Гремори

— Мольбу возношу я пред вечности светом.

Мир меняется, расширяясь и подстраиваясь под нечто большее, чем простой божественный механизм. Это не простое сотворение артефактов — это возвращение их в мир в зените силы. Кусочек Творения, спрятанный Богом в одном из оставленных им ключей.

— Баланса Крушитель, Клинков Кузница Бесконечных. — в этот момент Киба Юто прекращает быть человеком, становясь чем-то большим.

Падшие ангелы, отрекшись от Бога, стали сильнее ангелов. Свет, никогда мне не помогавший, не спасет и теперь. А значит, есть только один выбор.

— Данслейф. — меч, столь жаждавший крови, что никогда не позволял своим жертвам уклонится. Оружие, удар которого невозможно ни парировать, ни защитится от него.

И его нельзя вложить в ножны, не окропив кровью. Что же, меня это полностью устраивает.

Пятикрылый падший и ублюдок успели убежать довольно далеко — они уже были на той стороне коридора. Здание рушилось в сплесках багрового света, а все попытки падших ответить давили ответными залпами зависшие высоко в небе фигуры, это было видно сквозь крышу.

Значит, демоны. Отлично.

Жажда крови клинка была чудовищна, но ничуть не превосходила мою. Наши души пели в унисон, купаясь в крови неуклюжих в своих доспехах охранников, а копья света, которые убегающий как крыса враг пытался отсылал из-за спины бестолково врезались в стены или бессильно исчезали во вспышке, будучи разрубленными. Данслейф знал свои цели и умел их поражать.

Раньше меня сдерживали другие дети и сила врагов — накачанный блокаторами магии механизм был не способен проявить свою силу. Но теперь... Теперь меня уже ничего не волнует.

Падшему надоело убегать, и он все-таки развернулся, решив драться. Вспыхнули пять крыльев, каждый — залпом света, по толщине не уступающим колонне. В прошлый раз это меня и вырубило. Сейчас Данслейф смел эти потуги на сопротивление одним взмахом.

Пятикрылый отступал, с переменным успехом продолжая поливать меня залпами света. Я наступал, уже не пытаясь спастись — прикрывая только жизненно необходимые части тела.

В золотом сиянии исчезла левая рука, но боли не было — клинок забирал ее себе, позволяя вести бой. Падший уткнулся в стену — и в этот момент я дотянулся до его шеи, перерубая горло.

Падший рухнул на землю, хватаясь за глотку, но мне было уже не до того — глава лаборатории уже убежал довольно далеко.

К сожалению, я опоздал. Когда я догнал мразь, оказалось, что его уже уткнули мордой в пол двое мужчин, окутанных темной аурой силы. Они были закованы в матово черные доспехи, и выглядели очень серьезно, но...

— Он мой. — даже если мне придется убить их. — Отступите.

Демоны переглянулись, и вперед выступила молодая красноволосая девушка.

Рядом с ними она смотрелась откровенно бледно, практически не чувствуясь угрозой.

— Валпер должен быть представлен суду как доказательство происходившего здесь. — девушка явно боялась. Крушитель Баланса — не та вещь, с которой можно играть.

— Мне плевать. Отступитесь. — демоны напряглись, выйдя вперед и заслонив девушку. — Или я сначала убью вас, а после этого его.

Та явно судорожно думала.

— Ты хочешь жить? — это угроза?

— Я хочу расквитаться с этой мразью перед смертью. — она кивнула.

— Умирать не обязательно. — девушка улыбнулась. — Предлагаю сделку. Ты становишься демоном, присоединяешься к моей личной гвардии, а я отдаю тебе Валпера.

— Госпожа Гремори... — самый сильный из демонов нерешительно обратился к ней.

— Того, что есть в лаборатории более чем хватит на переговорах. — сказала, как отрезала. — Пусть ублюдок получит то, чего заслуживает.

Ого. Не знаю, зачем они сюда пришли, но...

— Что с остальными? — она посмотрела на говорившего недавно демона.

— Мы нашли пятерых детей разного возраста. — значит, как минимум двоих я не сберег.

