Канцелярия

Ангелам, наседавшим на Вальтазара приходилось тоже не сладко. Шеф забрасывал их снарядами, кастуя мощное заклятие, пернатые не успели ни помешать, ни убежать от губительного действия магии. Миг и взрыв страшной силы огласил этот сумрачный мир своим грохотом, вороны взлетели как можно выше, противно кракая. Когда пыль осела, а звон в ушах стих, все было кончено, от Ангелов не осталось ничего, лишь глубокая воронка зияла на том месте, где недавно кипело сражение. Вальтазар поднялся с земли и выкарабкался из дыры, созданной его же заклинанием. Обтряхнув чешую от пыли, он улыбнулся, обнажив ряд ровных белых и острых, как бритва, зубов.

Скептически осмотрев место недавнего избиения малолетних, шеф хмыкнул и высказал свое крайне низкое мнение относительно процесса воспитания современного поколения Ангелов.

— Понимаешь, какое дело, — начал шеф, присаживаясь на груду металлолома, бывшую когда-то машиной. Жестянка под весом Вальтазара скрипнула, проседая почти до земли, чего Демон предпочел не замечать. — Если бы Ангелы проявили благоразумие и не пошли на поводу у стереотипов и чувств, дело закончилось мирно. По крайней мере, остались бы живы.

Шеф развел массивными лапами в стороны, словно оправдываясь. Ситуация ему явно не нравилась, словно его втравили в игру по чужим правилам, чего ни один уважающий себя Демон не любит, но сделанного не воротишь. Даже некромаги могут оживить лишь оболочку, создав видимость жизни. Согласен, при определенном мастерстве возвращается и утраченная личность, даже часть души, но, увы, о полном воскрешении речи быть не может. Это удел Богов, и то не самых слабых.

Отложим высокие материи и вернемся к происходящему на одной из реальностей, ставшей на время местом битвы двух противоборствующих фракций.

Тугой поток мрачных туч бежал от горизонта к горизонту, медленно меняя свою форму. Легкий прохладный ветерок тащил по земле всякий мусор, перемешивая его с пылью. Тишина стояла такая, что с непривычки закладывало уши, казалось, что мир застыл, умер, не выдержав ударов схлестнувшихся в драке сил. Птицы давно уже доели трупы, оставив изодранные доспехи в качестве памяти о случившемся, в назидание подрастающему поколению или просто не заинтересовались мерцающим молочным цветом металлом. Ветер принялся скрупулезно набивать в них песок, заполняя мрачные пустоты. На несколько десятков метров вокруг земля обуглилась и потрескалась, асфальт, и без того дырявый, превратился в одну сплошную прореху, усыпанную кусками битума и щебня. Я осмотрелся, вдыхая ставший привычным затхлый воздух здешнего мира. Внимание снова привлекли полуразрушенные многоэтажные дома, откуда совсем недавно выползла потрепанная группа поддержки Пернатого отряда. Обострившееся зрение позволяло даже с такого расстояния видеть каждый дюйм порепанных построек, отмечая малейшие трещины в каркасе зданий. Я заметил, что материал, из которого были выполнены дома, был сильно похож на тот, что использовался в его родном мире. Да и вообще, открывшаяся картина была до боли знакомой, словно земляне все-таки не удержались и принялись использовать ядерное оружие, оставив от своего дома забытые руины. Вальтазар от скуки принялся колупать асфальт, когтями на ногах прорезая в нем глубокие борозды, не встретив никакого сопротивления. Шеф молчал и делал вид, словно вообще ничего не замечает, что было очень странным и на него совершенно не похожим. Не оборачиваясь, я спросил:

— Что это за мир?

Шеф ответил не сразу, продолжая сосредоточенно ковырять асфальт. Я не торопился, потому что уже привык, что если Вальтазар молчит, значит либо думает, либо не считает нужным отвечать

— Это проекция Земли, — отрешенно ответил шеф, не отвлекаясь от своего занятия.

Багровая молния прорезала небо, с силой ухнув в один из полуразрушенных домов. Сила удара была такой, что от здания в разные стороны полетели крупные куски кирпича. Земля слегка задрожала.

