Троадской войны не будет (пишется)

Выключив коммуникатор, генерал внимательно посмотрел на капитана, покачал головой и отеческим тоном произнес.

— Все гадаешь, сынок, зачем я тебя тут оставил? А за надом... Император приказал поздравить тебя майором. Так что за императором служба никогда не пропадет. Только служи на совесть. Поздравляю.

— Служу императору и Отечеству, — в свою очередь рявкнул капитан, уже бывший.

— Иди, отдыхай, Смальцов, готовь новые погоны. Приказ по департаменту будет завтра.

— А...— попытался возразить новоиспеченный майор.

— А за принцессой присмотрят, не волнуйся. Ты — главное — ее нашел. Быстро нашел. А дальше — приглядывать за ней, пошла уже рутина. И еще, майор... примешь под начало поисковую группу быстрого реагирования, у тебя хорошо это получается. Других там поднатаскаешь, чтобы шевелились шибче. А то там эти вечные лейтенанты совсем болт на службу забили. Понятно?

— Так точно, экселенц, понятно, — выпалил Смальцов.

Генерал демонстративно поковырял пальцем в ухе, с неудовольствием показывая, что новоиспеченный майор его оглушил и недовольно заметил.

— И поменьше этого солдафонства, Смальцов. Мы не в армии. Хорошо, что ты технарь. На оперативной работе ты бы давно уже спалился. На тебе, наверное, и в бане погоны видны. Все. Свободен до завтра. Гуляй.

Когда дверь за новоиспеченным майором закрылась, Вальтер фон Бенздорф с поощрением огладил свою лысину. Не зря он много лет он перетаскивает в свой департамент таких вот парней ''из ниоткуда''. В армии и флоте, где давно сложились старые семейные кланы, переплетясь родством, таким вот парням — умным, образованным, мотивированным на карьеру, самим себя сделавшим, потолок карьеры — капитан перед отставкой. Редкие исключения лишь подтверждали правило. А у него они — каста. Своя каста контрразведчиков, которые не только знают, но лично убедились, что и дети боярские на допросах плачут как... дети. И компромат на двести семей они собирают не только по долгу службы, но и по собственной классовой ненависти. Качественно.

Причем Бенздорф перспективных парней никогда не рекрутировал в департамент сразу после учебных заведений или на последних курсах, как это делала разведка или космофлот. Для того чтобы они созрели и трезво оценили свои перспективы он давал им повариться в армейском котле и забирал к себе только в состоянии готовности. Тех, кто не сломался. Но зато и вырастали из этих субалтернов такие волчары, что в некоторых моментах он сам иногда их пугался, но держал всю свору в своих руках крепко.

Оливии пришлось задержаться в Зурбагане еще на сутки, хотя она ничего такого не планировала. Чисто бюрократические штучки. Бумаги от нее к оформлению приняли и сообщили, что на пенсию выходит весь ее экипаж — никто не оставался служить сверхсрочно. Всех денег не заработать, а жизнь проходит.

В строевой части дали расписаться в приказе, что она ознакомлена с тем, что завтра их всем составом ожидают у президента корпорации, но зачем не пояснили. Отметили только, что она сама появилась очень вовремя, а то ее с семью собаками уже полиция ищет по всей планете, чтобы на эту церемонию доставить хоть тушкой, хоть чучелком.

Пришлось идти ночевать в служебную гостиницу, куда отправили на хранение ее контейнер и там чистить и наглаживать парадную форму — с юбкой. Случаи, когда она ее надевала, Оливия могла бы перечислить, пользуясь пальцами одной руки. Даже потускневший от времени почетный знак ''100 000 парсеков'' пришлось чистить зубным гелем.

За этим занятием ее и нашли сослуживцы. Точнее столкнулись с ней в холле, где она покупала себе новые колготки. Их также всех вызвали на ковер к самому высокому начальству к этой дате из самых разных мест.

Потом был веселый ужин всем экипажем в ресторане при гостинице. Хорошо выпили, потанцевали. По закрытию ресторана продолжили праздник в большом номере мужской части экипажа — в служебной гостинице ханжески выделяли стюардессам одноместный номер. Пьянка традиционно закончилась свальным грехом на ковре. Оторвались напоследок.

Однако предложения и дальше жить на Гее полиандрической семьей ни от кого так и не поступило. Все разбегались по разным местам и планировали попробовать себя в дальнейшей жизни в новом качестве. Никто не возвращался в космос.

Непонятно отчего Оливии стало грустно, хотя ее тело сыто урчало от наслаждения. Потом она поняла, что ей не остро хватало Ионы, и разрыдалась, напоследок испортив всем праздник.

В загородной императорской резиденции внешне все выглядело спокойно и только три человека, разделившие с монархом прогулку по парку понимали, что такое спокойствие бывает только перед сильной грозой.

Обсуждали естественно последний взбрык императорской племянницы — принцессы Елены. Скандал замять так и не удалось. Слухи как всегда просачиваются через любые информационные фильтры. А императорский двор по определению еще тот гадюшник.

