Часть 1. На Туманных Островах

А в следующий миг яркая вспышка ослепила его, поглощая обжигающее тело Виверии, тёмные фигуры за её спиной, могильные плиты и заросли дикого леса Ира...

Когда марево развеялось, он лежал на набережной городской гавани Сакса, полураздетый, израненный, с обожжённой кожей и кровавыми отметинами, оставленными когтями ведьмы. В Саксе уже царила ночь, двери и ставни всех домов были плотно и надёжно заперты, и по улицам могли ходить лишь те, кто не боялся местной нечисти. Януш с трудом перевернулся, встал на четвереньки, и вырвал, покачиваясь от слабости. Во рту по-прежнему ощущался привкус тлена от прощального поцелуя Виверии; но не это, а всё та же невидимая смерть, которой пропитались его кожа, волосы и одежда, добивала его уже на Стилосе. Его бросало то в жар, то в холод, голова раскалывалась, и он на четвереньках дополз до ближайшей опоры, чтобы подняться на ноги.

Опорой оказался высоченный оборотень, первым учуявший его кровь.

— Еда! — рыкнул он, склоняясь к лекарю.

Оборотень ещё держался в человеческом облике, но густая шерсть, покрывшая его лицо и руки, говорила о том, что процесс превращения начался: ближе к полуночи звериная сущность возьмёт верх.

— Ник, — с трудом узнал Януш. — Николас! Это же я, Януш... лекарь Януш...

Оборотень, уже приподнявший его от земли за отвороты порванной рубашки, вгляделся, пытаясь удержать взгляд вертикальных зрачков на его лице.

— Янушшш... — повторил мужчина, точно пытаясь вспомнить.

Януш дёрнул было левой рукой, но вовремя вспомнил, что и серебряный наруч, и все его вещи остались где-то на Ире, у колдунов.

— Где твой брат? — торопливо спросил лекарь, стараясь не совершать резких движений. — Андрэ? Где Андрэ?

— Андрэ, — произнёс Ник, и лицо оборотня на миг прояснилось, зрачки расширились. — Андрэ, брат! Брат... рядом. Всегда рядом. Андрэ...

Кулаки Николаса разжались, и Януш едва не рухнул ему под ноги. Пересиливая слабость, лекарь осторожно отошёл от задумавшегося оборотня на шаг, затем второй — и уткнулся спиной в чью-то широкую грудь.

— Лекарь Януш, — признал Андрэ, рывком развернув его лицом к себе. — Поздно уже! До полуночи всего час остался, что ты здесь делаешь?

Януш облегчённо выдохнул: процессы оборотничества у Андрэ были куда медленнее, чем у его старшего брата.

— Я... мне бы... домой... добраться...

— Да уж вижу, — кивнул Андрэ, окидывая потрёпанного лекаря цепким взглядом. Засмотрелся на кровавые дорожки, прочерченные когтями Виверии, невольно облизнулся. — Ты беги, господин доктор, я брата задержу... и поскорее, а то... запах...

Януш не заставил упрашивать себя дважды. Он побежал знакомыми улицами к оживавшей таверне — Мартина не смущали ночные визитёры — и завернул за угол, к чёрному входу.

— Януш? — широко распахнула глаза Дина, открывая дверь.

— Мне нужен ключ от моего дома, я оставлял его Мартину, — быстро заговорил лекарь, оглядываясь. — Срочно, Дина!

— Ну так... конечно, — девчонка метнулась в дом, и скоро вернулась обратно, протягивая ключ. — Что с тобой случилось, господин Януш? Смотреть больно...

— Спасибо, — поблагодарил лекарь, оставляя вопрос без ответа: в глазах вампирши уже плясали опасные огоньки.

Дина проводила его долгим взглядом, и Януш почувствовал себя в безопасности, только переступив порог своего дома. Захлопнув двери и повесив крепкий засов, лекарь проверил ставни, огляделся — комната на первом этаже, та, в которой он принимал посетителей, осталась нетронутой — и поднялся на второй этаж. Прошёл кровать, шкаф, стол и стул, зажёг светильник у священного символа Единого, и рухнул на колени, закрыв лицо руками.