Мир начал сходить с ума, энергия взбесилась, искажая грани бытия, усилившийся ветер вырывал из земли ошметки асфальта и разбрасывал их в разные стороны. Поднявшийся ураган медленно набирал силу, с трубным ревом мчась по просторам. Шум был настолько сильным, что приходилось кричать, чтобы быть услышанным. Вальтазар медленно поднялся с жестянки, на время ставшей ему табуретом. Избавившись от балласта в лице моего шефа, её тут же сдуло мощным порывом ветра и понесло куда-то вдаль, сминая её еще сильнее.

Демон подошел ко мне и пристально посмотрел в глаза. Тьма, плескавшаяся в них, словно огромное море, была настолько древней, что мужчина ощутил себя новорожденной личинкой, маленькой и беззащитной перед той силой, что раскрыла свои объятия.

Чешуйки на драконьей морде шефа вздымались под порывами ветра, но тело оставалось неподвижным. Тяжелые крылья, сложенные на манеру плаща трепыхались и громко хлопали. Вальтазар был спокоен и печален, лишь Тьма в его глазах становилась все глубже и глубже, затягивая меня в бездонную пропасть, голодную и одинокую. Хотелось протянуть руку навстречу этой силе, чтобы разделить с ней эту мрачную участь.

— Таким будет будущее этой планеты, если ты ошибешься, — пророкотал Демон.

Его могучий звучный голос заглушал рев рвущегося пространства, казалось, что даже ураган на мгновение стал тише, дабы не привлекать к себе внимание древней и могущественной силы, которая проистекала от Вальтазара.

Тучи над головой закручивались в гигантскую воронку, которая разверзлась черной дырой, затягивающей все в свое бесконечное лоно. Здания рушились под давлением этой силы, крупные куски стен с грохотом отрывались от земли вместе с фундаментом и устремлялись ввысь, чтобы мгновение спустя исчезнуть в этой дыре.

— Что нужно сделать, чтобы этого избежать, — прокричал я.

Его грубый голос терялся в шуме бушующего пространства, но Вальтазар все слышал. Улыбнувшись он сказал всего лишь одну фразу:

— Будь собой.

После чего развернулся и побрел куда-то вдаль. Его массивное тело, словно нож, прорезало потоки ветра, которые в страхе огибали Демона. Даже мусор старался лететь как можно дальше от Вальтазара, лишь бы только ненароком не столкнуться с ним. А я стоял и смотрел, как мир погибал в руках могущественной силы, сметающей все на своем пути. В провалах моих глаз загорались и тухли багровые угольки, я принял решение и двинулся вслед за удаляющимся шефом, шаг другой и вспышка ослепительного света на миг лишила меня зрения.

Глава вторая. Это сладкое слово — месть.

Никогда не делайте зла на зло, гадости должны идти от души.

Шла вторая неделя с тех пор, как мы с шефом вернулись с проекции будущего, в которой состоялась встреча с отрядом Ангелов. После случившегося я впал в спячку и вот уже который день сидел на диване, не подавая никаких признаков жизни. Мое сплетенное из багрово-черных жгутов тело покрылось какой-то слизью и источало жуткую вонь, огонь в провалах глаз потух, лишь происходящее с ним на тонком плане давало понять — молодой Демон живой и ему было очень плохо. Вальтазар ничего не предпринимал, углубившись в изучение новой кипы бумаг, лишь время от времени он подходил ко мне, чтобы произвести несколько пассов рукой, после чего шеф возвращался в свое кресло и продолжал работать.

Строители починили разгромленный кабинет, поставили на место дыры огромное окно, сквозь которое можно было наслаждаться пейзажами Ада. Черти умудрились достать оригиналы знаменитых картин, которые теперь украшали все стены, поклеили багровые обои и заменили паркет. К слову, кабинет засиял новыми красками. Вальтазар был доволен и даже выдал рабочим премиальные и отпускные. С шумом и матом, черти отправились на Землю, чтобы пропить деньги и повеселиться всласть. Чего тут говорить, за время их отдыха мир был поставлен на уши, участились кражи, насилия, убийства. Природа на пару дней сошла с ума, показав всем свой злобный оскал обиженный женщины, отомстив людям за неподобающее к ней отношение.

