Холодная осень сорок седьмого

А спустя всего месяц шведы заявили, что практически никого из помянутых военных преступников у них уже нет. Есть несколько, реальных душегубов, которых они выдать, конечно, не могут — но сами обещают законопатить лет на двадцать минимум. А то и навсегда. А остальных нету. И мол пусть приезжают товарищи из прокуратуры СССР и убедятся сами. Товарищи приехали. Много товарищей, и не только из прокуратуры. Убеждались долго, но найти никого не могли. Иосиф Виссарионович, не поняв юмора, велел даже провести в Ботническом заливе учения с боевыми стрельбами Балтфлота и боевым бомбометанием со стратегических бомбардировщиков. И еще ревели турбины и громыхали взрывы, когда шведский атташе передал секретный пакет, в котором были координаты каких-то точек в море. Отправленная экспедиция ЭПРОНа на двух немецких подлодках установила — в этих точках на дне лежат старые пароходы. Затоплены совсем недавно. Установить содержимое трюмов удалось только в одном случае, где глубина позволяла — пароход крайне удачно 'сел' при утонутии на подводную скалу, торчавшую на дне, и потому до него смогли добраться водолазы со специально пришедшего из Выборга спасательного судна. Однако и одного парохода хватило, чтобы поверить — шведы не врут, все здесь.

Через три дня был подписан Советско-Шведский договор о дружбе и взаимопомощи. С Испанией, кстати, такого договора не подписали — Франко как бы оставался 'не нашим', однако советские самолеты спокойно пересекали воздушное пространство Испании, а в случае аварийных ситуаций севших на вынужденую или выпрыгнувших с парашютом летчиков вполне радушно встречали и доставляли до границы. Однако и наши помогли испанцам после разрушительного землятресения 46го года — аж две бригады ВДВ были переброшены самолетами, без оружия но с транспортом, и саперной техникой, а так же медицинским оснащением и палатками, потом туда же забрасывали массу продовольствия и прочих нужностей с армейских складов. Зато и на Новый Год в Союзе было вдосталь испанских и марроканских мандаринов...

Странной была политика Сталина в отношении Италии — родины фашизма. В Италию советские войска не пошли, ограничились бомбежками линии фронта на границе. Потом по инициативе Муссолини было подписано перемирие, причем советская сторона не стала выдвигать никаких условий, согласившись сразу на (довольно выгодные впрочем) итальянские — возможно, из-за весьма напряженных условий на Западном Фронте — как раз в этот момент началось вторжение в Нормандию англо-американских захватчиков. Однако судьба самого дуче была печальна — его кортеж расстреляли местные партизаны — как выяснилось много позже — хоть и проанглийские, но действовавшие наобум, и понятия не имевшие, на чей кортеж напали. Случайная пуля из старой винтовки Веттерли поставила точку в истории фашизма в Италии. С Королевством Италия был вскоре заключен весьма прохладный договор о ненападении — однако сотрудничество в промышленной и военно-морской сфере пошло едва ли не бОльшими темпами, чем в жирные предвоенные годы.

Еще коварней Сталин поступил со всеми 'братушками', здраво рассудив, что вполне достаточно русской крови за них пролито. Укрепив границу по территориям Молдавской, Украинской, Словацкой и Австрийской ССР, он предоставил всем братушкам вариться в собственном соку. При этом был заключен секретный пакт с Турцией, о разделе сфер влияния — и турки с азартом опоздавших к драке ввязались в уже разгоравшиеся войны. Венгрия сцепилась с Румынией, тут же туда влезла Болгария — и понеслось. У греков дрались между собой несколько партий, в Королевстве Югославия товарищ Тито получив старое советское оружие вскоре оказался не товарищем, а сукою, и 'платным трубадуром гнусных палачей с Уолл-стрит'. Посему означенный больше-не-товарищ уже через полгода застрелился из крупнокалиберного пулемета тридцатью пулями. Помогли ему в этом ребята Энвэра Ходжа, которому теперь тоже шло старое советское оружие и ненужная уже немецкая техника. Эти ребята быстро навели порядок в Албании и взялись за Югославию, вырезая там всех подряд, особенно, по каким-то своим причинам, налегая на хорватов — тех извели практически поголовно. В общем, все эти товарищи были при деле надолго — и надо сказать, только Югославии под чутким руководством Ходжа удалось нормально выбраться из этого всего много лет спустя — остальные 'малоевропейцы' прекратили существование, частью поглощенные разросшейся Югославией, частью перейдя под протекторат Турции — а сама Турция ослабела настолько, что на десятилетия выпала из мировой политики, и годами воевала с Грецией без малейшего успеха.

