Я огляделся. То, что я видел, мне не нравилось. Я поднял брошенный автомат и, не передергивая затвор, нажал на спуск. Длинная очередь ушла в серое небо, в траву посыпались гильзы. Автомат был исправен.

Как опытный сталкер мог так оплошать и подпустить стаю собов, не сделав ни единого выстрела — других гильз вокруг я не видел — казалось совершенно необъяснимым.

Через настежь распахнутые ворота я вошел во двор и направился к дому. В сенях стояла рассохшаяся бочка с толстым слоем паутины внутри. "Совсем как в моем холодильнике после возвращения из командировки", — почему-то подумал я. В первой комнате было практически пусто — лишь у окна, выходившего на огороды, стоял непокрытый стол с двумя табуретами. На столе — литровый термос и кружка. У левой стены — печь, за ней — открытая дверь в горницу.

Я постоял немного, привыкая к полумраку... и шагнул к столу. Над левым табуретом синие обои на уровне головы сидящего человека были испачканы бурым пятном. Характерным таким пятном.

Послышался скрип ступенек крыльца, забухали шаги в сенях...

— Что тут?

Не оборачиваясь, я показал на пятно.

Кир подошел и встал рядом.

— И как тебе это... — начал было я, поворачиваясь к напарнику.

На лицо Кира упал светлый блик...

Не размышляя, я ухватил его за разгрузку и резко дернул на себя, одновременно подбивая в подкате ноги. Наше падение сопроводил громкий хлопок выстрела — стреляли из СВД или чего-то похожего — и звон разбитого оконного стекла.

— Цел? — спросил я, пытаясь выбраться из-под рухнувшего на меня напарника.

— Вроде бы, — отозвался Кир, скатываясь с меня. — Предупреждать надо!

— В следующий раз — непременно! — Я поднялся на четвереньки и под прикрытием стола перебежал к стене. — Давай за мной! По стеночке — и на улицу.

Когда перебегали двор, вдогонку хлестнул еще выстрел. Мы выскочили на улицу и остановились. Здесь клиент уже не мог нас видеть: мешали дом, густые кроны лип во дворе и высокие кусты непонятно чего вдоль забора..

— Мы теперь как тот охотник... — сказал я, прокачав ситуацию.

— Какой охотник? — спросил Кир, неторопливо снимая рюкзак.

— Не слышал? Это диалог такой... "Медведя поймал!" — "Веди сюда!" — "Да нейдет!" — "Так сам иди!" — "Да не пускает!"

Ситуация сложилась действительно похожая. Уйти теперь, после неудачной попытки, клиент не мог: даже если мы не станем догонять, то вычислить его через бойцов у ворот и объявить имя по общему каналу труда не составляет. Уйти к бандитам — дорога в один конец, да и все равно дело рискованное: можно ведь и не успеть объясниться. Так что скорее всего клиент постарается нас прикончить. Тем более что я для него новичок: недаром первой целью он выбрал Кира.

Но спускаться вниз он наверняка не будет, во всяком случае — до наступления темноты... да и то еще вопрос. Если у него есть ночной прицел, то безопаснее нас караулить, оставаясь наверху. Днем — тем более. Спрыгивать в огород или спускаться по склону к началу улицы он не рискнет: в два ствола мы его сделаем по-любому. Так что будет караулить...

Что до нас, то и нам отсюда не уйти, пока он наверху. С дальнего конца деревни на косогор не взобраться: слишком крутой подъем, отсюда видно. Если бы даже и удалось взобраться — к себе не подпустит, пристрелит раньше. С ближнего конца, с начала улицы, — тем более: и дорога, и подъем как на ладони. Обойти по большой дуге — тоже не выйдет: стоит пересечь дорогу и отойти метров на двадцать-тридцать, и деревья перестанут служить защитой. А до холмов — не меньше ста пятидесяти метров.

Долгие в разговоре рассуждения пронеслись в голове секунд за десять. Я снял рюкзак, достал футляр с обычным прицелом и занялся установкой.

— Слушай, Кир... Попробую его оттуда достать. — Я кивнул на дом слева. — Если будешь держать его в напряжении и он станет тебя выцеливать, то меня вряд ли заметит.

