Злое небо. Главы 1-38

Стол накрыли на веранде с прекрасным видом на океан. Родители могли позволить себе дом на берегу отчасти потому, что работой отца было сохранение экологического баланса океана и разнообразия биологических видов на планете.

К моему удивлению, Рейн готовился к этой встрече и искренне стремился понравиться родителям. С собой он принес коллекционное вино и шоколад, который теперь редко можно было купить на нашем континенте, который вскоре мог получить статус заповедной зоны. Казалось, он был готов к самым сложным вопросам, которые не преминул задать папа. Главное, что интересовало моего родителя: видение совестного будущего, наши отношения, взгляды на жизнь. Рейн отвечал довольно изящно, кое-где обтекаемо, стараясь избежать острых моментов. Хвалил блюда, делал комплименты маме, старался расположить к себе отца. В общем, усиленно производил о себе приятное впечатление, видимо, всерьез желая получить титул Мистера Совершенство.

Когда к нам присоединилась неловко краснеющая Даринка, Рейн успел полностью расположить к себе родителей. С сестрой-подростком, сильно комплексующей из-за своей надуманной непривлекательности, излишней худобы и редких волос, он обращался галантно и предупредительно. Я знала, что когда он захочет, каждая женщина в его обществе могла почувствовать себя королевой. И была благодарна, что он придал моей сестренке немного уверенности в себе. Мне казалось, что это лучший день в моей жизни, когда за одним столом собрались все, кого я люблю. Иногда, спустя месяцы, я мысленно возвращалась в тот день, мечтая все вернуть назад.

Мы обговорили планы родителей про переезд, и Рейн предложил свою помощь. Дельта-2, население которой пока занимало два небольших материка, со временем обещала стать культурной столицей всего Союза, и многие стремились туда попасть. Только не всем это удавалось. В последние годы планета приобретала все большую независимость от Союза и ее правительство могло позволить себе диктовать условия и выбирать нужных ей специалистов. Я была довольна встречей, и тем, что мой выбор одобрен родителями. Конечно, мы всерьез еще не обсуждали с ним мою карьеру, его повышение и будущую семейную жизнь. Что может нас ждать, когда оба супруга находятся в разных частях Галактики? Но тогда нас это не смущало. Мы были молоды, любимы, и стремились добиться многого.

Женщина оказалась легче, чем он предполагал, несмотря на плотную, теплую меховую одежду. Тоннель стал шире, и ему не приходилось избегать острых выпирающих камней, чтобы не нанести ей еще больших травм. Хорошо, что она без сознания, не нужно ничего объяснять. Пусть так и будет. Ее спутникам повезло меньше. Лавина никого не щадит, и их травмы куда более значительные, чем у нее. Хотя, еще рано о чем-то судить. Она сама смогла выбраться из снежного потока, добраться до замаскированного входа и оказаться в месте, куда до того никогда никто не входил ... по крайней мере, добровольно. И она все еще жива, хоть и без сознания. Возможно, это последствие шока и бурлящего в крови адреналина. Скоро тоннель раздвоился, и он свернул влево, в более узкий. Тот, кто не знал куда идти, мог ошибиться и расстаться с жизнью. Спустя четверть часа пути, и преодолев несколько лестничных пролетов, ведущих вниз, оказался на месте. Серые стены, вместо пола металлические прутья, сквозь которые просматриваются нижние этажи, два поворота, и он вошел в белоснежный коридор с тремя дверьми. Его целью была последняя, ведущая в небольшую комнатку, с высоким столом, похожим на операционный. Над ним возвышались приборы, о назначении половины из которых мало кто мог догадаться. Уложив девушку и сняв с нее верхнюю одежду он, немного поколебавшись, пристегнул ей руки. Несколько секунд стоял, всматриваясь в ее лицо. На левой скуле успел проступить синяк. Правая бровь рассечена и все еще слегка кровит. Внешность неброская, но и невыразительной не назовешь. За все время к ним попадало много людей. Были среди них и женщины. Были и довольно интересные экземпляры.

