| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Эээ, вы чего? А если по-пьяни не сможете? — возмутилась и хотела уже идти бутылку отбирать.
Но Роман сам поставил почти пустую тару и как-то угрожающе проговорил:
— Уйди, а. А то я тебе сейчас так всё закрою... — не договорил и снова схватился за бутылку.
Я поняла, что сегодня с него ловить уже нечего, встала, допила свой сок, поставила стакан на столик и пошла к выходу. Но не удержалась, в дверях обернулась и предупредила:
— Я завтра приду, и мы закроем всё, что там нужно закрыть.
— Дверь закрой, с той стороны! — рявкнул злющий директор.
Я, как послушная девочка, закрыла дверь. Вот только выпитый сок попросился наружу, и пришлось воспользоваться облюбованным блондинкой туалетом.
Сделала то, что, собственно, хотела, и уже потянулась к ручке, чтобы открыть дверь, но услышала шаги и замерла. Директор покопошился и затих. Он что, в кресле спать собрался, что ли? Но, оказывается, Ррроман изволил кому-то звонить. И подслушивать вроде нехорошо, но, с другой стороны — интересно же. Приложила ухо к двери и прислушалась. А прислушиваться и не надо было.
— Ты куда меня запёр? — орал Любомирович. — Сам в этом болоте сиди! Я лучше на этой шал....е женюсь, чем опять на те же грабли наступать!
Затих ненадолго, видимо, слушая, а потом снова на повышенных тонах:
— Сам ты бабник! Я в её сторону и не смотрел даже! Сама припёрлась! Ну не знал я, понимаешь, не знал, что она дочь министра магии, — опять немного помолчал, потом тише и уже явно спокойнее. — Да, опять. У неё высший источник открылся, попросила закрыть.
Потом директор долго перебрасывался малопонятными фразами со своим собеседником и даже посмеивался.
— Нет, эта вроде не из золотой молодёжи, — проговорил неуверенно. — А вообще, кто её знает. Да и неважно это. Второй раз я на те же грабли наступать не собираюсь! А насчёт Лизы — ладно, привози, присмотрю.
Роман Любомирович попрощался с телефоном и утопал в каморку. Вскоре послышался звук включённого телевизора, а я всё сидела на унитазе, подперев голову рукой, и думала: 'Куда ж ты опять вляпалась, Параська?!'.
Досиделась! Дверь резко распахнулась, и передо мной предстал слегка нетрезвый, расстёгивающий на ходу ремень директор.
— Мама, — пропищала я.
— Где? — спросил ошарашенный Роман Любомирович, продолжая расстёгивать ремень.
— Занято! — взвизгнула, отталкивая Ррромана и закрывая дверь.
Было тихо минуты две, потом послышались удаляющиеся шаги, и всё опять стихло. Я подождала ещё где-то с минуту и уже собралась драпать в общагу, когда в дверь деликатно постучали.
— Эээ, войдите, — сказала зачем-то.
А он и вошёл! Прошёл мимо меня, помыл руки и пошёл обратно. Проходя мимо, повернулся и спокойным, обыденным тоном произнёс:
— Свет выключить не забудь, чудовище.
— А вы? — и вот зачем спрашиваю?
— А я собирался поспать, но, наверное, ещё выпью, — прошипел и хлопнул дверью.
Потом протопал к своему логову и опять хлопнул дверью. Ишь какой нервный. А нечего было мне сок наливать!
Ну да ладно, хватит с меня на сегодня директора. И так за один день столько всего произошло. Пойду лучше посплю. Завтра ещё Любомировича уговаривать и источник закрывать. Чувствую: на первое уйдёт много нервов, а на второе — сил и энергии. Обряд, скорее всего, не из простых, раз директор так не хочет его проводить. И вообще, подозрительно он как-то себя ведёт. Что-то с этим закрытием источника не так.
По дороге к общежитию всё старалась поймать ускользающую мысль. Вспоминала директорский разговор по телефону. Но мысль была либо очень маленькая, либо слишком скользкая, а когда дверь в общагу оказалась запертой, она вообще издохла, так и не оформившись до конца. Долго и упорно стучалась, но всем было до фонаря.
