Посох

— Мы в Ллириэль. Это мой, то есть наш, эльфов, мир. Предупреждая твой вопрос, отвечу: я перенёс вас сюда, потому что теперь, переносясь обратно, ты можешь вернуться в любую точку твоего мира. Можешь хоть сейчас строить портал в Общину. Но мне хотелось бы, чтоб ты осталась хотя бы на неделю. Погостишь у меня дома, познакомишься с родителями... — Последнюю фразу он произнёс совсем уж тихо, сникнув под моим рассерженным взглядом.

— Ты и вправду похож на литературного Лира: так же как и он не задумываешься о последствиях. А о том, что мне нельзя использовать магию, ты подумал? Как я в такой ситуации портал построю?!

— Но, ты мне не говорила... — Попытался он оправдаться.

— А глаза тебе на что? Или не видел, что я не использую магию вот уже пол месяца. Не находишь такое поведение странным для магини?

— Но ты ведь сняла с меня путы, да и тот смерч, что ты парням показывала на дороге...

— У меня есть специальный артефакт для вызова небольших водных смерчей. Пользы от него, кроме эстетического удовольствия, никакой. А что касается связавших тебя пут — единственный вид магии, кроме артефактной, что нам не запрещён — это снимать чужие заклинания. Теперь понял, во что меня втравил?

— Ну, да. — Эльф растеряно подёргал ушами, и вдруг его лицо озарилось догадкой. — Я тебя отправлю обратно в твой мир. Только дашь мне координаты. — К чему я собственно его этим спором и подводила. Результат, правда, не совсем тот — я надеялась, что нас проведёт через портал кто-то из взрослых, раз Лиру запрещено путешествовать, но он, видимо, забыл об этом.

— Ладно, — вздохнула устало — не люблю сюрпризы, они ужасно утомляют. — А почему моя гвардия спит?

— М? — Лир озадаченно нахмурил лоб. Вот, опять проскакивают слова из того мира. Пусть их язык не так красив, как наш, но есть в нём какое-то особое очарование. Это что касается литературной речи. Разговорная же и вовсе вне конкуренции — таких выражений и оборотов не встречала ни в одном языке. Ну да я опять отвлеклась.

— Говорю, почему спят мои спутники?

— А, это. Так я их усыпил, — и выдал этакую проказливую улыбку, умудрившись растянуть её от уха до уха.

— Позволь спросить: зачем?

— Потому что запрещено показывать иномирцам то, что я хочу показать тебе. И если тебя я смогу оправдать — ведь я обязан тебе освобождением, — то их — никак. А так они поспят тут немного, ничего с ними не случится.

— Неделя, по-твоему, это недолго? Они же могут элементарно от жажды умереть.

— Нет. Они не просто спят — у них движение жизненных токов замедленно. Так что в этом случае неделя сойдёт за час — два.

— М-да? — Я посмотрела на спящих магическим зрением. Всё было так, как и сказал Лир. — А ты уверен, что им ничего не угрожает? Всё-таки под открытым небом да без присмотра спят.

— Конечно уверен, — и задрал нос чуть ли не вертикально. Не будь мы в лесу, решила бы, что старается небо им проткнуть. — Я полог поставлю отталкивающий зверей, а для эльфов сообщение прикреплю, хотя вряд ли кто сюда забредёт.

Посомневавшись некоторое время — всё-таки безопасность парней играет очень важную роль в моей судьбе, решила довериться эльфу.

— Ну, что ж, веди тогда.

— Куда?

— Как куда? Ты меня в гости звал, или я тебя? Откуда мне знать куда?

— А, ну да, — эльф хлопнул себя ладонью по лбу. — Сейчас, я только полог поставлю, чтоб им спать никто не мешал, и пойдём.

Пока Лир ставил полог, я тихонько, так, чтоб он не видел, прикопала рядом с парнями свой артефакт, создающий смерчи. Дело в том, что он у меня кроме создания небольших тайфунов ещё и сигнализирует о нахождении рядом посторонних. Теперь, если кто пересечёт контур, я тут же об этом узнаю. Будет мне небольшая подстраховка.

* * *

— Далеко ещё?

— Да нет. — И вот как это воспринимать: как да или как нет? Мы шли уже третий час по лесу. Первый час я любовалась природой: могучие деревья, увенчанные лианами с цветами от обычных до самых немыслимых оттенков; то и дело порхающие туда-сюда птицы разнообразнейших окрасов и размеров; выглядывающие из-под разлапистых кустов зайцы и наблюдающие за ними с хитрым прищуром лисы — всё здесь наводило на мысль о том, что именно сейчас я нахожусь посреди прародителя всех лесов. И пусть с логической точки зрения это невозможно, ведь этот лес лежал в другом мире, возможно даже — измерении, но что-то в душе кричало о том, что, думая так, я не ошибаюсь. И всё же, несмотря на красоту Леса, я не смогла бы жить здесь, ведь густые кроны деревьев скрыли от глаз столь любимое мною небо. Да, я не смогла бы жить здесь, не видя звёзд по ночам, не слыша их песни...

— Вот мы и пришли! Смотри, Лире, здесь я живу. — И Лир с гордостью указал на громадное лиственное дерево, крона которого, казалось, и вовсе вознеслась над лесом на десятки метров. По крайней мере, такое впечатление создавалось снизу.

— Ты что там застыла? — Пока я, задрав голову, пыталась определить высоту дерева, эльф схватился за лиану и уже взобрался метров на пять, откуда, собственно, и укорял меня в нерасторопности. Схватившись за первую попавшуюся в руки лиану, поползла следом, размышляя о том, что, если дом Лира на верхушке, то долго ему после такого подъёма не жить. В том случае, конечно, если я этот самый подъём переживу.

На счастье эльфа (или моё — это с какой стороны посмотреть) подниматься ползком по лиане нам пришлось лишь десять метров. Лишь — это если сравнить с высотой дерева. Как мне сказал лир, она составляет примерно пятьдесят метров. Так вот, поднявшись по природному канату на десять метров, мы достигли уровня, на котором наконец-то начинались ветки, причём росли они таким образом, что между толстыми, обхватом с меня ветвями, спиралью поднимаясь вверх, росли более тонкие, создавая некое подобие лестницы, по которому было довольно удобно подниматься.

Свершилось! Мы поднялись до дома Лира. Как я поняла, рассматривая его снаружи и слушая пояснения эльфа, обитель его представляла собой большое дупло, внутри магически расширенное. Перед входом было устроено нечто вроде беседки: у дерева были выращены ветви, перекрещивающиеся через каждые полметра, так чтобы было удобно ходить. Сверху же, были сращены несколько веток, создавая защиту от дождя.

Объяснив мне назначение всех проведённых с деревом преобразований, эльф понял, что больше повода задержаться перед входом у него нет. Судорожно сглотнув и дёрнув ушами, Лир сказал:

— Пойдём, там родители, наверное, заждались. Я им сразу после перемещения сообщил о своём возвращении... — Он ненадолго замолчал и посмотрел на меня такими печальными глазами, что я уже была готова предложить вернуться. Решившись, он шагнул ко входу, как-то по особому прищёлкнул, от чего нарост, закрывавший до дупло, втянулся куда-то под кору дерева. Повернувшись ко мне, Лир сказал:

— Добро пожаловать ко мне домой.

Не скажу, что нам сильно обрадовались: когда мы вошли, посреди прихожей с каменными лицами стояли среднего роста эльф и невысокая изящная эльфийка — родители Лира. И если в глазах матери ещё можно было заметить тщательно спрятанный отблеск радости, то отец поражал своим равнодушием. Нервно прокашлявшись, эльфёнок — рядом с родителями воспринимать его иначе было невозможно — принял гордую осанку и изрёк:

— Лире, позволь представить тебе — мой отец Эллирион Данамаир, — Эльф кивнул. Я посмотрела ему в глаза и поняла, что ошибалась. Нет, он не был беспристрастен: два зелёных озера, таких же как у сына, бушевали под порывами штормовых ветров ярости. И Лир, скорее всего, это сразу заметил — не зря же он так нервничает.

— Очень рад встрече, — мелодичный голос, завораживающий своей напевностью, очаровывал. Неожиданно для меня Эллирион поклонился — но эльфы ведь никогда не кланяются, никогда и никому! — Большая честь для меня принимать Вас в своём доме. Могу я узнать Ваше имя?

— Лирема Тордеи, — всё ещё пребывая в смятении, ответила я.

— Госпожа Лирема, не могли бы Вы оставить меня наедине с сыном? — Дождавшись моего кивка, он улыбнулся вежливой, пустой улыбкой (отец такие зовёт "дежурный оскал") и добавил, поворачиваясь к сыну. — Аэрисиниль проводит Вас до Вашей комнаты.

— Пойдёмте, — эльфийка тронула меня за руку, — не будем им мешать. — Последнее, что увидела, выходя — был нервно сглатывающий Лир. Бедняга, хотела бы я тебе помочь, но влезать в семейные дела противоречит моим принципам.

— Не беспокойтесь о Риане. Он заслужил этот нагоняй. — С этими словами мать Лира развернулась, и пошла по коридору. Мне не оставалось ничего, кроме как следовать за ней. Пройдя мимо трёх дверей по правой стороне, она остановилась перед четвёртой.

— Здесь будет Ваша комната. — Открыв дверь, эльфийка вошла и присела на кровать. — Там вы найдёте гардеробную и ванную комнаты, — лёгкий взмах тонкой руки в сторону двух дверей, находившихся напротив стоявшей у стены кровати.

Вообще меблировку комнаты составляли стоящая у правой стены широкая кровать, кресло, придвинутое к прорубленному напротив двери большому окну. Возле кресла — изящный резной журнальный столик. Между дверьми в гардеробную и ванную комнаты стоял камин. Пол устилал пушистый серый ковёр с узором из переплетающихся лиан. Стены украшало несколько искусно вышитых гобеленов, изображающих небо в разное время суток. Все вещи точно дополняли друг друга, создавая атмосферу уюта. И сидящая на кровати эльфийка отлично в неё вписывалась. Белоснежные волосы с голубоватым оттенком, глубокого синего цвета большие раскосые глаза, тонкие правильные черты лица, изящная и хрупкая фигурка, подчёркнутая воздушным белым платьем — она была очень красива, и, я уверена, прекрасно осознавала это.

— Красивая обстановка, — постаралась я сделать комплимент хозяйке дома. Судя по тому, как иронично приподнялась её бровь — не получилось. Ну да ладно, в конце-концов я всего лишь озвучила свою мысль. Прошла в комнату — сколько ещё можно стоять в дверях, таращась по сторонам, как деревенщина, — бросила вещи в угол и, развернув кресло, уселась в него.

— Поскольку нас не представили, давайте знакомиться. Меня зовут Аэритиль. Аэритиль Данамаир. Но вы, как моя будущая невестка, называйте меня Ритиль.

Что-то я не поняла: какая такая невестка? Но, тем не менее, несмотря на замешательство, нельзя отступать от общепринятых правил вежливости. Тем более, когда имеешь дело с эльфами.

— Лирема Тордеи. Рада знакомству, — на автомате ответила я. — Скажите, а что вы имели в виду, когда говорили о том, что я ваша будущая невестка?

— А вы разве не знали? — Опять вскинула бровь эльфийка.

— Чего? — Решила уточнить, а то скажешь вот так вот что-то не то, а потом имеешь воз неприятностей и стойкую необходимость их разгрести.

— Что вы невеста моего сына. — Моему удивлению не было предела. Нет, когда грозят брачными узами, становится не до вежливости.

— Кто такое сказал?! — У-у, нехороший человек! Подать мне того, кто разносит такие идиотские сплетни, я его повешу на люстре на его же шнурках. Мой взгляд упал на потолок — нет люстры? Не проблема — ветка в тридцати метрах от земли тоже замечат-тельно подходит. Я была так зла, что казалось: вот, ещё чуть-чуть, и дым из ушей пойдёт. Пока моя душа тихо бушевала, поднимая организм на восстание против сплетников, эльфийка, как ни в чём не бывало, ответила:

— Мой сын, когда прислал утром сообщение о том, что скоро вернётся, наконец, в отчий дом — произносила она эти слова с иронией, посматривая на меня смеющимися глазами, — добавил также, что приведёт с собой невесту. Поскольку кроме вас с ним никого не было, логично предположить, что именно вы этой невестой и являетесь.

Всё, я зла как обворованный дракон. Ну что ж, Ритиль, мы мило поболтали. Но мне нужно найти Эллириандила по срочному делу. Ах, с ним ещё не разобрался отец? Ничего, я ему помогу — отцу в смысле. После моей встречи с эльфёнышем, ему не с кем будет разбираться. Я хищно оскалилась и вышла за дверь. Да здравствует вправка мозгов наглым особям эльфячьей наружности! Ну, держись, Лир-р-р, я иду!

Пробегая по коридору, размышляла о том, что, возможно, я зря сержусь? Может, он просто пошутил? Он ведь не знает, что даже мысль о замужестве для меня — удар по больному месту. Ведь у магов не бывает детей, а семья без ребёнка — не семья. Ну ладно, на месте разберусь.

Когда вбежала в прихожую, моим глазам предстала следующая картина: папа-эльф, цепко ухватив за ухо пытающегося удрать Лира, орал:

— Как это понимать? Ты что вообще себе думал, напиваясь до такой степени? И что это за выходка: "Не волнуйтесь, со мной всё в порядке, скоро буду", — передразнивая сына, тонким голоском пропищал он.— Ты себе хоть представляешь, как мы с матерью волновались? — И в очередной раз дёрнул за многострадальный, судя по степени красноты, орган.

Решив, что без каких-либо действий с моей стороны меня не заметят, громко кашлянула. Потом ещё раз. В общем, нужный эффект проявился только с третьего раза.

Эльфы удивлённо воззрились на меня, причём с таким выражением лица, как будто я им всё веселье оборвала. Буквально через секунду Эллирион взял себя в руки — тоесть принял невозмутимые позу и выражение лица, не отпуская, впрочем, уха сына, и вежливо поинтересовался:

— Позвольте спросить: А что Вы здесь делаете?

Решив тоже не ударить лицом в грязь, слащавым голоском пропела:

— Простите, что помешала, но меня сюда привело дело исключительной важности. — Вот, могу же когда захочу! Правда, хочу редко — но это уже другая история.

У Лира от выданной мною фразы только что глаза на лоб не полезли. Отец его, хоть и был более умел в сокрытии эмоций, но всё же тоже не смог утаить удивление. Правда, длилось это недолго, и вскоре он снова мог поспорить в невозмутимости со статуей.

— И какое же дело, если не секрет, привело Вас в нашу компанию?

— Не секрет. Я хочу спросить у вашего сына, с какого перепугу он объявил меня своей невестой, — от воспоминания о том, зачем я сюда, собственно, пришла, всю напускную вежливость как ветром сдуло.

— Да? — Эльф удивлённо взглянул на сына. — Вот уж о чём не знал. С удовольствием послушаю вместе с Вами.

— Ну, э-э-э, как бы так сказать — Лир покраснев, буравил взглядом ковёр под своими ногами. — Помнишь, пап, ты рассказывал про Новый Год? Ну вот мы с парнями решили его отпраздновать. Нарядили в Лесу игольник — это такое дерево с колючками, — сделал он для меня пояснение, — накрыли стол и начали пить и петь песни — всё как ты говорил. Вскоре, — примерно после десятой стопки, нам стало скучно. И тут кто-то вспомнил, что ему кто-то рассказывал, что на зимние праздники, принято гадать, бросая через дом сапог. Сначала мы и в правду бросались сапогами, потом нам это надоело — мы ведь не знали, что нагадаешь, бросив сапог. Знали только, что так на невест гадают, а вот что какой бросок значит — нет. И тут кто-то, — Лир сбился и покраснел ещё больше, — предложил бросать не сапоги, а нас. Ну, тоесть, все бросали кого-то одного, причём не просто так, а в другой мир. И кого первого из девушек там встретишь — та и невеста. — Под нашими взглядами эльфёнок аж заикаться начал. — Вот.