Путь лекаря

Ольгерт появился, когда Олег и Трор допивали вино. Увидев на столе квадратную бутыль из темного зеленого стекла, Ольгерт бесцеремонно схватил один из стоящих на краю стола кубков, налил себе из бутылки полный бокал и с наслаждением выпил. После чего внимательно-внимательно посмотрел на Трора. Тот, не говоря ни слова, допил вино, преувеличенно аккуратно поставил свой кубок и поклонившись, вышел из триклиниума (столовой). Оставшись тет-а-тет с Олегом, Ольгерт внимательно осмотрелся, словно сканируя помещение, затем что-то прошептал. Горшкову показалось, что уши на секунду забило плотной пробкой.

Еще раз оглядев триклиниум, Ольгерт поднялся и подошел вплотную к Олегу и, внимательно осмотрев его с ног до головы, спросил:

— Готов к обучению? Не испугаешься трудностей?

— Нет, — твердо ответил Олег, вставая.

— Надеюсь, ты понимаешь, во что готов вляпаться. Но раз ты согласен, — Ольгерт на секунду задумался, — я должен сказать тебе, что наставника по твоей специализации у нас в Новаромании нет. Придется договариваться со склавенами. Предварительные переговоры я провел, но есть одна сложность..., — маг замолчал, глядя прямо в глаза Олегу.

— Говори, — не выдержал попаданец, — все равно, я понимаю, другого выхода нет.

— Да, — не стал плести словесные кружева маг, — мы просто не можем позволить такую роскошь — потерять потенциального мага-целителя, к тому же... — он опять замолчал, словно раздумывая, стоит ли продолжать. — Судя по твоей аурограмме, у тебя задатки не просто мага, а выдающегося мага. Даже не первого ранга, — он вздохнул, — внерангового, высшего. Понимаешь? У нас же в герцогстве всего два мага первого и пять второго ранга. Из них всего трое имеют военные навыки. В самом слабом из наших стран княжестве Коннот около сотни магов, из них в армии полсотни. Понимаешь? Они просто задавят нас мощью. Я уже молчу о Великом Герцогстве Алайском, в котором магов за пять сотен и Империи, у которой их тысячи, и из них не менее десятка высших.

— Я понял, вам нужны гарантии моего возвращения.

— Не только возвращения, но и лояльности к нашей стране. Ромея не может..

— Все ясно. Но как вы этого добьетесь? Учтите, что калечить себя любым способом я не соглашусь никогда.

— Олег, зачем же думать о нас так плохо. Мы что — изверги какие-нибудь? Если бы не государственные интересы...

— Знаешь, дон, — не выдержал Олег, — в свое время, в моей стране, посылая меня на смерть, мне тоже много рассказывали о государственных интересах. Теперь я хорошо знаю, что как только начинаются разговоры о государственных интересах, жди подвоха.

— Дон Олег, — перешел на официальный тон Ольгерт, — мне поручено передать вам, что решено позволить вам покинуть нашу страну для обучения в сегежском училище ведовства при условии заключения договора о поступлении на службу Его Высочеству Герцогу и его Дому. В качестве гарантии выполнения договора вам будет предложено одеть 'Браслет Локи'.

— А это что за гадость? — спросил удивленно Олег.

— 'Браслет Локи' гарантирует соблюдение данного обещания. При попытке нарушить слово он убивает нарушителя.

— Нифига себе! — вскочив, Олег, выругался но, немного успокоившись, спросил. — Альтернатива есть?

— Есть. Тебя пожизненно поселят на такой же вилле, но в другом месте. И никогда не выпустят из такой золотой клетки с охраной и отделкой двимагитом. Герцог никогда не станет рисковать возможным переходом высшего мага к его врагам. Понимаешь? Тяжелое международное положение...

— Опять? Ну не надо мне пудрить мозги, дон Ольгерт. Давайте прямо — ты и твой Герцог ставите мне ультиматум. Если я его не принимаю, вы меня сажаете пожизненно. Если принимаю — вы меня пожизненно вербуете.