* * *

После обеда товарищ Юрьев отправился на инструктаж. Так уж было заведено, и оговорено заранее — все узнает лишь в последний момент. Секретность за гранью разумного. Пакет при нем полковник НКВД достал из сейфа, в присутствии аж целых двух генералов — судя по всему коменданта базы и командира авиасоединения. Впрочем, генералы после расписки что пакет вскрыт при них — тут же удалились. Полковник оказался старым знакомым Юрьева, чуть ли не по Испании, называли друг друга на 'ты', и в общем даже особо новостями обмениваться не пришлось — судя по всему, расстались как раз перед отъездом Юрьева на объект — ну а какие тут могут быть новости, не дети же все, все понятно и так. Разложили на столе бумаги, и понеслось...

... — Итак, на трофейном бомбере идете до залива Фанди...

— Погоди... над Ньюфаундлендом? Там же сейчас вроде бои...

— Именно, бои. Нам того и надо...

— Так собьют же!

— Не дрейфь. Не собьют. Все предусмотрено.

— Знаю я это 'предусмотрено'....

— Не обсуждается. Слушай дальше. Выпрыгиваете с парашютами вот здесь — строго за канадской границей. С КНДР мы не воюем — читал, наверное, коммюнике в газетах? Как эту сраную Англию разнесли, так они и провозгласили республику, а месяц назад заявили о нейтралитете и неучастии, отзывают свои войска отовсюду... не всех правда их 'союзнички' выпускают, кое-кого и вовсе разоружили уже.

— Да как же, не воюем! А Гренландия и Ньюфаундленд?

— А там, понимаешь, американские оккупанты. И Красная Армия, после освобожения, передаст эти территории Канадской Народно-Демократической Республике... ну, не все, конечно — базы там, естественно, наши будут. Короче, это лирика. С Канадой мы не воюем. И потому... нет, перейти границу канадскую вы можете при нужде. Но — при этом придется интернироваться, а это, сам понимаешь... Да и тоже вот — не факт что эти американские агрессоры станут уважать канадскую границу. Я бы на вашем месте не обольщался.

— Ладно, понято все. Выбрасываемся тут. Хорошо. Местность лесистая, населена не очень плотно. Бостон... ВМБ, заводы... Это наша цель?

— Ваша цель, если ты не забыл — 'всесторонние испытания в боевых условиях' И не спрашивай — я так и не в курсе что за оружие вы там испытывать будете. Догадываюсь, примерно, по весу 'снаряжения' — сам я не так давно курировал этих яйцеголовых из НИИ ЯБУ, Ядерных Боевых Устройств то бишь. Как раз тема была про портативные заряды...

— Леша, ты меньше говори вслух, даже тут.

— Да я вообще молчал. Кстати в газете была статья об этих работах — там высмеивались бредни западной прессы об 'карманных' ядерных зарядах, так что все я выдержано говорю... Так вот. Это — район выброски, там же, поскольку местность подходящая — создаете базы и лежки. Временный лагерь если надо. А насчет цели — получите радиограммой. Такие правила игры.

— Интересно девки пляшут...

— Как есть.

— Слушай, а бомбер-то что?

— В смысле?

— Ну... Я же считать умею. Дальности у двадцать девятого с нагрузкой а наши... мы все весим под три тонны с барахлом, — четыре с половиной тысячи. Если прямо отсюда и то не сворачивая никуда — это только туда. А пилот?

— Что пилот?

— Ну... если топлива не хватит, самолет ясное дело бросим. А пилот что, с нами? Я насчет состава группы такого указания не получал. Или..?

— Не кровожадничай — полковник усмехнулся — Не будет вам пилота.

— Как?

— А так.

— А кто ж поведет?

— Ты.

— Я?!

