрей и прочёл арабскую вязь. — Басмала? Круто. А тут? Нет Бога кроме Бога, — Потрогал пальцем инкрустацию. — Серебро?

Серый протянул руку за ножом.

— Хрен его знает. Может, цинк или олово.

Андрей вставил клинок обратно и нехотя протянул другу.

— Да ладно! Кто станет отделывать оружие цинком, а тем более оловом?

Исаев убрал нож в рюкзак.

— Мало ли. Вдруг тот, кто его сделал, был беден?

Андрей подумал и не согласился. На востоке, даже если человек беден, оружие инкрустирует благородным металлом. Или оставит, как есть.

— Дроныч, — Серый протёр глаза, — давай спать.

— Спокойной ночи, — хлопнул друга по плечу и вышел.

В замке повернулся ключ.

Сергей запер дверь. И чего Дроныч припёрся? Утром, что ль, нельзя посмотреть? Ни в гостинице, ни завтра, а именно сейчас. Блин! Паранойя! Это же Дроныч!

Принял позицию сэй-дза, опустившись на колени и усевшись на пятки. Внимание на тандэн — точку на три пальца ниже пупка. Постепенно мысли исчезли, дыхание замедлилось.

Ум как гладь озера в лунную ночь. В голове пустота. Необыкновенная лёгкость наполняет тело…

Через полчаса медитации лёг в постель. С приездом в Бразилию ни разу не выполнил обязательный комплекс утренних упражнений. Завтра нужно непременно сделать. Благо, отправятся около полудня.

Вырубился сразу. Приснился совершенно дурацкий сон. На фоне багрового зарева скуластое лицо индейца с длинными, развевающимися на ветру волосами. Дикарь проклекотал что-то на незнакомом языке. Лицо растеклось и превратилось в оскаленную морду пантеры. Зверь прыгнул к Сергею. Тот — наутёк. Хищник, рыкнув, бросился следом. Сергей бежит изо всех сил. Чёрная кошка не отстаёт. Сзади горячее дыхание. Тяжесть опустилась на плечи… Исаев вскочил в поту. Одеяло намотано на шею. Уф! Приснится же такое.

Бросил взгляд на часы. Полтретьего.

Пенья подъехал на патрульном «лэнд крузере» с бортовым номером 5315. Даже и без этих цифр Авелар всё равно узнал бы командира девятого взвода военной полиции. «Крузер» в жандармерии один, и на нём ездит только Пенья.

Инспектор вышел из служебного «тахо». Ворота дома медленно открылись, пропустив «тойоту» вовнутрь. Бенту уверен, капитан его заметил. Не спеша, пошёл к воротам…

Подъезжая к дому на улице Президента Кеннеди, Рик обратил внимание припаркованный невдалеке чёрный «форд». За рулём силуэт. Палец ткнул кнопку на брелоке. Ворота кованого забора, окружающего жильё Рикарду, медленно отъехали в сторону. Патрульный джип въехал во двор. Циркуляром военной полиции запрещается использовать служебный транспорт в личных целях, но кто станет обращать внимание на такие мелочи в маленьком городке Сан-Мигел-ду-Игуасу.

Машину поставил в гараж. Отсюда можно сразу попасть в дом. Но что за чёрный «форд»? И чей силуэт? Рик вышел на улицу. У ворот, положив руки на ограду, стоит человек. Скорее всего, тот самый, из «форда».

— Можно вас на пару слов, капитан? — раздался знакомый голос.

Авелар. Кто б сомневался? Рикарду подошёл к воротам и холодно посмотрел на полицейского.

— Слушаю Вас, старший инспектор.

— Я располагаю достоверными сведениями, что старший инспектор Мендеш погиб не случайно.

Пенья растянул губы в милейшей улыбке. Порвал бы гниду! Ну ничего не поделаешь. Пока надо терпеть. Рик до него обязательно доберётся. Как только возможность представится.

— Это несчастный случай, инспектор. Следствие по делу закончено.

Полицейский медленно огляделся.

— Вы сегодня с кем-то встречались. С кем?