Дитё. (Черновик).

— Ой, Павловна, что-то не верится. Прям побил? До крови?

— Сама удивилась. Всегда спокойным был, а тут. Как начал его гонять, да ремнем...,— женщины скрылись в здании, не дав мне дослушать продолжение разговора.

Хмыкнув, я вышел из домика, и шагая около стены здания, направился к выходу с территории садика.

'— Так, сегодня вторник, двадцать пятого. Значит, с того дня, как я очнулся, прошло чуть более трех дней',— думал я, шагая по тротуару. На открытые участки улицы я старался не выходить. Шел, вертя головой во все стороны, чуть что, сразу нырял в какое-нибудь укрытие.

По поводу своего роста у меня был только мат. Как же заколебало от всех прятаться. Я получил новое тело взамен старого не для того чтобы прятаться по всяким кустам.

А для новой жизни!!! Новой!!! И я собираюсь обеспечить себе ее на все сто. Не деньгами, нет. Новой, уверенной в будущее, счастливой и спокойной. Я не хочу, беспредела девяностых. Не хочу давать, внешним и внутренним врагам развалить СССР. Два года в инвалидном кресле, заставило по-другому взглянуть на свою жизнь. И сейчас я направлялся на поиски того, кто реально мог в этом помочь. Тот, кто не даст развалить государство. Поэтому-то, снаряженный и вычищенный с наружи пистолет, лежал сверху в рюкзаке готовый к бою, так как у меня появилась реальная цель, для окончания своего пути.

Прошмыгнув в небольшой сквер, я вышел к каналу. Посмотрев на редких прохожих, подошел к парапету и просунув голову между столбиков ограждения с интересом осмотрел проплывающий мимо трамвайчик. Оглядев канал дальше, заметил пешеходный мостик, изгибающийся к верху, в метрах трехстах от меня. Вдруг какая-то сила выдернула меня с места наблюдения и подняла вверх.

Вот блин, только что смотрел, никого же не было. С бешенством глядел качка, одетого в смешной мешковатый спортивный костюм. Теперь понятно, как он тут оказался. Увидев кеды качка и его одежду, понял-спортсмен. Скорее всего, бегал-тренировался по набережной. Заметив задницу, торчащую из ограждения, решил проявить героизм, спасая глупого мальчишку.

'— Ага, щаз!!'.

Сердито посмотрев ему в глаза, вежливо попросил:

— Поставьте где взяли!

Но парень, широко улыбнувшись, ответил:

— Ага, поставлю, а ты опять к парапету. Потом бултых, и поминай, как звали. Родители где?— на землю, он меня все-таки поставил.

'— Хм, позитивный парень. Даже бить жалко!'— подумал я.

Сразу видно, что в жизни у него все хорошо. Прям так и светится внутренней энергией. У меня в группе был один такой, все сверкал голливудской улыбкой. А после плена, смех в его глазах исчез навсегда. Гнилая та история с пленением была, гнилая. Вспоминая, невольно поморщился, отчего, парень спросил:

— Случилось чего, малыш?— и отшатнулся от моего бешеного взгляда. Видно мои ужимки, он принял за желание заплакать. Выдохнув, сквозь стиснутые зубы и подавив желание говорить матом, уже свободней сказал:

— Деда потерял. Вот ищу,— парень огляделся. Среди прохожих, никого похожего на пожилого человека не было. Смотря на его поиски, спокойно сказал:

— Я помню, где он живет.

Держась за пальцы качка, следовал за ним в направлении, куда я указал. Шагая, вспоминал бойца с голливудской улыбкой. А началось все с того, что он в одной из операций по уничтожению диверсионной группы противника, изрядно пострелял. В том бою сержант Коваль из своей снайперки снял несколько боевиков, включая командира группы, некого Шамиля. Правда, приказ был брать группу без полного уничтожения, но я на этот раз положил на него. Пленных мы не брали, поэтому мне влетело изрядно. Но жесть была в том, что у этого Шамиля было несколько братьев, как и он из непримиримых. И они озвучили изрядную сумму, за живого, не мертвого убийцу брата.

Его продали свои. Свои!!!

