Темная Леди для светлого Лорда

Слез не было. Странно, но мне совершенно не хотелось плакать. А ведь он сделал мне больно. Специально. Можно даже сказать, демонстративно. Вероятно, мой мозг просто отказался воспринимать это. И я отвернулась к мойке, заняв руки мытьем грязной посуды. Благо ее было достаточно много.

Я решила сделать вид, будто бы и не слышала его злых слов. Но у меня в голове не желало укладываться то, как Бажен теперь со мной обращается. Видимо, утром мне не привиделись его раздраженные взгляды. Вот только чем я их заслужила, так и осталось для меня загадкой. Видимо у него раздвоение личности. Ведь не может нормальный человек сначала всячески выказывать тебе свое расположение, а уже на следующий день прилогать все силы на то, чтобы смешать с грязью. Или может? Если этот человек — оборотень. Мало ли какие у них тараканы в головах? Вдруг я его чем-то оскорбила? Вот только что я должна была сделать такого, чтобы он меня возненавидел?

От этих мыслей меня отвлек Антон. Блондин подошел ко мне и, положив руки на плечи, потянул на себя. Я с радостью откинулась назад, а он со смехом заключил меня в объятья. Мне понравилось это ощущение тепла, когда ты прижимаешься спиной к его груди, чувствуешь горячее дыхание у основания шеи, и нежишься в кольце сильных рук. И нет никаких вульгарных попыток облапить тебя или чего-то в этом роде.

— Ты устала?

— Есть немного.

— Прости за то, что навалил на тебя все это.

— Ничего. Ты ведь защищаешь меня. А я... только этим и могу отплатить тебе.

— Прости.

— Эй! Ты чего извиняешься? Все нормально.

Антон отстранился от меня и повернул к себе лицом. Внимательно посмотрел в глаза. Перевел взгляд на льющуюся воду. Смущенно хмыкнул. Подался вперед. Я оказалась зажата между ним и мойкой. Закрутил кран. Отстранился.

— Понимаешь, — нехотя начал он. — Я ведь серьезно с девушками не встречался...

Начало мне не понравилось. Сейчас точно какую-нибудь гадость скажет. Наверное, что утром он поторопился и на самом деле встречаться со мной не хочет. Но я, конечно же, могу пожить тут до тех пор, пока тот бешеный оборотень на свободе. А потом мне нужно будет в срочном порядке собрать вещи и исчезнуть. Ибо он предпочитает, как сказал Бажен: 'красивых'.

— Нора, что с тобой? У тебя стало такое лицо... будто бы тебя ударил.

— Нет. Ничего, — я взяла себя в руки. — Продолжай.

— А?.. Да! Точно. Понимаешь, до тебя я серьезно с девушками не встречался. Все больше по клубам развлекался. Тебе, наверное, неприятно это слышать. Но я хочу, чтобы ты правильно все поняла. Здесь ни одна из моих бывших подружек не жила. Не то, чтобы я их от ребят прятал, но старался свои отношения лишний раз не афишировать. Поэтому твое появление вызовет некоторый ажиотаж, сдержать который я буду не в силах. Мне бы не хотелось, чтобы ты чувствовала себя зверьком из зоопарка, но... ребятам любопытно. Поэтому они будут изобретать немыслимые предлоги, чтобы напроситься в гости. Я только прошу. Если станет совсем невмоготу — просто скажи. Ладно? Постараюсь их урезонить.

М-да... я отныне — повар общепита. Круто! Почувствовав укол совести за то, что так плохо подумала о нем, приподнимаюсь на носочки и целую в уголок губ. Ну... просто чтобы поцеловать его в щеку мне подпрыгнуть надо. Все-таки во мне всего полтора метра роста, а каблуки я терпеть не могу. Поцеловать в губы?.. Парня, с которым я только вчера познакомилась? И что он обо мне подумает? Не хотелось бы, стать в его глазах легкомысленной или доступной. Мне тут неизвестно сколько жить. А прыгнуть в постель к Лорду, какими бы он мыслимыми и немыслимыми достоинствами не обладал, я пока не могла. Легкой симпатии мало для того, чтобы решиться на такое. По крайней мере, для меня. Нет, неземной любви мне для этого не требуется. Но с тем, кого ты едва знаешь этим заниматься нельзя. К тому же я в этом вопросе не слишком сведуща. Признаться, весь мой опыт ограничивался парой поцелуев, которые не произвели на меня ровным счетом никакого впечатления.