— Не пожизненно. Всего на двадцать пять лет.

— Чеегоо? Нет, понятно, это как-то полегче, чем пожизненно. Всего-то полжизни.

— Почему полжизни? Средний маг может продлить свою жизнь до ста — ста пятидесяти лет. Высший — как минимум до двухсот. Так что двадцать пять лет — это фактически ничтожный срок.

— Тогда почему так мало?

— Помнишь историю, рассказанную Трором? Про мудреца и императора? Через десять лет или мудрец умрет, или козел, или император. Так что двадцать пять лет — вполне нормальный срок, чтобы сегодняшние проблемы исчезли любым способом. Понял?

— Теперь понял, — Олег задумался. С одной стороны обучение и возможность прожить двести лет, с другой — пожизненное заключение и еще неизвестно, сколько он проживет. 'Что мешает этому Сэю отдать приказ его отравить или зарезать? Ничего! И сразу получается хорошая экономия затрат на его содержание. Вот ведь, из огня, да в полымя. И о наших с Трором разговорах наверху все известно. Сам гном докладывал или обслуга? Черт, не о том думаешь, дурак!'

— Согласен, — неожиданно для себя сказал Олег.

— Я всегда знал, что ты достаточно благоразумен. Многие вообще считали, что ты откажешься. И предлагали действовать на тебя рассказами или, — ухмыльнулся Ольгерт, — женщиной. Но магия показывает, что на тебя это не действует. Слова ты пропускаешь мимо ушей, чужие страдания на тебя воздействуют не слишком сильно. Привык у себя на родине? — дождавшись утвердительного кивка Олега, он продолжил, — Можно было попробовать тебя влюбить. Но герцог посчитал это слишком ненадежной привязкой. И приказал действовать прямо и грубо. Не волнуйся ты так, любая служба тяжела только первые двадцать пять лет. Потом привыкаешь, — и Ольгерт разлил остатки вина по кубкам. Протянув один Олегу, он отсалютовал ему своим и залпом выпил.

— Смеешься? — отпив половину, спросил Олег. — Лучше расскажи, что дальше ждать.

— А ничего, — ответил Ольгерт, дождавшись пока Олег допьет кубок. — Сейчас я надену тебе браслет. Пару дней поживешь здесь, пока мы окончательно договоримся о твоем поступлении и подготовим все необходимое к путешествию. Поедешь с Трором и еще одним телохранителем, который будет играть роль слуги.

— Поеду? Не телепортом?

— Нет. Телепорт через границу не работает. Серый Орден запретил. Только на своей территории и только стационарные.

— Орден запретил и все слушаются?

— А куда деваться? Нарушителей Орден уничтожает беспощадно. Есть сведения, что и тебя он разыскивал. Телепорт в районе Теннистого леса открывал ты?

— Не помню я никакого телепорта! — занервничал Олег.

— Не помнишь, так не помнишь, — примиряющим тоном согласился маг. — Нам все равно, мы тебя не подозреваем и ничего Ордену сообщать не будем. Успокойся и давай-ка завершим наш договор. — Ольгерт откуда-то достал неширокий металлический браслет, и, взяв Олега за правую руку, надел его на запястье.

— Эй, а контракт? — опешил Горшков.

— Твоего слова достаточно. Браслет его зафиксировал. Теперь он всегда будет с тобой. Не бойся, никто посторонний его не заметит. Он не снимается, но и не мешает.

— В бане тоже не помешает?

— Конечно. Он не нагревается, не остывает. К тому же, перерубить его не возможно. Небольшая дополнительная защита руки, так сказать.

Ольгерт отошел от попаданца и отвернулся. Олег опять почувствовал воздушную пробку в ушах. Едва это ощущение прошло, в триклиний вошли Трор и несколько слуг. Слуги приступили к уборке, а Трор, посмотрев на правую руку Олега, захохотал и, вытирая выступившие на глазах слезы, заметил:

— Артур получил свой солид, а теперь вернет мне три.

