Сегодняшний вчерашний день

Все замершее в немом предчувствии внезапно оживает. Сильным порывом ветра треплет верхушки деревьев, срывает с веревки белье, с дробным звуком с веток падают яблоки. Взвывая в трубе, ветер несется дальше, поднимает фонтанчиками пыль, распластывает ровные полянки травы. Воздух сухой и пыльный, от него свербит в носу, его не хватает и духота кажется почти невыносимой.

Вдруг, грянуло! Тук-тук-тук...застучало по земле с нарастающей частотой, словно приближающийся поезд, победно дающий гудок перед прибытием на станцию. Стук переходит сначала в шелест, а затем и равномерный, ритмичный гул.

С выдохом облегчения, так как невыносимое напряжение, наконец, отпускает, я сажусь у окна и наблюдаю.

За окном стена дождя. Она похожа на равномерную туманную дымку и в то же время, я вижу струи, которые, бам-бам-бам, вколачиваются в землю. Они собираются в ручейки и смывают пыль, сор, помет, волокут за собой мелкие щепочки, закручиваются в водовороты. От земли поднимается пар, влажные испарения смешиваются с холодными струями, и я чувствую себя как в тропическом раю. Воздух наполняется свежестью, остро пахнет травой, сырой землей, прибитой пылью и раздавленной на дороге алычой.

Форточка может впустить лишь малую толику этого бодрящего, жизнерадостного коктейля.

Капельки медленно ползут по стеклу. Каждая, как чья-то жизнь: короткая и стремительная, длинная и неторопливая, прямая или извилистая, но все они рано или поздно оканчиваются рамой. Окно запотевает, и я раздумываю, стоит ли открыть его, но пугаюсь, что створки распухнут, и ничего не делаю. На улице уже не ручейки, а лужи, миниатюрные моря и реки. Весело журчит вода, плывут по поверхности крупные круглые пузыри-кораблики. Где-то рядом, кап-кап-кап, стекает по стене дома и срывается на бетонную дорожку ниточка хрустальной воды.

Дождь идет долго. Он начинается утром около одиннадцати и идет весь день. И изо дня в день. Постепенно добавляя по капле щемящую грусть и печаль в переполненную бочку горя. Ему нет конца. Прохладу сменяют сырость и холод. Земля раскисает, превращается в непролазную грязь, чавкающую под ногами. Хляби небесные не желают закрываться, переворачивая ведра ледяной воды на мир внизу. Серое хмарное утро превращается в серый же день и серый вечер. Солнце не может пробиться сквозь ватное одеяло туч, а они лишь плотнее сбиваются на небе, подобно нежданным оккупантам.

Я ненавижу дождь.

6 глава

Янат чувствовала, как дрожь охватывает все ее тело. Сладкие мурашки бегут от пальцев рук к спине и стекают волнами предвкушения. Одна рука Кэро скользила по ее ягодицам, вторая, зарывшись в волосы, поддерживала затылок. Губы птаирианца почти касались ее губ, их дыхание смешивалось. Янат первая потянулась ближе, обняла за шею, закрыла глаза. В глубине души ей казалось, что происходящее как-то неправильно, неестественно что ли, и хотела (совершенно точно хотела) отстраниться, но вместо этого рот ее покорно приоткрылся, впуская язык Кэро. Он вздохнул и жадно приник сильнее.

Его пальцы зарывались в короткие волосы, давили на затылок и не давали Янат отодвинуться. Она дернулась, сильнее и, упершись ладонями в грудь, оттолкнула. Взгляд Кэро стал недоумевающим.

Она слышала звон в ушах, и тяжелые, бухающие удары сердца. Воздуха не хватало, как не хватало и слов, чтобы выразить охватившие ее противоречивые чувства:

— Янат, — Кэро шагнул ближе, его черные глаза требовательно смотрели на нее, — ты впустишь меня, наконец?

— А... — Она захлопала ресницами, и птаирианец, шагнув вперед, схватил ее за плечи. Тряхнул, раз, другой. Почему-то встряхиваний она не почувствовала, зато где-то на краю сознания услышала назойливый, пронзительный писк.

