Там, где ты

Я тихонько покачивала её, как маленькую, несла всякую чепуху, в надежде отвлечь подругу. Постепенно, слёзы её высохли, и она перестала вздрагивать и всхлипывать у меня на плече.

— Вот и хорошо. Вот и молодец, — погладила я её по спине. — Полковник Ларсен предложил тебе работу в детском центре. Ты же отличный специалист в своей области. Там как раз есть подростки, для которых твои предметы будут интересны. Ты сможешь работать с детьми, а не только смотреть на них издалека.

— Да, Вер. Я уже дала согласие. С завтрашнего дня приступаю.

Тут нас прервал звонок в дверь. Это привезли продукты. Мы приняли довольно увесистую коробку. Все продукты оказались запечатанным по стазис-технологии, которая позволяла сохранять их в первозданной свежести практически неограниченное время. Сам ассортимент был явно просчитан и продуман по оптимальности и цельности. При правильной комбинации можно обеспечить себе вполне сбалансированный рацион питания.

— Что же, у нас с тобой появился фронт работы? — я с немного преувеличенной бодростью посмотрела на Лоллу. — Надо перетрясти наши вещи и разобрать их по шкафам. Потом, займёмся продуктами и готовкой.

— Давай, — тряхнула она головой, и мы приступили к выполнению плана-минимум.

В душе я облегчённо вздохнула. Главное — не давать ей впадать в апатию. Все последующие дни были заполнены знакомством с нашим сектором, уровнем и работой. Лолла много рассказывала о своих учениках. Пока их было немного, десять человек, но скоро должны были прибыть новенькие.

До нас начали доходить новости из «большого мира». Фаги изрядно потрепали и нашу планету, и наш космический флот. Сильно пострадала научная база на Луне. Оттуда экстренно эвакуировали людей. Было много погибших. Несколько лунных секторов было полностью уничтожено. Находясь под защитой, мы с тяжёлым сердцем слушали эти новости. Всем было понятно, что наше борьба за солнечную систему только началась. Через сутки после поступления новостей, начали прилетать транспортники с людьми и оборудованием. Наш уровень начал стремительно заполняться. Однако, учитывая масштабы разрушений и отсутствие атмосферы на Луне, спасённых было до ужаса мало. За две последующие недели удалось вывезти со спутника около трёх тысяч человек с вещами, оборудованием и кое-какими припасами. Работы у всех прибавилось. Среди вывезенных, было несколько десятков раненых. Все, кто не был занят в научных проектах, помогали, чем могли. Кто-то из женщин помогал в медцентре, кто-то в работе с детками, которых прибавилось и теперь среди них появились малыши. Лолле некогда было хандрить. Иногда, по субботам, мы сидели с ней в караоке-баре и слушали любителей вокала. Это было единственное доступное здесь развлечение. Так, в заботах, пролетел первый месяц. Мы частенько встречали доктора Кларка. Джон подходил к нам и всегда спрашивал, как себя чувствует его первая пациентка. Самое интересное, что Лолла смущалась! Она, у которой все парни ходили по струночке!

— Лол, ты смотри, он опять идёт, — сделала я круглые глаза, старательно пыталась не засмеяться.

— Вера, перестань сейчас же! Он же увидит! — накинулась она на меня.

— А тебе не кажется, что он не просто так ходит вокруг тебя? — продолжала я её подначивать. — Ой, здравствуйте доктор Кларк!

— Ну, Вера! — зашипела на меня эта «стеснительная» особа. — Здравствуйте, Джон! — также громко повторила Лолла.

— Добрый день, девушки, — ответил он нам, но улыбался всё-таки Лолке. — Как ваше самочувствие?

— Спасибо, Джон, всё хорошо. А как ваши дела?

(Они бы ещё о погоде и природе поговорили. Я чувствую себя, как третий-лишний!)

— Много пациентов доставлено в последние дни. Есть даже несколько военных. Так что работой я обеспечен.

