| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Теоретически есть сильный ход за русофобскую группировку в командовании Флота — если в Японии возобладают сторонники расширения 'пространства конфликта', ведь на практике это была предтеча современных войн 'по доверенности', формально ведшаяся МНР и Маньчжоу-го — то, возможна попытка захвата Камчатки. На практике, я считаю это маловероятным, поскольку в 1939 году Япония уже находилась между советским 'молотом', в виде потери Маньчжурии, с ее сельским хозяйством и черной металлургией, и американской 'наковальней', представлявшей собой прекращение поставок нефти и нефтепродуктов — называя вещи своими именами, Великая Отечественная война стала для Империи Восходящего Солнца уникальной возможностью решить свою нефтяную проблему, не опасаясь удара с севера.
— Но, даже если японцы на это пойдут, то, есть две возможности ее парировать, прямая и косвенная — первая заключается в сосредоточении на Камчатке сильной группировки базовой авиации, способной нанести тяжелые потери вражескому флоту, что для самураев в данной ситуации неприемлемо; вторая — в ударе с севера Сахалина на юг, что для японцев еще менее приемлемо, поскольку потеря Южного Сахалина станет для них куда более серьезным ударом, чем для нас — потеря Камчатки.
— Что ты скажешь? — спросил полковник сына.
— Можно, я посмотрю карты? — попросил наследник.
— Конечно — кивнул отец.
— Значит, с Финляндией вырисовывается следующая картина — сообщил сын, после изучения карт Балтики — если Балтфлот базируется на Хельсинки, имея передовую базу на Аландских островах, то под ударом оказывается шведский коммуникационный канал Германии. Я, конечно, историю экономики помню довольно смутно, но, по-моему, через него в Рейх шли подшипники и полиметаллы из Штатов. Плюс к тому, немцам 'делает ручкой' никель Петсамо. Кроме этого, у немцев оказывается под угрозой доставка шведской железной руды, высокого качества, богатой примесями никеля — а это немалая часть снабжения немецкой черной металлургии.
— Ты чуточку погорячился, но, в общем, все верно — кивнул довольный наследником отец. — Конечно, это никак нельзя считать смертельной угрозой для Германии: немцы могут закупить никель через свои американские связи в Канаде и Новой Каледонии; перенаправить доставку полиметаллов и подшипников по пиренейскому каналу, через Португалию и Испанию; в конце концов, шведы могут направить суда так, чтобы они проходили весь маршрут в шведских и немецких территориальных водах, часть грузопотока перевести в порты южной Швеции, например, Мальмё, благо есть железная дорога, немцы наверняка резко усилят свой флот на Балтике, для того, чтобы транспорты из Швеции шли в составе имеющих сильное охранение конвоев. Так что о полном перекрытии шведского канала говорить не приходится, хотя проблемы у колбасников будут нешуточные. Но, в любом случае, это будет сильный аргумент против начала 'Барбароссы' до окончания войны с Англией.
— Кроме того, вырисовываются немалые выгоды для нас. На поверхности — гарантированная невозможность блокады Ленинграда, с полноценным использованием его промышленного потенциала, возможность использовать значительную часть соединений Карельского фронта против немцев — часть войск все равно придется держать в Финляндии, чтобы не допустить прогерманского переворота.
— Есть и не столь очевидные плюсы — в первую очередь, возродить план Эссена, восстановив минно-артилерийские позиции времен Первой Мировой, конечно, дополнив их базовой авиацией Балтфлота; из этого проистекает сохранение контроля над Рижским и Финским заливами, и, в частности, островами Моонзундского архипелага — на этом полковник сделал паузу, взглядом показав сыну, что ждет его реакции.
— Честно говоря, я не припомню ничего значимого, связанного с этими островами — после некоторого размышления ответил наследник. — Разве что бомбежки Берлина в 1941 году.. Но, если не ошибаюсь, особого ущерба немцам тогда нанести не смогли?
— И да, и нет — кивнул Вячеслав Владимирович. — Да, в том плане, что материальный ущерб был невелик, зато психологический урон оказался намного больше реальных потерь.
— Нет, в том плане, что я надеюсь оптимизировать развитие военной техники — в том числе, и авиационной. Если это удастся, что возможно только с очень большим трудом, поскольку потребуется серьезно повлиять и на промышленную политику в целом, и на техническое развитие ВВС — то, не исключен и такой вариант, когда наличие аэродромов нашей Дальней Авиации на том же острове Сааремаа станет весомым аргументом против начала войны в 1941 году, да и в 1942.
— Ты рассчитываешь получить к сорок первому году что-то подобное английскому 'соединению тысяча' (имеется в виду соединение тысячи тяжелых и средних бомбардировщиков в единый кулак, осуществленное А. Харрисом — В.Т.)? — удивленно спросил сын.
— Нет, конечно — улыбнулся отец. — Даже при самом идеальном раскладе, если у меня будет получаться абсолютно все, больше чем на четыре сотни современных, по меркам 41-го, четырехмоторных бомбардировщиков, я не надеюсь; если дело пойдет очень хорошо, можно будет рассчитывать на двести-триста машин.