Я повесил автомат на плечо, оторвал от забора штакетину и пошевелил куст за забором в стороне от нас. И тотчас грохнул выстрел.

— Вот таким образом. Потревожь его ровно через десять минут.

Мы засекли время. Я отдал штакетину Киру и побежал к соседнему дому.

Люк на чердак находился в сенях. Взобравщись на лавку, я сдвинул крышку люка и залез наверх. На мою удачу, в стене, выходящей на огороды и косогор, обнаружилось небольшое окошко. Как говорится — пустячок, а приятно: стрелять с крыши, конечно, было бы удобней, но там, на фоне неба, я представлял бы собой очень уж заметную мишень. А отсюда — совсем другое дело.

Чтобы не светиться, я раскатал и опустил на физиономию края шапки. В метре от стены опустился на колени и осторожно выглянул наружу. И тут же дернулся корпусом в сторону: клиент как раз осматривал правый сектор. Я восстановил в памяти картинку: место, где он залег, находилось метрах в ста от меня и метра на три выше. Посмотрел на часы: осталось три минуты. Я перевел рычажок на стрельбу одиночными, положил автомат на колени и постарался расслабиться, не думать о том, что попытка — только одна: если промажу, клиент откатится назад, и второй раз застать его врасплох уже не удастся.

Пятнадцать секунд... Вдох... Выдох...

Снаружи грохнул выстрел. Я поднял автомат и выглянул в оконце... Клиент, опершись на правый локоть, через прицел винтовки наблюдал за тем, что происходит у второго дома. Я прицелился и плавно нажал на спуск...

Клиент выронил инструмент и уткнулся физиономией в землю.

Черт!

Спустившись с чердака, я выскочил на улицу и подбежал к Киру:

— Пошли!

Мы подхватили рюкзаки и рысью погнали в начало улицы.

Поднявшись на косогор, мы увидели неподвижное, лежащее ничком тело. Под правой рукой — СВД-С, поодаль — тощий рюкзак.

Носком ботинка я перевернул тело. Пуля вошла в правую скулу.

— Лихо ты его! — одобрительно произнес Кир.

— Промазал, — признался я, хотя признаваться не хотелось. — Я ведь в плечо целил. Побеседовать собирался. По душам.

— Оно, конечно, было бы интересно... — согласился Кир. — Такое чувство, что уголовная история с похищением превращается в прямо-таки шпионский роман.

— Мне только шпионского романа не хватало для полного счастья! — Я осмотрелся. — Что с клиентом делать будем? Собакам оставим?

— Кремируем. — Кир кивнул вниз. — Чтобы с концами.

Немного дальше под обрывом светилась бледнооранжевая сфера. Мы подняли труп, протащили с десяток метров и сбросили вниз. Там полыхнуло.

В поклаже покойного оказалась коробка бронебойных патронов для СВД и снаряженный магазин. Я переложил их к себе, а пустой рюкзак скинул в огонь.

— Ну, что? На Янтарь? — Я подобрал винтовку и сложил приклад. — Или у тебя другие планы?

— Вадим, — Кир кивнул вниз, на уже обуглившийся труп, — был приятелем Крюгера. Так что к Крюгеру у меня есть вопросы. — Он помолчал, что-то прикидывая. — Только давай отложим прогулку на завтра, если не возражаешь. На Дикой Территории всяко случается, до темноты можно и не поспеть. Да и не хватит ли приключений на сегодня?

— Как скажешь, напарник! Тогда — домой?

Глава 5

— Вот что, Серый... — Кир поставил рюкзак на ящик. — Схожу-ка я поспрошаю знакомых ребят о Крюгере. Отдыхай пока. Я недолго.

Через несколько минут после ухода напарника появился Славик. Не переступая порога, прислонился к дверному косяку:

— Чего это Кир мрачный такой? Нашли Федора?

— Федора? — Я сделал удивленное лицо. — А он что, пропал разве? — Парень смешался, не зная что сказать, и я тут же сменил тему: — Что читаешь? Фэнтези, небось?