— Может быть нужна наша помощь? Скажем, в выходные? — встряла я в их «содержательную» беседу. Тем самым я кидала им соломинку: ухватиться за возможность абсолютно «легально» побыть рядом и пообщаться.

— А это хорошая идея. Наши волонтёры помогают нам всю неделю и к выходным мы их отпустим. Ваша помощь была бы кстати.

— Да, конечно, — с жаром подхватила эту идею Лолла. — Мы с Верой совершенно свободны и сможем помочь.

— Что ж, тогда прощаюсь до субботы. Жду вас часам к десяти.

— До свидания, Джон, — хором попрощались мы.

Честно, я была рада за неё. Ничто так не отвлекает от мрачных мыслей и не поддерживает желание жить, как новая сердечная привязанность. И пусть пока ничего не ясно, но между этими двумя явно что-то зарождается. Наши лёгкие пикировки помогали нам оставаться в тонусе и не терять чувство юмора.

Спустя положенные две недели, растворились мои линзы, и я снова надела очки. Я, оказывается, по ним скучала. Окружающий меня мир снова выглядел привычно, а я ощущала себя защищённой. Подруга укоризненно качала головой. А что я могла сделать? Здесь не было линз и не было специалистов, которые могли бы сделать мне операцию.

Наши с профессором Киморо эксперименты, с включением непротеиногенных аминокислот в белковую основу человеческой ДНК, дали очень интересные результаты. Думаю, что продолжая их, мы вплотную сможем подойти к исследованиям в области расширенного генетического кода. Я так увлеклась новыми горизонтами в работе, что стала сильно уставать. Приходя с работы, я не могла ничем заниматься. Лолка пыталась тормошить меня. Ей хорошо. Она подпитывается положительными эмоциями, которые дают дети. Ну ничего, думаю, что в выходные отдохну, как следует. Ой, нет! Я же напросилась в помощницы в медцентр.

Незаметно подошло время очередного завоза продуктов. Когда мы их раскладывали, то удивились, что у нас остался довольно приличный запас от первого завоза. Посовещавшись, решили, что это хорошо: мало ли, что нас ждёт впереди?

К пятнице я еле доползла. Усталость была такая, что не было сил даже поесть. Про себя я думала: «Как бы мне выдержать выходные?». Подруга, видя такое моё состояние сама предложила мне оставаться дома. В крайнем случае, помочь можно и в воскресенье. Я даже не пыталась сопротивляться. Молча кивнула головой и провалилась в глубокий сон. Проснулась я только в субботу вечером, когда Лолка пришла домой. Глядя на её сияющие глаза, можно было не сомневаться, что свидание на фоне спасения человеческих жизней прошло успешно.

— Ну, соня, ты всё дрыхнешь? Я думала, что хоть ужин приготовишь, — и тихонько насвистывая какой-то весёлый мотивчик она открыла холодильный шкаф. — Так ты что, даже не обедала? — удивлённо посмотрела она на меня.

— Да я только проснулась. — Я длинно зевнула. — Как дежурство в клинике?

— Хорошо, даже очень. Джон учил меня обрабатывать раны и делать перевязку. Так что я почти медсестра. А вот ты так и не научилась, — и показала мне язык.

— Вот и делай людям добро после этого! Я ей повод нашла, да ещё и самоустранилась! Так, ты есть будешь? — сделала я обиженный вид.

— Нет, не буду. После дежурства мы ходили в бар.

— Ладно, значит, мне больше достанется, — сказала я, подходя к холодильнику.

Когда я открыла его и стала принюхиваться на предмет «чем бы поживиться», то еле сдержала рвотный рефлекс. Резко захлопнув дверцу, я рванула в санблок, где меня конкретно так вывернуло. Учитывая, что ела я почти сутки назад, процесс получился крайне неприятный. На трясущихся ногах я выползла из санблока и подошла к кровати. Холодный липкий пот и дикая слабость повалили меня на неё. Лолка подскочила ко мне, чтобы перевернуть, потому что упала я вниз лицом. Судя по всему, я потеряла на несколько секунд сознание. Когда очнулась, то лежала уже на спине с холодным компрессом на лбу. Я непонимающе посмотрела на подругу. Вид у неё был очень растерянный.