Это что получается, мне теперь под кустиком ночевать? А ночи в конце августа уже не такие тёплые и приветливые, как в середине лета. Подумала о том, куда ходил Ррроман, когда обнаружил, что туалет занят, продолжила логическую цепочку и пришла к выводу, что вряд ли мне повезёт найти поблизости с общагой хоть один не помеченный кустик. Дальше мои гениальные мозги, перебрав все возможные варианты, пришли к выводу, что единственное не запертое помещение на территории Ведунов, это преподская. А там, в свою очередь, в приёмной глубокоуважаемого Романа Любомировича есть небольшой, но, за неимением лучшего, вполне пригодный для ночёвки диван. Обречённо вздохнула и потопала обратно.
Диванчик в приёмной был коротковат и узковат, но выбирать было не из чего. Выключила свет, когда уходила таки забыла это сделать, и примостилась в позе эмбриона на жёстком подобии дивана. А у Любомировича-то целая 'взлётная площадка'! Так и уснула с чувством зависти к чужому удобству.
Сквозь сон почувствовала, как меня бережно укрывают. Пробормотала 'Спасибо, бусь' и перевернулась на другой бок. Полёт был не долгим и закончился довольно жёстким приземлением. Вскочила как ошпаренная, не ориентируясь в темноте, и шаря руками перед собой, пошла... а не знаю куда пошла. Где я нахожусь, помнила хорошо, но темень стояла такая, что разобрать, в какой стороне диван, не представлялось возможным. Наконец на что-то наткнулась, попыталась понять на ощупь и отдёрнула руки. Либо мне это снится, либо передо мной сейчас стоит голый человек!
— Здесь кто-нибудь есть? — спросила испуганным шёпотом.
Вместо ответа включился свет. Немного ослепла от резкой перемены освещения, а проморгавшись, увидела голую грудь, мужскую. Подняла голову и узрела беззвучно ржущего директора.
— Иди, ложись на тот диван, недоразумение. Я здесь посплю, — проговорил обнажённый по пояс мужчина моей мечты.
Я кивнула, продолжая стоять на месте и нагло пялиться... на кубики. Рука так и чесалась потрогать, действительно ли живот директора такой твёрдый, каким кажется на вид.
Роман вздохнул, привлекая внимание к не менее накачанной груди, взял меня за локоть и повёл в свой 'будуар'. Привёл, взял одну из подушек и ушёл.
Я стояла рядом с застеленным синим, как глаза директора, шёлковым бельём диваном и пыталась понять — что это было?
А ну его, директора этого! Заставка на плазме демонстрировала второй час ночи, и глаза закрывались сами собой. Раздеваться я, конечно же, не стала. Борцовка и шортики для сна не помеха. Завалилась в ещё тёплую, пахнущую директором постельку и блаженно потянувшись, тут же вырубилась. Сквозь сон расслышала отдалённый грохот, но не посчитала это поводом для пробуждения и, перевернувшись на другой бок, опять провалилась в глубокий сон. Что мне снилось, я не рискнула бы рассказать даже своему отражению в зеркале. Зеркало лопнуло бы от стыда. Когда в очень красочный и неприличный, но беззвучный сон ворвался голос моей мечты, я только обрадовалась такой достоверности. Вот только говорил что-то совсем не соответствующее сценарию.
'Подвинься, я на том безобразии не помещаюсь', — произнёс Роман моего романа.
'Всё, что захочешь, дорогой', — проворковала я, обнимая своё сновидение, в надежде продолжить с того места, на котором мы прервались из-за посторонней реплики.
Сон почему-то настойчиво убирал мои руки и тихо матерился. Ну нет, так не пойдёт! Это мой сон, а значит и происходить должно то, чего я хочу. Не обращая внимания на сопротивление, продолжила наступление, с целью слиться со своей мечтой в страстном поцелуе. Мечта поддаваться не хотела, и я обиделась.
'Чего тогда снишься мне, раз целоваться не хочешь? Вали тогда из моих снов! Здесь я хозяйка! Хочешь остаться — целуй', — и губы для поцелуя подставила. Вот так-то, я умею командовать своими фантазиями и снами.
