Я вспомнила себя. Однажды я так же сам врал. Но все же посмотрела на свое плечо, там была только белая полоска, ничем не напоминающая пулевое ранение, мне хорошо заделали дырку. А на талии так вообще не было видно... Он не дал мне ничего больше разглядывать, я даже не увидела его "мальчика", обнял меня, и секс был прямо в ванной.

Предложение

Был конец апреля. Да, сегодня как раз год, как я женщина. Если я думала, что никогда не привыкну к этому образу, к этой жизни, я ошибалась. Теперь для меня все женское было уже привычно. Как будто я родилась девочкой. Да и характер у меня изменился. Я стала более мягкая и покладистая. Нет, я не подчинялась Андрею, я его слушалась. Только не подумайте, что я стала тихой и забитой домохозяйкой. Я просто отдала инициативу в его руки, а себе на вооружение взяла кое-что другое, и оно действовало лучше всяких приказов. Я научилась капризничать. Своими капризами я могла добиться от него всего. Жизнь с мужчиной стала для меня так же естественна как раньше жизнь с женщиной.

Андрей переехал ко мне, и теперь мы жили нормальной семейной жизнью. Я даже жила теперь за его счет, так как мои финансы закончились. И теперь я сидела у него на шеи. Правда, выполняя часть домашней работы, ту, что обычно выполняют женщины — стирка, уборка, глажка, готовка. И меня это не напрягало. За то, чем он платил мне ночью, я готова была делать для него все что угодно. В доме у нас все стало общим.

Я даже высадила рассаду помидор, Андрей вскопал огород, сделал грядки, пригнал трактор и вспахал под картошку. Все шло к тому, что я выбираю мирную жизнь. Я даже уже подумывала перестать пить противозачаточные, хотя знала, что это будет моментальный залет. Но я еще чисто психологически не была готова к беременности.

Был еще один момент, который подтвердил, что все женское для меня не чуждо. Это было совсем недавно. Настали те самые критические дни. Я видела как Андрей мучается, а мне, как ни странно, совсем не хотелось. Но его было жалко. Я легла ему на плечо и прошептала в ухо:

— Андрюша, если хочешь, давай в попу. Или... — я погладила его огромный член, — я сделаю минет. Если ты не против.

— Я — нет, только если ты не против, — также шепотом ответил он.

— Нет, тебе — не против, — смущенно улыбаясь, ответила я и начала целовать его, спускаясь все ниже и ниже.

Натянув кожицу и оголив головку, я поцеловала ее, лизнула языком, затем медленно, смачивая ствол слюной, погрузила его в рот. Сжав губы, вывела его и вновь погрузила. Затем вывела и покрыла весь ствол поцелуями. Затем опять начала погружать, только уже делая вечный вход, одновременно перебирая его яички. Хоть меня и не тянуло делать минет, но я знала и помнила, как это делается, опыт был богатый. Я умела делать даже гортанный, но демонстрировать это тут я не хотела. Да, я опять делала минет, но теперь желание шло от души, от сердца. Я делала его, так как хотела сама, осознавая все. Я делала его человеку, которому хотела сделать, который мне нравился, по которому я в последнее время скучала. Я очень быстро довела его до точки и, как только почувствовала сокращение, пережала канал, вывела член изо рта и быстро доработала рукой, подставив ладонь, чтобы собрать в нее сперму. Оказавшись рядом с ним, я ласково посмотрела ему в глаза и, немного смутившись, спросила:

— Тебе понравилось?

— Еще бы, ты просто супер! Спасибо. Каждый день бы так, — улыбнулся он.

— Губенку закатай. Обойдешься, — и неожиданно добавила: — Я люблю взаимность.

— Тогда не надо.

Он притянул меня к себе и впился долгим поцелуям в губы. Я решила идти до конца. Освободившись, я продолжила:

— Тогда будешь довольствоваться только киской. И каждый месяц будешь терпеть, пока у меня "гости". Понял?

Я показала ему язык и встала, пошла мыть руку. Моя руки, я смотрела на себя в зеркало. "Надо лимонов, что ли, купить, чтобы свою довольную мордашку не видеть". Я показала язык отражению.

