Правдивые истории

Так вот это "но" висело над моей головой дамокловым мечом, источало ядовитые флюиды, как недобрый взгляд в спину. В конце концов, хроническое беспокойство так надоело, что я решилась выпросить у захожего мага заклинание от медленно прогрессирующей паранойи. Маг безмерно изумился, в задумчивости почесал нос и минут на десять погрузился в транс. Воздух вокруг волшебника заискрился и засиял тысячью ярких звездочек, затем превратился в густой черный кисель, а под конец застыл полупрозрачным игольчатым монолитом. Я сразу же отсела подальше.

Транс мага — отдельный разговор. В момент плетения заклинаний воздух вокруг тела волшебника ощутимо сгущается, начинает сиять и слегка вибрировать, вызывая легкую щекотку у окружающих. Трогать чародеев в это ответственное время нельзя — вредно для здоровья. На днях неуклюжий Кузьма случайно задел одного, потом до ночи колосился густыми побегами овса. Хорошо еще маг попался отходчивый, а то мог бы навсегда оставить ходячим снопом. Говорят, в момент транса волшебники пребывают в мире, где мысли и чувства настолько иные, отличные от обычных, что последствия случайного вмешательства могут быть, мягко говоря, негуманными по отношению к окружающим.

Наконец монолит рассыпался иглами инея, маг прекратил мерцать, открыл глаза и тревожно взглянул на меня.

— Получилось? — слова вырвались автоматически, я догадалась, что ничего не вышло: червячок, глодавший спокойствие, никуда не делся.

Маг, глянув на меня искоса серыми очами, пробормотал что-то себе под нос и отправился вырезать ножом обережные знаки на обоих порогах. И на том, что вел в мой родимый мир, и на том, что соединял наш двор с волшебным.

Я осталась стоять с некрасиво отвисшей челюстью и тяжело бухающим о ребра сердцем: тревога разрослась до размеров упитанного дракона.

Маг тем временем закончил ползать по двору, поднялся с четверенек, отряхнул мусор с колен и небрежно сказал:

— Теперь даже мышь без спросу не проскочит, можешь спать спокойно.

Я, представив мышей марширующих ночью к нашей супружеской кровати, не удержалась от короткого смешка.

Маг недоуменно поднял брови и с подозрением спросил:

— Так тебе страшно или нет?

Между тем фантазия продолжала буйствовать: вслед за мышами в очередь встали другие твари. Маг расфокусировал взгляд и, кажется, бессовестно просмотрел мои мысли, потому, что вздохнул, покрутил у виска и с обидой сказал:

— Тебе не от паранойи, а от другого заклинания искать надо!

Дракон тревоги тут же сдулся, как прохудившийся воздушный шарик, а я осталась давиться смехом, потому что откровенно хохотать не решалась — уж больно сердитое лицо стало у мага.

Хорошего настроения хватило до конца вечера, а ночью в сновидение снова вторгся кошмар. Он пошел по привычному сценарию: вдруг из ниоткуда появился большой черный джип, неотступно следящий за мной слепыми тонированными стеклами. Машина вырулила из-за угла и неотвратимо распахнула двери. В голове мелькнуло "Все, конец!", страх захлестнул меня серой волной, и я проснулась.

Предрассветные сумерки уже выбелили спальню. Я села и чуть не заорала: сначала от испуга, потом — от восторга.

Маг-то оказался шутником.