— Ау! — крикнул Кэро и его глаза заполнили все пространство, — сколько я буду здесь торчать?!

Янат открыла глаза и безумным взглядом уставилась в потолок. Ей потребовалась пара секунд, прежде чем дошло — только что, она видела сон, а реальный Кэро сейчас стоит за дверью (пришел согласно вчерашней договоренности) и ждет. Она похлопала себя по щекам, пытаясь окончательно проснуться. Голова оставалась дурной. Видно сказывался недостаток сна.

Янат вяло приподнялась на локтях. Одеяло лежало на полу, видимо, соскользнуло во время сна. Она любила спать голой и то, что сейчас открылось взгляду, заставило ее сначала подскочить на постели, а потом начать судорожно рыскать взглядом по комнате.

— Янат! — в голосе Кэро зазвучало даже не возмущение, откровенная злость.

Она, не глядя, ткнула в кнопку над кроватью и проорала:

— Кэро, прости, проспал, и у меня некоторые физиологические трудности. Погоди минутку, я не одет.

— Трудности? Проспал? Не одет? — птаирианец замолчал, видимо, переваривая услышанное.

Янат подхватила одеяло и завернулась в него. Растерянно огляделась, увидела, наконец, комбинезон, вцепилась в рукав и отправилась в санузел. На полпути спохватилась, вернулась к двери.

Вошедший Кэро увидел лишь исчезающую за дверью спину. Более всего его поразил вид волокущегося по полу комбинезона.

— Я сейчас, — услышал он голос Янат и следом шипящий звук закрываемой двери.

Удивленный, немало раздосадованный ее поведением (к которому надо сказать, он уже начинал привыкать) Кэро присел за стол, возле портативного компьютера и любопытства ради заглянул в него, проверяя свою догадку. Довольно хмыкнув, (Янат просидела почти всю ночь, в попытках обойти защиту и раздобыть недоступную ей информацию) он хлопнул себя по коленке и громко спросил:

— Ты что-нибудь объяснишь?

— Извини! — ее приглушенный голос звучал виновато. Досада Кэро немного уменьшилась, зато возникло недоумение, когда Янат продолжила:

— Просто понимаешь, я чертовски раздражен. Устал, проспал и еще это тут. Короче, подожди, сейчас я выйду.

Птаирианец демонстративно посмотрел в потолок и вздохнул. Когда Янат вышла из санузла, вид у нее был вполне приличный, не считая помятого от сна лица и несколько сумасшедшего выражения в глазах:

— Начну с главного, — она чуть замялась, и Кэро подумал, что выглядит это так, словно Янат испытывает неловкость. Она раздраженно повела плечом и продолжила:

— Что ты знаешь про меня? Про расу шан-та. Про шантийцев?

'Ого! Сколько слов', — птаирианец подбадривающее улыбнулся, начиная догадываться о причинах столь странного поведения.

— Вы андрогены. Твоя фаза? В этом проблема?

— Да нет никаких проблем.

Кэро увидел, как быстро Янат приходит в себя, и понял, что недооценивал ее или скорее уже его характер. Когда человек, нет, инопланетянин, тем более гибрид, так стремительно приспосабливается, определенно, это говорит о живучести и стабильности вида. С другой стороны излишняя гибкость психики может провоцировать душевные болезни. Нелепость классического подхода к данной ситуации заключалась в том, что Янат с рождения имела два психотипа и три пола. То, что нормально для обычного человека со стандартным мышлением и физиологией, ненормально для шантийца. Все переворачивается с ног на голову.

Кэро был профессионалом во многих областях, а не только контактером. Научная деятельность, путешествия и, конечно, основная область исследований, которой он посветил себя, темная и загадочная, как сама жизнь. Разум людей или таких же инопланетян, как он сам, в прошлом землян, а ныне эволюционировавших дальше и получивших необычные способности, измененный генотип, физиологию или психику в результате изменения окружающей среды и условий жизни. Поколения естественного отбора и ускоренные мутации, естественные или не совсем.

Янат лаконично закончила фразу, прервав его размышления:

— С сегодняшнего дня переходим на 'он', хорошо?