Воспоминание было не очень приятным. Натворил я тогда делов, после этого меня все, кто был в курсе, за глаза называли 'отморозком'. История началась, когда я со своей группой возвращался на базу, после выполнения поставленной задачи. Радист получил кодированный сигнал с базы. После моих переговоров с командиром полковником Тарасовым, которого мы все называли Дед, ко мне подошел зам, лейтенант Егор Шепелько. Сам я тогда еще бегал в звании старшего лейтенанта.

— Что там командир?

Посмотрев на зама, хмуро ответил:

— Разведка засекла вот в этом квадрате группу боевиков,— достав карту, показал где. Егор, почесав переносицу, сказал:

— Совсем рядом. Километров восемь, если по прямой. Много их?— я пожал плечами:

— Дед сказал, около двух десятков. Просил хотя бы половину взять живыми.

— Раз надо, значит возьмем!

Сложив карту, объявил отдыхающим бойцам подъем. В моей РДГ— разведовательно-диверсионной группе, было пятнадцать бойцов. Привычно попрыгав, и пропустив головной дозор, направился следом. Я решил перехватить их на одной из троп по пути следования.

В общем, как я и предполагал, встретили мы их вовремя. Бойцы, успевшие хорошо укрыться и наметить ориентиры, готовились к бою. Снайпера заняли позиции чуть в стороне и на возвышенности, с охраной из трех бойцов. Как только услышал щелчки по рации от дозора, приказал готовиться.

Саперы в это время заканчивающие установку и маскировку растяжек по обочине тропы, быстро скрылись на заросших лесом склонах сопки.

'— Эх, жалко МОН-ки закончились',— подумал я, с сожалением.

С операции мы возвращались почти пустыми, были на минимуме. Вот в просвете ветвей, склонившегося над тропой дерева, показалось передовое охранение боевиков. Три боевика в заграничном камуфляже грамотно двигались по тропе, страхуя друг друга. Наведя ствол АКМ-а на просвет ветвей под деревом, стал ждать. Охранение ничего не заметив проследовало дальше, ими займется Егор с двумя бойцами, следовавшие параллельно.

Наконец показался первые боевик. Убрав стволом автомата мешающие ветки, осмотрелся, не заметив засады, он махнул кому-то рукой, и последовал дальше. Следом стали выходить тяжело нагруженные боевики. Подождав щелчка дозора, что все боевики прошли, первым открыл огонь. На этом фактически мое участие в бою закончилось. Выпустив полмагазина и свалив двух боевиков, отправил гранату из подствольного гранатомета в группу огрызающихся огнем боевиков. Полностью подавив ответный огонь боевиков, приказал снайперам добить раненых. Раздалось несколько хлестких выстрелов. После чего Шалепин, старший снайперской группы, доложил, что движения не наблюдает. Осмотревшись приказал досмотровой группе идти на зачистку. Наблюдая за профессиональной работай бойцов, под командованием прапорщика Топорова, связался с замом:

— Слон, что у тебя?

— В прядке командир. Сейчас будем. Как у вас?

— Тоже норма. Топор работает!

— Ясно.

Возвращение на базу я не сказал бы, чтобы было триумфальным. На КПП меня вежливо попросили к Деду. По рации я рассказал только в общих чертах.

Из кабинета Деда я вышел на цыпочках и неторопливо направился к своей казарме.

Да, давно меня так не имели. Последний раз видел Деда таким злым месяцев пять назад, после того, как уничтожил куратора боевиков в этом районе. Наша база находилась на территории расположения мотострелкового батальона. Да и документы мы имели разведвзвода, именно этого батальона. Комнату я делил с Егором, поэтому зайдя в нее, застал его готовящимся к процедуре омовения, проще говоря, он собирался в душ. Сбросив сбрую и разгрузку, поставил автомат в шкафчик используемый нами как арсенал. Потом почищу. Сходил, проверил как мои бойцы, два из них получили ранения и я как заботливый папа должен проверить их. Сходил, проверив вернулся, и почистив оружие направился в душ.