На краю одеяла, степенно сложив лапки на мягком брюшке, сидела мышь и внимательно смотрела на меня черными бусинами глаз. Я тут же протянула руку и осторожно дотронулась до мышки пальцем. Она, несомненно, была живой. Зверек держал в лапках клочок бумаги, на котором каллиграфической вязью кто-то вывел: "Пропуск в подвал и обратно". Я подмахнула листок невесть откуда взявшимся пером, проследила, как мышь, зажав в зубах честно добытое разрешение, спускается с кровати, представила кошек, когда им предъявят сей документ, и с дурацкой улыбкой устроилась под боком у Дениса. Окончательно проснулась, когда солнце уже заглянуло в спальню, преодолев барьер в виде раскидистой ивы. Во дворе вовсю бубнил телевизор, а это значило, нас посетили ранние пташки. Пора было приниматься за работу. Я быстренько привела себя в порядок и отправилась в зал с надеждой на привычный утренний бонус. Ожидания оправдались на сто процентов: Денис сварил мне кофе. Супруг непривычно хмурился, и вскоре я поняла почему: не по-утреннему громкий разговор за столами предвещал нелегкий день.

Стоило сформулировать эту мысль, как разразился скандал. Гном не поладил с магом, сверкнул оранжевым светом небольшой пульсар, в воздухе запахло палеными волосами, послышалась отборная ругань. Денис с Кузьмой поспешили к драчунам, а я осталась на месте — ожидать пополнения коллекции.

То ли на солнце разбушевались магнитные бури, то ли маг перестарался и колданул не то заклинание, но гости так часто хватались за оружие, что я перестала уносить его в дом и складывала кучкой за барной стойкой. Ну это было еще полбеды... Вторая половина состояла в том, что на меня обрушился шквал предложений. Слава богу, не непристойных, а то бы Денис показал всем кузькину мать. Вернее — кузькину родню. Наш юный великан с утра вместо приветствия пробубнил: "Батяй сказал, если что, всем гуртом помогем", и супруг в ответ мудро согласился:

— Спасибо. Воспользуюсь, если что.

Меня просто хватали за руки, звали посидеть, поговорить, а затем очень настойчиво приглашали в гости "отдохнуть и повеселиться день другой, может недельку, а там поглядим, но к весне точно вернешься". Я совсем вымоталась от такого ненормального поведения гостей. Самое обидное, больше всего напрягали старые знакомые.

Но ничто на земле не вечно: солнце наконец опустилось за горизонт. Дневные посетители потихонечку разошлись, на смену им потянулись ночные гости: вампиры, эльфы и пара оборотней. Воцарилось долгожданное спокойствие, и я повеселела, а когда к бару подсел Воржек — вовсе расцвела. Этот орк поднимал настроение одним своим присутствием. После памятного сражения с поливальной установкой мы стали друзьями, он поменял дальний столик на табурет перед баром, и когда не было интересных матчей, коротал время со мной. От Воржека я узнала море интересного. Например, что орки приходятся близкими родственниками гоблинам и делятся на три больших рода: горных, степных и пещерных. Лесных орков не бывает: лес они не любят, можно даже сказать — боятся. Самые мелкие — это пещерные племена, самые злобные — горные, ну а степные — самые многочисленные и рослые. Роды в свою очередь делятся на кланы, у каждого есть свои вождь и звучное название. То, что мне сократили до "клана кровавой росы", на самом деле звучало "вечно побеждающие трусливого, как стишши врага, чья кровь окропила листья вырхи". Что такое "вырха" я уточнять не стала — мало ли в степях всякой травы — а "стишши", судя по описанию, были разновидностью полевых мышей. Кланы воевали друг с другом беспрестанно, примиряясь только для войн с чужими родами, а те в свою очередь мирились для битв с каким-то общим врагом, типа эльфов или вампиров. Почему гости так мирно вели себя в нашем заведении — оставалось загадкой. Наверное, сюда приходили самые толерантные представители народов.

Только сегодня, похоже, и орки, и эльфы встали не с той ноги. Я не поверила глазам, когда сначала услышала яростный спор, а потом увидела великана, который в великом смущении держал за шиворот, как провинившихся котят, Селливена и Илварителя.

Я подошла и молча с укоризной посмотрела по очереди каждому в глаза. Эльфы моментально сами протянули дивной работы кинжалы, притом вместе с поясами почему-то. Ценные трофеи, но в этот момент они меня совершенно не обрадовали: нелегко, знаете ли, терять веру в мудрость старшего народа. Настроение упало до нуля, да тут еще орк, явно любуясь позорной сценой, противно ухмыльнулся.