Наскоро переодевшись и продезинфицировав руки, он включил аппарат, который, просканировав лежащую на столе женщину, тут же выдал ему полный список повреждений. Перелом двух ребер, вывихнута щиколотка, множественные ушибы и гематомы. Но не это представляло угрозу жизни. В заключении сканирование показало внутреннее кровотечение, вызванное закрытым повреждением селезёнки. В сложившихся обстоятельствах можно сказать, что она легко отделалась. Но если бы он ее не принес сюда, вряд ли у нее был шанс долго продержаться без помощи.

Аппарат был готов приступить ко второй стадии и дал запрос на устранение кровотечения. Он колебался, смотря на стол. Сейчас, в соседней комнате находились другие люди, которых было не просто успокоить. Не много ли с ними возни? Наконец, приняв решение, он позволил машине начать, а сам взялся за вывих. Кое-что в этом мире невозможно доверить бездушному аппарату.

Я проснулась от бьющего в глаза света. Приоткрыв веки, с ужасом увидела склонившегося надо мной человека. По крайней мере, строением тела он напоминал человека, ростом был довольно высокого, а вот лица мне рассмотреть не удалось. Когда ногу охватила жгучая боль, я сразу поняла, кто стал ее причиной. Человек мял мою щиколотку своими немаленькими руками, и у меня не было никакой надежды освободиться из его захвата. С ужасом поняла, что прикована к месту, на котором лежала, в одном термобелье. Полуодетость не прибавляла мне уверенности в себе.

— Потерпи, скоро боль пройдет, — спокойно и даже как-то равнодушно успокоил он меня. Голос принадлежал еще нестарому человеку, но это все, что я могла понять.

— Отпустите меня! Что вам нужно? Кто вы? — у меня было слишком много вопросов, но я бы охотно про них забыла, будь у меня шанс слинять отсюда поскорее.

— Помимо всего остального, у тебя вывих, впоследствии он может доставить неудобство, — игнорируя мои вопросы мужчина, а я теперь не сомневалась, что он принадлежит к мужскому полу, продолжал терзать мою ногу.

— Как я здесь оказалась? — он дернул за щиколотку, и после нескольких неприятных мгновений, боль в ноге прошла. От удивления замолчала, даже не сообразив, что мужчина уже стоит рядом, а я все еще не могу рассмотреть его лица. Оно расплывалось перед глазами, создавая иллюзию, что передо мной человек в маске.

— Ты упала в пролом.

— И это все? Просто упала? Где я? Кто вы? И почему я почти голая и у меня связаны руки?

— Ты задаешь много вопросов, — по тону я могла определить, что человек недоволен моим любопытством.

— Я должна знать, что меня ждет в этом месте! Кстати, что это за место? Это больница? Я все еще на Утлагатусе?

— Тебе не все равно где ты? Как я понимаю, у вас, зэков, выбор невелик: умереть сразу, либо бороться за жизнь... и все равно умереть.

— Вы хотите меня убить? — сердце екнуло. Не ожидала, что моя смерть встретит меня обездвиженной, рядом с черт знает кем, в черт знает где. Я была готова умереть, но не здесь и не сейчас. У меня слишком много нереализованных планов, я обещала что вернусь. А тем, кому я обещала, мне лгать не хотелось.

— У меня нет причины этого делать. Пока нет. Я закончил, твой организм должен восстановиться в течение трех дней.

По крайней мере, у меня есть три дня, пока... что?

Когда я поняла, что он уходит, оставив меня на этом чертовом столе, закричала, пытаясь его остановить. Он остановился перед самой дверью и пренебрежительно бросил через плечо:

— Тобой займутся. Не делай глупостей. Не пытайся сбежать.

И ушел.

6

Я сидела на полу и гипнотизировала взглядом белый потолок, пытаясь рассмотреть в нем хоть какой-то изъян. Но время шло, в ушах успела установиться звенящая тишина, но я так и не смогла рассмотреть никаких трещин и неровностей. Я не особо надеялась, что камера-палата, в которую меня приведут, крепко поддерживая за руки два дюжих мужика в какой-то странной форме, будет кишеть тайными ходами. Но иного способа времяпрепровождения не видела. Больше не видела, после того, как исследовала стены, пол, а теперь, соответственно, приступила к потолку.