Оказывается, я еще способен чувствовать боль.

— Ты обеспечиваешь выжившим реабилитацию и защиту, отдаешь мне Волпера, и я вступаю в твою личную гвардию. — неважно, чего это потребует от меня — хуже чем было уже не будет. Хуже просто не бывает.

Но я взял на себя ответственность за этих детей, и это важнее моего будущего. Которого и не будет, если я сейчас умру от ран.

Взгляд девушки слегка изменился. Не могу понять эмоций.

— Да я бы в любом случае! — она чуть не закричала, но все-же оборвала сама себя. — Хорошо. Меня устраивают условия.

Она достала из висевшей на локте сумки шахматную фигурку черного коня. Она вообще адекватна, во время боя носить с собой такие вещи? И зачем ей вообще сумка?

— Конь — средняя фигура, это даст тебе крайне высокую скорость и маневренность. — они что, в шахматы играют? — Гвардия формируется по шахматному принципу, так что я предлагаю тебе среднюю офицерскую должность. Ты согласен?

Эх...

— В чем твоя выгода? Условия слишком выгодные. — я не имел ничего против того, чтобы сменить расу, но все же... — Даже за защиту остальных я бы согласился на любые условия.

Глупо говорить это вслух, но она это и так понимает.

— Мне нужен твой механизм, и нужны твои боевые навыки. Можешь считать это наемническим контрактом. — сомневаюсь, что все так просто... — И я надеюсь на долгое и плодотворное сотрудничество, так что ты мне нужен довольным условием сделки.

Ох, я уже чувствую, как кончаются силы — скоро механизм уйдет на перезарядку, и по полной прочувствую, что такое потеря руки и обширное кровотечение.

— Хорошо. — она щелкнула пальцами, и конь засиял темно-багровым светом.

— Учти, преображение потребует некоторого времени, так что прикончишь ублюдка потом, его для тебя специально оставят. — так в чем ее интерес!

Получит и меня, и Валпера на нужное для суда время.

— Действуй. — она кивнула, и взорвавшаяся светом фигура впиталась в меня, будто обволакивая тело и отключая механизм.

Я хотел закричать от боли, но ее не было — последним что я увидел перед тем, как потерять сознание, была дымка, обволакивающая теплой пленкой оставшийся от руки сруб.

Акено

— Как проходят твои уроки? — я вздохнула.

Впервые за месяц Аэрис нашел время лично со мной встретится. И это было... Странно. С одной стороны, весь месяц он просто не обращал на меня внимание, и это было далеко не худшим вариантом. С другой — а если сейчас, когда у него появилось свободное время, он решит воспользоваться положением?

Я, конечно, отобьюсь, но вот получится ли сбежать...

— Относительно, Аэрис. — он не требовал называть себя господином, и это слегка успокаивало.

Уроки... Шли тяжело. Я в свое время закончила только младшую школу, и не очень представляла, сколько пропустила. После того, как Риас узнала об этом не очень примечательном моей обширной биографии, она решила найти мне репетитора. Не знаю, что случилось, но в итоге заниматься она со мной села сама.

Учитель из нее вышел не очень. На самом деле, мне казалось, что она сама это впервые в жизни учит... Но что поделаешь, с горем пополам программа осваивалась.

— Сестренка ничерта не объясняет? — парень улыбнулся.

— Ну... Пытается. — я вздохнула. Риас действительно не очень хороша в таких вещах. — А почему именно она?

— Будешь смеяться, но это личный приказ Сазекса. 'Пусть учит — может быть сама наконец хоть что-то выучит'. — юноша ослепительно улыбался, как и всегда, когда разговор хоть как-то касался нынешнего Сатаны.

Заметка на будущее. Никогда не говорить про него ничего плохого. Мне еще испортить отношения с Аэрисом не хватало.

— Понятно... — ну вот и о чем с ним говорить? — А чем ты вообще занимаешься?

Все, что я знаю про своего вроде как господина — то, что он пешка нынешнего Сатаны и... Все. Ну и то, что он брат Риас.