"Да, майор, за год ты превратился в настоящую бабу. Ну прямо так и в бабу? Ну ладно, в женщину. Вон, даже чужую сперму в руку собираешь и никаких эмоций. А вообще, что тут такого? Она каждый день из меня выливается. И это же сперма человека, который мне нравится. Но он же не хочет тебе куни делать, брезгует. Это он пока ломается, сломаем. Правда ведь? — Я мысленно разговаривала со своим отражением. — А если не хочет, да и черт с ним, он и без этого с ума сходит".

Я видела в зеркало, как он зашел и подкрался сзади. Одной рукой он обнял меня за грудь, сжав правую, а другой отодвинул трусики и пальцем погладил мне анальную дырочку. Я наклонилась и слегка подала зад навстречу его пальцу.

— Хочешь, я тебя в попу? — спросил он на ухо.

— Ммм, не-ет, он у тебя большой, мне больно будет.

— Я осторожно...

— Тебе что, не хватило? Давай еще раз.

Я повернулась к нему, забросила локти ему на плечи и посмотрела снизу вверх, заглядывая ему в глаза. И вдруг поняла, что я влюбилась.

— Я думал, ты хочешь.

Я улыбнулась.

— Дурачок мой, у меня месячные, сейчас я не хочу. Я просто не могу смотреть, как ты мучаешься. А в попу мне не нравится. Правда.

— А ты пробовала?

— Ну какая разница? Да, пробовала. Ну это же было до тебя. — Я замолчала и сказала: — Андрюша, я люблю тебя.

— Я тоже, моя блондиночка. Спасибо, что говоришь мне правду.

— Я всегда говорю правду.

— Алин, родители нас на праздники приглашают, у отца второго мая день рождения. Хотят с тобой познакомиться, мы вот уже живем почти два месяца, а вы так и не знакомы. Может, поедем? — умоляюще посмотрел он мне в глаза.

Я вздохнула.

— Хорошо, — ответила я, и тут же в голове созрел план.

Как-то мы ездили в город, и я увидела платье, мне вдруг захотелось его купить, но так как денег у меня не было, Андрей не понял меня, несмотря на то, что я очень настойчиво вздыхала. А просить напрямую денег я не могла. А тут родился план.

На следующий день мы собрались ехать, но я начала капризничать, мол, нечего одеть, и я никуда не поеду. Сначала он перебрал всю мою одежду.

— Да не хочу я это, оно все уже ношенное и надоело, — капризничала я.

— Хорошо, давай что-нибудь купим в городе.

— А я что, голая поеду?

Одним словом, когда приехали в город, я сразу сказала, какой магазин мне нужен, и там сразу указала на то платье. Увидев цену, он замялся.

— Ну ты же хочешь, что бы я хорошо выглядела?

Одним словом, своего я добилась. И вот я, довольная собой, разглядываю себя в зеркало.

— Ну как тебе, дорогой, нравится? — спросила я, прекрасно понимая что ему сейчас все нравится, только бы мой шопинг быстрее закончился.

В платье не было ничего особенного. Но мне нравился цвет и пошив.

— Слушай, милый, блин, тебе не кажется, что эти туфли не подходят?

— Девушка, — позвал он продавщицу.

— Да, слушаю вас.

— Вот скажите, нормальные же туфли?

Она посмотрела на меня, я легонько прикрыла глаз, подмигнув ей.

— Знаете, да, пожалуй тут нужны туфли другого оттенка, — встала она на мою сторону.

В итоге у меня появилась еще одна пара туфлей. Я, конечно же, выбрала на высокой шпильке. Самое интересное, что красовалась я в обновках недолго. Ведь мы поехали на дачу. Пришлось опять одевать джинсы и кофточку. Но еще был завтрашний день...

Его родители мне понравились. В отце я сразу узнала военного. Как позже выяснилось он служил в морской пехоте, был "за речкой" (Афган). Так же Первая Чеченская. Имеет боевые награды. Сейчас на пенсии в звании полковника.