Фантазия застонала как подранок. Потом подалась вперёд и звонко чмокнула меня в подставленные губы.
'Всё! Довольна? Теперь ты мне дашь поспать? У меня утром знакомство с преподавательским составом'.
Какой-то неправильный сон. Надо это исправить.
'Ну кто так целует? Иди покажу, как надо'.
— Беглая, у тебя совесть тоже спит или притворяется? — взревел директор, да так, что я подпрыгнула на диване и широко открыла глаза.
— Вы чего здесь делаете? — спросила, натягивая одеяло до подбородка. И не важно, что я одета — в книжках всегда так делают.
— Это мой диван и я здесь пытаюсь спать! — заявил Ррроман, укрылся покрывалом и отвернулся от меня.
— А я что здесь делаю? — спросила, пытаясь понять, это реальность, или тот самый кошмар с эротическим уклоном.
— Ты меня достаёшь! — прорычал, резко развернулся и заявил: — Если ты сейчас же не ляжешь и не уснёшь, то я... я не знаю что сделаю. Я уже за себя не отвечаю!
— А кто отвечает? — да, я туплю, но мне можно, спросонья же.
— Состояние аффекта! — припечатал директор, и резко сменив тон: — Ситочка, милая, усни уже, пожалуйста.
— Хорошо, — покладисто согласилась я, устраиваясь поудобнее, — А вы приставать не будете?
— Не дождёшься, — прошипел как змеюка и опять отвернулся.
Ну и ладно! Не больно-то и хотелось. Хотя вру, очень даже хотелось.
Я долго ворочалась и вздыхала, директор скрипел зубами, но молчал и не шевелился. В результате, всё-таки уснула.
Проснулась... в общем, сама не знаю почему, но проснулась. Роман Любомирович развалился на весь диван, ещё и ноги мне придавил своим бедром. Не знаю, что он тут делал, но директор Ведунов сполз с подушки, и сейчас его бедро лежало на моих коленях, а лицо уткнулось в грудь. А у меня ноги затекли, и вообще, я не могу долго спать на одном боку. Посмотрела на плазму. Двадцать три минуты седьмого, скоро Ведуны начнут просыпаться. В семь, если я не ошибаюсь, приходит автобус, а в восемь открывается столовая. Надо бы уйти, пока все спят. Только собралась убрать директорскую ногу со своих конечностей, как дверь с треском распахнулась, и в комнату с криком 'Дядя Рома, мы припёрлись' влетела невысокая длинноволосая девчонка.
Я застыла, обалдело глядя на припёршихся. За спиной у девушки стояла почти точная копия директора моего сердца. Только чуть постарше и с ехидной улыбочкой на губах.
А Роман Любомирович пробормотал что-то бессвязное мне в грудь, обнял рукой за талию и снова затих.
— Дядя Рома слегка занят, Лизок, — пропел, судя по всему, родственник директора. — Пойдём-ка, доча, выберем тебе подходящую комнату в его квартире, пока он не видит.
Родственник подмигнул мне, вывел дочь из комнаты и закрыл дверь.
И что мне сейчас делать? Будить этого засоню, или уже поздно метаться, всё равно невесть что подумали. И самое обидное, что не было же ничего!
Будить Ррромана не пришлось, он сам проснулся, поднял голову и посмотрел на меня. Застонал, опять уткнулся мне в грудь и промычал 'Опяяять'.
— Чего опять? — спросила, поглаживая болезного по голове.
— Ты что тут делаешь? — зло вопросил директор, вскакивая с дивана и с укором глядя на меня.
— Так вы меня сами сюда привели и спать заставили, — странный он какой-то.
— Я? Заставил? Да быть того не может! Я никогда никого не принуждал, и принуждать не собираюсь! — заявил Роман Любомирович.
— А кто кричал 'Если ты сейчас же не ляжешь, то я за себя не отвечаю'? — возмутилась от непонятных претензий.
— Ничего не помню, — прошептал директор, хватаясь за голову и садясь на диван.
— Как не помните? Вы же почти трезвый были!
— Какой трезвый? Последнее, что помню — как открывал третью бутылку коньяка, — посмотрел в сторону бара, — Даже половину отпить умудрился! — снова застонал и упал назад, чуть не придавив мне ноги, вовремя поджать успела.