— Я... — он задумался. — Аналитик при Сазексе. Бывает, что ему нужны мои услуги, когда есть много информации, с которой никто не может ничего толком сделать. Тогда прихожу я, и стараюсь помочь. — он усмехнулся. — Обычно получается.

В его возрасте? Такая должность?

Либо по протекции, во что слабо верится — сидел бы он тут, как Риас, либо что-то странное. Хотя... она ведь что-то говорила про то, что он незаменим в штабе.

А почему бы и не спросить прямо?

— В твоем возрасте такая должность? — парень улыбнулся.

— Я обладатель одного из божественных механизмов. — что?

— Эм... — он вздохнул.

— Божественный механизм. Тот, кто создал людей. — боли не было. Видимо, эфеминизмы разрешены. — Оставил людям на всякий случай сверхспособности. Чтобы могли защитится от демонов или отбиться от падших, в крайнем случае. Их всего штук двести, широкого спектра сил и мощи. Мне достался ментальный, таких очень мало. — он улыбнулся. — Так что я несколько умнее обычного... И не совсем обычного человека или демона.

Вот как... Да, это многое объясняет. Хотя это даже разочаровывает — я думала, чем демон сильнее, тем выше он стоит по социальной лестнице.

— То есть ты в последнее время... — это что же творилось, если один из личных аналитиков правителя месяц ночевал на работе?

— Да. Был тот еще завал, но кончилось вроде-как хорошо. — парень усмехнулся. — Интересная операция, хоть и грязная. Скоро должна Риас прибыть, хочешь послушать? — он еще спрашивает?

— Конечно. — он кивнул. — А как ты вообще собираешься меня... — использовать? — применять?

— Пока что никак. — мне кажется, или его глаза поменяли цвет? — Но все-же постарайся не забивать на тренировки. Твои боевые способности могут внезапно понадобится.

Ох, надеюсь, что это случится не скоро. Хотя испытать молнии хочется...

Я откинулась на спинку кресла. В компании этого парня, как ни странно, я никакого напряжения не чувствовала.

Обычно на третей секунде разговора глаза парня смотрели куда угодно, кроме моего лица, а этот нет, вообще внимания не обращает. И ведь не из-за малолетства — в 13 самый расцвет гормонов, если я хоть что-то помню из недавно выученного.

Такой хороший самоконтроль?

Земля рядом с главным входом вспыхнула багровым светом, с тихим грохотом появилась пентаграмма. Э? Аэрис не дергался, так что я решила прикинутся ветошью. Может оно так и надо.

В печати появились Риас и пятеро детей, очень плохо выглядящих. А, еще рядом стоял какой-то смазливый блондинистый парень, заставивший меня несколько напрячься.

— Детей отведите в гостевые покои. — выбежавшие из дома слуги поклонились и забрали чуть не падающих детей. Четыре мальчика, одна девочка, все болезненно худые, с опухшими венами и сеткой шрамов по всему телу. Что-то мне это совсем не нравится. — Если хочешь, можешь пойти с ними, но я бы хотела сначала услышать полную историю произошедшего. Это понадобится на переговорах.

Парень вздохнул. Выглядел он... Странно. Усталый, с удивительно чистой кожей, какая была у меня сразу после обращения... Новенький?

— Риас, я тоже хотел бы послушать. — Аэрис поднял руку, привлекая внимание. — Как прошла операция?

Девушка подошла, парень последовал за ней. Риас села рядом с Аэрисом, так что я оказалась прямо рядом с этим блондином. Тише, тише Акено.

— Хорошо. — она вздохнула. — У нас потерь нет, спасти не получилось двух детей — один был на опытах, а на второго обвалилась камера.

Она сжала зубы. Парень, сидящий рядом, почти не показал своих эмоций — только пальцы, сжавшие подлокотник, побелели.

— Мои соболезнования. — голос Аэриса звучал как-то смазано-пусто. По лицу скользнула тень. — Администрацию взяли?

— Половину персонала убила охрана, еще часть завалило... Выжило три лаборанта и глава лаборатории. — по лицам парней скользнули удивительно похожие злые улыбки.

