Узел связей

После всех совещаний, и очередного построения, нас отпустили домой. Журавлева я не видела, может он и встречался на моем пути, но, занятая своими мыслями, я даже не смотрела по сторонам. Я даже домой не помню, как добралась. В чувства меня привела Юлька. Как только открыла дверь, я тут же увидела подругу. Она сидела за маленьким обеденным столом и смотрела на меня заплаканными глазами. Я сразу поняла, что случилось что-то плохое, потому что слезы на глазах подруги я видела только от смеха. Исаева смотрела на меня, а я, похолодев от страха, скинула берцы и, не говоря ни слова, села напротив. Несколько секунд подруга молчала, а потом из ее глаз полились слезы и она не выдержала.

— Анечка, прости меня. Прости меня пожалуйста, я не смогла. — всхлипнув, она опустила глаза и принялась плакать. — Я старалась, Ань. Честно, я очень старалась, но не смогла.

— Что случилось, Юль? — я протянула руку, и бережно сжала Юлькину ладонь.

— Ань, — подруга посмотрела мне прямо в глаза и ее губы задрожали от волнения. — Ань, я люблю Кирилла.

И подруга разрыдалась с новой силой. Я несколько секунд переваривала услышанное, и если учесть, что я приготовилась к чему-то страшному, новость показалась мне замечательной. Не выдержав, я расхохоталась.

— Ты почему смеешься? — сквозь слезы спросила подруга.

— Юль, где твой коньяк? — ушла от вопроса я. Юлька удивленно посмотрела на меня. — Куда ты его вчера спрятала?

— В шкафу. А что?

— Тащи его, нам предстоит серьезный разговор, без допинга не справимся.

— Ты не злишься на меня? — робко проблеяла Юлька, вставая из-за стола.

— Тащи, давай. Все гораздо интереснее, чем ты думаешь.

Я скинула с себя комок, одела халат и, нарезав лимон, вернулась к столу. Подруга уже успела достать алкоголь и приготовить рюмки. Присев, я уверенным жестом откупорила бутыль и наполнила тару.

— Пей. — приказала я, протягивая рюмку подруге. — Пей и рассказывай.

Юльку не пришлось долго просить, быстро опрокинув в себя содержимое, и умяв лимонную дольку, Исаева помолчала насколько секунд, а потом, глубоко вздохнув, принялась тараторить.

— Эта история началась уже давно. Как только Семенца перевели в наше отделение. Он сразу мне понравился, как впрочем и другим. — горько усмехнулась подруга. — За ним сразу увязались почти все девчонки санчасти. И я понимала, что мелкая, жирная блондинка...

— Ты — не жирная. — перебила я Юльку.

— Не суть, — подруга кивнула в сторону рюмок, и мы выпили еще по одной. — Короче, я и так понимала, что мне ничего не светит, а в сравнении с той же Карасевой, я вообще — урод. Кирилл на меня внимания не обращал. Я постаралась избавиться от ненужных чувств, и все, в принципе, было хорошо, пока вы с ним не познакомились...

Мое лицо даже вытянулось от удивления.

— Нет, ты не подумай, что я виню тебя. Он все также продолжал мне нравиться. Просто если до этого момента я могла абстрагироваться от ненужных мыслей, то теперь я постоянно слышала о нем от тебя. Когда ты расхваливала и воспевала его в своих речах. Я как могла, старалась не поддаться, я даже пыталась его ненавидеть, но у меня ни как не выходило. А потом ты призналась, что влюблена. И я поняла, что теперь у меня нет выхода, придется забыть о Кирилле. Вот только теперь, он не давал мне этого сделать. Каждый день он крутился рядом и разговаривал со мной. Постоянно что-то просил, спрашивал, рассказывал. Мне казалось, что нашими разговорами я предаю тебя. Ведь, это ты этого очень хотела. Все это напряжение и бесконечное бегство от себя, давило с неимоверной силой. Я начала срываться и поняла, что мне лучше перейти во второй батальон.

Подруга замолчала. А я быстренько разлив "дозаправку", вопросительно уставилась не нее. Если честно мне было очень интересно, ведь судя по Юлькиному выражению, развязка уже близка.