Мою одежду мне так и не вернули, но выдали широкие брюки и футболку цвета хаки. В углу камеры размещался санузел и я, недолго думая по-быстрому привела себя в порядок, каждую минуту ожидая звука отпирающейся двери. А мне казалось, что от подобной паранойи мне удалось избавиться еще там, в столице.

Год назад

— Ты просто обязана туда пойти! Да пойми же, это официальный прием, и я должен быть со своей невестой. К тому же, моя семья давно хотела с тобой познакомиться.

Последний довод Рейна видимо, был призван меня успокоить. Но случилось обратное. Я всегда знала, что мой будущий муж из обеспеченной семьи. Но только вчера выяснилось, что Вилларды одна из богатейших и влиятельнейших семей Союза. К ней принадлежали многие известные банкиры, меценаты, политики, коммерсанты. Для меня это было слишком. Считалось, что социальное неравенство давно упразднено, и каждый человек ценен своими действиями и достижениями. Так вот, это все фигня! Достаточно было слетать на Хаумею, чтобы понять — люди никогда не изменятся, более того, они перенесли с Земли все то, что когда-то вызывало на ней распри и войны.

Мне было страшно. Я собиралась замуж за человека, выше меня по социальному положению, богаче меня во много раз. Как воспримет это его семья? Сочтет меня авантюристкой? Посчитает недостойной внимания их сына? И что мне делать? Отказаться идти? Сейчас, возможно. Но если мы собираемся пожениться, мне не удастся бегать от них вечно.

— Послушай, — он начал терять терпение, — если весь вопрос в финансах... Я оплачу твое платье, и побрякушки. В конце концов, мы почти женаты и вскоре ты обязана будешь принимать от меня подарки.

— Я почту за честь быть представленной твоей семье. И мне не нужна помощь, — я гордо вскинула голову, уже прикидывая, какой позор испытаю, явившись туда. Даже мысленно перебирая свой нехитрый гардероб, я могла бы сказать: самая стильная и дорогая вещь в нем, это моя официальная летная форма.

Проводив Рейна, я села и задумалась. Мне нужна была помощь, но не жениха. Не хочу чувствовать себя содержанкой. Не для того я закончила Академию, стала пилотом, чтобы сейчас сдаться и стать одной из многих. Совсем скоро, после практики мне доверят командование небольшим крейсером. Я всегда боялась скучной, обыденной и неинтересной жизни. Возможно, имей я раньше представление о том, кто родители Рейна, я бы побоялась завязывать с ним какие бы то ни было отношения. Потому что не знала, насколько сильное влияние имеет семья на моего будущего мужа.

Разозлившись на себя, я схватила планшет и набрала вызов. Был у меня один план, надеюсь, он сработает.

Я смотрела на себя в зеркало. На девятисантиметровых каблуках я казалась себе непривычно высокой и даже стройной. Вечернее платье персикового цвета выгодно подчеркивало грудь и бедра. Я старалась не кривиться всякий раз вспоминая о том, сколько мне довелось за него заплатить. Теперь придется целый месяц во всем себя ограничивать. Но оно того стоило. Макияж был не слишком броским. Волосы оставила распущенными и слегка завитыми на кончиках. Из драгоценностей лишь кольцо, подаренное Рейном, других я не носила. Кажется все. Теперь, главное не паниковать, быть уверенной в себе. И оставаться собой. Сборище элиты или нет, но и я себя не на помойке нашла!