...Слова молитвы заглушал жуткий вой оживавших улиц Сакса.

Глава 4. Свежая кровь

Он проснулся от криков. Прислушался к топоту под окном, глухим ударам и дикому рёву, и вскочил с кровати, на ходу натягивая сапоги и плащ. Сбежал по лестнице, подхватывая стоявший у входа арбалет, и поднял засов, проворачивая ключ в замке.

Выбежав из проулка на улицу, он увидел того, кого искал: недавно прибывшего в город охотника на нечисть, уже занесшего длинный серебряный меч над раненым оборотнем. В спине зверя торчала рукоять кинжала, и он утробно подвывал, порываясь оторваться от земли.

— Оружие в ножны! — крикнул лекарь, вскидывая арбалет. — Ну, живо! Я бью точно, не промахиваюсь! Чего ждёшь?!

Охотник вскинул голову, глядя на него дикими глазами.

— Ты рехнулся?! — выкрикнул он. — Это ж оборотень! Зверь! Нечисть!!!

— Это человек! Завтра здесь будет лежать мертвец, и ты будешь его убийцей! Ты этого хочешь?! Этот зверь такой же человек, как мы с тобой! Спрячься до рассвета, и он тебя не тронет! Днём он никому не причинит вреда!

— Я убью его, и он не причинит вреда никогда! Это зверь!

— Такой же, как ты, — не выдержал Януш, заводя пружину. — Вижу, он тебя цапнул? Ты знаешь, что это значит! Если рану не обработать, к следующему полнолунию в Саксе станет на одного оборотня больше, и твой товарищ, который сейчас пытается свести счёты с вампирами, будет охотиться уже на тебя!

Охотник вздрогнул, опустил руку с мечом, только теперь ощутив пульсирующую боль в укушенном бедре. Лицо его побледнело, он схватился за пропитанную кровью штанину.

— Клеветник меня раздери... нет... нет, нет! Нет!!!

— Не шуми, — посоветовал он, закидывая арбалет на плечо. — Идём со мной, я обработаю рану. Если повезёт, успеем перехватить заразу.

— А ты кто такой? — запоздало поинтересовался охотник на нечисть, с подозрением глядя на странного мужчину с арбалетом. — Уж не кровушки ли моей хочешь, полуночник?!

— Я лекарь, — ответил Януш. — А сдача крови — дело добровольное, хотя я настойчиво рекомендую людям проявлять понимание. Или так, или стая оголодавших вампиров под дверью.

— Да вы все тут с ума посходили, — всё ещё не доверял ему охотник. — И ты, лекарь, тут главный безумец!

— Может быть, — согласился он. — Так ты идёшь? У себя же время воруешь...

Охотник неуверенно оглянулся — товарищ, с которым он прибыл на Стилос, остался в таверне — посмотрел на поскуливающего под ногами оборотня, и наконец решился. Сунув меч в ножны, он бочком подошёл к спокойно ожидавшему его лекарю.

Януш бросил на него беглый взгляд, и вгляделся в корчащегося на земле оборотня. Зверь был всё ещё опасен; его, увы, придётся оставить здесь до рассвета. Как только он вернётся в человеческий облик, Януш сможет ему помочь.

— Иди за мной, — кивнул он охотнику.

Как только оба оказались в доме, Януш запер дверь и повесил обратно засов, зажёг светильники, принялся растапливать камин. Охотник неловко опустился на лавку у входа — ту самую, для посетителей — и огляделся.

— Не соврал, — признал он. — Коренья всякие, настойки, иглы... инструменты жуткие... и впрямь знахарь...

— Штаны снимай, — усмехнулся Януш, подбрасывая дров в камин. Вода в котелке зашипела, начиная нагреваться. — Нужно рану промыть.

Охотник нахмурился, но перечить не стал — по указанию лекаря запрыгнул на металлический стол в центре комнаты, чтобы Янушу было сподручнее с раной возиться, порвал штанину, оголяя бедро.

Януш проводил быстрые приготовления, время от времени поглядывая на напряжённого, мрачного охотника.

