Круги на воде

— По Ленинград я уже слышал, — раздраженно ответил Локиев.

— Этот конверт, — Смолин ткнул пальцем в набитый конверт, лежавший у него на коленях, — пришел только что. В нем инструкции. Я тебе дам прочитать, но сначала дай свое согласие на посещение северной Пальмиры.

— Я что-то тебя не очень понимаю.

— Чего ты не понимаешь, Глеб? Я же сказал, я был у наркома. Может, еще раз повторить?

— Не надо мне ничего повторять, Юра, — раздражение сквозило в тоне Локиева. — Просто я думал, что ты мне доверяешь.

— Доверяю, Глеб. И все же я жду ответа. Ты едешь?

* * *

Брошюрка про "Трехкружие" валялась на кухонном столе. Олег, наливший себе чашку горячего чая, взял ее в руки и еще раз перелистал. Всю возможную информацию, которую можно было почерпнуть из этой книжонки, он уже в себя впитал и даже творчески переработал, продумав несколько сюжетных поворотов и прописав мысленно образы еще парочки героев второго плана. Уже собираясь положить ее обратно на стол, Олег заметил, что на последней странице, там, где обычно указываются выходные данные издания, напечатаны какие-то цифры. Заметить их можно было лишь под определенным углом и то только тогда, когда свет падал чуть наискосок. Цифры были практически неотделимы по цвету от фона, на котором они были напечатаны, а потому заметить их можно было лишь случайно.

Олег встал из-за стола, подошел поближе к окну и начал крутить раскрытую брошюру, подставляя ее под солнечные лучи в самых разных ракурсах. Цифры прочитывались с трудом, но главное — прочитывались. Олег быстро сбегал в комнату, прихватил со стола карандаш с бумагой, после чего вернулся на кухню. Потратив на этот маневр какое-то время, про себя он подумал, что, несмотря на нынешнее неудобство, он очень правильно сделал, что в прошлом году застеклил балкон.

Если с первыми цифрами никаких проблем не возникло, то вот последние четыре расшифровке поддавались с трудом, потому вся операция по определению странного номера заняла у Олега порядка двадцати минут. Наконец, перед ним на клочке бумаги появился полноценный номер мобильного телефона. Азарта первооткрывателя настолько завладел Олегом, что он тут же решил набрать указанные на брошюре цифры и попытаться выяснить, чтобы все это могло означать. Ничего подозрительного или странного Олег, вообще-то, во всей этой ситуации не видел, и был почти полностью уверен, что это номер какой-нибудь надомной типографии, в которой очередной умелец промышляет выпуском подобного рода макулатуры. Тут же в его голове пронеслась и мысль о странном стуке, который он слышал совсем недавно.

— Вот и у нас в подъезде кто-то вроде появился, — констатировал вслух писатель. — Стукач чертов. Первопечатник, понимаешь.

Набрав номер, Олег довольно долго слушал монотонные гудки, пока, в конце концов, бархатный мужской голос не поприветствовал его на том конце провода.

— Слушаю вас, — произнес голос. — Добрый день.

— Добрый, — ответил Олег и запнулся.

— Вы что-то хотели? — все так же доброжелательно продолжал незнакомый абонент.

Олег судорожно принялся соображать, что бы ему ответить. К подобному разговору он как-то не был готов и почему-то был полностью уверен, что, позвонив, услышит либо стандартную формулировку на тему того, что абонент временно недоступен, либо... Либо, собственно, что?

— Это типография? — брякнул, что первое пришло в голову, Олег.

— Нет, это не типография, — вежливо ответили ему.

— А что?

— А вы, вообще-то, кто такой? — голос из бархатистого вдруг превратился в металлический.

— Я? — растерялся Олег.

— Да, да — вы.

— Никто. — Ответил беспокойный расшифровщик, не найдя ничего более умного.

— Откуда у вас этот номер? — металла прибавилось еще больше.

— Я его на книжке прочитал. — Чистосердечно признался Олег.

— Что вы несете? На какой еще книжке?

