— Чего тебе, горе моё вечно голодное? — Дама повернула голову в сторону клетки с разумным подопечным: хомяк лежал на спине и хрипел. — Васька! — Полубогиня кинулась осматривать питомца. Прожорливая живность подавилась деревянной бусиной... Мда... Похоже, выводы о разумности некоторых были несколько преувеличены! Или мозг начал деградировать после превращения? А, ладно! Какая разница?! Сначала надо спасти, а потом уже можно разбираться, хоть до скончания времён. Терра засунула в пасть пострадавшего указательный палец, поддела бусину ногтем и потянула её на себя. Ура! Полдела сделано! Как же теперь заставить его дышать? На курсах по оказанию первой медицинской помощи про искусственное дыхание хомякам ничего не говорилось. Тёплое тельце задёргалось, затем Василий судорожно дрыгнул лапками и, наконец, зафыркал. Женщина радостно прижала 'комочек вредности' к груди, а затем чмокнула его в нос — и услышала долгожданный писк, однако 'бывший спортсмен' сразу же начал вырываться.

— Васька, что опять не так? — Терра подняла притихшего грызуна напротив своего лица и пристально посмотрела в чёрные бусинки: — Говори уже!

— Ты меня током ударила! — Раздался обиженный голос её бывшего парня (?). Женщина неверяще захлопала ресницами.

— Скажи ещё что-нибудь...

— Не делай так больше! — Обиженно просопел питомец. — И вообще могла раньше догадаться разрешить мне говорить!

Полубогиня хотела что-нибудь ответить, но все слова закончились, остался только шок. И что теперь делать? Если рогатый хомяк — это экзотика, конечно, но всё-таки объяснимо (генетические опыты, например), то говорящий рогатый хомяк — это уже проблема... Если кому-либо станет известно о том, что произошло, Терру саму на составляющие разберут для изучения и экспериментов.

* * *

Цирцилиан пятый не мог уснуть в течение почти всей ночи после происшествия с зеркалом, потому, поднявшись ни свет ни заря, король направился будить верховного мага. Виргин отворил дверь своих комнат лишь на пятой минуте усердного стука монарха:

— Ваше Величество? — Маг поправил съехавший ночной колпак.

— Прости, что разбудил, но дело не терпит отлагательств. Срочно идём в тайные покои Освальда — мне нужны Вы оба!

— Хм... Стоит ли идти в покои графа в столь ранний час? — Один из жрецов пропавшей без вести Селены замялся. Все придворные были в курсе связи Главы Тайной Службы и наследника, но одно дело знать, а другое — увидеть. Однако Его Величество был не на шутку взволнован, что указывало на серьёзность ситуации.

— Виргин, немедленно следуй за мной! — Приказал единовластный правитель Лода.

— Хорошо, только халат накину. — Отозвался маг и, действительно, надел поверх длинной (до пят) ночной рубахи цветастый халат с запáхом. — Всё, я готов.

Мужчины спустились в подземелье и на подступах к опочивальне графа Торстейна были остановлены двумя воинами из элиты Освальда:

— Глава Тайной Службы Лода запретил беспокоить его до того, как он сам изволит проснуться. — Отрапортовал один из элитных бойцов.

— Я — ваш король! — Возмутился Цирцилиан пятый и гневно сверкнул голубыми глазами. — Сейчас же разбудите Освальда!

— Ваше Величество, — обратился к монарху второй селенит (им оказался Берг), охранявший покой и покои графа, — мы незамедлительно доложим нашему начальнику о том, что Вы требуете его к себе в кабинет... — Голос воина успокаивал, но Его пятое Величество не поддался на 'провокацию'.

— Какой ещё кабинет? Дело государственной важности! Я требую, чтобы вы пропустили меня к Главе нашей Тайной Службы! — Взревел властитель Лода.

— Как скажете. — Берг поклонился и виновато взглянул на верховного мага: именно Виргин приказал оберегать, в первую очередь, самогó короля от правды. Элитный боец решительно постучал в двери покоев своего непосредственного руководителя. Через пару минут в проёме показалось заспанное лицо Освальда.