— Нора, не шали, — хриплым шепотом произнес Антон, склоняясь над моим ушком. — А-то покусаю.

Почему-то от его слов меня бросило в жар, а по спине побежали мурашки. Наверное, я все же легкомысленная. Потому что ТАК реагирую на одного, а выкинуть из головы не могу другого. Это обидно. Отчего? Сама не знаю. Просто все у меня не как у людей. Я ведь раньше на парней и не смотрела даже. Как-то не до них было. Да и раздражали они меня. Казалось, каждый из них обязательно попытается меня сломать, перекроить под себя.

'Это не носи. Туда не ходи. С тем не говори', — слышала я требования, подчас совершенно безосновательные, которые выдвигались моим приятельницам их вторыми половинками. А мне меньше всего на свете хотелось, чтобы мной вот так помыкали. Да и растворятся, сливаться с партнером — тоже. Ну, не чувствовала я себя настолько ущербной, чтобы искать свою вторую половинку.

Так уж получилось. Я всегда была самодостаточной. Даже в детстве. И довольно ревностно относилась к попыткам хоть как-то ограничить мою свободу. Другое дело, что это не доставляло особого беспокойства моим родителям. Ребенок ведь учится хорошо, в хулиганстве не замечен, в обществе ведет себя прилично, а выглядит вполне приемлемо. Меня не загоняли в строгие рамки режима дня, не препарировали душу бесконечными разговорами о добром и вечном. За мной присматривали, но как бы издалека, позволяя жить так, как мне хочется. Семья никогда не пыталась наставить меня на 'путь истинный'. Не хочешь ни с кем встречаться — пожалуйста. Никто слова не скажет. Да и смысл вести душеспасительные беседы? Время расставит все по своим местам.

А сейчас... сейчас мир встал с ног на голову. И мне от этого плохо. Потому что теперь я хочу. Знать бы еще чего. Или кого. Ох, как же все запутано в моей жизни! А ведь вчера было так просто. У меня был мой черноволосый ангел, который весь вечер не сводил с меня взгляда. Где-то поодаль существовал его приятель, который смотрел в мою сторону немного заинтересовано, но не более того. Сегодня же Бажен меня ненавидит, а Лорд чуть ли не в любви клянется.

И если бы Антон мне совсем не нравился, все было бы в сто раз лучше. Ну... или хотя бы понятнее. Я могла бы себя успокоить тем, что влюбилась не в того парня. В конце концов, первая любовь не всегда бывает взаимной и счастливой. Но как быть сейчас? Ведь этот золотоволосый красавчик мне симпатичен. Лорд милый, добрый, заботливый. Серьезный. Это тоже немаловажно. И он старается выстроить наши отношения.

— Садись за стол, — говорит он с тихой улыбкой. — Позволь за тобой поухаживать.

— Я не хочу. Ничего. Только, спать. Наверное, и правда устала. А мне еще домашнее задание делать. Отпусти меня. Пожалуйста. И ты же не обидишься, если я сбегу в свою комнату сейчас? А своих гостей ты накормишь сам? Мне действительно нужно делать уроки.

— Помочь?

— А ты разбираешься в истории психологии? Или может быть в инновационных методах обучения?

— Нет.

— Тогда чем ты можешь мне помочь?

— Глупо вышло. Да?

Я пожала плечами.

— Но может, все-таки сначала поешь? — не сдавался блондин.

— И засну прямо за столом. Нет. Сначала почитаю конспекты, и поищу в сети информацию для реферата.

— Мне так не хочется тебя отпускать, — говорит он, разжимая объятья и делая шаг назад.