— Сегодня, после тревоги он ворвался в мой кабинет. Сначала спросил все ли в порядке, а потом начал отчитывать меня. Я не выдержала, снова. Мы начали ругаться, я даже не поняла как, но он просто схватил меня и поцеловал. — подруга закусила губу и посмотрела на меня, видимо ожидая неодобрения, но я промолчала. — И самое страшное, Ань, я — ответила. Я не смогла не ответить, ведь я люблю его. Но потом я вспомнила о тебе, и вырвалась. Я сбежала домой. Он приходил, стучал и просил открыть. Но я трусиха, я не смогла с ним поговорить. Я просто сидела тут и рыдала как квашня. Прости меня, пожалуйста.

Я посмотрела на подругу, которая готова была вот-вот разрыдаться от чувства вины.

— Это ты меня, Юль, прости. — начала я, а подруга непонимающе нахмурила брови. — Причиной твоих слез, отчасти, являюсь и я. Мне надо было все тебе сразу рассказать, но я тоже трусиха. Меня больше не интересует Семенец, я влюблена в Журавлева.

— Оху..ть! — через секунду выдохнула Исаева.

— Ооо, это мягко сказано. — усмехнулась я.

— Но, как?

— Не спрашивай, я сама не поняла, как это произошло. Просто в какой-то момент осознала, что привыкла к его присутствию, голосу и бесконечным нравоучениям, но было уже поздно.

Наполнив рюмки коньяком и выпив, я рассказала подруге все, что происходило со мной, все то время, пока она отбивалась от ухаживаний Кирилла. Рассказала, как сначала, я безбожно пялилась на Журавлева, пытаясь скрыть "квадратиками" его лицо; как стоя в раскорячку на БМП, меня подкосил приступ вожделения; как я поняла, что скучаю, если он не приходит; я даже призналась что выслеживала его в казарме чтобы поглазеть. Видимо почувствовав облечение от моих слов, Юлька слушала и хохотала. От выпитого по телу разошлась волна спокойствия, и даже мне все это показалось забавным. Все, кроме одного.

— А сегодня, я случайно услышала их разговор с Семенцом. Оказывается, Журавлев просто прикрывал задницу своего друга, пока тот, как сказал Кирилл, обрабатывал тебя.

— В смысле? — недобро посмотрела на меня Юлька.

— Задача Журавлева была просто держать меня подальше от санчасти, пока ты не сдашься.

— Это Семенец так сказал?

Я махнула головой и налила нам еще по рюмке. Юлька, резко выпив содержимое, подняла на меня яростный взгляд.

— Вот же ган..ны ущербные! Обрабатывал значит, пока не сдамся. — прошипела она. — Он че вообще страх потерял?

— Ты че, Юль? — я даже испугалась за подругу.

— А то, Ань. Если б ты их не услышала, я бы реально сдалась! Он бы меня тр..нул и кинул, а я бы сидела потом, и сопли на кулак наматывала!

— Нет, я так поняла ты ему нравишься. — попыталась вразумить подругу.

— Да конечно, я просто последняя кто не захотел перед ним ноги раздвигать. Вставай! — позвала меня Юлька.

— Зачем? Куда?

— За тем! Туда! Ты же не думаешь, что я просто так это оставлю?

Если честно я уже пожалела что рассказала все дословно. Надо было приукрасить чуть-чуть. Хотя с другой стороны, я ведь не знаю, вдруг подруга окажется права.

Мы спустились этажом ниже, и постучали в двери. Ну как постучали, я, растерявшись, робко поскребла в дверь Журавлева. В отличие от подруги, которая с силой влупила по деревянной преграде ногой. Парни открыли практически в один момент, и перед моими глазами предстал заспанный Журавлев, одетый в одни шорты. Я успела пробежаться глазами по его фигуре, прежде чем услышала Юлькин голос.

— Козел! — заорала она.

По сценарию подруги, мы должны были сказать это синхронно, каждая своему начальнику. Но окончательно растерявшись, я лишь кивнула головой, соглашаясь с подругой. Журавлев хлопал заспанными глазами. Понял ли он, что я пыталась сказать своим жестом, или подумал, что я просто здороваюсь, я узнать не успела. Юлька не теряя ни секунды, схватила меня за руку и быстрым шагом потащила домой. Оставив мужчин обдумывать случившиеся.