— Лол, ты чего?

— Это ты чего! Может ты отравилась? — выдвинула она версию.

— Да, похоже. Я даже не помню, что ела в последний раз. Кажется, обедала в столовой в институте.

— Давай я позову Джона. Пусть он тебя осмотрит.

— Да нет, зачем. Завтра ещё целый день. Отлежусь, как-нибудь.

— Может, тебе что-нибудь принести? — неуверенно предложила Лолка.

— Ой, не надо! Мне пока так хорошо. Я лучше ещё посплю, — ответила я и повернулась на бок.

Лолла на цыпочках подошла к выключателю и приглушила свет над спальной зоной. Вид у неё был очень задумчивый. Она рассматривала спящую Веру. Та была на вид младше своих лет, хотя они с ней были ровесницы. Лолла всегда считала себя старше и мудрее, старалась присматривать за такой наивной и вечно витающей в научных облаках Вероникой. Она очень близко к сердцу приняла верино горе и постаралась стать ей, вроде старшей сестры. Как же она так опростоволосилась с тем дурацким клубом?! До сих пор не могла себя простить. Вера добрая, она не скажет ей, что это её, Лолкина вина. Она и сама это понимает. Сколь резкие и кардинальные перемены произошли с ними за этот месяц?! Гибель родителей, налёт фагианцев, экстренная эвакуация на «Ф-1», обустройство на новом месте, новая работа и новые знакомства. При мыслях о последнем, Лолла порозовела. Ей нравился Джон. Именно о таком типе мужчины она всегда в тайне мечтала, а ей попадались нахальные зазнайки, которые не видели за её яркой внешностью ни ума, ни сердца. А Лолла хотела семью и детей. Кто знает, может судьба, отняв у неё родителей, подарит ей что-то взамен? Как ей говорила Вера? «Надо верить»! — Да, девочка, тяжело тебе дался этот месяц. Вон как устала. Может сходить к профессору Киморо и попросить освободить Веру в понедельник от работы? Пусть оклемается. Так и сделаю. Если завтра ей не станет лучше, отпрошу. Лолла покрутилась ещё по комнате, завершая мелкие дела. Ей очень нравилось их новое жильё. Она столько лет жила в тесноте, что их жилой бокс показался ей царскими хоромами. В старинных хрониках упоминались такие. Говорят, что одной семье принадлежал целый дворец! Лолла наслаждалась каждой минутой, проводимой в доме, немного затягивая отход ко сну. Но усталость взяла своё и она тоже присоединилась к давно посапывающей подруге.

Глава 6

Проснулась я от ощущения мерзкого комка, поднимающегося изнутри. Скинутое одеяло улетело в один конец комнаты, а я в санблок, где состоялось моё общение с серым другом по вчерашнему сценарию. Предательская слабость и липкий холодный пот — не самое хорошее начало дня. Сил, подняться с колен, не было. Я привалилась спиной к унитазу и закрыла глаза. Как-то мне всё это не нравится. Глубоко подышала, стараясь не вспоминать, как меня только что тошнило. Уже проверено, что если об этом думать, то опять начнётся рефлекторный приступ. Открыв глаза, я уставилась в одну точку. Лолла кажется проснулась от моих скачков по комнате. Точно, слышу её шаги.

— Вера, ты чего? У тебя там всё в порядке? — постучалась она в дверь санблока.

— Почти, Лол. Я сейчас.

Пока я ей отвечала, мои глаза скользнули на полочку с разной женской мелочёвкой. Среди стандартного набора гордо стояла коробка с женскими гелевыми тампонами.

— Лол, — закричала я, — а сколько дней мы уже на базе?!

— А-а-а? Так уже больше месяца. Нам же продукты доставили уже второй раз, значит второй месяц пошёл.

— Вот … — (дальше шла непереводимая игра слов).

— Вер?!! Ты чего?! — ошалела от моего «французского» Лолка. — А ну-ка, отпирай!