В общем, все было хорошо, если бы не одно но, даже Вальтазар не понимал того, что случилось с его подчиненным. Никогда прежде Демон не видел такого, моя аура разрушалась вместе с душой, из глубин духа поднималась непроглядная Тьма, поглощающая все на своем пути, и это не давало покоя начальнику. В неведении прошла третья неделя ожидания. Вальтазар успел разобрать не одну кипу бумаг, услужливо доставляемую его слугой — Бобо.

Обезяноподобное тело появлялось в кабинете по семь раз на дню, принося все больше и больше документов, часть из которых шеф не читая выбрасывал в мусор или просто сжигал, оставшееся он читал и снова выбрасывал. В Аду назревали перемены. Древние зашевелились, грозясь в скором времени пробудиться ото сна, а это всегда заканчивалсь катастрофами, концами света и иными увеселительными мероприятиями, о которых на каждом углу орут якобы провидцы и недоясновидящие.

Вечером двадцать второго дня Вальтазар все так же сидел в своем мягком кресле, оказавшимся по сути малым троном его величества Людовика X, который затерялся где-то на седьмом кругу Ада и погряз в бюрократии, забив на карьерную лестницу. Кресло было мягким и удобным, выполненным из дорогих сортов ясеня, оно было инкрустировано рубинами и золотом, что как нельзя к стати вписывался в новый интерьер помещения. Выполненная в виде скелета лампа тускло светила зеленым светом, давая толику освещения, что позволяло расслабиться глазам. Пусть Демонам это и не к чему, но это же не значит, что им нужно стать аскетами и забыть про удобство и роскошь. Поищите дураков в другом месте, но не здесь. Вальтазар устало восседал в кресле, положив голову на сцепленные в замок ладони. Его мрачный взгляд сконцентрировался на одной точке, начальство изволило думать и мешать этому благородному занятию — значит выкопать себе могилу в полный рост, лечь туда и закопаться, в противном случае, ситуация может принять ещё больший размах, и тогда ни один хирург по частям не соберет.

Черный костюм Вальтазара поглощал и без того тусклое освещение кабинета, шеф был не в настроении. Перед глазами мелькали воспоминания его детства, когда он ещё будучи сопливым бесом, бегал на побегушках у предыдущего начальника канцелярии Ада. Спокойные были времена. Ангелы занимались своими делами, Демоны своими. Никто ни к кому не лез, ничего не требовал и не мешал выполнять свою работу, некогда предписанную Творцом. Бывали и драки, но чаще всего, они случались после того, как в очередной раз выходцы двух канцелярий устраивали пьяный дебош, стихийными бедствиями проносясь по просторам молодого мира. Вальтазар застал те времена, когда ещё молодая раса людей была игрушкой в руках атлантов, могущественных существ древности. Все было неплохо до той поры, как Древние не решили проснуться. Вальтазар помнил ужас и ярость, огромным черным омутом плескавшиеся в глазах его начальника Бафомета, помнил, как шеф сказал только одну фразу:

— Не допусти ещё одного пробуждения.

О сказанном знал лишь он и Бафомет, который вскоре после пробуждения ушел по дороге к Тьме, став больше, чем просто Демон. Древние — могущественные создания, порождения мрака, спящие в недрах этого мира, питающие его силой и следящие за ним в своих ужасных и кровавых снах. Люди помнили тот ужас, когда Древние смели с лица земли расу атлантов, оставив неопытных неандертальцев один на один с молодым миром, которому не хватало крови для развития. Перед глазами Вальтазара бежали ужасающие своим содержанием эпизоды из жизни, когда Древние проснулись и принялись перекраивать планету, стирая одно и создавая совершенно другое.

