Алхимик из Леоса (Цикл Ласточки улетают осенью)

— Уже околдовала! Я виноват: так бесцеремонно предстать пред вами, подкараулить, как разбойник с большой дороги! Конечно, вы не верите мне. Примите хотя бы подарок.

В его руках возникла книга размером с лист давно растущего лопуха, толстая, в чёрном переплете. Он протянул книгу Мэгги.

— Что это за книга?

— Так, ерунда: всякие заклинания, с помощью которых можно улучшать или заполучать какие-либо вещи. Пустяк, но такой нужный...

Руки Мэгги сами потянулись к подарку. Она поставила корзину и взяла его. Книгу хотелось погладить. Переплёт настолько ей понравился, что она не удержалась и приложилась к нему щекой.

— Не стесняйтесь, госпожа, берите и пользуйтесь! — добавил странный тип и растворился в воздухе, оставив за собой быстро растаявшее облачко белого ароматного дымка.

"Как странно и всё же приятно!" — подумала Мэгги, которая никогда прежде не получала таких значительных подарков. Она вдруг с испугом подумала о том, что учитель вряд ли обрадуется, узнав о таком сюрпризе. Мэгги прижала подарок к груди, боязливо посмотрела по сторонам и, бережно завернув явно чародейскую книгу в тряпицу, спрятала на дне корзины под листьями и узелками.

Девушка поторопилась вернуться в город. На этот раз она промчалась мимо щербатого стражника, совершенно не заметив букетика синих цветов в его руке. Мэгги бежала, не чувствуя ног и крепко сжимая ручку корзины.

Когда молодая чародейка зашла в башню, старый мастер сурово посмотрел на неё, ожидая увидеть хоть чуточку смирения. Но ученица не опустила перед ним взгляда и не склонила почтительно головы. Напротив, смотрела смело, с ненавистью и презрением.

— Мэгги... — проворчал старый учитель, не понимая, что вдруг с ней произошло. — Немедленно уйди с глаз моих долой и не смей показываться ни к ужину, ни к обеду!

Не успел маг договорить, как Мэгги скрылась за дверью своей каморки и затворила её на засов. Там она села на жёсткую кровать и заплакала. Ненависть и обида к несносному старику рвали её душу на части. Откуда взялось это едкое чувство обиды, почему вдруг возникло и не отпускало, росло, пробивалось наружу, словно зелёный росток сквозь каменную мостовую? Девушка слышала, как сильно колотилось её сердце, — казалось, оно само выпрыгнет из груди. Она закусила край подушки зубами, лицо её в один миг покрылось холодной испариной. В башне зазвякала, запрыгала посуда и склянки на полках, огненные сферы под потолком башни начали искриться и разлетаться в разные стороны, ударяясь о стены.

— Мэгги, — окликнул старый магистр, стуча в дверь каморки своей ученицы. — Немедленно прекрати, ты разнесёшь всю башню!

— Мэгги, Мэгги, мне страшно! — закричал Олив Стоэн. Испуганный голос мальчишки отозвался эхом в стенах башни.

Мэгги вздрогнула от голоса Олива, и всё кругом успокоилось.

Белый маг сам отворил дверь с помощью заклинания и подошёл, шаркая ногами к ученице:

— Мэгги, прости меня, старика, ну что ты завелась? Наша участь тяжела, но так суждено судьбой.

Мэгги молчала, не смея признаться, что может говорить, да и не хотела. Она лежала на кровати и тяжело дышала, а потом и вовсе отвернулась к стене.

— Раньше с тобой такого не было, Мэгги. Что случилось? — старик немного поразмыслил. — Я сотворю для тебя заклинание ауры покоя — тебе нужно отдохнуть. И заклинание немоты уже почти прошло. Потом поговорим.

Белый маг притронулся к камню на своём перстне и закрыл глаза. В воздухе образовалась белая прозрачная сфера и поплыла к кровати юной чародейки. Мэгги провалилась в сон.