— Берг, что произошло?

— К Вам Его Величество. — Воин коротко кивнул.

— Да-да, — сон графа как рукой сняло. — Сейчас я оденусь и выйду. — Пробормотал он.

— Освальд! — Монарх был в гневе. — Что происходит? Что вы все от меня скрываете? — Торстейн-старший спрятал взгляд.

— Милый, ты скоро? — Раздался из тайной опочивальни графа голос наследника.

— Ваше Величество, я всё могу объяснить. — Прошептал синеглазый Торстейн и вытер ладонью испарину, проступившую на лысине.

— Курт — взрослый мужчина, и вправе сам выбирать себе любовников. — Скрепя сердце, выдавил король. Он тоже слышал сплетни, распространившиеся по дворцу с неимоверной скоростью, и своими глазами видел, как его сын переживал за Освальда, когда тот находился на грани между жизнью и смертью. Конечно, Его Величество втайне надеялся на то, что отношения наследника и женатого взрослого мужчины не зашли столь далеко... А ещё лучше было бы, если бы мальчику нравились женщины... Цирцилиан пятый ничего не мог поделать со своим личным внутренним неприятием закона Богини об истинных первых селенитах.

— Его Величество разбудил нас в столь ранний час, — вмешался Виргин, дабы хоть как-то разрядить обстановку и перевести тему в другое русло, — чтобы обсудить с нами нечто важное.

— Да, именно так! — Монарх благодарно кивнул. — Я хотел провести совещание в твоих покоях, Курт может остаться — ему тоже полезно будет узнать новости об Ордене.

Обновление от 19.11.2014

Получив, в конце концов, доступ в тайные комнаты, отведённые Главе Тайной Службы Лода, король непроизвольно скользнул взглядом в сторону приоткрытой двери спальни. Когда в узком проёме мелькнула обнажённая филейная часть Курта, Цирцилиан пятый недовольно скривил нос и поспешно отвёл глаза.

Пока Его Величество размышлял о превратностях ориентации селенитов, наследник успел одеться и присоединиться к мужчинам, расположившимся на диванах в гостиной комнате неофициальных покоев Освальда. Красный, словно маков цвет, парень бесшумно присел на подлокотник ближайшего дивана.

— Отлично, все в сборе. — Бесстрастно заметил правитель, запрещая себе думать о том, насколько непохожим на него внутренне оказался его сын, внешне ничем не отличающийся от монарха в юности. — Итак, вчера посредством зеркала со мной связался неизвестный лилитанский маг...

В течение следующих пятнадцати минут Его Величество делился ночными переживаниями с присутствующими, после чего поинтересовался:

— И что будем делать?

— Я попытаюсь установить связь с Армином. — Предложил Виргин. — Если не выйдет, придётся ждать начала следующей недели: Глава княжеского Совета преподает у Ореуса в Академии.

— Ваше Величество, — задумчиво протянул граф, — может быть, следует дождаться, пока Ваш загадочный собеседник назовёт адептов Бога Жизни среди селенитов?

— Я тоже оценивал такую возможность. — Кивнул Цирцилиан пятый. — Поэтому поступим следующим образом...

— Отец, позвольте мне сказать! Прошу Вас! — Перебил короля наследник, подскочивший с подлокотника и вытянувшийся по струнке.

— Курт, сынок, — Его пятое Величество мягко улыбнулся, — конечно, мы тебя слушаем.