Мне пришлось помогать тете Оле готовить и накрывать на стол. А после мыть посуду. Ну а что сделаешь? Есть "плюсы", и есть "минусы". Хорошо хоть было много родственников, и кроме нас еще были женщины. А меня ждал сюрприз, которого я никак не ожидала. Как только сели за стол, Андрей вдруг встал и произнес:

— Прошу внимания! — он посмотрел на меня и достал из кармана красную коробочку. — Алина, выходи за меня замуж, — произнес он и открыл коробочку. Там лежало тоненькое колечко с брильянтом.

Я опешила от такого предложения и не знала, что ответить. Обвела всех взглядом. Все смотрели на меня, ждали моего ответа.

— Андрюша, — хныкнула я, — так нечестно, ты не оставляешь мне выбора.

— Так как? — он смотрел на меня с надеждой.

— Я согласна. Да! — ответила я и опустила взгляд.

Он взял мою правую руку и одел колечко.

— Спасибо, милый.

Я потянулась, и мы поцеловались. Все загалдели. Вот теперь мы и помолвлены. Я смотрела на всех, думая что скоро они станут моими родственниками. И не могла поверить в происходящее. Год, всего какой-то год прошел. А я уже примеряю фату. Где тот, кем я был? Что со мной стало? Во мне окончательно умер мужчина. Нет его.

А ночью он довел меня до слез. Нет, не обидел, такой был у меня оргазм. Я достигла такой точки, что начала плакать.

Новые обязанности

День рождение д. Юры, отца Андрея, решили тоже отметить на даче. К обеду вновь собрались гости, это были его друзья. Ветераны-афганцы. Все они были чуть старше моего прежнего возраста. Возможно, мы были вместе "за речкой". Возможно, где-то пересекались в Чечне, в Грозном. Нам приходилось пересекаться с морпехами.

Конечно, я не могла участвовать в их разговоре. Не потому что сказать было нечего, а просто мне с утра пришлось опять помогать т. Оле. Готовить салаты и накрывать стол. Андрей был занят мангалом и мясом для шашлыков. Что-то меня это уже начало напрягать, нахерачиться, что ли? Показать какая у них сноха. Посоревноваться с ветеранами, спирту без закуски с одной сигаретой. Т. Оля расспрашивала меня о моей жизни, где училась, почему из Москвы сбежала и так далее. Я выкручивалась как могла.

— Алиночка, а когда вы нам внуков подарите? — вдруг спросила она.

Я не ожидала этого вопроса, хотя можно было предвидеть.

— Не знаю, т. Оль, по-правде, я еще не готова, — честно ответила я.

— Детей надо рожать в молодом возрасте, тогда и женщина быстрее восстанавливается, меньше вреда здоровью, и дети здоровыми рождаются. И вообще, в молодом возрасте женщина легче вынашивает и рожает. Поверь мне как гинекологу.

— Надеюсь что скоро буду готова, — улыбнулась я. — А вы гинеколог?

— Да, всю жизнь по одной специальности, — гордо ответила она.

— А можно вопрос.

— Конечно, тебя что-то беспокоит?

— Как сказать. Понимаете, у меня при месячных сильные боли, особенно в первые сутки. А потом терпимо.

— А головокружения, рвоты, сонливости не бывает? — спросила она настороженно.

— Вроде нет, — пожала я плечами.

— А боли какие, нарастающие или резкие колющие?

— Вроде нарастающие, и доходит до того, что я ни на чем не могу сосредоточиться, пока не выпью обезболивающее.

— Слушай, тебе нужно обследоваться. Я думаю, ничего страшного, у большинства девушек твоего возраста... Тебе сколько, извини за вопрос?

— Пока девятнадцать, — ответила я. Это был реальный возраст этого тела.

— У большинства девушек месячные проходят с похожими болями, но все равно нужно обследоваться, возможны нарушения гормональной системе. А извини, ты предохраняешься?

— Да, таблетками.

— А какие пьешь?

