Посланница

— О, понятно. Так что за задание?

Кристана снова поморщилась. У меня мелькнула мысль, что это может быть от запаха Вальжа... Н-да, воняет от него не слабо...

— Я уже сказала, все в свитке.

— Я вам не нравлюсь?

— Я тебя ненавижу! — вдруг страстно воскликнула она, — Ненавижу! Почему тебе дали шанс? Почему тебе дали, а ему нет?

— Я не знаю... Только, наверно, он этого не заслуживал.

— А ты значит заслужила... — мертво прошептала она, — Хорошо. Ты помнишь жизнь Вальжа?

— Да.

— Ты понимаешь, что ты обязана вести себя как мужчина и отзываться на имя Вальж Кернес?

— Да.

— Хорошо, — резко кивнула она, — Представься.

— Вальж Унам Кернес, 39 лет, охотник за сокровищами.

— У тебя есть рекомендательные письма?

— Разумеется, — сказала я, подражая печальной интонации густого баса Вальжа, — Я немного сдал в последние два года, но не волнуйтесь, я наверстаю. Не сомневайтесь, я и в гробницах, и на раскопках был и опыт имею.

— Хорошо, господин Вальж, я вам верю. Задание я вам дала, а вот и аванс.

Передо мной на стол лег увесистый мешок, звякнули золотые данаро — все по уговору, который заключили девушка и искатель приключений Вальж по прозвищу Лис.

* * *

Вверх-вниз! Вверх-вниз! Вверх-вниз! Перья вверх, подушки на пол! Стакан с морковным соком сма-ахнул прямо на белые простыни, один из столбиков кровати ка-ак треснул, полог ка-ак обрушился!

— Таар! Хватит прыгать!

— Когда придет мама? Мама! Мама! Мама! Маму хочу! — 4-летний мальчик продолжил подпрыгивать. Фиолетовый шелк полностью укрыл его, но он продолжил прыгать.

— Скоро придет, — Таэль потерла лоб и пробормотала, — Кажется, я начинаю ненавидеть детей...

* * *

Лара сидела перед зеркалом, спрятав в ладонях лицо. С завитых крупными кольцами рыже-золотых волос упала маленькая корона.

В проем двери просунулась голова тети Эрид.

— Лара! Ларетта! Что случилось? Лара!!! Ты плачешь? Ларочка, солнышко, ты чего?

— Не знаю. Я боюсь, — она подняла голову. Слез не было, но губы дрожали.

— Ну что ты, ну Лара. Сегодня же такой день! Лар! Немедленно соберись! Кайна бы сейчас наверно ругалась, что ты трусиха.

— Наверно, — эхом произнесла Лара и отвернулась к окну, — Я совсем забыла ее лицо.

Эрид улыбнулась и достала из кармана немаленький сверток.

— Я хотела подарить это тебе уже после свадьбы, но... — она протянула сверток Ларетте.

— Спасибо! — она наконец улыбнулась, рассматривая цветную картинку — Кайна на балконе замка хохочет, указывая вниз на фигурку, криво и неловко сидящую на лошади.

— Это когда я ездить училась, да?

— Да... — Лара шмыгнула носом.

— Ладно, тетя, пойду. А то проведут свадьбу без меня, — Ларетта наконец улыбнулась.

— Конечно, иди, — Эрид тоже улыбнулась, — Иди.

* * *

Так грустно и тоскливо... Я устало брела по мощеной булыжниками мостовой, сжимая в руке помятую шляпу Вальжа. В кармане вяло звякали сантимы — сдача от данаро, полученных от Кристаны. Часть денег я потратила на еду, часть на оплату долга в таверне, часть на снаряжение — и вот в кармане болтаются жалкие медные сантимы! Правда несколько сотен... Но медных же, не золотых и не серебряных.. Бе-е-е...

Впервые в жизни (этой) я самостоятельно готовила экспедицию к Поганым болотам. Воспоминания Лиса это конечно здорово, но одно дело воспоминания и совсем другое — когда все приходится все делать самой.

Осенняя хандра — самая страшная болезнь, которой когда-либо болел Вальж. И вот ведь гадство — она передалась мне!

С каждым шагом я все сильнее и сильнее сбавляла скорость. Какое все серое... Одинокое... Голое...

Голое?!

Я поперхнулась и заморгала. Передо мной, распахнув серенький плащ стоял... Стояло... Кгхм... Короче, извращенец стоял!!!!! Стоял и нагло пялился на меня! Не, я понимаю, если б я была в своем родном девчачьем теле, но я же...! Я же Вальж!! Старый мужик!!!!! Ахренеть!!!

Извращенец тем временем времени не терял: он медленно, покачивая бедрами приблизился ко мне и улыбнулся:

— Ну что, детка, поиграем?..

...Я, пьяная в стельку, давилась от смеха, слушая причитания красного как рак и ухрюкавшегося как свинья Аксуда — огромный фонарь под его глазом, поставленный моей женственной-мужественной рукой светил нам как месяц.

— Не, нут мя понимашш? Я ш к ней со всей ду.. Ик! шой, а он... Она меня... Так апп-па... зорила! Разыграла! Я ж пья... ный, не хрена не ви..жу! Я же мужик!!!!! Вот, слыш, т-ты мня уважеш?

— Уважаю, — пьяно икнула я.

— А ана нет!!! Все женщины — твари и хищницы по сути своей! — внезапно вполне отчетливо и осмысленно произнес он.

— А я?

— А ты? — Аксуд наклонил голову и дернул мою (пардон, Вальжа) бороду.

Мы в обнимку тащились по той самой улочке, где и встретились, слегка подрались, а после и надрались в близлежащей таверне.

— Ну я ж это-о-о... А ну да, точно! Слыш, пошли со мной к Поганым болтам?

— А пашли!

...Нет, первая мысль, что он извращенец была абсолютно правильной!!!

Глава 12.

Похмелье... Чтоб его...

Как можно было ТАК напиться?! Я не пила так много с тех пор... Шасс побери, я вообще никогда так много не пила!

— Так много никто не пил. Рассольчику надо?

Ответом стал мой дикий стон. Существует такая страшная вещь, как коктейли — но почему я додумалась смешать вино, брагу, спирт и коньяк приличной выдержки... с апельсиновым соком?! Что ж я маленькая-то не сдохла?

Я наконец разлепила заплывшие (наверняка!) глазки и осмотрела своего благодетеля — перед моим помятым лицом мерно покачивалась бутыль с мутноватым рассолом.

— Спаситель! — хрипло просипел голос, и я с ужасом поняла, что это... мой!!! Мой голос!!!

— Да ладно, чего уж там. Думаю, и ты меня еще не раз спасешь от сушняка, — Аксуд хихикнул, — Вставай.

— Зафиг?!

— Ну мы же к Поганым болотам идем.

— Мо-ожет не надо? — я шмыгнула носом и приподнялась. Жизнь вновь стала прекрасна и зачем портить ее всякими там болотами?

— Надо, Федя, надо.

— Я не Федя, я Ка... Я Вальж.

— При чем тут 'ка'?

Блин, Кайна, соберись!!! Аксуд обернулся от рюкзака и настороженно посмотрел на меня. Ну, надо что-нибудь придумать!

— Так это... Инициалы мои. Ка У Вальж. Вальж Унам Кернес.

— А ты всегда представляешься инициалами?

-Ага, бывает, находит на меня.