Чтобы не слушать его комментарии, я принесла мешок и стала укладывать накопившийся металлолом, пробубнив себе под нос обещание:

— Вот уеду в отпуск на пару недель — узнаете!

— Отпуск — это далеко? — спросил орк, сощурив и без того узкие глаза.

— Смотря куда ехать.

Воржек заинтересованно посмотрел на ощетинившийся железом мешок и поинтересовался:

— Зачем тебе столько барахла?

— На стену повешу! — буркнула я. Сил на вежливость просто не осталось.

Орк перегнулся через стойку, немного поковырялся одним пальцем в ворохе оружия и выудил длинную заколку в виде цветка:

— Что, Аль Ди был?

Я вспомнила статного мага с восточными раскосыми глазами и подтвердила:

— Угу.

Маг пришел очень расстроенный, сразу хлопнул сто граммов коньяка и через полчаса попытался этой заколкой выковырять примерещившийся третий глаз у гоблина. Тот в долгу не остался. В итоге я разжилась дамским украшением и маленьким топориком.

Воржек тем временем надавил ногтем на цветок. Чуть слышно щелкнула пружинка и показалась удивительно острая металлическая полоска, опасно засветившаяся зеленым.

— Дамская цацк? — недовольно проворчал орк, задвинул полоску обратно и попытался пристроить украшение мне в волосы. Ничего не вышло: в такой стрижке ни одна шпилька не удержится, разве что скотчем примотать.

Орк что-то проворчал под нос и недовольно сказал:

— Отпустила бы ты косы, что ли.

От такого совета я даже онемела. Ну ладно эльфы неодобрительно косились на мою короткую стрижку и морщились при очередной смене цвета волос. Некоторое время я даже специально выбирала краску поярче и оттеняла ее контрастным лаком. С разноцветным эпатажем пришлось закончить после того, как соседский ребенок, напоровшись на меня в переулке, разразился отчаянным ревом. Денис, с железным спокойствием наблюдавший эту сцену, посоветовал добить окружающих татуировкой на лбу. Мне стало стыдно, и я прекратила эксперименты с имиджем.

Но даже тогда Воржек только одобрительно показывал оттопыренный большой палец, выражая солидарность с моей бунтарской душой. И вот теперь этот ... предатель осмелился пенять на отсутствие кос?!

Не успела я придумать в ответ что-нибудь подходяще обидное, как орк вытащил пояс с эльфийским кинжалом, брезгливо осмотрел его и приказал:

— Примерь!

— Не буду! — сразу ощетинилась я.

Терпеть не могу когда кто-то, кроме меня, разговаривает таким тоном!

Упрямый приятель навис массивной горой мышц, прижал мои руки к телу и в одну секунду застегнул пояс, после чего придирчиво осмотрел результат и констатировал:

— Сойдет для начала.

Я задохнулась от возмущения и оглянулась на эльфов в попытке найти поддержку. К моему изумлению они выглядели очень довольными, даже отвесили уважительный поклон Воржеку, после чего ... позвали меня погостить.

— Может, и ты нас в гости пригласишь? — сладким голосом поинтересовалась Я у орка.

— Согласен, будешь моей гархой, — невозмутимо ответил он, поведя проштампованной железом бровью. — Только вот что делать с твоими штирхии и шибом? Ну да придумаем что-нибудь. У нас одиноких женщин много, пустой шатер не идет им на пользу.

— Как же!

Женским чутьем я моментально связала незнакомое слово "штирхи" с любимым супругом, и обилие одиноких крепких соплеменниц Воржека с пустыми шатрами мне не понравилось.

Я украдкой оглянулась на Дениса. Он колдовал у плиты над последним заказом и, кажется, пропустил разговор про орчанок и шатры мимо ушей. Оставалось узнать что такое "гарха".

Я снова оглянулась на эльфов и, увидев гнев на их лицах, догадалась сама.