— Так сложилось, государь, что сейчас все подчиненные вам цари планет свободны от брачных уз. Трое холостякуют, а оставшаяся пара овдовела, — рассуждал вслух ближайший к монарху камергер боярин Всеволод Соболев.

По праву друга детства императора ему позволялось больше вольностей, чем другим придворным, вот остальные и пользовались этим в щекотливых ситуациях вроде сегодняшней, выталкивая его на амбразуру.

— Я это знаю, Сеня, — буркнул в ответ император.

— Так вот... тут можно принцессе пойти навстречу...

Император непонимающе посмотрел на своего ближника. Остальные в свите молчали, но явно были в курсе того, что хотел сказать камергер.

— Дайте ей, государь, самой выбрать себе мужа из этих царей. И не увязывайте этот брак с наследованием императорского трона. Однако обяжите всех властителей планет дать самую торжественную клятву, что они не будут ничем мстить избраннику, и наоборот, всегда и во всем его поддержат.

— А кто займет трон Геи, когда я умру, как есть — бездетным? Молодость, проведенная в дальнем космосе, отомстила мне, — посетовал император.

Все потупили глаза. Не говорить же в лицо императору, что не первый раз на Гее возникает подобная коллизия и есть давно отработанная процедура: кто за кем и как двигается по тронной лестнице. Да тот и сам все знает. Но... на что-то надеется. А на что надеяться? Был бы у него бастард, прижитый в юности, то он давно бы проявил себя. Но возможно тот не проявляется из страха, потому как пара таких самозванцев уже закончила свою жизнь на плахе. После серьезного расследования, естественно. И об этом все знали.

— Боярская дума у нас такая... — сказал, как выплюнул император, имея в виду лествицу занятия трона. — Она так нарешает, потом сто лет разгребать придется.

— Ваше величество, может вернуться к истокам... — предложил адмирал космодесанта. — К Земскому собору. Именно такой институт выбирал первого императора Геи. Высшей легитимности и не придумать.

— Ладно, — ответил император совсем на другое предложение. — Найдут Елену я ей дам право такого выбора. И с обязывающей всех царей клятвой ты это хорошо придумал, Сеня. Нам сейчас только планетарного сепаратизма не хватает. И так наше единство держится по большому счету только на том, что мы тут в самом диком углу галактики оказались, чуть ли не в изоляции. Что еще у нас плохого?

— Троада запрашивает возможность посещения нашей системы ее представительной делегации для выработки нового торгового договора, — личный секретарь императора вынул из-под мышки свой бювар и раскрыл его. — Очень представительная делегация. Возглавлять ее будет принц Троады — наследник их царя. Впрочем, второй по очереди наследник.

Секретарь захлопнул папку.

— У них там этих наследников половина роты по списку, — хохотнул адмирал. — Одним больше, одним меньше — троадский царь не обеднеет. Не зря у него кличка Приап. Опять будут пробовать для нас повышать транзитный тариф. А он и так ассиметричный: к нам десятина, от нас пятина.

— А я вот подумал, не совместить ли нам свадьбу принцессы с приемом троадской делегации. И не на Гее, а на той планете, которая ближе к Троаде, — предложил камергер. — Тем самым мы несколько унизим Троаду. Для тех, кто понимает.

И осклабился плотоядной улыбкой.

— Имеет смысл, — заметил император. — Дайте Ленке нагуляться напоследок, а тем временем требуется все тщательно распланировать. Причем сделаем так, что основной план знаем мы четверо плюс начальник разведки, а все остальные только в части их касающейся. Как бы эти планы существуют сами по себе и никак не пересекаются. Не будем же мы наивно полагать, что троадских шпионов на Гее нет. Сеня — ты координатор проекта. На тебя никто не подумает, — улыбнулся император.

Камергер развел руками, показав довольную улыбку на холеном лице, и шаркнул туфлей.

— Зря, что ли я, государь, столько лет нарабатывал себе репутацию плейбоя и бездельника только детством, проведенным с рядом вами, и обязанный нахождением на Олимпе власти. Теперь эта репутация работает на меня.

— Мои готовы, в любой момент...— встрял адмирал, добавив металла в голос.

Но император поднял руку, призывая его к молчанию.

— Твои пусть тренируются, как следует. Когда настанет момент, тогда и получишь приказ.

Адмирал своим видом показывал, что он только готовность выразил, а так он всегда... то есть никогда... без приказа.

— Что там с новым информационным ресурсом в сети? — это уже был вопрос монарха к секретарю.

— Информационное агентство Омира за два года поднялось на первую страницу хит-парада. И по эфиру Планка он начал вещание на другие рукава галактики. Успешно. Даже зарабатывает на рекламе.

— Не могли, кого посерьезней найти? — брезгливо спросил император. — Омир — клоун.

— Однако, ваше величество, этот клоун умеет завоевывать аудиторию и подавать любой материал так, что его слушают. А то, что он вас время от времени покусывает, то это только придает ему достоверности в подаче остальной информации. Тем более что в центре галактики его считают оппозиционером и уже подкатывали с финансированием.