— Не-е... — Славик показал обложку книги, где был изображен суровый мужик в черном комбезе с непонятным значком на рукаве; щеку супермена украшал розовый шрам. — Это про диверсантов...

И пацан с жаром принялся рассказывать какую-то невероятно глупую историю с засадами и ловушками. Мне вспомнилась старая шутка: "А из унитаза на него глядели умные глаза майора Пронина" — и я рассмеялся.

— Ты чего? — обиженно сказал Славик.

— Да это я так... Не обращай внимания. Продолжай.

Освободившись от разгрузки и сняв куртку, я достал воду, заварку и занялся по хозяйству...

Славик вдруг замолк на середине фразы... потом присвистнул:

— Ну ты даешь, Серый!

Я оглянулся — пацан с восхищением разглядывал мои бицепсы.

— А-а... Ешь побольше, качайся подольше — и у тебя такие будут... Со временем. МышцА — дело наживное. — Я включил чайник и сел на табурет. — А зачем тебе? Хочешь диверсом стать?

— А что? — Он посмотрел на меня с подозрением.

— Да ничего... Только людей убивать — не так просто, Славик.

— Так то ж — врагов! — возмутился он. — Или бандитов.

— С врагами, Славик, должна воевать армия. А с бандитами — милиция.

— Ага! А снайперку, — он кивнул на СВД-шку, — ты случайно на дороге нашел!

— Это совсем другое... Владелец винтовки собирался нас пристрелить.

— Так я же об этом и говорю!

— Об этом, да не совсем, — возразил я. — Ты мне вот ответь — ты готов убивать мирных, ни в чем не повинных людей? Стариков, женщин, детей... все равно кого.

— Ты чего, Серый? — опешил пацан. — Что за фигня?

— Это не фигня, Славик... Совсем не фигня... Представь, что на чужой территории отряд встретил мирных жителей. Спрятаться негде: узкая дорога в ущелье и скалы с обеих сторон. Не нравится ущелье — пусть будет мост через пропасть... И вдруг навстречу — автобус с мирными людьми. Отпустить нельзя — сообщат властям и тогда боевая операция накроется медным тазом... вместе с отрядом. Имей в виду, Славик, — я не придумываю, такие случаи известны, — добавил я, заметив, что пацан собирается что-то возразить. — И вот командир отряда подзывает тебя и говорит: "Разберись-ка, Славик, по-тихому с этими гражданскими!"

— А почему обязательно я? — возмущается пацан.

— А кто, Славик? — спрашиваю я, ласково так. — Или ты думаешь, что в отряде будут специально выделенные "убивцы гражданских"? Типа — они в дерьме, а ты весь в белом? Не-ет, родной... Придется и тебе окунуться! С головой! Вот я и спрашиваю — ты к этому готов? Способен на такое?

Возвращение Кира позволяет Славику уклониться от ответа и незаметно слинять.

— О чем это вы тут? — Кир проводил Славика взглядом. — Физиономия-то у парня... какая-то странная.

— Пофилософствовали маленько...

— Да?.. И о чем? — рассеянно спросил Кир, выкладывая на стол два батона. Я пощупал — хлеб был теплый, испеченный совсем недавно.

— Так... Пустяк тема... О цели и средствах.

— Неслабо!

Кир переоделся в домашнее и подсел к столу:

— Ну, что? Попьем чайку?

Я достал штуку сырокопченой, располовинил, и мы принялись счищать сухие шкурки.

— Практически впустую ходил, — сообщил Кир. — Никто о них ничего толком не знает. Базировались у свободовцев, часто исчезали... Но это, как сам понимаешь, для сталкера дело обычное. Сказали еще, будто ходили слухи, что они мародерством не брезговали. Но, как говорится, не пойман — не вор. В общем, парочка та еще... Из тех, к кому в пустынном месте спиной лучше не поворачиваться.

— Что за мародеры? Уже второй раз слышу.

— Типы, которые на сталкеров охотятся. Ради артов. Бандюки могут и отпустить: для них сталкер вроде дойной коровы. А мародеры всегда убивают: им важно неузнанными остаться. Такого и не распознаешь, пока на горячем не попадется. Опасная публика. Особенно, если бывшие военные.