С того дня, когда он, полуживой, вернулся в Сакс после встречи с Виверией, прошло три года. Время летело быстро на Островах. Его окончательно приняли не только в городе, но и за его пределами — он оказался единственным, кого пускали в свои леса карлики с Ира. Он пытался добраться до сына несколько раз, но каждый раз едва уносил ноги: колдуны оккупировали не только деревенское кладбище и заброшенную деревню, но и захватили часть лесов, так что теперь подступиться к месту, где, предположительно, Виверия прятала их сына, стало почти невозможно.

Он не оставлял попыток. Однажды ему даже посчастливилось увидеть мальчика издалека — крошечный на фоне окружавших его тёмных фигур, худенький, он стоял к нему спиной, и никак не мог видеть притаившегося в зарослях отца. Но даже эта его фигурка, маленькая, детская, такая неправильная для места, в котором находилась, стала настоящей наградой для Януша. Он едва удержался, чтобы не броситься вслед за ним, не вырвать из лап охранявших своего мессию колдунов — и в тот же миг понял, что не отступится уже никогда.

В поисках подступов к заветному кладбищу Януш излазил весь Ир вдоль и поперёк, а заодно составил подробную карту острова, чего никто до него сделать не удосужился. Карты им были составлены также для Стилоса и Шота, и даже для южного побережья Парадиса, куда он наведался ещё пару раз, в поисках пропавшего Бекса. Мародёр на Стилос так и не вернулся, и Януш, чувствовавший на себе вину, честно пытался его найти — но каждый раз бежал с острова, наглотавшись невидимой смерти на несколько месяцев вперёд.

Он и в самом деле оказался первым на Островах исследователем. Поездки на Шот и Ир оказались едва ли не еженедельным занятием — Януш пополнял запасы лечебных трав, которые открыл уже на Островах, дорисовывал карты, даже построил временное убежище у переправы с Шота на Ир — чтобы было, где ночевать в затянувшихся походах по Островам. Его лечебные записи, собранные в отдельные дневники, заметки и зарисовки, карты и схемы могли бы составить несколько учебников для лучших магистерских гильдий Валлии — и Януш только надеялся, что весь этот труд сохранит кто-нибудь после его смерти. Ключ от дома, уходя на дальние Острова, он всегда оставлял Мартину, но лекарь не знал, что вампиры будут делать с его вещами в случае, если он не вернётся. Прощальная записка всегда лежала на его столе — на всякий случай — и Януш уже давно не пытался ничего предугадать.

Жизнь в Саксе налаживалась. Януш сумел убедить аборигенов в необходимости строительства часовни Единого, и он же оказался единственным проповедником среди местного населения. К его удивлению, Мартин отнёсся к просьбам лекаря с неожиданным интересом: вампир считал, что это хоть как-то разнообразит пресную жизнь Сакса.

К сожалению, службы проводить было некому: Януш в своё время не стал посвящённым, и всё, что он мог — читать приходившим на общие собрания и молитвы аборигенам прихваченные ещё из Валлии священные книги, по возможности отвечая на возникающие вопросы. Не раз и не два просил Януш Одноглазого привезти на Острова кого-нибудь из священства — но капитан лишь отмахивался от необычной просьбы. Когда Януша не было в городе, в часовне его подменял Тоолк, а в лечебнице управлялись Дина со Звёздочкой — обе девчушки проявили неожиданный интерес к врачеванию и, хотя лечить никого не могли, с травами и настойками разбирались на удивление хорошо. На этой же почве девушки сдружились и частенько появлялись в таверне вдвоём — Дина охраняла подругу от голодных взглядов сородичей, а Звёздочка с удовольствием помогала вампирше по хозяйству.

— Теперь зашить надо, — проронил Януш, когда рана была тщательно промыта и протёрта спиртом. — Стерпишь?

Охотник бросил на него презрительный взгляд, сунул в рот свёрнутый в трубочку кожаный ремень, кивнул. Даже почти не дёргался под его руками, лишь выдыхал шумно, через нос. Януш наложил швы, протёр свежий шрам особым раствором и перевязал рану. Всё, что мог, он сделал, остальное — дело случая. Охотнику могло повезти, как повезло когда-то Янушу, а если нет... что ж, в Саксе появится новый житель.