— Ой, не помню, я сейчас. — Сходив и взяв в сумке коробочку я принесла и показала. — Микрогинон, — ответила я.

— Ты вот что, давай после праздников приходи ко мне на прием, я назначу тебе обследование. Возможно, тебе эти таблетки не подходят. Нельзя так шутить со своим здоровьем. И вообще я своим пациентам не рекомендую употреблять таблетки. Они хороши для зачатия. Если уж на то пошло, то давай я тебе спиральку вставлю. Хотя это тоже не хорошо, особенно для молодой девушки. Не бережете вы себя, девчонки. В общем, я жду тебя пятого числа.

— Спасибо, — ответила я.

— А вы с Андрюшей когда заявление собрались подавать?

— После праздников, наверное, пятого и подадим, — ответила я, нарезая лук.

— Слушай, Алина, у меня есть знакомая, я советую у нее платье заказать. Она и берет не дорого, и можно будет договориться в рассрочку.

— Теть Оль, я бы вообще хотела по скромному, — смутилась я.

— Как это по скромному? Ты же первый раз замуж выходишь. Нужно, чтобы все было по-людски, чтобы жених снял с тебя фату. Свадьба — это не просто расписались, и все. А в церковь венчаться что, тоже в джинсах пойдешь?

— Церкви не будет, — твердо сказала я.

Она уставилась на меня.

— Почему? Как это без венчания.

Я не знала, что ответить. Сказать, что я мусульманка, нет, не пойдет. Сказать католичка. Тоже не то. И я сказала:

— Я атеистка. Не верю ни в бога, ни в черта.

— Ой, Алиночка, нельзя жить без веры. Господь все видит.

В том-то и дело, что все. Я родился мужчиной, и я не могу идти под венец в качестве невесты. Но как это объяснить, я не знала. Внутри я мужчина. Хотя где уже этот мужчина? И хорош мужчина с женскими детородными органами.

— Даже не уговаривайте, венчания не будет, — твердо сказала я. — Да и венчаться никогда не поздно.

— Да, молодежь, молодежь, — она тяжело вздохнула. — Ну все, Алиночка, ты салат дорезала? Тогда начинаем накрывать на стол, а то мужики с голоду помрут. Спасибо тебе, что помогла, а то бы я сама до вечера не управилась. Такая у Андрюши была первая жена, ни когда не помогала.

Мы накрыли стол и позвали всех к столу. Андрей принес шашлыки. Но мне так и не удавалось спокойно посидеть, то одно принести, то другое. Ноги уже гудели от каблуков, но я упорно не хотела снимать туфли.

После обеда я вновь оказалась на кухне, теперь в качестве посудомойки. И вот наконец-то я уселась на диван в зале рядом с Андреем и устало навалилась на него.

Старые песни о главном

— Устала, — сказала я. — Андрюша, запомни, у нас в семье такого рабовладельческого строя не будет.

— Согласен, — улыбнулся он и поцеловал меня. — Матери ты очень понравилась.

— Я старалась, — ехидно ответила я. — Сейчас попробую и отцу понравиться.

Я улыбнулась и встала. Подошла к мужчине, который что-то бренчал на гитаре.

— Разрешите? — я протянула руку к гитаре.

— Алин, а ты умеешь играть? — удивился он.

— Давай что-нибудь из нашего, — сказал сидевший рядом.

— Да откуда молодежи знать из нашего, — сказал д. Юра. Сыграй, дочка, что-нибудь.

Я взяла гитару и присела на стул. Подстроила струны. Сделала несколько переборов, примеряясь к ладам. Конечно, с длинными ногтями было не очень удобно, но, немного потренировавшись, я приспособилась подушечками пальцев закрывать лады.

— У вас медиатора нет? — спросила я.

— Да зачем он нужен? — возразил, кажется, Михаил, я не знала их всех по именам.

— Вам, может, и не нужен, а мой маникюр стоит очень дорого, — просто ответила я, принимая у д. Юры медиатор. Еще раз попробовав, я обвела всех взглядом. — Значит, про любовь вам? — спросила я и, вздохнув, тронула струну.