— Отлично. — он помотал головой. — Тогда полный отчет по операции приготовь к сегодняшнему вечеру. — Риас поморщилась.

— У тебя же и так будут от всех членов отряда! — ей что, настолько лень?

— От твоего хуже не будет. — он вздохнул. — И, боюсь, я вынужден попросить тебя о том же. — он посмотрел на блондина. — Это будет очень тяжело, но постарайся описать все, что ты знаешь о происходившем в лаборатории от дня твоего прибытия до штурма, и отдельно его.

— Сделаю. — блондин кивнул.

— Тогда... Риас, может быть представишь нас? — э? А он сам не может?

— Ой, прости. — девушка дернулась. Я чего-то не понимаю? — Это Киба Юто, обладатель механизма 'Святое Творение' и мой конь.

Что? Они что, всех так вербуют?

— Приятно познакомится, Киба. Я — Аэрис Гремори, младший брат твоей госпожи. Это — Акено Хмедзима, мой слон. — он указал на меня.

— Приятно познакомится, Киба. — я повторила за Аэрисом. И к чему все эти реверансы.

— Да, мне тоже. — по нему этого не было заметно.

— Ты понимаешь, что к чему, или Риас объяснила... Не совсем понятно? — он явно хотел сказать что-то покрепче.

— Понимаю. — в ответ на вопросительный взгляд Аэриса он продолжил. — Я что-то вроде смеси гвардейца, офицера и подручного. — гос... не, не получается его так называть, кивнул.

— А еще ты нянька. — Аэрис улыбнулся.

— Не самое плохое повышение в должности. — Киба поддержал.

— Да вы! — вспыхнувшая Риас покачала головой. — И вот этот демон — один из ключевых аналитиков ада.

Взгляд Кибы изменился. Он только понял, с кем разговаривает?

— Ты слишком смешно возмущаешься, Риас. — парень покачал головой. — И не такой уж я и важный. Таких аналитиков штук десять, и я не беру личный штат советников.

— Тем не менее, эту операцию спланировал ты. — Аэрис вздохнул.

— Риас, засмущаешь. Ты же знаешь, это просто моя работа. — девушка замолчала.

— Погодите. Ты разработал эту атаку? — взгляд парня снова изменился. Какой-то он нервный.

— Не только атаку. Он раскрутил всю цепочку с активностью падших в регионе. — Риас снова влезла в разговор.

— Да, так получилось. — он выставил руку в защитном жесте. — Никаких благодарностей, Киба. Это моя работа, и вообще не планировалось как спасательная операция. Твое спасение не было целью миссии.

И зачем все это? Риас активно выставляет его в лучшем свете, а он отказывается от своей значимости. К чему этот цирк?

— И все же, спасибо. — Киба говорил вроде как искренне.

— Не за что. — он улыбнулся. — Может быть тебе нужна помощь психолога? Если что-то потребуется, говори сразу.

Эй, а вот мне этого не предлагали. Хотя... Открываться какому-то уроду в белом халате? Еще чего!

— Мм... Нет. Справлюсь и сам. — почему тон этих двоих так похож?

— Окей. Тогда все, простите, но мне пора идти. — Аэрис встал. — Жду ваших отчетов к вечеру.

— Я, наверное, тоже. — уж очень меня тяготит такая компания. Он может и не выглядит таким уж уродом, но... Ну к черту.

Когда я уходила, Риас что-то объясняла Кибе, и эти двое совсем не выглядели веселыми.

Изабель

Меня разбудила боль. Пряная, слегка отдающая багрянцем. Металлическим привкусом катающаяся на кончике языка, сухо дышащая в глаза. Красновато-горькая, вибрирующая во всем теле и отдающаяся равномерными волнами.

За окном малиновыми красками обдувал кожу расцвет, уже заняв почти все небо. Кровавый цвет фонарей только усиливал картину и онемение, навевал равнодушие. Когда просыпаешься от боли, мир меняется. Он становится тусклым и выгоревшим. Как сломавшийся калейдоскоп.