— Ну да. Слушай, чего ты меня паришь! Там же автопилот есть, а у тебя в личном деле указано — 'навыки управления воздушными судами'.

— Погоди. Ты это. — товарищ Юрьев аж взмок. Ну да, в личном деле есть про навыки — только навыки реальные ограничивались полетами на старом поршневом истребителе да легких самолетиках, а все остальное — тренажеры и 'закачка'. Как с такими 'навыками' пилотировать огромный бомбардировщик? — Слушай, я конечно кое-как могу пролететь на истребителе, но ведь это другое дело! Да я его даже от земли оторвать не смогу, это же тебе не кукурузник!

— А от земли тебе и не надо — снова ухмыляется полковник — Все учтено могучим ураганом. Стартуете аж с двумя пилотами, они посменно рулить будут. Не боись, грузоподъемности хватит — часть пулеметов снимем, вам они особо низачем, в башне и кормовой установке боезапас оставим по минимуму, ну и прочее лишнее выкинем. Облегчим. Взлетите и дотянете.

— Ну, так а пилотов куда? Японцев, что ли, наняли? В один конец?

— Японцев... Хм... а мысль-то неплохая! Надо будет сформулировать начальству идею... Ты молодец! Но... не японцев. Наши парни, в смысле не из наших, армейцы, но наши, советские, с этой же базы. Привлечены для выполнения очень важного правительственного задания. Да подожди ты! Все просто — они взлетают и идут до Ньюфа. А там, в нужной точке — с парашютами за борт — их эсминец подберет. А вы — дальше... там как раз, скажу тебе откровенно, в это время должен быть налет стратов на наши тылы.... облетите чуть в стороне, посмотрите, армейцы проговорились, что будет что-то эффектное. Дальше — пойдете чуть ниже за всей остальной группой, включите спецустройство — дымить станете, вроде как подбиты. Тут вам нужно постараться засветиться...

— Погоди. Они же там наверняка все из одной части. Что они, свой самолет от какого-то чужого не отличат, если мы близко подойдем? И налет точно будет? А если там никого не собьют — нас же и вовсе запросто вычислят.

— Не гони. Налет будет. Точно. И собьют. Поверь мне, собьют. Более того. Я тебе точно скажу, что ОБЯЗАТЕЛЬНО собьют самолет с тем же бортовым номером, что на вашем двадцать девятом. И в той же раскраске. Нет, заводские номера, конечно, выдадут, но для того и надо засветиться. Чтоб нужды никому не было заводские номера смотреть. Смекаешь?

— Ах, вон оно что... Нифигасебе, это ж ради нас такие хитрости?

— Ну, ты не скромничай... Короче, там уже, как меня заверили те, кто твое дело передал — ты справишься с пилотированием. В точке выброситесь, а самолет пусть падает.

— А 'останки экипажа'?

— Как был дотошный, так и остался. Будут вам именно что останки. Не бойся, там кости обгорелые и немного.

— А...

— Будет. Пожар после падения будет. Техники гарантировали.

* * *

Расставшись с полковником, все думал, что, пожалуй, будь все просто — этот трюк с самолетом мог бы и дать несколько дней форы, а то и неделю. Однако, с учетом всех непонятностей — отчего-то сразу пессимистично настроился, что толку от этого всего будет чуть. От силы день-два, хотя и это немало в таких условиях.

Вернувшись, Юрьев через Михалыча довел до БЭМО новые инструкции. В основном они касались сбора на месте выброски. Назначил БЭМО номер шесть ответственным за нахождение и вывод к остальной группе самого Юрьева — тот выпрыгнет все же чуть позже после сброса основной группы — буквально на десятка два секунд — но при скорости пятьсот километров в час — это даст расстояние в несколько километров. Радиомаяки разрешил использовать и вообще радиосвязь только в крайнем случае или при обнаружении противником, когда таиться нет смысла — а БЭМО с его аппаратурой вполне может Юрьева и без маяка отыскать. Сам Юрьев будет, замаскировавшись на месте, его ждать недалеко от точки посадки. Так будет проще всего.