Об объявленной цене за голову того кто убил Шамиля я узнал от своего информатора, когда пришел на встречу. Наиль, мой информатор, не знал кто убил его. Но, то что это бойцы мотострелкового батальона, они знали точно. И последние два дня вокруг базы началось подозрительное шебуршание. Особисты с ног сбивались, но никого поймать не смогли. А еще через три дня пропал мой сержант-снайпер, не вернувшись из увольнительной в город.

— Твоего человека взяли люди Аслана. Большие деньги, Михаил, кружат голову.— Наиль поставил чашку с чаем на стол, и взяв заварной чайник долил мне и себе. Прихлебывая обжигающую жидкость, думал. Мысли метались по голове, меня переполняла просто черная злоба, взяли моего парня, этого я никогда не прощал и прощать не буду. Поставив чашку на столик, посмотрел прямо в глаза Наилю, что заставило его испуганно отшатнуться, и сказал:

— Рассказывай, что знаешь! Кто? Где? Когда?— от информатора я вышел с изрядно опустошенным кошельком и с некоторой информацией. Наиль работал только за деньги, и немалые. В общем-то, платить было чем. С убитых боевиков снималось немало зеленых бумажек, которые шли в общий фонд. Понятное дело о них не сообщалось никому, хотя я думаю, что Дед об этом подозревал. Если кому-нибудь из бойцов, нужны были деньги, он подходил ко мне, и я давал, столько сколько ему было нужно. Поэтому денег на работу с информаторами хватало. Выйдя на улицу села, и поправив ремень автомата, сползающий с плеча, направился к базе. Сзади следовало пара бойцов, страховали меня на всякий случай. Пройдя сквозь базар, и поздоровавшись со знакомыми офицерами из местной комендатуры, подумав, повернул и направился к следующему стукачу.

Возвращаясь на базу, анализировал поступившую информацию. По ней, Шепелева взяли в чайхане, куда он зашел. После заряженного напитка сержанта вынесли через черный вход и погрузили в армейскую буханку с санитарными крестами. Но не это было главное, я знал, КТО его взял.

Получив от Деда добро, взял в парке пару бэтээров и прихватив всю группу, кроме раненых, направился по известному мне адресу.

Наблюдая за большим, крашенным известкой домом, находящийся на окраине в небольшого аула, слушал с помощью трофейного японского сканера, переговоры часовых. Нажав два раза на тангетку, дал сигнал на открытие огня. Два часовых прохаживающиеся у ворот синхронно повалились на утрамбованную землю, от неслышных выстрелов ВАЛ-ов. Снайпера страховали штурмовую группу, подбежавших к воротам, и сделавшим контроль из пистолетов с глушителем.

Во двор полетели светошумовые гранаты, и бойцы, выстроившись лесенкой, перекидывали штурмовиков один за другим через забор. Настала и моя очередь, пробежавшись по коленям, плечам, и перекинув себя через забор, рванул к дому под прикрытием двух бойцов державших под прицелом окна дома. В дом через окна также полетели светошумовые гранаты. Подождав пару минут пока бойцы закончат в доме, спокойно зашел в разгромленную комнату, где находился Аслан в окружение своих людей, сейчас лежавших уткнувшись лицом в пол и со скрученными за спиной руками. Их оружие было свалено в углу. Показав Топорову на Аслана, сказал:

— Этого в отдельную комнату.

Сидя на мягкой подушке, и держа в руках пиалу с чаем, я наблюдал, как в комнату занесли связанного пленного.

— Ну что ты Аслан творишь? Похитил моего человека. Знаешь, я могу и обидеться!— пленник поднял лицо и посмотрел на меня. Потом перекатившись на спину, сел. Я с улыбкой наблюдал за ним. Поставив пиалу на маленький чайный столик, сказал:

— Где мой боец?

— Да пашел ты ...,— через минуту мне наскучило слушать его мат. Достав из набедренной кобуры Стечкин, хладнокровно прострелил ему ступню. Боли он боялся, очень боялся, и вся его напускная храбрость быстро сползла. Дослушав рассказ стонущего Аслана до конца, спокойно подняв лежащий рядом пистолет, выстрелил ему в грудь два раза. Повернувшись к находящемуся в комнате Егору, сказал:

— Полная зачистка дома!