* * *

Журавлев, видимо, мой посыл не разобрал и разбираться не пришел, потому что следующие два дня я его не видела. А может, ему просто было не когда. В понедельник с утра все солдаты бегали по расположению как сумасшедшие, собирали имущество, а после обеда отбыли на полигон. Юлька сходила к комбату второго батальона с просьбой забрать ее к себе в подразделение. Что будет, когда об этом узнает Кирилл, я старалась не думать. Его я кстати тоже не видела, правда он приходил вечером, и просил Юльку с ним поговорить, но подруга отказалась. Поэтому когда во вторник после работы, в дверь с силой постучали, я знала кто это.

— Да? — спросила я, чтобы удостоверится.

— Ань, открой это — Кирилл.

Юлька, курившая в форточку, бросила сигарету и беззвучно замахала руками.

— Юли нет. — ответила я.

— Ань, не ври, я знаю, что она дома. Открой, пожалуйста.

Юлька стала делать какие-то пассы руками, я ничего не поняла и решила применить старинную отмазку.

— Ей плохо, так что она не может с тобой поговорить. — подруга закатила глаза и опустила руки.

— Ань, я врач, я могу ее осмотреть.

Б..ть, я — идиотка.

— Пошел он ж..у, осмотреть он может. — пошептала Юлька. Я беззвучно хихикнула и приготовилась отвечать. Но меня перебил громкий рокот донесшийся из-за двери. Подруга замерла, а я приложила ухо к двери, чтобы понять что происходит. Звук повторился, а вместе с ним и мат Кирилла. Услышав удаляющиеся шаги, я поняла, в чем дело.

— Юлька, — начала я и закатилась смехом. — Ты че, провела дело с пургеном?

— Да, а ты откуда знаешь?

— Судя по ускорению, с которым ушел Семенец, — сквозь смех пропищала я. — у тебя получилось.

— Ты думаешь? — улыбаясь, спросила подруга.

— Я уверена!

Юлька злобно захихикала, а я под такой веселый аккомпанемент пошла в душ. Быстренько помывшись, я одела широкую футболку и короткие шорты, и, сделав себе пару бутербродов, завалилась на диван.

— Ну и как ты это смогла? — уточнила я у подруги.

— Поговорила с Зинкой из столовой. Она ему в обед сыпанула. Если б Журавлев был здесь, его б тоже накормили. — довольным голосом сообщила Исаева.

— Да ты коварна. — протянула я.

— Очень. — ответила подруга и поиграла бровью.

В дверь постучали. Я вопросительно посмотрела на Юльку.

— Не, его так быстро не должно отпустить. — уверенно заявила Исаева.

Пожав плечами, я поднялась с дивана и пошлепала к двери.

— Кто?

— Ань, это — Ксюха, у вас мука есть?

Ксюшка жила в соседней квартире, и постоянно что-то пекла, запах в коридоре из-за этого всегда стоял потрясающий. Не сомневаясь в своих действиях, я зажала бутерброд в зубах и освободившейся рукой открыла дверь. Такой подставы от соседки я не ожидала, а потому, когда мощные руки толкнули приоткрытую дверь, меня чуть в сторону не отбросило. Я только успела отступить влево, и вытянуть руку, чтобы не пролить чай. Кирилл словно смерч ворвался в нашу комнату. Юлька подскочила с дивана, а я так и осталась стоять в стороне, с бутербродом в зубах.

— Ты че, шлепок майонезный, вообще охренел!? Ты че врываешься, как к себе домой!? — завопила подруга.

— Юля, я не понял, с х..я-ли мне звонит Михалкин и говорит, что ты переходишь в его батальон? — не менее громко ответил Семенец.

— Твое вообще, какое дело..

— В смысле какое?! — перебил подругу Кирилл. — Ты вообще-то у меня в подчинении, я от тебя должен такие вещи узнавать!

— Да ты меня уже настолько достал, что я даже говорить с тобой не хочу! Че ты вообще ко мне привязался! Я с тобой спать не буду, понял?! — заорала Юлька. Я как раз откусила кусок и собиралась закрыть дверь, чтоб никто не слышал, но замерла. Кирилл схватив Юльку одной рукой за затылок, а второй закрыв рот, навис на подругой. И если учесть их разницу в росте это выло впечатляюще.

— Юль, ну почему с тобой все так сложно. — Семенец устало вздохнул, а Юльки попыталась руками оторвать его ладонь. — Ты разве ничего не поняла?