Пасс 4

Чародейка проснулась и вздрогнула. Заклинание ауры покоя постепенно ослабело. Она встала и выглянула в окно. Лунный свет скудно освещал улицу и ступени ратуши. Девушка сосредоточилась и начертила пальцем магический знак на стене. Под потолком каморки повисла маленькая огненная сфера. Мэг потянулась и с грустью посмотрела на ободранный подол своего платья. Сразу вспомнилась хорошо и аккуратно одетая дочь наместника города Гарри Толстого. От Генриетты всегда пахло свежим хлебом и домашней едой. Она носила новые платья и красивые туфли. На Мэгги Генриетта смотрела с презрением и жалостью одновременно. "Не стесняйтесь, госпожа, берите и пользуйтесь..." — вдруг промелькнули в голове Мэг слова Себастьяна Рамерсета о книге.

"Книга — вот что принесёт избавление!" — решила чародейка и бросилась к корзине. Она достала книгу и развернула тряпицу. Переплёт из мягкой кожи так и хотелось без конца гладить и держать в руках. Чародейка открыла первую страницу и тут же ощутила тот же приятный запах, что исходил от Себастьяна, встретившегося ей в дубовой роще. Буквы в книге переливались золотом. "Заклинания для разных дел", — прочитала она в оглавлении заголовок одной из глав книги.

— Посмотрим, — шепнула девушка и пролистнула гладкие книжные листы до указанной страницы. Там она увидела список заклинаний с подзаголовками — перечислением разных деяний: как убрать дом, как обновить карету... "Ага!" — Мэгги замерла от радости. "Как получить новое платье..."

Утром у башни старого мага собралась толпа зевак.

— Смотрите, смотрите: башня как новая! — шептались люди; кто-то более смелый даже попытался подойти ближе и потрогать стену. Дверь башни открылась сама, выпуская на улицу молодую прекрасную девушку в нежно-голубом платье. Такого платья не было даже у дочери наместника. Аккуратно уложенные в причёску соломенного цвета с золотым отливом волосы покрывал прозрачный платок.

Девушка осмотрелась по сторонам и спросила:

— Что вы хотите, люди?

— Да это Мэг Лори! — выкрикнул кто-то из толпы.

— Расходитесь и не мешайте. Вам что, делать нечего? — холодно сказала чародейка.

Люди неторопливо расходились, перешёптываясь между собой.

Волшебница зашла в башню и с восхищением осмотрелась по сторонам. Такому жилищу позавидовал бы любой чародей! Теперь башня стала просторней, крепче, с хорошо обставленными комнатами и большой гостиной. Именно о такой башне всегда мечтала Мэг Лори.

— Мэгги, — окликнул её Олив, выходя из своей комнаты и протирая кулаками глаза, — что случилось?

Мэгги взяла его за руку. Олив заметил, что Мэг сильно изменилась.

— Теперь всё будет по-другому, Оли! — радовалась она.

За дверью мастера Кябока послышался скрежет и жуткий вой.

— Проклятая девица, что ты натворила?! — кричал охрипшим голосом мастер Сенон Кябок. — Ты погубила...

Голос мага оборвался, а вой стал ещё сильнее. Дверь спальни старого мага разлетелась в щепки. Из комнаты вырвался синий густой дым, обволакивая всё вокруг.

Юные маги замерли.

— Мэтр! — крикнула чародейка и бросилась в комнату мастера. Сенон лежал на полу. Она взяла учителя за руку. Сенон зло оттолкнул её, пытаясь самостоятельно доползти до стола, на котором лежал магический перстень.

— Проклятая девка... ты одержима... — из последних сил произнёс мастер, глядя на ученицу. Лицо мага приобрело ярко-жёлтый оттенок; он, как рыба, вытащенная из воды, хватал воздух ртом и стонал. Потом обмяк и затих, уткнувшись лицом в пол.

— Мэгги, — испуганно закричал Олив Стоэн, прибежавший следом за Мэгги. — Мэтр, мэтр...

Мальчишка наклонился и прислушался к дыханию учителя.

Мэгги взглянула на перстень мастера, взяла его со стола и принялась рассматривать. Она впервые в жизни прикоснулась к этому перстню. Сенон Кябок обещал передать его своему лучшему ученику. Святой трепет наполнил сердце чародейки. На первый взгляд перстень не отличался от тех, что продавали в ювелирной лавке — серебряный, с бирюзовым камнем и древними рунами, — но в нём заключалась часть магической Силы старого мастера. С помощью перстня можно многое сотворить. Ей подумалось, что теперь она станет значительно сильнее, чем прежде. Чародейка покрутила перстень в пальцах и примерила.