Самое интересное, что от открытия, которое я только что сделала, у меня даже тошнота прошла. Я смогла, наконец, подняться и открыть подруге дверь. Она не ожидала такого резкого действия с моей стороны и чуть не упала.

— ?!

— Можешь поздравить меня. Я — дура, причём полная.

— А если поподробней? — усилила Лолка свой нажим.

— А если поподробней, то твоя подруга попала так, что на всю жизнь хватит. Лол, я, кажется, беременна.

— Как это? — растерянно прошептала она.

— Ой, Лол, это я из нас двоих «тормоз»! Как-как? Элементарно! Пить надо меньше! — до меня дошёл масштаб проблемы, и голос начал набирать обороты.

— Так, Верусь, успокойся. Тебе нельзя нервничать. Давай по порядку всё разберём. С чего ты взяла, что беременна? Может ты отравилась?

— Лол, у меня месячные последний раз были ещё на Земле, за три недели до нашего похода в «Стрекозу»! И потом, я всё-таки биолог. Я изучала физиологию и, просуммировав все симптомы, могу точно подтвердить этот диагноз.

— Так, и чего такой шум подняла? Ну беременна … и что?

— Как что? А война с фагами? А работа? А отсутствие отца у ребёнка?

— Послушай-ка меня, дорогая. Я, как историк, могу привести тебе сотни примеров из разных исторических периодов Земли, когда женщины продолжали рожать детей, несмотря на войны, на проблемы с экономикой, на климатические и природные катастрофы, на возраст и так далее! Ты мне скажи, ты его оставишь?

— Ты что, с ума сошла, спрашивать у меня такое?! Конечно оставлю! — возмутилась я.

— Так что ты себе лишними проблемами голову забиваешь: война, работа, отсутствие отца …? Малыш будет, и точка! Вырастим! Посмотри немного с другой стороны: ты сейчас под самой лучшей защитой, которую только можно обеспечить в это неспокойное время. Условия жизни здесь несравненно лучше, чем на Земле. А всем скажем, что отец малыша, в настоящее время, героически сражается за целостность и независимость нашей звёздной системы. При этом, мы скажем абсолютную правду.

Я задумалась над лолкиными словами. Она права. В наше время, когда твой ребёнок единственный, данный тебе на всю жизнь, не может быть сомнений «рожать — не рожать». Условия жизни и защита на базе и правда самые лучшие из всех возможных вариантов. Отец ребёнка … А, что отец? Я даже имени его не знаю! Ко мне отнеслись, как к девочке на одну ночь. Так чего я из-за него переживаю? Нет, может он и нормальный парень, только я помню его надменный тон. Он явно происходил из «золотой» молодёжи, и мы никогда не смогли бы оказаться с ним на одной орбите, разве что только на одну ночь. Мозг-предатель тут же выдал серию воспоминаний-вспышек от которых стало жарко и живот скрутило уже не от тошноты. Я вспомнила его глаза: такие тёплые, тёмно-серые, с золотистыми искорками. Неужели он не может быть добрым? Может … Нет, не буду об этом думать. Мы с ним никогда не встретимся. И вообще, неизвестно, переживёт ли он эту войну? Ведь выпускники Лётной Академии находятся на самом её острие. Я, как биолог, одно могу сказать совершенно точно, что генофонд он оставил отличный. В эту самую академию отбор такой жёсткий, что попадают единицы. Там конкурс до трёх тысяч человек на место! Так что, мой малыш получил замечательный набор генов.

— Вер, Вера! Ты чего зависла? Тебе плохо?

— А? Нет, Лол. Всё хорошо. Я просто всё обдумала, что ты мне сказала. Ты права. Мы со всем справимся. Я в это верю! Только, Лоллочка, у меня к тебе одна просьба будет. Давай пока подержим это в тайне. Не хочу, чтобы это как-то повлияло на работу. Да и лишние разговоры нам ни к чему.

— Хорошо, Верусь, — тут же согласилась она. — Как хорошо, что одежду свою я тебе тогда впихнула. Теперь всё пригодиться.