— Там его семья!!!

— Ты слышал, полная.

Через пять минут мы уходили от начавшегося разгораться дома, около которого появились первые соседи, в сторону небольшой горы, где оставили наши бэтээры.

Мы возвращались на базу. Туда куда увезли Антона Шепелева, соваться без серьезной подготовки, не стоило.

Дед, покачав седой головой, переспросил:

— Ты уверен, что его увезли именно в эту горную деревню?

— Аслан так говорил. Его передали вот на этой дороге, боевикам на двух джипах. По описанию, которое дал Аслан, это люди старшего брата Шамиля, Рамзана.

— Ты знаешь, что будет если твою группу уничтожат?

— Я уже разработал план. Нужен вертолет, чтобы выбросил нас вот здесь.— Я показал на карте, где. Склонив голову, Дед задумался:

— Ладно, под твою ответственность. С вертолетчиками я сам договорюсь.

Сидя на лавке около иллюминатора, смотрел на проносящуюся под брюхом вертолета, землю, камни, зеленку и небольшие речушки.

В наушниках раздался голос пилота:

— Старшой, подлетаем. Готовьтесь, через две минуты высадка.

— Понял, две минуты,— не снимая наушники с головы, переключился на наш канал:

— Всем внимание. Прибываем через две минуты. Проверить оружие и амуницию.

В вертолете началось шевеление. Гул стал сильнее и я становился то легче, то тяжелее. Пилот маневрировал, стараясь найти хорошее место для высадки.

— Все лейтенант норма,— раздалось в динамиках наушников. Стоящий у пулемета, установленного у одного из бортов, бортмеханик открыл боковую дверь.

После моего знака бойцы, один за другим стали исчезать в проеме двери. Прежде чем скинул наушники, полученные от вертолетчиков после посадки, для связи с экипажем, услышал:

— Удачи!

— Спасибо!— после чего, положив наушники на лавку, отправился за последним бойцом. Склон, заросший изумрудной травой, мягко ударил меня по ногам. Перекатившись, чтобы погасить энергию прыжка, вскочил и побежал за своими бойцами, занявшим на склоне горы круговую оборону. Громко ревя двигателем, вертолет, мелькнув синим брюхом, ушел за гору, через некоторое время стих и звук улетевшего аппарата. Несмотря на тишину окружающую нас, все были напряжены и внимательно сканировали окружающее пространство. Через некоторое время, последовал доклад от всех бойцов:

— Чисто!

— Норма!

— Чисто!...

Получив доклад от всех бойцов, приказал начать движение. Роли были давно распределены, и каждый знал что делать. Тройка парней, мой передовой дозор, уже скрылся в зеленке. Попрыгав, мы бегом последовали за ними. Боевики наверняка засекли вертолет, и сделали выводы. Поэтому мы удалялись от места высадки как можно быстрее.

— Смотри командир. Видишь, у той постройки появился еще один.

— Четвертый. Тебе не кажется, что четверо часовых, только с этой стороны, слишком много?

— Да многовато!— прапорщик Топоров, внимательно осматривал подходы к этой горной деревушки, к которой мы подошли полчаса назад.

— Я бы на их месте, вот этот склон заминировал!— посмотрев в бинокль на то место, куда указал прапорщик, согласился с ним. Пора связываться с Егором, который ушел с пятью бойцами на противоположную сторону.

— Седой, Хохлу, доложись!

— Наблюдаю трех часовых!

— Полная информация!— Слушая Егора, осматривал деревню. На штурм пойдут всего семь бойцов, это считая меня. Остальные в снайперском прикрытии. Командир стрелков, был в одном со мной звании. Старший лейтенант Шалепин тоже был очень зол за похищение своего подчиненного. Поэтому вооружил, тех из моих парней, кто хорошо умел обращаться со снайперским оружием. Получилось шесть бойцов разбитых на пары, каждому я дал по одному автоматчику в прикрытие. Больше просто не мог. По крайней мере, под их прикрытием, я чувствовал себя спокойнее.