Ученье — свет

Во французской стороне, на чужой планете,

Предстоит учиться мне в университете.

Сборы заняли немного больше обещанных Ольгертом трех дней. Прошла почти неделя, пока Олег, Трор и Макс, он же Гней Понтий Максимус, телохранитель, заняли места на борту речной барки, отправлявшегося из столицы герцогства, Города (да, столицу герцогства так называли — Урбс, то есть по-латыни — город) вниз по Серебряной реке к Порту Эблана, крупнейшим морским воротам Новоромании. Барка была обычная, из тех, что ходили вверх и вниз по реке каждый день и плыли на ней самые обычные пассажиры. Но, несмотря на это, спутники Горшкова держались настороже, готовые к любым неприятностям. Трор категорически запретил Олегу бродить по палубе, на которой разместились пассажиры попроще.

Тройка путешественников плыла 'первым классом' — расположенными на корме своеобразными кабинками, вроде тех, что делают в ресторанах.

— -

Оттуда их доставили в военный порт в возке спецслужбы, закрытой четырехколесной повозке, похожей на карету. Там, не дав даже осмотреться, Олега быстро провели по трапу на небольшой парусник, готовый к отплытию.

— Все. Теперь можем дня три-четыре отдыхать, — заявил Трор, едва они оказались небольшой каюте, где с трудом могли разместиться двое. — 'Борей' кораблик небольшой, но ходкий и очень удобный. Это твоя каюта, мы разместимся в двух соседних. Сейчас не будем мешать морякам, а чуть позже сходим и представимся командору Кротину.

— Командору? — удивленно переспросил Олег.

— Да, пусть 'Борей' всего лишь авизо, но командует им командор. Кораблик этот не только флотский, но и наш. Поэтому и командор, а не мичман.

Пока Горшков устраивался в каюте, кораблик отошел от причала и вышел в море. Олег почувствовал, как корабль начал полого раскачиваться на морской волне. Прислушавшись к состоянию организма, он с удивлением обнаружил полное отсутствие симптомов морской болезни и радостно вздохнул. Пугавшая его возможность проболеть три дня так и не появилась. Обрадованный Олег вышел из каюты и сразу оказался в обществе своих спутников.

— Вы что, меня и здесь охраняете? — удивился он.

— Можешь верить, или не верить, но это вышло случайно, — ответил Макс. Трор лишь осклабился, а затем развернулся, показывая отсутствие оружейного ремня и секиры. Впрочем, висящие на поясе два внушительного вида ножа в кожаных ножнах, по мнению Олега вполне могли заменить отсутствие любимого оружия гнома. Но разговор, не успев начаться, прервался, к троим путешественником подбежал матрос и предложил подняться на палубу.

Олег вновь с удивлением рассматривал корабль, опять не соответствующий тому уровню развития, который сложился в голове попаданца. Этот парусник очень напоминал ему увиденные в Инете фотографии современных транспортных судов какой-то бразильской, или аргентинской фирмы. Тогда Олега удивило, что довольно крупное судно обслуживает всего шесть человек экипажа. Здесь экипаж был явно побольше, кроме нескольких матросов, попаданец успел заметить еще парочку вооруженных солдат, дежуривших у одной из дверей в корме, а также две аркбалисты, стоящие на поворотных кругах — одну в носу и одну в корме.

— Приветствую благородных донов и благородного херна на борту авизо 'Борей', — поздоровался с ними капитан. После взаимного представления он предложил путешественникам пройтись по кораблю с экскурсией.

— 'Борей' построен два года назад на верфях порта. Это один из лучших кораблей, построенных мастером Куном. Небольшой, но скоростной кэч. При хорошем ветре развиваем двенадцать узлов, а при включенном реакторе можем полдня идти с такой же скоростью без ветра, — заметно было, что капитану очень нравится его судно и он с удовольствием рассказывает о нем, — это конечно секретно, но мне приказали ничего от вас не скрывать, — продолжил Кротин. — Экипаж у нас небольшой, всего шесть матросов, и двенадцать баллистариев и морских пехотинцев, а центурионов только двое — ваш слуга и мичман Гук, который сейчас как раз несет вахту. Конечно, вооружение у нас слабовато, но более тяжелые корветы, фрегаты и галеасы нас не догонят, а от авизо мы отобьемся. Вот вкратце и все, — остановившись у мостика, сказал он. — Приглашаю вас в мой салон, слегка освежиться.