И я снова начинаю замерзать. Словно его близость согрела, ненадолго растопила лед во мне. Наверное, это нечестно, не правильно и, вообще, не справедливо. Ведь Антон хочет от меня то, чего я не могу ему дать. Но и оттолкнуть его я не в силах. Не потому, что боюсь остаться одна. Одиночество — это то, что пугает меня менее всего. Рядом с ним мне легко и как-то спокойно. И он мне нравится. Не так, как Бажен. По-другому, но все же.

— Потом, когда все разойдутся, ты поужинаешь со мной?

— А ты разве вместе со всеми есть не будешь?

— Я буду с тобой. И не спорь.

А смысл с ним спорить? Такие, как Лорд, если что-то для себя решили, уже не отступают. Они похожи на японцев, ведущих переговоры. Кивают, улыбаются, даже соглашаются, но переубедить их практически невозможно. Проще бетонный каток остановить. Это я вам как знающий человек говорю. У меня мама — яркий образчик подобного поведения. И папа. А я вечно компромиссы ищу.

Кстати, о маме... надо ей позвонить. Этот разговор я и так откладывала, сколько могла. Надо же наконец во всем разобраться. Проскользнув в свою (на ближайшую неделю) комнату, я аккуратно прикрыла за собой дверь. Мама ответила почти сразу.

— Привет, Никуля.

— Привет, мам.

— Как дела?

— Мам, а как ты думаешь? У меня мир, можно сказать, перевернулся. И я ничего не понимаю.

— И твой Ветер тебя не просветил?

— 'Мой Ветер' с ума сходит и чуть ли не кидается на меня.

— Как интересно!

— Да не в том смысле. Он на меня злится. Кстати, Бажен оказался оборотнем. А его приятель, с которым ты вчера общалась — магом. Светлым, если тебе это о чем-то говорит. Причем, не далее, как сегодня днем обрадовал меня известием о том, что может видеть будущее. И в этом самом будущем мы женаты. А я...

— Хочешь Ветра?

— Да. То есть, нет. Я не знаю. Не знаю ни одного, ни второго. Понимаешь? Не знаю, верить ли мне Антону. Может это его разыгравшееся воображение? Не представляю, почему вдруг Бажен начал меня ненавидеть? А еще я не понимаю, почему ты ничего не рассказывала мне?

— Эти знания принесли тебе радость?

— Нет.

— Вот и я думала, что не принесут. Их мир — не наш мир. Какое дело нам до магов, вампиров и оборотней, если у нас нет никаких активных сил? Мы не мешаем им. Они не мешают нам.

— А если у нас нет никаких активных сил, то почему же меня называют ведьмой?

— Потому что Ижен — ведьмы. Но способность влиять на окружающий мир у нас возникает только если мы находимся рядом с драконом.

— А что? Драконы тоже существуют?

— Нет. Они давно погибли, а вместе с ними — их мир. Несколько Ижен спаслись. Но с тех пор, как мы пришли сюда, наши силы оказались запечатаны. Но кое-что осталось. Обаяние, например.

— Мама! Не увиливай.

— Те, кого мы любим, всегда любят нас. Даже против воли. У тех, кого мы выбираем, нет ни малейшего шанса этого избежать. Правда, у этого есть и другая сторона. Мы не можем передумать. Такова наша природа. Мы сами любим лишь одного. Всю жизнь. Кстати, сбежать наши мужчины от нас даже и не пытаются. Никогда. Потому что без нас им очень и очень плохо. А с нами хорошо.

— Но это же... получается... обман. Украденное счастье.

— Почему это украденное? — в голосе мамы звучал металл. — Честно заработанное!

— Но ведь это не любовь получается, а патологическая привязанность. Как у наркомана.

— Наркотик... — начала она тоном учительницы, в сотый раз объясняющей двоечнику, что 'жи-ши' пишется с буквой 'и'. — Любой наркотик убивает. Быстро или медленно... неважно. Но рано или поздно он наркомана уничтожит. А связь Ижен и ее пары, хоть и сопряжена с определенными ограничениями, но немало дает мужчине. Да, он не будет изменять жене и заводить семью на стороне. Но он никогда не почувствует в этом потребность. Зато получит несколько бонусов в виде крепкого здоровья, везения и обострившейся интуиции. Нельзя сказать, что это неравноценный обмен.

— Но все равно...