— Он не дышит! — кричал мальчишка и тряс мастера за плечи. — О, пресветлая Сцина, он не дышит, Мэгги!

Кольцо на пальце девушки побелело, раскалилось и стало звенеть. Мэгги вскрикнула, сняла кольцо и отбросила в сторону. На пальце остался след ожога.

— Что ты делаешь? — закричал Олив.

— Проклятая вещица! — озлилась чародейка, хватаясь за обожжённый палец.

Олив раскрыл рот от удивления:

— Что с тобой, Мэгги? Что вообще происходит? Почему ты стала другой этим утром, как и эта старая башня? А мэтр Кябок? О, Сцина, помоги ему!

— Трус! — ответила чародейка, и её глаза сверкнули в полумраке комнаты.

Мальчишка схватил упавшее кольцо учителя и попятился к стене.

Мэгги протянула к нему руку и стала приближаться.

— Отдай кольцо, Оли, — голос её звучал спокойно и ласково. — Мастер отслужил своё. Могила давно скучала по нему. Теперь я здесь главная!

— Нет!

— Отдай, Олив! — крикнула чародейка что есть сил. — Ты же любишь меня, не так ли?

Олив Стоэн вжался в стену:

— Это кольцо не твоё, Мэг! Мэтр говорил, чтобы носить кольцо, нужно стать истинным белым магом и получить его личное на то благословение. Мы лишь ученики, а не истинные маги. Мы не можем...

— Можем! — прервала его Мэгги. — Я теперь всё могу!

Молодая чародейка выхватила кольцо из рук Олива и положила в карман:

— Я сама сообщу наместнику Гарри о смерти мэтра, — резко ответила она и, даже не взглянув на мёртвого учителя, живо вышла из комнаты.

Пасс 5

Служитель Сцины овеял дымком от благовоний небольшую толпу. Похоронная процессия двинулась за стены города Наве, но до кладбища дошли всего несколько человек. Похороны старого мага Сенона Кябока состоялись на рассвете следующего дня. Кладбище города Наве находилось за стенами на пустыре. Могильные камни неровными рядами выглядывали повсюду из высокой травы. На краю кладбища несколько человек и двое юных магов молча смотрели, как кладбищенские копатели опускали гроб в сырую могилу. Чтец из ближайшего храма богини Сцины в сером балахоне совершал сопроводительный обряд.

— Не думал, что так скоро придётся искать нового мага для города, — сказал наместник Гарри Толстый. Он кряхтел, держался за живот, прикрывал лицо платком и постоянно шмыгал. Наместник города приехал на кладбище в своей карете вместе с несколькими стражами. Его должность требовала от него соблюдения некоторых традиций, в том числе оплату и посещение похорон главного мага города. Раннее пробуждение и присутствие в таком неприятном месте совсем не радовали градоправителя.

— Я могу заменить своего учителя, — предложила Мэгги. — Он любил меня как родную дочь.

Олив заплакал, услышав слова Мэгги. Только он в этом городе по-настоящему переживал смерть Сенона Кябока.

— Это, разумеется, так и будет, но всё же городу нужен мастер, а не подмастерье. — спокойно ответил Гарри и тут же добавил: — Если только в порядке исключения за умеренную плату и пока Левсонский магистрат не пришлёт замену.

— Вы хотите сэкономить на мне! Сомневаетесь в моих способностях? Я истинный маг и... — рассердилась Мэгги.

— Нельзя ли свои дела решить после церемонии, вы мешаете! — обратился к ним чтец храма Сцины, потревоженный весьма громким возражением чародейки.

— Да, простите, — ответил градоправитель Гарри и объявил: — Я попрощался с почтенным магом Сеноном Кябоком, и теперь меня ждут дела.

Он вытащил из-за пояса мешочек, открыл, загремел монетами и достал десять медных пенни и один золотой. Лица копателей и нищих оживились и повеселели. Пенни пошли на оплату работы копателей и на эль для нищих, а золотой Гарри отдал Мэгги.