— Для того времени и это большая сила — рассудительно заметил наследник.
— Именно так — кивнул полковник. — А если ее использовать не для 'налетов престижа', как это было в реальной истории, а для уничтожения ключевых экономических объектов Третьего Рейха, как это непоследовательно делали лимонники — и, очень продуманно и методично, янки, реализуя план Спаатса, заключавшийся в уничтожении заводов, производивших синтетический бензин, то, даже две сотни 'стратегов' могут добиться немалых результатов. Тогда ПВО Германии еще не было настолько сильным — а 'вкусных' целей хватало: пороховые и снарядные заводы, фабрики по производству взрывчатки и патронов, нефтеперерабатывающие заводы, да тот же центр германского подшипникового производства, в реальности начисто снесенный бомбежками союзников — Швайнфурт.
— Но этот вариант — на тот случай, когда войны в 41-м избежать не удастся. Куда оптимальнее для нашей страны вариант, когда тяжелые бомбардировщики, будучи успешно применены в войне с Японией, станут для Германии воздушным аналогом флота из высказывания Мэхэна (имеется в виду 'Флот оказывает влияние на политику самим фактом своего существования' — В.Т.). Вот тогда можно рассчитывать на то, что Геринг будет упорно бороться против принятия плана 'Барбаросса', поскольку ни малейшего желания 'кроить тришкин кафтан', деля не столь уж многочисленные истребительные эскадры между Западной Европой, Африкой, ПВО Рейха, Восточным фронтом и снова — ПВО Германии, у него точно не будет. И в этом его охотно поддержит и крупный бизнес, совершенно не желающий видеть свои предприятия разнесенными в щебень, и армейский генералитет, не жаждущий воевать с минимумом истребительного прикрытия — сказал Вячеслав Владимирович. — Ну и моряки сохранят возможность маневра легкими силами Балтийского и Северного флотов, используя Беломорканал.
— А что ты скажешь о другом варианте конфликтов с Японией?
— На поверхности то, что, потеряв Маньчжурию, японская армия физически не сможет начать вторжение на наш Дальний Восток, поскольку у них не будет плацдарма.
— Неплохо, но это только первый слой — заметил Вячеслав Владимирович. — Там все было намного сложнее — но и перспективнее. Для начала стоит заметить, что единой системы управления ВС у самураев попросту не было — вооруженными силами руководили два огромных суперклана, которые можно назвать кланом Армии и кланом Флота. Эти кланы непримиримо враждовали — настолько, что у Японии даже не было единой стратегии; Армия готовилась воевать с СССР, а Флот готовился отбирать у американцев, англичан, французов и голландцев их колонии.
— Но внутри суперкланов тоже не было единства; точнее, если моряки еще как-то поддерживали внутри своего клана 'худой мир', то у армейцев шла хорошая внутренняя грызня между группировками. Самым могущественным кланом среди японских сухопутчиков был как раз клан 'квантунцев'; но у него были сильные противники, которые бы не упустили удобного случая отыграться. О моряках и говорить нечего — эти, в случае разгрома Квантунской армии, припомнили бы злейшим врагам все 'хорошее'. Но и это только второй слой.
— Третий слой — это зависимость метрополии от поставок из Маньчжурии железной руды, коксующегося угля, и, в еще большей степени, чугуна. В разные годы маньчжурские металлургические заводы давали от трети до половины всего чугуна Империи. Велика была зависимость метрополии и от поставок продовольствия.
— И, четвертый слой. Япония отличалась тем, что там именно военные 'командовали парадом'. Проще говоря, все японские концерны были неформальными вассалами либо Армии, либо Флота. Конкретно с командованием Квантунской армии были связаны руководители группы т.н. 'молодых концернов', возглавляемые основателем концерна 'Ниссан'. Эти 'молодые дзайбацу' всласть потоптались на 'любимых мозолях' 'старых концернов', отобрав у них массу 'вкусных кусочков'. Вот только 'молодые концерны' очень много вложили в маньчжурские заводы — едва ли не больше, чем в предприятия метрополии.
Сын молча кивнул — не понять, к чему клонит отец, было мудрено. Если получится, разгромив Квантунскую армию, захватить и удержать Маньчжурию, то это кардинально меняло не только военно-стратегический расклад Советского Союза и Японии, но и экономические и элитные расклады внутри Империи Восходящего Солнца. Следствия были очевидны — в японской политике начинали доминировать адмиралы, соответственно, оголодавший японский тигр отправлялся искать добычу на юг. Этим плюсы не исчерпывались — контроль над Маньчжурией позволял получить ресурсы, необходимые для ускоренного развития советского Дальнего Востока, и накрепко привязать к себе Японию, обеспечив ей ограниченные поставки тех же чугуна и продовольствия. Ограниченные, в том плане, чтобы их хватало на флот и армию, воюющие в Китае и странах Южных морей — но не войну с СССР. Поиметь с Японии за эти поставки можно было немало, несмотря на самурайскую бедность — в стране Восходящего Солнца уже тогда было приличное судостроение и неплохое производство электрооборудования. По мере развертывания японской экспансии к списку можно было добавить сырье из Юго-Восточной Азии — тот же натуральный каучук, который можно было с изрядной выгодой перепродать на мировом рынке; возможно, что-то еще.