— Про "Трехкружие", — совсем сникнув от неожиданного допроса ответил звонящий.

С той стороны воцарилось молчание. Олега удивило, что тишина стояла абсолютная, прости идеальная. Пробежав глазами по первым цифрам номера, он мысленно поставил плюс оператору сотовой связи, но потом, спохватившись, стал тревожно вслушиваться в повисшую тишину.

— Вы ошиблись номером, — наконец ответил голос, став опять вдруг удивительно мягким и приветливым.

Связь прервалась. Олег тупо уставился на погасший экран телефона, который покрылся капельками испарины, от слишком плотного соприкосновения с кожей своего хозяина. Внезапно телефон зазвонил, звуча тысячей колоколов в стоявшей тишине. От неожиданности Олег вздрогнул, матюгнувшись, нажал на кнопку, на которой была нарисована зеленая трубка. Уже собираясь сказать "алло" Олег осознал, что от внезапности звонка от совсем забыл посмотреть, чей номер определился, но теперь уже было поздно и оставалось лишь начать беседу с неведомым пока собеседником.

— Алло?...

* * *

Львова жила в старом доме в самом центре Ленинграда. Смолин и Локиев остановились в гостинице, располагавшейся неподалеку, и первым делом решили прогуляться по окрестностям, а заодно и обсудить дальнейший план действий. Поразмыслив, они пришли к выводу, что для начала они расспросят о старухе наиболее подходящих для этого соседей, а потом будут действовать исходя из полученных данных. В домуправлении они за несколько минут выяснили наиболее подходящие кандидатуры для получения установочных данных: в одном подъезде со Львовой жили два члена партии, чья репутация честных коммунистов не ставилась под сомнение не при каких обстоятельствах. Получив их адреса, чекисты тут же направились по одному из них. Говорить им предстояло с неким Петром Смирновым, партийным работником, проживающим (и это было настоящим везением) на одной лестничной клетке со Львовой.

Дверь им открыла женщина средних лет. Судя по тому, что на ней был фартук, а руки испачканы в тесте и муке, было ясно, что ее оторвали от плиты.

— Смирнов Петр Иванович здесь проживает? — миролюбиво поинтересовался Локиев.

— Да, — коротко ответила женщина, давая понять, что ждет следующего вопроса.

Оба достали свои удостоверения.

— Петр Иванович дома? — в разговор вступил Смолин.

— Нет.., — налет самоуверенной домохозяйки как рукой сняло. Женщина нервно отерла испачканные руки о фартук, — но он вот-вот, он уже сейчас...

Она явно пыталась объяснить, что Смирнов должен подойти с минуты на минуту, но испуг и волнение не давали ей этого сделать.

— Мы подождем его у вас.

— Да, да...конечно, — она отступила, давая Глебу и Смолину пройти в квартиру.

— Вы?.. — Глеб решил уточнить, кем приходится женщина Смирнову, хотя и так было ясно, что это его жена.

— Жена, Анна Ивановна, — представилась жена Смирнова, немного отойдя от первого потрясения.

— Анна Ивановна, — Смолин постарался произнести это как можно мягче, испытывая неудобство из-за того, что их визит напугал эту милую тихую женщину, — нам необходимо побеседовать с вашим мужем. Но пока его нет, мы были бы не против поговорить и с вами.

— Да, конечно, — Анна Ивановна суетливо освободилась от фартука, и бросилась к умывальнику, чтобы помыть, наконец, руки.

— Вы так не волнуйтесь, — Глеб улыбнулся. — Мы пришли поговорить о вашей соседке, гражданке Львовой.

— Да?... — и в этом вопросе сквозило такое удивление и облегчение, что обоим чекистам в голову пришла мысль о том, что семье Смирновых как будто было чего опасаться. Но это их сейчас меньше всего волновало, а потому оба промолчали, хотя и обменялись понимающими взглядами.

— Сядьте, пожалуйста, всего лишь несколько вопросов и вы вернетесь к своей готовке, — обратился к ней Смолин. — Что вы можете сказать о гражданке Львовой?