— Командор, а сколько мы будем идти до Сегежи? — неожиданно для себя спросил Олег.

— При таком ветре, если ничего не помешает, должны быть на месте через два или два с половиной дня, — не очень любезно ответил Кротин, но в каюту их все равно пригласил. Троица весьма недурно провела время в капитанской каюте. Размером она была побольше отведенной путешественникам и делилась небольшой выгородкой на две половинки...

— Ты что, не знаешь, что у моряков не принято говорить о таких вещах? Скажи спасибо, что командор военный, я слышал, что на торговых судах за такое могут и в жертву Нептуну принести, — ворчал на Олега Трор, когда они спустились в коридор, ведущий к каютам.

— Ну виноват, больше не буду, — отшучивался Олег, вызывая новый виток ворчания гнома. Макс, молчал, только один раз укоризненно поглядев на Горшкова.

Несмотря на ворчание гнома, ни командор, ни остальные члены экипажа нисколько не потеряли доброжелательности и даже порой излишнего, с точки зрения Олега, гостеприимства. Два дня пролетели незаметно, а ранним утром третьего капитан пригласил всех на мостик.

Впереди, наперерез курсу 'Борея' шла небольшая эскадра. Возглавлял ее большой трехмачтовый корабль в сопровождении двух небольших авизо и одного двухмачтового корвета.

— Галеас 'Ясный Орел'. Флагман сегийского флота. Интересно, куда это они направились? .— прокомментировал увиденное Кротин. — Возможно, сейчас узнаем — авизо, судя по поднятым флажкам, собирается с нами встретиться. Война началась, что ли? Нам ничего не сообщали, — добавил он себе под нос, но Олег расслышал и удивленно посмотрел на Макса. Тот сделал непонимающее лицо и отвернулся, словно бы разглядывая видневшиеся на горизонте укрепления Сегежи и снующие у входа в бухту корабли и суда.

— Гук, а почему самые крупные военные корабли называются галеасами? — спросил Олег стоящего рядом мичмана, чтобы отвлечься от непонятной, но очень не нравящейся ему суеты на палубе. Несколько человек заняли посты у баллист, а морские пехотинцы с взведенными арбалетами незаметно расположились у бортов.

— Это название сохранилось со Времен Заселения, когда первые суда были гребными. Самые большие галеры называли галеасами, это название и приняли для самых больших военных кораблей. В Империи, да будет вам известно, их называют просто кораблями...

Авизо, на борту которого Олег прочел написанное старославянским шрифтом название 'Гаврiилъ', быстро приблизилось к обрасопившему паруса 'Борею'. С борта 'Гаврiила' спустили шлюпку, в нее спустились несколько матросов. Несколько взмахов весел и шлюпка оказалась у борта ромейского авизо, к тому времени уже легшего в дрейф.

На палубу по сброшенному трапу ловко поднялось несколько человек. Первый из поднявшихся, в кольчуге, с висящей у пояса самой натуральной шашкой, ловко отдал напоминающий пионерский салют встречавшим его Кротину и Трору и представился:

— Кормчий Перебийнос. С чем пожаловали в княжество Сегию, судари?

Представившись командор Кротин увел повеселевшего кормчего (как объяснил Олегу Макс, этот чин примерно соответствовал мичману) к себе в каюту. Появившийся через пару минут Перебийнос, чему-то весело улыбаясь и подкручивая усы, вежливо распрощался со всеми и отбыл на свой корабль.

Через несколько минут, распрощавшись с удаляющейся эскадрой флажными сигналами и распустив паруса, 'Борей' направился к гавани. Капитан же, весьма озабоченный получеными новостями, вызвал к себе в каюту путешественников.