— Что ты забыл на Островах? — спросил Януш, проводя рукой над раной.

Благословенный дар так и не вернулся к нему, но привычка осталась — ни к одному нуждавшемуся в его услугах человеку Януш не прикоснулся без предварительной мысленной молитвы. Неслышно шептал привычные слова, перечитывал заново каждый молебен, который знал, напевал духовные песнопения в походах по дальним Островам, осенял священными знаками каждую незнакомую тропу. Вера оказалась единственным, что не давало ему скатиться в бездну отчаяния и окончательного помешательства, единственным, что связывало его с той, прежней жизнью, полной любви и надежд...

— Мы с другом прибыли сюда по поручению магистра нашей гильдии, — неохотно отвечал охотник. — Прошёл слух, будто на Островах нечисть развелась... нас послали проверить численность...

— Выведать, подсчитать, доложить, — понятливо кивнул Януш, присаживаясь на лавку.

Охотник злобно зыркнул на него, но тут же потупил взгляд.

— Ну, можно и так сказать, — буркнул он неохотно. — А ещё узнать, правду ли про камень смерти говорят... будто у него дыхание есть...

Януш усмехнулся.

— Сам-то понимаешь, что говоришь? Дыхание у камня!

— Я им то же самое талдычил, — вскинулся охотник. — Не верят! Мол, оттого Туманные Острова и постирали с морских карт, чтобы любопытный народец от греха подальше держать. Будто и впрямь этот камень убивать может...

— Не может, — вздохнул Януш. — Всё, что мог, он уже сделал. Свалился людям на головы, разворотил городскую шахту Нектариса, разбросал странную руду вокруг воронки... выпустил оттуда невидимую смерть... Взрывом руда эта в воду попала, с тех пор на Ире все родники отравлены, а дыхание смерти обжигает даже на Шоте.

Охотник уставился на него, даже не пытаясь скрыть удивления.

— Про руду... откуда знаешь? Про невидимую смерть? Что же, камень тут и не виноват вовсе? Верно я тебя понял?

— Верно, верно, — Януш говорил только потому, что блеск в глазах охотника оказался вовсе не праздным, как у большинства: этому действительно было интересно то, что происходит на Островах. — Небесный камень, конечно, ударил по больному месту города — местному руднику — но рано или поздно невидимая смерть всё равно вырвалась бы оттуда. Я изучил местные легенды. Аборигены рассказывают, что, по слухам, в Нектарисе было несколько шахт, где добывали драгоценные металлы. О шахтах тех ходила недобрая слава: рабочие там умирали уж больно часто, косила их какая-то неведомая хворь... и в конце концов добычу руды приостановили. Я видел эту руду — там, у воронки. После взрыва на улицах лежат целые пласты обугленного металла... в основном на окраинах. На сталь похож. Или, точнее, на сплав серебра и стали. Может, владельцы шахт даже пытались приспособить его для оружия или брони... но... мне кажется, дело именно в нём.

— То есть, это он... как бы... дышит смертью?

— Я не проводил опытов, — улыбнулся Януш, — но выводы делать умею. Сам небесный камень ничем не примечателен. Железный, маленький... возможно, раньше он был намного больше, но сейчас это всё, что уцелело после взрыва.

— И откуда ты всё это знаешь? — снова подозрительно сощурился охотник. — Уж не из колдунов ли ты? Говорят, они-то в Нектарисе, как у себя дома хозяйствуют...

— Неправда, — дёрнул щекой Януш. — В Нектарисе никто хозяйствовать не может. Дыхание смерти там косит даже колдунов. Или ты думаешь, они чем-то лучше нас?

— Ну... — неопределённо пожал плечами охотник, — с колдунами мне на материке встречаться не доводилось. Может, и лучше, кто их разберёт? Мы с другом только раз на них в Саксе наткнулись, и они молниями нас так шибанули... мы чуть дух не испустили!