— Мы с ней, видите ли, не общаемся, — уклончиво начала Смирнова.

— Почему? — сухо спросил Локиев.

— Дело в том, ну, в общем, как бы вам сказать — поговаривают, что она ведьма. — Сказав это, Анна Ивановна покрылась пунцовыми пятнами, явно стесняясь того, что ей приходится говорить.

— Вот как? — изобразил удивление Смолин. — И почему же так говорят?

— Не знаю. — Честно призналась Смирнова.

— Что-то вы, гражданка, Смирнова, темните, — укоризненно начал Глеб, но продолжить ему не удалось, так как во входной двери заскрипел ключ и в квартиру вошел Петр Смирнов.

Анна Ивановна тут же вскочила с места и бросилась навстречу мужу, который с удивлением смотрел на двух незнакомых мужчин, сидевших в его кухне.

— Петя, это товарищи из ОГПУ, — затараторила Смирнова. — Они по вопросу нашей соседки, Натальи Сергеевны.

Смирнов на ходу снял пальто, которое тут же кинул в руки жене, и прошел на кухню. Обменявшись рукопожатиями с непрошенными гостями, он сел на свободную табуретку и, наконец, обрел дар речи:

— Слушаю вас, товарищи. — Знаком он дал жене знать, чтобы она покинула помещение, что Анна Ивановна незамедлительно и сделала.

— Петр Иванович, мы хотели бы, чтобы вы рассказали нам все, что вы знаете о вашей соседке, гражданке Львовой Наталье Сергеевне.

Смирнов пожал плечами, показывая, что вопрос этот для него весьма неожидан.

— Даже не знаю...А что вас конкретно интересует?

— Все. — повторился Смолин, добавив, — Ваша жена уверяет нас, что Львова, вреде как, ведьма. Признаюсь, это весьма странное заявление.

— Да вы ее не слушайте, — заволновался Смирнов, — мало ли что баба мелит!

— Ну, тогда мы с интересом послушаем вас, — вклинился Глеб.

— Понимаете, Странная она старуха — эта Львова. Из дома почти не выходит, но к ней постоянно кто-то ходит. Вот и поговаривают, что она дома у себя вроде бы обряды какие-то проводит. Ну, знаете, привороты и прочая чертовщина. Мы-то с женой стараемся с ней не контактировать, да она и сама не поздоровается никогда.

Смолин слушал Смирнова и пытался найти хоть какие-нибудь зацепки для установления контакта со Львовой. Лобовая атака могла все испортить — нарком ясно дал понять, что старуху надо привести по доброй воле, а не под дулами пистолетов.

— А как же, Петр Иванович, к ней все эти люди приходят? Просто так вот заявляются? — поинтересовался Смолин.

— Чего не знаю, того не знаю, — Смирнов закурил папиросу.

— Ладно, товарищ Смирнов, спасибо, — Глеб со Смолины поднялись со своих мест. — Если что-то вспомните, то сообщите в ОГПУ, мы проинформируем о вас. И, само собой, этот разговор не должен выйти за пределы вашей уютной кухни.

— Конечно, конечно, — тут же заверил Смирнов.

Выйдя на улицу, оба какое-то время шли молча, пока, наконец, Глеб не заговорил первым:

— Думаю, наш единственный шанс — прийти к ней, так сказать, на прием.

— У нас есть еще несколько адресов. Давай для начала проверим их.

Глеб согласился, выразив сомнение, что это что-то даст.

— Попытка — не пытка. Нет, так нет. А вдруг? — Смолин подмигнул Локиеву, пытаясь его немного подбодрить.

По двум адресам они оказались у закрытых дверей — хозяев не было дома. Оставался последний контакт, который они решили проверить в последнюю очередь, как наименее перспективный. В домуправлении его им дали в последнюю очередь, сказав, что там они вообще вряд ли кого найдут, так как это был новый адрес прежнего жильца квартиры, в которой ныне проживала Львова.

— Да он, вообще, вам вряд ли нужен, — усомнилась дама, просматривавшая домовую книгу.