— Выходит, журналистов Крюгер взял? — спросил я. — Что-то мне эта версия не очень... Его ведь при свидетелях нанимали.

— Ну и что? Миллион долларов — вполне достаточно, чтобы уйти отсюда навсегда.

Я напомнил Киру, что первоначальная сумма была на порядок меньше. И услышал вполне резонное замечание: откуда, мол, нам знать, какую сумму Крюгер счел бы достаточной, чтобы покинуть Зону? Может, надоело ему здесь до чертиков. А требование миллиона возникло уже потом, когда увидел, с какой легкостью получены деньги.

Объяснение казалось правдоподобным. И все же мне оно не нравилось: слишком непохожими выглядели два Крюгера, возникшие в моем воображении.

Первый Крюгер — действует быстро и точно: моментально вытаскивает из сети информацию об отце девицы, устраивает ловушку для Федора, нанимается проводником.

Второй Крюгер — полный идиот: нанимается проводником при свидетелях, а значит — отрезает себе путь назад, хотя и не может быть заранее уверен в успешном исходе операции. А ведь чего проще — грохнуть Федора на маршруте и забрать журналистов. Оставаясь при этом в тени и с полной свободой действий: получилось — свалил с кушем из Зоны, не получилось — ликвидировал обоих и забыл.

— Что-то здесь не так... — И я поделился с Киром своим видением ситуации.

— Хорошая колбаса. Вкусная, — внимательно меня выслушав, глубокомысленно изрек напарник. — Почем теперь такая?

Он был прав: гадать можно до посинения.

— Ладно... Может, завтра что-то прояснится.

Кир согласно кивнул, и мы принялись за бутерброды.

Когда чаепитие пошло по третьему кругу, я не удержался:

— Слушай, Кир... Вот гляжу на тебя и понять не могу — тебе-то все это зачем? Человек ты здесь известный... видимо, удачливый... стало быть — не бедный... Ну, те, что помоложе — ладно... Разбогатеть быстро хотят... или книжек начитались, игрушек компьютерных насмотрелись... и решили, что они — крутые. Сталкеров из бывших военных тоже можно понять: другой работы не нашлось, а воевать — дело привычное. А если еще и прибыльное... в общем, с ними ясно. О бандитах и мародерах уж и не говорю, Зона для таких — самое оно: "Закон — тайга, медведь — хозяин". Но тебе-то зачем?

— Сам не знаю, Серый... Хочешь верь, хочешь не верь, не могу я отсюда уйти. Будто околдовала Зона. — Он помолчал, будто собираясь с мыслями... или раздумывая, говорить или нет. Наконец, продолжил: — Я ведь не из-за денег пришел. Просто захотелось самому взглянуть, что за чудеса здесь такие. Вначале-то никто ничего толком и не знал об этих артефактах — ну, штучки, мол, разные встречаются возле опасных мест. Это только потом уже понемногу стали понимать что да как. Тогда и ученые здесь объявились, и цены на арты подскочили до небес. Ну, и повалил народ... как на Клондайк. Хотел я уйти, Серый... Насчет "не бедный" — это ты прав: денег у меня — на две жизни хватит... Только не отпускает она, Зона-то. Два раза уходил — нет, не получается: походишь-походишь дома, послоняешься из угла в угол — да и обратно сюда. Нет, видно, на роду написано, что не в постели помирать буду... Да и старый я уже.

— Какой же ты старый?! Ты чего, Кир?! — возмутился я. — Бегаешь, как лось... Не всякий молодой угонится!

Помедлив секунду, он поставил чашку и задрал синюю байковую рубаху. Справа под ребрами еле заметно пульсировали два полупрозрачных нароста. Словно небольшие, чуть поменьше ладони, медузы. Только с отростками по кругу.

— Это "Вспышка". — Кир опустил рубаху. — Два года назад хватало одной. Скоро, чувствую, третью придется ставить... А три — предел, практически. — Говорил он спокойно, без эмоций, будто врач о больном. — Организм-то привыкает, включает арты в систему. Содрать один еще можно... тяжело, но можно. Два одинаковых — уже чревато... бывало, что и калеками становились. А третий... его и ставить-то дело рискованное.