Юрьев вдруг задумался, как же ему провести БЭМО по базе до места погрузки в бомбер? Привлечь летунов своих, чтобы те зачищали местность впереди на предмет лишних глаз? Так не факт что полномочий хватит да и секретность сорвешь... Опять же — как грузиться — на полосе на виду у всех? Впрочем, все оказалось проще — полковник прибыл, явившись из боковых ворот прямо в ангар с вертолетами — на трехосном ЗиСке с тентованым кузовом. За рулем неприметный солдатик, но абы кого ясное дело на такое не посадят рулить. За ним вторая машина. Быстро загрузили ящики, загрузились сами и поехали. В процессе погрузки полковник все же успел подобрать челюсть с пола и вернуть ее на место. Солдатикам своим, кажется, он дал подзатыльников, чтобы те пришли в себя. В те же ворота и далее по базе. Юрьев за обедом выяснил у летунов — тут по верхнему ярусу гоняют на обычном транспорте, ибо все равно постоянно работает наддувная вентиляция через фильтры — иначе нельзя, радиации сверху много, а тут постоянно открывают подъемники. А вот на нижние ярусы автомобилям хода нет — там кислород экономят, только электромобили в ходу. Это уже не авианосец подземный получается, а подводная лодка... ну то есть подземная...

Шустро прокрутились по базе, причем проехали несколько постов и шлюзов — тут выстроена неплохая система противодесантной обороны, опыт 201й бригады учтен — теперь если американцы и смогут прорвавшись через зенитный огонь и наземные укрепления ворваться внутрь авиабазы — их ждет масса неприятных сюрпризов. А вот и конечная, станция Вылезайка. Приехали. Такой же ангар с подъемником, с какого и начали знакомство с базой. Только в ангаре практически пусто , лишь стоит здоровенный серебристый самолет — Б-29. На носу под кабиной рисунок голая девица в кудряшку, улыбается кокетливо, кажется, подобный стиль потом назовут пин-ап, и надпись — 'Кьюти'. Незамысловато. Номер на борту красным — 209. Обозначения стандартные ЮСАФ , звезды на логарифмической линейке и все что положено. Ладно, лишь бы не сбили свои, с таким-то макияжем, обидно же будет. Надежда только на радио, и то, что все учтено и предусмотрено. Грузимся. Машины, едва их разгрузили, уезжают.

Сначала присобачиваем парашюты к контейнерам, потом к БЭМО. Потом сам Юрьев получает парашют, нацепляет и подгоняет, снимает снова — пока полежит, успеет надеть. Грузят в бомбоотсек на модифицированные крепления контейнеры, потом начинают 'подвешиваться" БЭМО. Последним — Михалыч, и хотелось бы ему в кабине лететь — да все равно не влезет. Готовы. Юрьев докладывает полковнику. Тот все еще пребывая в прострации, кивает, и идет к телефону на стене. Вскоре являются два пилота. Расписываются у полковника, знакомятся с Юрьевым, и не мешкая предлагают забираться в кабину и лететь. Иначе не успеем к нужному времени. Это, конечно, ничего не изменит и не отменит, но все пойдет не по плану.

Короткое прощание с полковником Лешей — и старт. Юрьев немного нервничает, но в дела пилотов не лезет — короткая предстартовая перекличка, полковник лично, из изолированной будки оператора, включает подъемник. Запущены моторы, самолет аккуратно выкатывается становясь по центру огромного круга. Вообще-то это должен делать тягач, но летчики — ювелиры и обходятся своими силами. Команда по рации на пульт, подъемник включен — и вот мы снова наверху. Снова сырость и низкие радиоактивные тучи. Разрешение на взлет — и пилоты на удивление легко разгоняют и отрывают от земли самолет. Мелькает вскоре внушительный обрыв, и море, бьющееся о скалы. Набрав чуть высоты, ложимся на курс. Второй пилот, низенький курчавый мужичонка, выходит к Юрьеву, предлагая заварить кофе, и вообще, переместиться кабину — места в Б-29 много, а лететь долго. Тайны, усмехнувшись, обещает не выведывать, зато баек нарассказывать могут. А почему бы и нет? Электрокофеварка вот тут неплохая установлена, и запас кофе есть — жаль, что все погибнет при взрыве. Но с собой не унесешь и все не выпить. Хотя можно попытаться — туалет тут тоже ест, такие вот они пижоны, американцы. Впрочем, при полетах по многу часов может это и не роскошь...