Он это так проникновенно сказал, что у меня аж мурашки побежали, Юлька перестала дергаться и уставилась на Кирилла. Я тоже замерла, причем с полным ртом, я даже жевать не могла.

— Блин, Исаева, я думал ты — сообразительная девочка. Юль, ты мне нравишься, я бы даже сказал — очень нравишься. Если бы ты так усердно меня не избегала, мне бы не пришлось забрасывать тебя делами. По-другому просто не получалось, ты даже разговаривать со мной не хотела. Юль, я же не знал, что только хуже делаю. Давай, прекращай этот цирк с Михалкиным, я тебя все равно не отпущу.

Охренеть! Не знаю, что в этот момент почувствовала Юлька, но я готова была прослезиться, так трогательно это было. Казанова влюбился. Я так и наблюдала за парочкой, пока краем глаза не увидела какое-то мельтешение у дверей. Повернув голову, я столкнулась глазами с Журавлевым. Боясь, пошевелится я так и стояла с набитым ртом, бутербродом в одной руке и чаем в другой. Мне вдруг представилось, что он вот так же, сейчас залетит к нам в комнату, признается в любви и поцелует. Я даже проглотила непрожеванный кусок, чтоб целоваться не мешал. Но Антон не собирался заходить, взглянув на уже целующуюся парочку, а потом снова на меня, он сухо произнес:

— Завтра приедет проверяющий со штаба округа. Скажи своим, чтобы документы подготовили.

Вот и вся романтика. Я неосознанно кивнула, и капитан исчез в коридоре. Кирилл с Юлькой уже отлепились друг от друга, но парень продолжал держать ее за затылок.

— Ты меня поняла? — негромко спросил он.

Не знаю, что должна была понять подруга, но глазам вижу — поняла. Я заулыбалась. Исаева согласно качнула головой. Кирилл еще раз крепко чмокнул ее в губы, развернулся и, подмигнув мне на прощание, выскочил из комнаты.

— Охренеть! — протянула я, закрывая дверь, и развернулась к подруге.

— Без комментариев, я еще и сама не поняла что произошло.

— Не вопрос. — хохотнула я, глядя на раскрасневшуюся Юльку.

Я пошаркала до дивана и, усевшись, принялась смотреть телек и доедать свой бутерброд. Чай уже остыл. Не смотря на то, что все произошло не мной я, почему то была счастлива. И очень радовалась за подругу.

На следующий день к нам действительно заявился проверяющий, и в части творилась суматоха. Все бегали, что-то искали, ремонтировали, покупали. Офицеры, все в мыле, бегали от парка до расположений. Начальство орало как обезумевшее. Постоянно куда-то звонило. Короче работы было много. Сидеть и думать о всякой чепухе, было не когда. Домой я приползала поздно. Слава богу, Юлька к тому моменту уже ждала меня с горячим ужином. Кстати с Кириллом у них все наладилось. Теперь они работали сообща и не ругались, но я думаю, Юлька врала. По-любому пользовалась его чувствами и ворчала больше дозволенного. Но судя по довольной моське Семенца, мелькавшей на построениях, его все устраивало. Вот и здорово. Журавлева я видела всего несколько раз, все остальное время он либо звонил по внутренней связи, либо присылал солдатиков с поручениями. Мы с напарницами трудились аки пчелки. То обслуживали линии, то заполняли бумажки. За три дня, которые провел в части этот долбанный проверяющий, я устала как лошадка. Да все устали. Полина Осиповна даже запуталась в лунных сутках, чем вызвала наш с Лидкой смех. Когда в четверг нам сказали, что проверка уехала, я вздохнула с облегчением. Но оказалось рано. С самого утра Журавлев продолжил свой гнет. Сначала он напомнил нам с Лидой о марш-броске, причем выразительно посмотрел на меня, давая понять, что если я опять шлепнусь в обморок, меня бросят там же. Потом капитан весь день подгонял меня быстрее сделать отчеты. Хотя сдавать их можно было вплоть до следующей недели. Я и так торопилась, как могла, и то, что он каждые полчаса названивал, только ухудшало ситуацию, я начинала нервничать и делать ошибки. Поэтому когда в конце рабочего дня я понесла отчеты Журавлеву, я была злая. Какого фига он продолжает меня гонят, если у Кирилла с Юлькой все наладилось, ясен пень, я и сама к ним не полезу.