— То есть, с сегодняшнего дня, ты физический мужчина? А как ты проводишь эту границу? Мне интересно, как ученому. Я читал о вас, но это другое, сама...сам понимаешь.

— В другой раз, — отрезал Ян.

Они немного помолчали, словно никак не могли преодолеть некий условный барьер. Потом, Янат присел напротив птаирианца и мрачно пробормотал:

— Знаешь, Кэро, я стал злым и раздраженным. Мой интерес так и остался неудовлетворенным. Я потратил три дня, пытаясь найти хоть что-нибудь. Бесполезно. Мне в категорической форме запретили расспрашивать Самойлова. Более того, выяснилось, что его назначили ответственным любые решения, принятые в процессе экспедиции, то есть фактически начальником, со всеми положенными регалиями и полномочиями. Очень, знаешь ли, возбуждает. Это еще не все новости. Через пару дней, мы останемся без связи. Слишком далеко от обжитых трасс залетели, начинается 'мертвая зона', глушь, короче, и стандартный сигнал не проходит. Больше никакой дополнительной информации, только библиотека корабля. Мы получим доступ к оборудованию, с большим диапазоном частот и более мощным, чем на корабле, пакетом услуг, аж на орбите Нави. Каждое сообщение оттуда будет идти от трех-пяти суток до станции Папайи, а с нее переправляться дальше, к Вэ.

Он задумался на пару секунд и продолжил чуть живее:

— Оказывается, около Нави почти достроили станцию. Уже десять лет строят. Интересно, да? Возможно, года через три достроят. Там оживленно теперь. Курсируют грузовые корабли, а в готовых секциях проживают и работают около ста человек. Вот так. Мне хотелось бы знать, когда и где именно, мы получим конкретные инструкции, а также, что я буду делать еще полтора месяца. Да, и я проспал, извини.

— Забудь, Ян. Я почти привык, — пошутил Кэро, дружелюбно улыбаясь. — Гораздо труднее привыкнуть к тому, что ты теперь мужчина.

— Ничего, это ненадолго, — Янат хмыкнул и следом зевнул, — а я вот, с удовольствием поел бы и еще немного покемарил. Кстати, ты был сейчас на собрании?

— Ага. Не волнуйся на счет безделья. Дел с сегодняшнего дня будет предостаточно, я только что получил разнарядку, — Кэро мстительно посмотрел на напарника. — Сначала нас ждет шлем Джерски, потом курс лекций по бывшей Яви. Бонусом, тебя хочет видеть Самойлов. Сегодня в стандартные семь вечера.

— Почему шлем? — пропустив мимо ушей информацию о будущем начальнике, поинтересовался Янат.

— В смысле? — Кэро облизнул губы.

— Есть же мобильные, усовершенствованные приборы Джерски. Помимо шлема. Например, ШДА-2.0. Уже поговаривают и третий на подходе.

Перед глазами Яната вдруг отчетливо встала сцена из недавнего сна. Воспоминания о страстных поцелуях назойливо всплывали в памяти, и его вдруг охватили смущение и стыд. Было трудно оставаться спокойным, открыто смотреть на птаирианца, хотя все произошедшее оставалось лишь игрой воображения. Янат готов был клясться, что не испытывает к Кэро ничего, кроме дружеской симпатии, но никак не мог отогнать лишние, не вовремя посетившие мысли.

— Адапторы? Это не совсем то. Адаптары процентов на пятьдесят являются переводчиками смыслового сигнала, а не обучающим устройством. Они полезны при анализе диалектов, пополнении базы, ускоряют обучение. Но базовые знания, нет, тут пока недоработки. Лучше первого шлема Джерски ничего не придумано. Так что, готовься, Янат. Хотя...языки Нави не слишком сложные. Все они возникли на основе базового, поэтому учить будет довольно легко. В общем, не успеешь сказать 'а', как мы окажемся на орбите Нави.

— Сомневаюсь, — помрачнел Ян и пожал плечами, — положим, занятия по языку и займут время, но прочее по час-два в день?