Ну и огромный плюс по части 'рыжебородого императора' — если в реальной истории Гитлер принимал решение о нападении на Советский Союз, подразумевая возможность японской агрессии против СССР — да, собственно, немалая часть РККА и была скована на Дальнем Востоке, и, на ее снабжение уходила заметная часть небогатых ресурсов страны — то, теперь Адольфу придется учитывать то, что японцы точно не нападут. Нет у них ни плацдарма, ни 'валентных' дивизий, ни той части элиты, что сделала свою ставку на войну с Советской Россией — а Советский Союз и стал сильнее, за счет промышленности и сельского хозяйства Маньчжурии, и может гораздо свободнее оперировать своими ресурсами, за счет договоренности с самурайскими адмиралами.
И, в пользу Советского Союза начинал работать психологический фактор — намного тяжелее принимать решение о начале войны со страной, чья армия 'выиграла нокаутом' у совсем не слабых финнов и сильных японцев.
Безусловно, все это не сводило вероятность 'Барбароссы' в 1941 году к нулю — но шансы на то, что немцы решат сначала добить Англию, возрастали резко.
— Вот так, сына — мягко заметил полковник, понимавший ход мыслей наследника — если все это сделать, то появятся очень приличные шансы на то, что 22 июня будет обычным воскресеньем, впрочем, как и остальные дни 41-го года. Я так прикидываю, вероятность этого составит процентов семьдесят, если не больше.
— А если не удастся? — деловито поинтересовался сын, отдававший себе отчет в том, что даже при самом хорошем раскладе вероятность начала Великой Отечественной в 1941 году остается многократно выше статистической погрешности, так что относиться к ней следует предельно серьезно.
— Два варианта, в зависимости от решения Сталина — ответил разведчик — либо нанесение превентивного удара по изготавливающимся к удару немецким соединениям, либо стратегическая оборона. Тогда он правильно делал, что всеми силами старался оттянуть начало войны — если бы удалось оттянуть 'Барбароссу' до 1943 года, Вермахту бы точно мало не показалось; даже если бы удалось отсрочить начало войны на год, расклад был бы заметно лучшим для нас. Другой вопрос, что тогда Сталин понимал, насколько плохи дела в армии — после Зимней войны была проведена ревизия РККА, ну, ты читал 'Акт передачи', когда снятый с должности наркома Ворошилов передавал дела Тимошенко. Фактически это была комплексная ревизия.
— Не в деталях, но помню — согласился наследник — все рода войск, кроме кавалерии, получили оценку 'неудовлетворительно'; хотя, кавалеристы не сильно ушли от остальных, схлопотав 'тройку' (соответствует РеИ — В.Т.). Называя вещи своими именами, тогда, в 1940 году, армия была не готова к войне. Насколько я понимаю, Тимошенко сделал все, что мог — но за год добиться качественных изменений было невозможно. Судя по тому, что в старости Молотов рассказывал Чуеву (книга Ф. Чуева 'Сто сорок бесед с Молотовым' — В.Т.), Сталин все прекрасно понимал, коль скоро в Политбюро в начале сорок первого обсуждали 'Придется ли отступать только до Смоленска, или же, до Москвы' (реальная история — В.Т.).
— Именно так — тихо подтвердил отец — а теперь подумай, какой может стать армия, если начать ее учить всерьез с конца 20-х; если у нее будут нормальные организация, тактика, техника; если ей будут руководить действительно компетентные офицеры и генералы. Плюс будет наработан приличный боевой опыт и приобретена уверенность в своих силах.
— Вот тогда действительно в 1941 году Сталин сможет спокойно выбирать, наносить превентивный удар, или занимать оборону главными силами на старой границе, используя новые территории в качестве предполья, и подстраховываясь тыловой линией обороны на рубеже Днепр — Западная Двина.
— Именно превентивный удар? Не войну? — уточнил сын.
— А зачем нам война? Посуди сам, ну нанесли мощный удар по немецким группировкам у границы — это реально, если Красная Армия будет иметь уровень, соответствующий второй половине 1943 года. Да, потери у колбасников будут тяжелейшие, если грамотно все спланировать и осуществить — но, наголову их разгромить точно не удастся, не те кадры; быстро опомнятся и начнут драться всерьез. Соответственно, к концу лета 1941 будем иметь Вермахт, занявший оборону на Висле; Вермахт, понесший тяжелое поражение, но не разгромленный; хорошо еще, если удастся захватить Восточную Пруссию, обезопасив себя от удара во фланг и тыл — но, вполне реален и вариант, при котором за Пруссию придется ожесточенно воевать до зимы, и не факт, что ее вообще удастся захватить целиком.
— В результате мы получим тяжелую, кровопролитную войну с большими потерями. Причем, учти — у немцев, если посчитать континентальную Европу, будет трехкратное превосходство в экономическом потенциале; а нам на ленд-лиз можно будет не рассчитывать — англосаксы не идиоты, помогать нам захватывать Европу точно не будут.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