— Вот всё, что я должен!

Чародейка покрутила монету в руке и нахмурилась.

— Так мало? Издеваетесь?

— За остальным в ратушу зайдёте. Прощайте. Эй, Карл, собирай всех, едем отсюда. Я обещал Генриетте купить отрез шёлка, — замахал рукой стражнику градоначальник и медленно двинулся к карете.

Нищие и несколько зевак тоже поспешили уйти. Копатели быстро заработали лопатами, не обращая никакого внимания на замечания Мэгги и чтеца Сцины.

Вскоре и храмовник закончил свою скорбную скучную работу и выставил ладонь, ожидая подаяния.

— Чтобы душа мастера нашла покой в Пещерах забвения быстрее, нужна жертва на храм Сцины. — сообщил храмовник, смиренно косясь на блестящую монету в руках чародейки.

— Хорошо, хорошо, — нервно ответила Мэг и положила ему на ладонь единственный золотой, а когда чтец отошёл подальше, проворчала себе под нос: "Чтоб ты подавился!"

Служитель Сцины довольно откланялся, взял посох, стоявший у ограды кладбища, и поплёлся восвояси. На кладбище остались лишь ученики мага и любопытные вороны.

Олив смотрел на Мегги покрасневшими от слёз глазами. Мэгги взяла его за плечо.

— Это все деньги, что у нас были, Оли. Проклятый храмовник отобрал последнее. Ты отправишься домой к отцу. — сказала ему девушка. — Он позаботится о тебе лучше, чем я. И забудешь всё, что здесь было.

Теперь мысли Мэгги были заняты дальнейшей её судьбой. Она избавилась от старика, обретя свободу выбора нового наставника. Теперь никто не посмеет обвинить её в том, что она перебежчица.

— Нет, я не могу забыть! Если меня спросят о мастере Сеноне, не стану лгать! — ответил мальчишка, его нижняя губа затряслась.

Чародейка стала умолять:

— Прошу, Оли, сжалься надо мной!

Олив отвернулся.

— Если об этом станет известно, меня сожгут на костре, словно ведьму! Ты смерти моей хочешь?! — пыталась давить на жалость девушка-маг.

— Ты не та Мэгги, которую я знал, ты хуже ведьмы!

Мальчишка бросился к могиле, упал на колени и принялся оплакивать учителя, растирая грязными руками слёзы.

Чародейка не проронила ни слезинки по старому магу Сенону. Сколько унижения и упрёков слышала она от него! Теперь всё это наконец-то в прошлом! Мэг холодно посмотрела на мальчишку и достала из-за пояса чёрную книгу в мягком переплёте, без труда нашла нужное заклинание. Сделав один точный магический пасс, послала заклинание в сторону Олива и убрала книгу обратно.

Олив Стоэн обернулся к Мэг, замер, черты его лица исказились. Мальчик сжался, изменился в размерах и складывался, пока не стал совсем маленьким, а потом и вовсе превратился в синий блестящий сапфир.

Мэгги в ужасе бросилась к камню и подняла его. Камень размером с лесной орех переливался на ладони. Чародейка захотела заплакать, но у неё не получилось. Она с ужасом смотрела на свое отражение в гладкой грани камня и вместо своего лица видела там оскалившуюся морду демона. "Что со мной происходит?"

Сапфир выпал из её похолодевших пальцев:

— Оли...

Синий дымок окутал то место, где ранее стоял мальчишка, и из него появился довольный Себастьян Рамерсет. Он пританцовывал кривыми ногами и напевал весёлый мотивчик модной в этом месяце песенки.

— О, Мэгги, ты делаешь прекрасные успехи! — похвалил он. — Из тебя получится прекрасная чёрная колдунья!

Мэгги бросилась к Себастьяну и принялась трясти его за отвороты чёрной куртки:

— Это всё из-за тебя! Из-за твоей проклятой книги!

Себастьян цинично улыбнулся и крепко взял девушку за запястья:

— Ты сама всё это сделала. Сама, он отпустил её ослабевшие руки. Себастьян поднял с земли сапфир и вложил его в ладонь Мэгги.