Мне помогла давняя мамина подруга, Элив, вышедшая замуж и переехавшая с мужем в столицу. Когда-то еще до поступления в Академию мы общались с ней довольно часто, и она оказалась единственным человеком, с которым я поделилась своей проблемой. Она помогла выбрать платье и туфли, а после сделала мне легкий макияж. Ее чувству стиля можно было только позавидовать. Возможно, для кого-то было странно, что у меня никогда не было вечернего платья, да и платья вообще, но все мое время было посвящено учебе и мне было жаль его тратить на вечеринки и клубы, пусть это и грозило усталостью и перегрузками, как утверждала бывшая соседка по комнате.

Когда Рейн вошел, я замерла, боясь вздохнуть. Мне было важно понравиться, прежде всего, ему. По взгляду жениха поняла, что не ошиблась с выбором наряда.

— Ты выглядишь... по-новому, — он сглотнул, подошел ближе, взял мою руку и поцеловал пальцы, — нам пора.

— Мой жених немногословен. Придется смириться, — решила я, принимая его руку, чтобы выйти из комнаты.

Я сразу почувствовала, что в камеру зашел именно он. Тот, кто зачем-то спас мне жизнь, притащил сюда, и лечил сутки назад. Мне хотелось вскочить, схватить его за грудки и трясти, пока он не ответит на все мои вопросы. Но я преодолела себя, медленно повернувшись на звук шагов и... замерла. В прошлый раз я могла рассмотреть лишь его фигуру, лицо было скрыто. Сейчас же передо мной предстал мужчина, за тридцать, мощный, с резкими, грубыми чертами лица. Темноглазый и бритый налысо, что меня немного удивило — в такие холода мужчины на планете предпочитали носить растительность на голове и лице. Не урод, но и до красавца ему было далеко.

— Мне сказали, ты отказываешься от пищи, — голос глубокий, низкий, как будто гипнотизирующий. Я моргнула, пытаясь согнать наваждение. Что за бред, даже если он владеет гипнозом, на меня это не действует. Больше не действует. Что же до еды... Да, было дело, но я не нарочно. Просто пыталась сбежать из камеры и 'случайно' сбила охранника, принесшего мне пищу. Он упал, тарелка, соответственно, тоже. Так я осталась без обеда, и, похоже, без ужина.

— Где я? И кто вы? — игнорируя вопрос, я подошла к нему поближе.

— Мое имя Дамир и ты в надежном месте. Отсюда не выбраться самостоятельно. Тебе придется смириться с тем, что какое-то время поживешь здесь.

— Сколько это продлиться?

— Разве тебе плохо? Тебя обижают? Ты голодаешь? — он оскалился, и на миг его лицо стало пугающим, — мерзнешь? Вынуждена убивать, чтобы выжить? Отдаваться мужчинам за защиту?

— Почему я должна вам верить?

— Ты не должна. Просто сейчас прими это как данность. Отсюда для тебя путь закрыт. И веди себя прилично. Не бросайся на людей, ешь, что дают, и не пытайся сбежать.

— Я не хочу оставаться в этой камере! Это же тюрьма! — возмутилась я.

— Но комфортная и теплая тюрьма, — отрезал Дамир, — к тому же, тебе не привыкать.

— Не смейте говорить со мной в подобном тоне! Вы ничего обо мне не знаете! — я понимала, что моя грубость может его спровоцировать. Наверное, мне даже этого хотелось. Чтобы сразу понять, что меня ждет при худшем раскладе.

— Я знаю достаточно, чтобы понимать — на это планету ангелы не высаживаются, — Дамир усмехнулся и совершенно неожиданно сделал бросок в мою сторону. Схватив за плечи, он развернул меня к себе спиной и прижал к стене.

— Давай, скажи, что ты невиновна, что ты здесь из-за чудовищной ошибки, соври, как это делали до тебя, как будут делать после тебя. Мне даже интересно послушать, что ты придумаешь.

— Я... — я напряглась всем телом, чувствуя спиной его грудь, стук его сердца. Он не знает, никто из них даже не подозревает. А может быть, это и есть мое наказание, мой персональный ад? Не там, в ледяной пустыне, а здесь, в стерильной камере, рядом с этим человеком, который вызывает у меня необъяснимое чувства страха. Как будто знает все, что скрывает моя черная душа.