— Ах ты, извращенец татуированный! — ощетинилась я на орка. — Это что за намеки?

Воржак довольно расхохотался, потом посерьезнел и сказал:

— Вправду, езжай с эльфами.

Я совсем растерялась: чтобы орк в ясном уме и твердой памяти предложил другу уехать с врагами...

Тут в моей голове что-то щелкнуло: нарисовалась интересная картина.

— Давайте, выкладывайте, что происходит. К чему весь этот театр с кинжалами и ералаш с приглашениями, — перешла я на шепот, чтобы Денис не услышал. Если речь заходила о безопасности семьи, он превращался в тирана и деспота.

Номер с шепотом не прошел. В подобных ситуациях слух у мужа становился тоньше, чем у летучей мыши.

— Предупрежден, значит, вооружен, — услышала я мрачный голос супруга.

Орк с народной мудростью спорить не стал, почесал острым когтем спутанные сальные волосы на затылке и признался:

— Заказ на нее был.

— Убить, что ли хотят? — растерялась я, пытаясь сообразить, кому перешла дорогу.

— Нет. Украсть.

— Ваши? — покосился в сторону калитки Денис. По его цепкому и холодному взгляду легко было догадаться, что калитке завтра суждено снова стать стеной.

— Нет, — отмел обидные подозрения орк. — Наши выступили посредниками. А кто за заказом стоит, как раз выясняем.

Денис помолчал, вернулся к плите, с силой вогнал нож в разделочную доску и пошел во двор со словами:

— Воржек, на пару слов.

За ними выскользнул Илваритель и какой-то белобрысый вампир.

Неожиданная забота иномирян застала меня врасплох и вызвала сложные чувства. Было совершенно непонятно, за что такая честь. Почему столько заботы? Я же обычный человек, который просто оказался в нужное время в нужном месте. Неужели так к нашему трактиру прикипели, что не представляют жизни без него?

Неожиданно мне осторожно ткнули пальцем между бровями.

— Не хмурься, Ксю, тебе не идет серьезный вид. И не волнуйся, мы тебя в обиду не дадим! Лучше вот, смотри!

Селливен с видом заправского фокусника щелкнул пальцами, сжал их в кулак, а когда раскрыл... На ладони лежал цветок мака.

Эльф уверенно сунул его мне в волосы и негромко сказал:

— Если кто-то будет тебе угрожать, брось его на землю и произойдет чудо. Веришь?

Я, почувствовав, что на глазах выступили сентиментальные слезы, улыбнулась:

— Что, цветок превратится в стог сена и задавит противника?

— Нет, всего лишь в сонное облако. Бодрствовать останешься только ты.

Я рассмеялась и почувствовала, что предательские слезы все-таки покатились по щекам: день выдался слишком нелегким и нервным. А может, действительно маг что-то напутал чуток, раз всех так на эмоции пробивало.

Мне тут же попытались вытереть щеки носовым платком. И не кто-нибудь, а орк. Когда степняки переняли это новшество, одному их богу ведомо.

На мое счастье, слезы не успели совсем застить глаза, поэтому удалось ловко увернуться от чрезмерной заботы. Это я к тому, что до бани орки еще не додумались. Более того, их вредный кровожадный бог вообще запрещал мыться. Так что не всякий человек был способен просто находиться рядом с орком, не говоря о том, чтобы утереть нос их платком.

Владельца платка мое шараханье не смутило, он только лениво спрятал кусок ткани в глубины потертого кожаного жилета.

— Никуда не поеду, — заупрямилась с ходу я.

Одно дело, когда сам выбираешь время и место отдыха, и совсем другое — когда его навязывают.

Окружающие посмотрели на меня, как на инфантильного избалованного ребенка, а добрый вампир Освальд даже задумчиво сказал:

— Укусить, что ли? После кровопускания она сговорчивее была.

И пристально посмотрел мне в глаза, пытаясь гипнотизировать.

Я уперлась окончательно.