— Никуля, солнышко, любовь — это еще не все. Человеку для семейного счастья одной любви мало. Нужно еще понимание, уважение, доверие, в конце-то концов. И добиться этого подчас бывает очень трудно, даже если тебя вроде бы и любят. Понимаешь, о чем я? А по поводу оборотня... они очень легко поддаются нашей магии. Легче, чем все остальные. Хотя, взрослые представители этой расы, находящиеся в здравом рассудке, вполне способны контролировать это. Но если ты, например, вчера испытала сильный стресс. Затем чувство благодарности по отношению к тому, кто тебя защитил от опасности. Вместе с этим симпатию и некоторое... влечение по отношению к нему. Последнее, кстати, абсолютно нормально. Не надо этого стеснятся. Ты — уже не ребенок. У тебя должны быть определенные потребности. Природа свое берет. Понимаешь, о чем я?

— Не совсем.

— Ты, скорее всего, начала воспринимать того оборотня, как свою пару. Проще говоря, немножко влюбилась. И он вполне мог поддаться твоим эмоциям. Почувствовать то же, что и ты. Вчера. А сегодня осознать, что с ним произошло. Вот и злиться теперь. Кому понравится, что его, пусть и неосознанно, пусть не ненадолго, но приворожили? И ладно бы, просто приворожили. Такое сплошь и рядом происходит. Но ты для него, считай, невеста друга. И при этом бедняга тебе не нужен ни капельки. Светлые маги редко ошибаются в своих предсказаниях. Если тот милый молодой человек, с которым я вчера разговаривала, действительно видел то, что вы будете вместе, то... сама понимаешь. Ситуация для твоего оборотня действительно не самая приятная. И его можно понять.

— Мам, во-первых, он не мой. А во-вторых... что мне делать?

— Просто живи, солнышко. И не торопись выбирать. А то, что этот светлый маг видел — исключительно его проблемы. С тобой в любом случае будет тот, кого выберешь ты. И если ты ДЕЙСТВИТЕЛЬНО хочешь оборотня, то он никуда от тебя не денется.

— Я... не хочу. Вчера я думала: его интерес ко мне настоящий. И мне это нравилось. А сейчас... после всего, что ты мне рассказала...

— Солнышко...

— Не надо, мам. Все нормально. Да, я начала влюбляться в него. Но я не хочу так. Мне нужно, чтобы не только я выбрала, но еще и выбрали меня. Ладно. Я завтра еще позвоню. Хорошо? — твердо сказала я. И поняла, что так и должно быть.

— Никанория, что ты задумала? Я по голосу твоему слышу. Ты неспроста так заторопилась.

— Ничего, мам. Просто спрошу кое, о чем своего будущего мужа. Я перезвоню. До завтра.

Я сбросила вызов, не став дожидаться, пока мамочка тоже попрощается. Нужно было поторопиться. И расставить все точки над 'i'. Иначе пройдет пара минут, и я растеряю весь свой запал.

Кухня встретила меня радостным гулом. Стоило только появиться на пороге, как меня тут же засыпали комплиментами и потребовали присоединиться к застолью. Но я лишь замотала головой. Лорд сидел в некотором отдалении от этой веселой компании с чашечкой кофе. Видимо, он вполне серьезно отнесся к своему предложению поужинать вместе.

— Антон, можно тебя на минутку? — позвала его я, чувствуя себя немного неуютно под любопытными взглядами парней.

— Конечно, — ответил он и, поставив кружку на край стола, вышел за мной в коридор. — Ты хочешь о чем-то со мной поговорить?

— Да. Вот только не знаю, как тебе это все сказать?

— Пойдем ко мне. Не здесь же нам разговаривать.

Я кивнула. Действительно. Вести беседы, стоя у дверей кухни мне не хотелось.

— Располагайся, — царственным жестом обвел он комнату, в которую вчера привел меня Бажен. — Можешь садиться, где хочешь, но я бы предложил нам обоим устроиться на диване. Приставать не буду. Не бойся.

— Я не боюсь, — ответила я, забираясь на диван с ногами.

Блондин последовал моему примеру, а потом с проказливой улыбкой спросил: