Выбор

— Анна, не спеши, поймешь, — отмахнулся от моего вопроса мужчина. — Сегодня, сделав свой выбор, ты вступила в наши ряды. — Я предлагаю тебе сотрудничество на взаимовыгодных условиях.

— Но я не понимаю тебя! — опять возмутилась я. — Каким образом, убив Олега, я стала одной из вас? Ты что, из организации наемных убийц?

Сид засмеялся.

— Аня, — изумлялся он, — зачем же так примитивно? Ты — Каратель Злодеяний. Будущий... Если захочешь... Я сразу увидел в тебе породу. Ты прирожденная. И..., — он помедлил, — к тому же умная, что большая редкость, — уже серьезно добавил мой таинственный спутник.

Сид взглянул на меня и предвосхитил вопросы, которыми я уже собиралась его засыпать:

— Опять торопишься, — оборвал он меня на полуслове, нет, преувеличиваю. Я успела только открыть рот.

— Я долго думал над теологией самоубийства. Люди мрут, почем, зря. Эту бы энергию, да направить в нужное русло. Неприкаянные они, жалкие, никому не нужные, — печально вздохнул Сид. — Ни на земле, ни на небе не нужные.

Сид перестал листать журнал. И говорить тоже перестал. "Наверное, нашел, что искал", — подумалось мне вдруг.

Через минуту он продолжил.

— Так вот, о чем это я? — спросил он у меня, явно потеряв нить своих рассуждений.

— О ненужности, — еле слышно пропищала я в ответ.

— Ах да, конечно, — слегка манерно молвил Сид и решил не тянуть: — Ну и меня посетила одна из моих гениальных идей. Я предложил давать этим людям шанс и выбор. Три пути, и все довольны.

— Первый, — одними губами шептала я, — возвращайся к тому, с чего начала.

— То есть возвращайся в ничто, в ненужность, — подытожил Сид.

— Второй — варись в собственном соку, — бормотала я.

— Точно, — усмехнулся Сид, — авось кривая судьбы вынесет из бездны, и ты увидишь Свет.

— Третий, — как итог, провозгласила я, — поддаться Искушению и сделать выбор.

— Ты абсолютно права, — ликовал мой... Кто мой? Как же его назвать? И мой ли?

— Я же говорил, что ты умная. Мне нужны такие. Увы, не могу похвастаться, что все сотрудники в моем подчинении, столь проницательны и талантливы. Ты — уникум. И я тебя уже никуда не отпущу, — констатировал мужчина.

— А если бы я выбрала неверный путь? — промолвила я, как зачарованная.

— Пришлось бы, как не прискорбно, отдавать тебя моему братцу в Пекло, — иронично говорил Сид, а мне, почему то, стало холодно и страшно от его слов. Он улыбнулся и добавил: — Но, братцу придется довольствоваться малым. Лучшее я забираю себе. Так как схема моя, и в ней, как ты понимаешь, есть масса нюансов, которые не известны тем, кто на нее согласился.

Я висела, и помочь мне могла только очистка всех реестров и полное форматирование. Мысли вообще не шли в голову. Пусто.... Пусто. Пусто. Даже эхо в голове мне отвечает.

Сид решил меня отвлечь. Включил свет в машине, и показал мне разворот журнала. Там во весь рост красовалась эффектная молоденькая блондинка. Она рекламировала что-то. Может белье, а может... Современная реклама иногда удивляет до противного. Полуголые девицы рекламируют окна, машины, путешествия, часы... Да именно, часы, ха-ха, нужно вешать на голое женское тело? Такие плохие часы, что их можно заметить лишь на тетке с сиськами. Парадоксы современности. Девка молодая, но не вульгарно юная, лет двадцать с малюсеньким хвостиком возможно. Персиковая кожа, красивейшие белоснежные волосы. Черты лица не описать, одним словом идеал. Фигура хороша. Некоторым повезло больше, некоторым меньше. Но думаю, Бог, все же, ее обидел. Я заглянула в ее глаза и увидела там чистый лист. Как всегда, я права. Зачем он мне это показывает? Издевается что ли? Или это новая жертва?

— Как тебе она? — спросил Сид с издевкой, как показалось.

Я не нашлась ответить как, лаконичное:

— Нормуль, тебе сойдет.

Мужчина как-то странно на меня посмотрел и, захлопнув журнал, забросил его на заднее сидение. Затем он осмотрел меня с ног до головы. Протянул ко мне руку, но потом, как-то брезгливо ее отдернул.

— Что? — возмутилась я. — Кривиться-то так не надо. Не бойся, приставать не стану.

Я вела себя как малолетняя идиотка. За последнее время от Сида много раз слышала, что обладаю какими-то незаурядными умственными способностями, но сейчас я явно опровергла все его утверждения.

Сид широко улыбался своей наивно-очаровательной улыбкой.

— У тебя Олег в волосах застрял, — он виновато потупил взгляд, как мальчишка. — И еще, — он поводил рукой около моего лица, нервно подергивая пальцами, — его немного по твоему лицу размазало.

Потом он что-то снял с моей куртки, открыл окно и выбросил прочь.

— Это, кажется, был его нос, — совершенно серьезно констатировал факт мужчина.

Я сначала стушевалась. Откинула зеркальце в козырьке машины, всматриваясь в свое лицо. А затем, плюнула на все, захлопнула зеркало и сказала:

— Да и шут с ним, пусть напоследок обнимет ту, которой был недостоин. Что ж мне из-за этого подонка лезть в холодную Москву-реку, чтобы умыться?

Мы смеялись. Долго. Задорно.

Может показаться, что все это выглядело жутко и омерзительно, но нет. Ничего такого я не испытывала. И совесть моя давно уснула крепким сном, даже не упрекнув меня за происшедшее.

Нашу идиллию прервал Сид. Он весь подобрался, приготовился, немного напрягся. Я сначала не заметила, но когда он наклонился к моему лицу, заерзала. Его близость, как я не старалась, волновала меня. Я опять уловила запах его кожи — приятный аромат, который кружил мне голову. Сид мне зашептал прямо в губы:

— Что ж, Анна Сергеевна, пора вступить в новую жизнь.

Он впился в мои губы, и я почувствовала его вкус, еще более терпкий и пьянящий. Никогда не испытывала столь сильных ощущений от поцелуя. Я не могла думать вообще!

Он обволакивал меня всю, захватил в плен, а я капитулировала так быстро, что сама не поняла, когда ощутила, что сейчас умру от удовольствия. Моя душа взмыла вверх и кричала от СЧАСТЬЯ... Это — последнее, что я уловила. Последнее воспоминание...

* * *

Проснулась. Лежала и боялась открыть глаза. Где я? Что со мной случилось? Мысли скакали, как пьяные блохи и ухватиться за них было нереально. Не знаю, сколько так валялась, но очнулась от звука захлопнувшейся входной двери моей квартиры. Резко открыла глаза. Именно так. Я дома, в своей спальне. Плотные шторы наглухо задвинуты. Я так люблю. В спальне должен быть сплошной мрак. Ни капли света. Я слышала мягкие пружинящие шаги. Кто-то шел по моему дому.

Сначала хотела испугаться, но затем, потянувшись, решила, что мне лень.

Дверь спальни распахнулась. На пороге стоял Он.

Жеманно и как бы невзначай распахнула полог одеяла, слегка обнажая тело. Он смотрел на меня и, казалось, я не дождусь его никогда. Надув губки, отвернулась. Неожиданно на меня обрушился водопад из роз: колючих, ранящих, но прекрасных. Мне было все равно, что они царапают кожу, все равно, что причиняют боль. Я прижала их к груди, вдыхая волнующий аромат цветов, а затем обернулась. Он был уже рядом. Мне оставалось схватить его за руку и увлечь в омут моей страсти.

* * *

Мы сидели в машине и ждали. Время еще не пришло. Асмодей изучал прессу, его интересовала колонка "Происшествия". Затем он протянул газету мне. Нашла интересующие меня статьи. Прочла. Просмотрела фото.

— Да, ты был прав, — печально констатировала я, — действительно вышло не очень красиво. Грубо. Как топором. Причем обе фотографии. Папарацци хорошо работают, все успели заснять. Хвалю.

Вторая статья не вызвала у меня даже желания высказать свое мнение. Я посчитала, что обсуждать в ней особо нечего. Человек заслужил все, что случилось. Мы только ускорили немного.

Сид постучал по часам. Я засуетилась, приводя себя в порядок как перед первым свиданием. А в прочем, так оно и было, по сути. Открыла дверцу машины и шагнула в промозглую ночь октября. Ненароком прихватила газету, но не стала возвращаться, плохая примета. Швырнула ее на асфальт. Порыв холодного ветра подхватил ее и, терзая страницы, уносил прочь, вдоль мостовой.

Поежилась, наверное инстинктивно, и сделала несколько шагов. Мои волосы трепал ветер. Припротивнейшая осень в этом году. Нагоняет скуку. Но, с другой стороны, я ей благодарна, так как именно этой осенью встретила Его. Обернувшись, ощутила на расстоянии поддержку Сида. Она предала мне уверенности, и, откинув с лица длинные светлые локоны, я направилась к мосту, рефлекторно чеканя шаг от бедра.

На мосту стояла девушка, она уже перелезла через парапет и готова была броситься в реку. Девушка? Странно. Я напряглась и проникла в ее мысли. Непонимание окружающих, скрытность, забитость, отчужденность. Белая ворона. Глупая и примитивная, не наш случай. А, самое интересное, у нее неразделенная любовь к женщине. Мерзавец, я вспыхнула от негодования. Подставил. Теперь злорадствует, а потом будет долго измываться, смакуя подробности. Не прощу. Отомщу обязательно.

Я бесшумно возникла за спиной девчонки и положила ей руку на плечо:

— Рая, ты выбрала не лучший момент. У тебя еще много дел здесь. И я тебе это докажу.

* * *

Ветер игриво носился, поднимая с мостовой мусор. Вскоре ему надоело, и он умчался прочь, оставив разорванные клочья газеты на асфальте. Забарабанил дождь. Сначала вяло, но потом, войдя во вкус, припустил сильнее. Он решил пропитать собой землю, смыть дорожную пыль. Но явно разошелся, и начал создавать грязь и лужи, огромные, мутные. В одной из таких луж тонула газета, беспечно брошенная, проходившей мимо красивой девушкой. Вода начала размывать шрифт, и истина, скрытая на страницах прессы, постепенно исчезала. Едва улавливая смысл напечатанного, еще можно было разобрать то, что нас так интересовало.

В одной статье, которая занимала большую часть полосы, рассказывалось об успешной бизнес-леди средних лет, которая, уличив молодого любовника в изменах и предательстве, застрелила его на глазах у свидетелей. Затем она покончила с собой, бросившись под поезд в метрополитене. Свидетельством тому были кровавые фото расправы над жертвой убийцы и место, где произошло окончание этой трагедии. Море крови, океан страстей. Толпа любит такие истории.

Вторая статья была небольшая. В ней говорилось о том, что на Неделе моды в Москве исчезла молодая, подающая большие надежды модель из Скандинавии. Немного информации о личности пропавшей, ее привычки, образ жизни, характер. Девушка, в таком юном возрасте, уже имела проблемы с законом в своей стране. Последний раз ее видели в престижном Ночном клубе столицы в сопровождении других звезд подиума. По описанию очевидцев, она вела себя агрессивно и скандалила с посетителями ночного заведения. Фотография прилагалась. Ангельское личико расплывалось в потоке воды, и уловить черты лица было уже невозможно...

Они растворились в бурлящем водовороте, исчезли, затерялись в великом мегаполисе человечества.

КОНЕЦ.

04 утра 17.01.2009 — 28.01.2009. 2-33 ночи

24