— Вы запишите все же, — настоял Смолин.

Некий гражданин Новиков проживал на самой окраине Ленинграда, но, не смотря на усталость, было принято решение все же навестить его.

Добирались долго. Оказавшись перед домом, который оказался барачной постройкой, решили перекурить, а затем вошли в убогий подъезд. Комната Новикова находилась в самом конце длинного коридора, по которому носились неумытые дети и то и дело шмыгали забитого вида женщины с кастрюльками, чайниками и тазами. Почти достигнув нужной двери, они услышали громкий туберкулезный кашель за спиной, за которым последовал мат. Обернувшись, чекисты увидели перед собой мужика в грязной тельняшке, который набычено уставился на них.

— Кто такие?— развязно поинтересовался мужик.

— Вы что-то хотели, товарищ? — спросил в ответ Глеб.

— Я спрашиваю: кто такие? — заорал туберкулезник, двинувшись на них.

Смолин уже подготовился отразить удар, который мужик явно намеревался нанести, но тут дверь Новикова отворилась, и из нее вышел прилично одетый человек лет сорока. Мужик остановился, замерев с поднятой рукой.

— Вы ко мне, товарищи? — вежливо обратился он.

— Если вы гражданин Новиков, то да, — Глеб настороженно водил взглядом с мужика на возможного Новикова.

— Да, это я, — улыбнулся Новиков.

Мужик тем временем опустил руку, смачно отхаркнул и сплюнул на пол.

— Ай, как не хорошо, товарищ Иванов, ну зачем же на пол?

Вместо ответа мужик исподлобья посмотрел на Новикова и пошел куда-то вдаль по коридору. Глеб со Смолиным удивленно переглянулись: Новиков явно не производил впечатление атлета, способного справиться с подобного рода публикой.

— Проходите, — пригласил их тем временем Новиков к себе. — Я вижу, вы удивлены поведением товарища Иванова? У нас с ним особые отношения — что-то вроде договоренности.

Он улыбнулся, а Глеб со Смолиным сделали вид, что удовлетворились полученным ответом.

Комната Новикова произвела на них впечатление сразу же, как только они оказались внутри. Она явно не вязалась с тем убогим мраком барака, который был снаружи. Контраст был просто потрясающим. Все светилось чистотой, а помещение было наполнено светом, хотя на улице уже вечерело, а свет в комнате включен не был. Старинная мебель стояла вдоль стен, на которых висело несколько картин, на первый взгляд весьма старых. Полки шкафов были заставлены книгами, большая часть из которых так же производили впечатление, если уж не старинных, то весьма старых.

— Хотите чаю, Юрий Андреевич? — с улыбкой поинтересовался Новиков.

— Нет, спасибо, — ответил Смолин, и в ту же секунду сердце его подпрыгнуло в груди: Новиков назвал его по имени, но разве он представлялся?...

— Глеб Аркадьевич, присаживайтесь, — Новиков ловким движением подставил Локиеву стул.

Теперь уже Локиев застыл посреди комнаты, уставившись на Новикова.

Первым отреагировал Смолин:

— Мы знакомы?

— Наталья Сергеевна сообщила мне, что вы должны прийти, — спокойно произнес Новиков.

— Наталья Сергеевна? — недоуменно переспросил Глеб.

— Да, — утвердительно кивнул Новиков. — Львова Наталья Сергеевна.

До Смолина начинало доходить: Смирновы сообщили Львовой об их визите. Но тут же он осекся — а откуда Львова могла знать, что они намереваются посетить Новикова? Или их что-то связывает.

Смолин уже собирался выразить Глебу свое мнение по поводу четы Смирновых, но Новиков его опередил:

— Нет, Юрий Андреевич, Смирновы здесь совсем не причем. Они милые простые люди и вы их весьма напугали своим визитом.

— Да что, черт возьми тут происходит? — вырвалось у Смолина, о чем он сразу же пожалел — надо было сохранять хладнокровие.

— Наталья Сергеевна следит за вами с того момента, как вы сошли с московского поезда. Она хотела бы встретиться вами.