Некогда эти существа стали основой для рождения мира, заключив сделку с Творцом о том, что они будут просыпаться тогда, когда планета не сможет идти дальше сама, мешая им спать своими стонами и мольбами о помощи. Атланты заигрались, возомнив себя богами, за что и поплатились своим существованием. Бафомет исчез на утро следующего дня, когда Древние принялись вершить свой суд, погрузив мир в пучину мрака, а молодой Вальтазар остался один на один с порождениями Ада, став их повелителем.

Теперь же пришел его черед, а он не успел ничему научить то чудо, что впало в стазис так не вовремя. В дубовую дверь кабинета, покрытую вязью рун старого наречия, робко постучали. Вальтазар ничего не видящим взглядом посмотрел на неё, но не произнес и звука. Потянулось секунды томительного ожидания, стучащий сомневался в правильности принятого решения побеспокоить своего начальника и сейчас в его голове мысли, перемешиваясь с чувством страха и нерешительности.

— И долго я буду ждать, — тихо спросил Вальтазар.

Дверь отворилась, и в неё вошел старый приятель Демона, Ангел, некогда отверженный небом за неповиновение своему начальству, когда тот отказался истребить род людской под корень. Когда-то этот Ангел был грозой всего неба, а теперь переживает не самые лучшие времена, имя его было предано забвению и вычеркнуто со всех страниц книги судеб. За одно его упоминания можно было лишиться не только жизни, но и возможности существовать дальше, проще говоря за один только намек об этом Ангеле развоплощали, отправляя на переработку в субстрат.

Безымянный улыбнулся, его покрытое глубокими шрамами и морщинами лицо на миг посветлело, как в те незапамятные времена, когда не было войн за территории и сферы влияния, когда Ангелы пили за одним столом с Демонами, отмечая очередной корпоратив, как это сейчас принято называть. А тогда это называлось лишь дружеской попойкой двух больших союзных компаний... Безымянный был одет в синий костюм, из под пиджака которого красовалась кораллового цвета рубаха. Манжеты были украшены золотыми линиями, сплетающимися в причудливый узор, что некогда красовался на его мече, щите и знамени. Теперь это лишь воспоминание, стертое со всех страниц истории, лишь единицы помнят о былом, остальные даже не догадываются, что это существо раньше могло стереть их в пыль тенью своей мысли.

— Мда, вид у тебя не очень, — сказал Безымянный, садясь на стул напротив Вальтазара.

— Зато ты, я смотрю, цветешь и пахнешь, — огрызнулся шеф. — Что там делается в серых пределах?

Безымянный покосился на своего приятеля и махнул рукой, отчего его длинные седые волосы всколыхнулись словно поверхность мертвого моря, пошли волнами, маня своим игривым движением.

— Да что там может случиться? Все как обычно, нашли ещё одну ошибку в коде мироздания и теперь голову ломаем над тем, как устранить огреху нашего папаши, которому вздумалось куда-то запропаститься. Слышал древние решили вновь расставить все точки в наших игрищах, это так?

Вальтазар хмуро посмотрел на своего приятеля, глаза на миг вспыхнули огнем, и кабинет слегка задрожал. Сделав глубокий вдох, шеф тяжело вздохнул, успокоился и пожал плечами, мол, и сам не знаю, но подозреваю, что это так.

— Смотрю ты себе все же нашел приемника, а чего это он воняет, — спросил Безымянный, показав длинным пальцем, на котором красовалась серебряная печатка, единственное, что осталось от его скарба с того момента, как его поперли с неба.

Шеф не ответил ничего, лишь тяжело вздохнул, встал и подошел к окну. На улице зачинался вечер, горячий ветер метался по просторам, вгрызаясь в крепкую плоть зданий и силясь сдвинуть эту преграду. Черное небо без солнца озарялось багровыми красками, то вспыхивая, то затухая. Зрелище завораживало, разномастные черти суетливо бегали по своим делам, кто-то нес очередную папку бумаг, кто-то кого-то ел, с наслаждением урча. Все было настолько привычно, что на миг Вальтазар забыл ужасные события древности, позволив окружающей суете утопить в своем вечно голодном чреве мелькающие перед взором картины.