— До того, как я поступил в элитный отряд воинов при Тайной Службе, мне доводилось много времени проводить с матушкой. — Единовластный правитель Лода встрепенулся: когда-то давно он был без памяти влюблён в женщину, подарившую ему сына. Да, Присцилла считалась одной из многих, но в сердце короля темноволосая красавица занимала особое место: она отдала тогда ещё ненаследному принцу самое ценное, что у неё было, — свою невинность. Цирцилиан даже помышлял жениться на девушке, но его старший брат погиб, а любимая вышла замуж за другого и уехала из Столицы. И ведь никто при дворе даже словом не обмолвился! Лицемеры! Предатели! — Она открыла у нас дома 'дамский салон', — продолжал тем временем молодой селенит. — Сколько себя помню, леди всегда были в курсе абсолютно всех дел, происходящих в королевстве. Нужно посетить их собрание! Уверен, ради того, чтобы увидеть Вас, они помчатся в матушкин салон со всех ног. — Парень усмехнулся, представляя, как благородные леди, подхватив юбки, бегут наперегонки.

— А твой... — Его Величество запнулся, поскольку назвать мужчину, отобравшего у него личное счастье, 'отцом' Курта у него язык не поворачивался. Безусловно, мальчик продолжает считать ненаследного герцога своим родителем, но... — Муж твоей матери? — Быстро поправился Цирцилиан пятый.

— У них с матушкой сложные отношения. — Пробормотал юноша.

— В самом деле? — Король изо всех сил пытался сделать вид, что интересуется данным вопросом постольку поскольку.

— Ну да... Так вышло, что Жуан, будучи вторым сыном в семье, по духу является истинным первым селенитом. Сразу же после моего рождения он отправил нас с матушкой к дяде. И ещё... мне было запрещено называть его отцом.

— Это правда. — Подтвердил Освальд. — Именно Жуан настоял на том, чтобы отправить Курта служить, хотя род Саттеров весьма знатен и богат.

— Ах, бедный мой мальчик! — Всплеснул руками монарх и, подскочив с дивана, заключил сына в объятья. — Мы непременно отправимся в салон Присциллы, и я лично буду вымаливать у неё прощение за все годы страданий!

Обновление от 20.11.2014

* * *

Мягкие лучи заходящего солнца, пробравшись сквозь узкие длинные окна, окрасили нежным персиковым светом пятиугольную комнату, в каждом углу которой находилось по одному лилитанцу. Мужчины (так уж вышло, что вся пятёрка состояла из представителей сильного пола) были облачены в чёрные балахоны с капюшонами, в связи с чем рассмотреть лица субъектов не представлялось возможным.

— Братья, — внезапно заговорил один из них, — мы собрались для проведения ежегодного ритуала 'предвидения будущего'. Скоро к нашему эгрегору присоединятся 'свежие' молодые души, среди которых есть и тот, что поможет нам укрепиться... Вы все видели его! — Головы в капюшонах синхронно склонились в знак согласия. — Приступим! И да поможет нам Бог!

Участники намечающегося магического действа начали нараспев произносить слова молитвы своему новому божеству. Тот, что пару веков назад явился к тогдашнему ректору лилитанской Академии с заманчивым предложением, даровал преклонившим пред Ним колени адептам невиданные доселе способности в области боевой магии. Более того, Он сумел вынудить Огневолосого Бога предоставить научному сообществу земель Темнейшей (которые на тот момент ещё не были объединены) полную независимость от светской и жреческой власти. Таким образом, Академия превратилась в отдельное государство (со своими порядками и законами) внутри лилитанского княжества.

Мужчины в балахонах одновременно вскинули руки вверх — и на полу вспыхнули тёмно-зелёные линии, взглянув на которые сверху, можно было увидеть пятиконечную звезду (каждый участник ритуала являл собою одну из её вершин).

— Богу Жизни приносим жертву жизни! — Воскликнул всё тот же адепт, привлекая к себе по каналам, образуемым лучами пентаграммы, болотного цвета энергию, сплёл её в клубок и направил получившийся шар в центр фигуры. Посреди комнаты возник алтарь — цельная глыба из необработанного камня Чинтамани, а через мгновение на алтаре появилась совсем юная девушка — темноволосая и зеленоглазая (никто не знает, почему, но таково было требование божества).