— Я скину тебе информацию для ознакомления. Ты и выглядишь сегодня как-то странно, и вопросы сейчас задаешь откровенно нелепые. Это что, твое первое задание, Ян? Думаешь, общие сведения по планете ты освоишь за пару часов? А как на счет языковой базы, результатов исследований, опасных зон, растительности, животного мира, местного населения? Я уже не говорю про обязательное изучение политических нюансов, если у существ развитый социальный строй, если примитивный, то нужно знать приоритеты глав кланов, их самих, родословные, парочку тайн, в качестве альтернативного способа давления. Желательно, если таковая информация имеется в базе, получить представления о традициях и зонах табу. Как минимум. Ян, все, правда, хорошо?

— Я быстро усваиваю информацию. Мне достаточно один раз прочитать или увидеть, чтобы запомнить. Абсолютная память от предков по линии матери. Тут как раз проблема, не прочитать бы лишнего. Я просто несколько рассеян с утра, поэтому и ляпаю не в тему. И ради богов, не строй по этому поводу из себя всезнайку, Кэро, меня раздражает! Вообще, к чему дурацкие вопросы?

— Я просто остро чувствую твое состояние, — миролюбиво сообщил Кэро.

— Ты что эмпат? — позволяя зазвучать в голосе откровенной насмешке, поинтересовался Янат.

Сказать по-честному, злился он не на Кэро, а на себя самого, точнее, неспособность управлять мыслями, принявшими не то направление, заставившими его нервничать и скрывать смущение за резкостью слов. В результате, он просто выставил себя идиотом.

Кэро даже не смутился, добив Яната словами, сказанными таким же ровным и дружелюбным тоном:

— На моей планете все эмпаты и многие телепаты. Что не является секретом. Мы просто редко упоминаем о своих отличиях в среде других людей. Это невежливо.

Янат рассмеялся. Напряжение также резко отпустило его, и атмосфера снова разрядилась. Ему действительно нравился Кэро. Умом, выдержкой, силой характера и духа. Умением противостоять чужим подколкам и агрессии. А главное, наконец-то, Янат хоть что-то узнал о загадочном типе, который по воле судьбы числился его напарником:

— Знаешь, Кэро, только что мне в голову пришла одна интересная идея. Мы можем узнать, кто входил в состав предыдущих экспедиций? Понятное дело, большинство составляли контактеры, ученые или инспекторы. Но, что это были за люди, с каких планет? Также, нам необходимо узнать, кто и почему входит в эту. Ты ведь понимаешь, к чему я клоню, да? Эмпат и андроген шан-та, оба находятся в составе специальной экспедиции. Я не преувеличиваю нашей значимости. Просто хотелось бы убедиться, что мы единственные. Либо...почему?

Кэро посерьезнел и коротко кивнул:

— Я понял. Ты прав. Свежая и дельная идея. Я как-то упустил из виду такой вариант развития событий. А теперь, если ты не против, один личный вопрос?

— Валяй, — Янат расслабился и задумался о хорошем завтраке.

Переключение на другой тип мышления ему всегда давалось нелегко, даже если внешне это выглядело достаточно просто. Требовалось время, чтобы адаптироваться, а пока это происходило, он испытывал неуверенность в себе, даже легкую растерянность.

Представители его вида, живущие на Янусе многие века и являющиеся генетически модифицированными землянами (потомками людей, в последствии 'родившими' почти все расы Януса), обычно справлялись с такими проблемами. Но, во-первых, они просто не знали, что может быть иначе. А во-вторых, и у них было полным полно гораздо более серьезных проблем.

Янат же, вырос в лаборатории, под пристальным надзором ученых, и слишком часто ощущал себя подопытным кроликом. Естественные для его расы процессы ему пришлось постигать в мучительном душевном одиночестве. Привычка беречь то немногое личное, что удавалось спрятать от вездесущих эскулапов, даже если это причиняло боль, оказалась сильнее потребности в общении. Тем более сестра его родилась 'нормальной', с типичным генотипом человека, а мать категорически отказывалась рожать детей на заказ. Поэтому внимание исследователей целиком и полностью доставалось ей самой и Яну, единственным официально доступным для медиков представителям расы шан-та.