Ну директор даёт! Напился до беспамятства, уложил меня спать рядом с собой... и теперь думает, что у нас что-то было!
— Не было у нас ничего, мы просто спали! — взвизгнула, вскакивая на диване.
Директор с подозрением посмотрел на меня, потом на себя, и сразу успокоился. Просто мало того, что я была в одежде, он тоже в брюках спал.
— Ну да, влияния и контроля не чувствую. — пробормотал задумчиво, потянулся и закрыл глаза.
Я горестно вздохнула, любуясь его слегка помятым со сна и таким трогательным лицом.
— Так как ты здесь оказалась? — спросил уже вполне удовлетворённый жизнью Роман Любомирович.
— Общежитие было закрыто, впускать меня никто не хотел, пришлось идти спать в приёмную. Вы меня пожалели и привели сюда, а сами пошли спать на диванчик в секретарскую, но не уместились на том безобразии и пришли сюда. Всё, — коротко изложила события прошедшей ночи. А вообще хорошо, что он ничего не помнит, можно не краснеть за свой 'сон'.
Мужчина моей мечты расслабленно лежал поперёк дивана и внимательно слушал, изучая меня взглядом. Когда его глаза переместились с лица на ноги, я села и смущённо прикрылась одеялом. Ррроман моего романа встрепенулся, посмотрел на плазму, встал и скомандовал:
— Уходим по одному, ты первая и побыстрее, пока посёлок не проснулся, и нас никто не заметил.
— Так поздно уже! — развела руками, — Нас видели.
— Ты забыла мне рассказать о чём-то, произошедшем ночью? — нахмурился директор.
— Да какая ночь? Сюда минут десять назад ворвалась какая-то Лиза в сопровождении своего отца, на вас, кстати, похожего. Брат? — поинтересовалась, невинно хлопая глазками. Мне переживать нечего, родственник вряд ли будет распускать сплетни. А Любомирович пусть сам со своей семьёй разбирается, нечего было напиваться и так бездарно тратить ночь! Вот пусть теперь убеждает родню, что ничего не было. Эээх, а ведь могло бы быть...
— Доброго вам утречка, Роман Любомирович, — пропела, спрыгнула на пол и ушла, оставив директора сидеть на диване схватившись за голову.
Утро встретило меня мокрой травой, поднимающимся из-за горизонта солнцем и пением ранних пташек. Крррасота. Общежитие было уже открыто, но ни вахтёрши, ни студентов еще не было. Сдаётся мне, дверь блокируется автоматически, с помощью магии. Замок-то снесён, причём, похоже, уже давно. Пришла в свою комнату и только завалилась на кровать в надежде ещё немного поспать, как сверху донеслось:
— Припёрлась, гулёна. Вот не зря я сразу подумал, что ты девка непутёвая.
— Исчезни, глюк, — ответила, натягивая на голову подушку.
— Нет, ты мне скажи, где всю ночь шлялась? — не унимался блюститель нравственности в трусах.
— А тебе зачем? Тоже туда хочешь? — выглянула из-под подушки.
Ося спустился со второго яруса и с осуждением смотрел на... мои ноги! Да что им всем сегодня мои конечности дались?! Нет, внимание директора к моей анатомии даже льстило, но этому-то чего там разглядывать? Он же всё равно бестелесный. Завернулась в покрывало и пробурчав 'Изыди, а то развею', попыталась уснуть. Но куда там!
— А я знаю, с кем ты всю ночь блудила! — возопил Остап. — Устроиться поудобнее хочешь? А кукиш тебе. Были здесь такие, всех при первой же проверке выгоняли.
— Слушай, монстр недоубиенный, тебе чего надо, а? Я тебя не трогаю, и ты от меня отвали! Вот чего вы все ко мне прицепились? — села, скрестив ноги, и возмущённо воззрилась на привиденько. — Я полночи не спала, устала как собака, влюбилась в непробиваемого мужика и даже соблазнить его не могу, опыта нет. А ты висишь над душой и на мозги капаешь, слетал бы лучше, Крыстину напугал.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