Мужчины кинулись к 'жертвенному агнцу', пока она не успела опомниться. Ведущий маг (именно он взывал к Богу) взял в руки нож с чёрной рукоятью, четверо других крепко зафиксировали конечности девицы, чтобы она не трепыхалась. В соответствии с правилами проведения ритуала удар должен был быть только один... и чётко в сердце. Жертва заорала и принялась вырываться, но адепты остались непреклонны — нож легко скользнул в тело девушки (словно она была слеплена из сливочного масла), и вскоре она затихла.

— Прими наш дар, — слаженно забубнили лилитанцы, — и даруй нам видения будущего. — Адепты грохнулись на колени и откинули с лиц капюшоны: как и следовало ожидать, ведущим магом оказался ректор Дакус, помощниками — деканы четырёх факультетов магической Академии.

Зелёный туман окутал вопрошающих и их жертву... Ректор ощутил уже знакомую резь в глазах, его зрительное восприятие переместилось приблизительно на год вперёд (мужчине, как он ни старался, никогда не удавалось заглянуть дальше), но единственным, что он смог увидеть, была кромешная тьма. Сразу же после того, как глава наипрестижнейшего учебного заведения княжества вернулся из своего путешествия по волнам времени и завершил ритуал, декан факультета быта — среднего роста и плотного телосложения шатен — поинтересовался у братьев по вере:

— Прошу простить за излишнее любопытство, но я бы хотел знать, что вы увидели!

Выяснилось, что все пятеро наблюдали одинаковую картину. Ректор, уже сделавший неутешительный для себя и своих коллег вывод, поджал и без того тонкие губы:

— Не нравится мне всё это... Нужно принять в Орден как можно больше адептов. Вера в нашего Бога не должна погибнуть вместе с нами. Также в кратчайшие сроки следует установить связь с селенитской ложей. При последней попытке я сумел отыскать лишь одного адепта среди детей Светлейшей, да и тот не имеет магических способностей. Его посвящали известные всем нам патриции: видимо, посвящение носило политический, а не магический характер. — Дакус разочарованно выдохнул. — Что же, братья... Пора приниматься за работу: у нас слишком мало времени!

Обновление от 22.11.2014

* * *

Терра упорно шла вперёд по серебристой тропинке, освещённой лунным светом. Женщина подумала о том, что странно это: в преддверии зимы попасть в лето. И что удивительно, она, как ни старалась, но так и не смогла вспомнить, как здесь очутилась. Душистый аромат полевых цветов приятно щекотал ноздри, тёплый ветер ласкал плечи... Но расслабиться темноволосой даме не удавалось: какое-то внутреннее беспокойство гнало её по мерцающей дорожке, словно там (в конце пути) ждёт нечто важное...

Леди Инкогнито ускорила шаг — и спустя час (а то и все полтора) она увидела прямо по курсу тёмный мужской силуэт, субъект, показавшийся женщине смутно знакомым, мчался к ней навстречу. Как же она могла не узнать его?! Перед Террой стоял князь, в глазах брюнета, похожих на глубокие озёра из расплавленного чернёного серебра, плескалось отчаянье.

— Эльнúн! — Позвала жениха землянка и протянула к нему руки, которые незамедлительно упёрлись в привычную прозрачную преграду.

— Милая... — Прошептал он в ответ. — Нужно разорвать связь, пока не поздно.

— О чём ты? — Опешила дама. — И где мы? — Она осмотрелась и чуть не вскрикнула от одновременно пришедших ужаса и восторга: та самая тропинка, по которой Терра пришла сюда истончилась и превратилась в нить, висящую в небе и не имеющую ни начала, ни конца. Над головами тех, в чьих жилах текла божественная кровь, равно как и вокруг, а также под ногами, располагалось звёздное небо.

— Мы сейчас спим. — Лилитанский правитель печально улыбнулся, и леди, непроизвольно взглянув на его губы, отметила, что в уголках залегли складки. Она перевела взор на лоб брюнета — ещё пара линий, щёки мужчины ввалились... Но почему? — Что же до нашей помолвки, то она должна быть расторгнута, иначе мы погибнем.