— Берёт? — спросил император не то осуждающе, не то вопрошающе.

— Берёт, государь, — подтвердил секретарь. — Но он — хитрюга, каждый раз оговаривает, что его позиция независима. Ни от кого. И эти деньги считает чистой благотворительностью без каких-либо обязательств.

— И дают? — удивился монарх.

— Дают, государь. Куда они денутся. Та же Троада, к примеру, денег не дала, но выделила ему бесплатный доступ к ретранслятору на соседний рукав галактики. И у себя не глушат его передачи.

— Шельма, — улыбнулся монарх. — Скажи ему, что по краю ходит. Так и без последнего глаза остаться можно.

Когда все отсмеялись, секретарь заметил.

— Государь, он уже знает край, чтобы не упасть.

Все разом вспомнили давнюю историю, когда восходящая звезда сетевой журналистики Омир Смирницкий позволил себе в эфире пару поносных высказываний в адрес правящего монарха. В тот раз император, воспользовавшись правом равного, вызвал боярского сына Смирницкого на дуэль и шпагой выколол тому глаз, чем поднял свой авторитет среди бояр на небывалую высоту.

— Что-то он в последнее время по армии и флоту Омир стал не то, что надо болтать, — вставил возмущенную реплику адмирал. — И ракеты у нас не той системы. И порядки в космофлоте прогнили. И технически мы отстали от цивилизованных планет. И что если враг придет то с такой армией, какая у нас есть, всем нам кирдык настанет.

— А вот это правильно... — заметил секретарь. — Не будем в этом переубеждать наших потенциальных врагов. Надо какое-нибудь громкое сокращение в вооруженных силах устроить. Списать с помпой несколько старых галош с орбиты, уволить досрочно сотню-другую вечных лейтенантов в отставку. И показать всем наше миролюбие с оливковой веточкой в клювике.

— Я готов сократить дивизию космодесанта, — буркнул адмирал. — По новой гибкой тактике и с новой техникой людей в штурмовых группах требуется меньше. И таким образом я смогу избавиться от образовавшегося балласта.

— Вот-вот, — радостно подхватил секретарь. — А Омир все это разнесет по галактике, как вынужденную меру — отрезание живого мяса, потому как наша и так сырьевая экономика после последнего повышения Троадой транзитного тарифа не справляется с такой большой армией и мы вынуждены сокращать самые боеготовые соединения.

— Сделаем так, — решил император. — Дивизию космодесанта сократим, но подготовленными людьми разбрасываться не будем. Вольем их в уже действующие части планетарного десанта. А Омир пусть разносит сплетни, об ослаблении нашей обороны. Омир... — задумчиво сказал император и покачал головой. — А ведь когда-то этот подлец писал совсем неплохие стихи. Мельчают люди.

Едва стемнело, как принцесса Ленка покинула остров Феба. Едва не касаясь днищем флаера океанских волн, она ушла на юг проливом между островами Конде и Астурия. Всего на пять минут разминулась с большим и неуклюжим гравибусом, который вез на остров команду наружного наблюдения за виллой генерала Дюбеля. Но принцесса об этом даже не подозревала. Впрочем, может и подозревала, но никак не ожидала такой быстрой реакции от дворцовой полиции. И была права.

Дворцовая полиция появилась на острове на следующий день к обеду. Только и смогла, что разжечь межведомственный конфликт. Контрразведка на Принцевых островах могла работать только с разрешения Министерства императорского двора и имуществ, которого у оперативников с собой, естественно, не было. Фон Бенздорф получив устный приказ императора, поспешил заслать своих ''топтунов'' на место. А император даже не озаботился поставить в известность об этом собственное министерство двора.

Когда же все бюрократические дрязги утряслись, то оказалось, что розовый флаер принцессы со всеми ''жучками'' дворцовой полиции, контрразведки, а также еще неких неопознанных контор спокойно стоит в гараже на вилле, а сама Елена исчезла бесследно.

Даже лучшие на планете ищейки, срочно доставленные на остров скоростным гравилётом не дали ни какого результата. Собаки ходили кругами от виллы до кладбища, но места где этот круг разрывался найти так и не смогли. Кинологи только разводили руками и что-то невразумительно твердили про возможных сообщников разыскиваемой.

Не помогла даже приковылявшая на точку орбитальная станция ''Кентавр'', которая могла из космоса фотографировать спичечный коробок на дороге в тройном увеличении.

Несчастные полицейские острова, которые давали показания устно, письменно и под видеорегистратор каждой прибывающей группе следаков, прокляли собственное служебное рвение, когда рванули к кладбищу на звуки выстрелов, а столкнулись с племянницей императора.

Во всех конторах доволен был только один майор Смальцов, так как приказ о его производстве вышел раньше скандала с окончательным исчезновением принцессы.

Вечером он в одиночку обмыл свои ''рельсы'' на погонах в Зурбагане — в пафосных ''Алых парусах''. Майор был достаточно умен, чтобы не заводить себе друзей в контрразведке, поэтому ужинал в полном одиночестве. Проставиться потом в отделе — святая обязанность, но не сегодня.