Гарри Поттер и древнее проявление

Темный маг бросил взгляд на полку. Горбин осторожно проследил за ним и побледнел. Хозяина заинтересовала "Сфера прошлого" — ценнейший артефакт. И настолько же темный, поскольку для того, чтобы воспользоваться его силой, необходимо испить жизни чьего-то сознания. Редко этот самый подопытный не превращался после в ходящего зомби. Но зато применяющий артефакт человек мог легко перенестись в связанное с этим сознанием прошлое.

Уголки губ Темного мага нехорошо скривились.

— Да-да, Горбин, все это хорошо, и интуиция — дело замечательное, но мне нужны гарантии. — В руках красноглазого волшебника появилась палочка, а сам владелец лавки в ужасе попятился назад, хорошо понимая намерения Хозяина.

Интуиция его не подвела. Последним, что он запомнил перед тем, как провалиться в небытие, было заклинание Темного Лорда и "Сфера прошлого", оказавшаяся в его руках. И не смотря на то, что глаза были открыты, а в теле все также трепетала жизнь, уже бывший владелец лавки не видел, как Хозяин разбил сферу в порыве ярости.

"Этого быть не могло", — пронеслось в сознании Волдеморта.

Но ему не показалось. Кто-то владел знаниями, о существовании которых, по его расчетам, не мог никто даже подозревать. Вначале поиску, а потом и разгадке этих тайн он посвятил первые десятилетия своего странствия после Хогвартса.

И этот кто-то ему был совершенно не знаком. Казался просто мифическим, восставшим из прошлого.

"Дамблдор... Не верю".

— Встань, Горбин, встань! — приказал Темный маг голосом, наполненным магическим призывом. — Ты прав, у тебя отличная интуиция. Потому ты мне еще пригодишься.

* * *

Директор не находил себе места. Плохие предчувствия трепетали в его душе. И это никак не было связано с неприятным разговором, что случился с новым Министром.

Нет, что-то непоправимое и неизбежное колыхнулось в мире.

"Неизбежное", — нервно забарабанил пальцами Дамблдор, сидя за столом в кабинете школы. Молодой феникс тихо посапывал. Бывшие директора сохраняли молчание в своих портретах, никто из них не спешил со своими советами.

Он взял со стола записку, написанную для него рукой Арабеллы Фигг. Уже зная послание наизусть, до каждого крючочка, до каждой загогулинки, Дамблдор тем не менее заново перечитал:

"Уважаемый Альбус Дамблдор, как вы и просили, присылаю вам подробнейший отчет о проживании в моем доме Гарри Поттера. Мальчик вел себя очень тихо, проводя дни напролет или в своей комнате, или в местном парке. Кажется, он в него просто влюбился. Ничем особенно не интересовался, ни о чем не расспрашивал, в большей степени был молчалив. Новости не смотрел, министерские совы с "Ежедневным пророком" у дома не были замечены ни разу.

Кошмары по ночам не снятся.

Что касается полутонников, то после Вашего совета мальчик больше о них не обмолвился. Каких либо улик существования оного представителя не обнаружено.

Единственная, с кем поддерживал связь, была Гермиона Грейнджер, через свою красавицу сову. Он сам об этом рассказал, ответив на мое осторожное любопытство. Рассказал легко, но с уловимым стеснением.

Добавить к вышесказанному больше нечего.

Постскриптум. Мое скромное мнение. Мальчик замкнулся в себе".

Чего-чего, а такого директор никак не ожидал. Организовав месячное путешествие Дурслей, планировал предоставить Гарри свободу. Очень сильно запали слова в старческую и уставшую душу: "Людям не нравится, когда их запирают!". И были сказаны они тогда с такой чистой яростью и прямо в лицо, что он не выдержал этого взгляда. В смотрящих на него глазах пылало пламя.

А вот сейчас, даровав мальчику право распоряжаться собственным временем (организовать его было не просто, почти всему Ордену пришлось сконцентрироваться на том, чтобы удерживать "Сферу Отрицания"), он ждал всего. Метаний, терзаний, увлеченных занятий магической наукой, бурной деятельности.

Ничего. Мальчик замкнулся в себе. Арабелла не ошиблась. К такому же мнению пришел Аластор.

Дамблдор закрыл глаза и спрятал лицо в ладонях. Такой простой жест. Но в тоже время такие сложные эмоции.

Великий белый волшебник, опора магического мира не понимал мальчика. Мальчика, за которым он следил с младенчества и вмешивался в его воспитание. Но одна смерть, один разговор — перечеркнули все.

"Ярость, пламя, а потом... смирение?" — Дамблдор затряс головой. "Нет, я отказываюсь в это верить!"

Он убрал руки от лица и придвинул к себе чистый пергамент, взял в руки перо, обмакнул в чернилах.

"Гермиона или Петуния?"

Но тотчас великий волшебник яростно смел все со стола. Внутри что-то надломилось, и те чувства, что бушевали в груди, выплеснулись наружу. Он заплакал. И ничего не мог с собой поделать.

Поднявшись на трясущихся ногах, старик направился к своему тайнику. Присев на корточки, вытащил из него прозрачный кубик с червячком. Игрушка его годовалого сына, о котором никто никогда не слышал. И не услышит...

"Почему я не могу мыслить, как человек!"

Тело затрясло, словно в лихорадке.

"Плевать! Я расскажу всю правду".

Трезвый автор.

Маленький спойлер: Вся правда, которую собирается рассказать Дамблдор, связана с последним разговором между директором и учеником в пятой книге. И касается она Волдеморта aka Том Реддл => и Гарри Поттера. Если правильно я понял из урывочных мнений разных людей, то моя правда имеет некие общие черты с правдой Ролинг. Сказать об этом не могу, ибо понятие не имею пока о чем 6 и 7-ые книги в саге.

Да, оставляя трезвые мнения, вы можете повлиять на какие-то будущие сюжетные элементы фанфика. Но вы не можете точно повлиять на:

— главный пейринг;

— итоговую участь главных героев;

— системаобразующие элементы (сущность Волда (Гарри), некоторые артефакты, образы некоторых чудищ и еще не знаю что).

Глава 11. Самое опасное звено — скрытое. Часть I.

Для пути Посвящения магия — не выдумка досужих писателей и не шарлатанство. Это бесконечные возможности для самовыражения.

Из учебника Великих Учителей.

День своего шестнадцатилетия лично я окрестил днем гениальных озарений и нелепых оплошностей. Мой милый кот согласился только со вторым.

Нет, это же надо было.

Вначале догадаться попросить его о том, чтобы наложил на меня малюсенькую иллюзию, потому и долговременную. Для того чтобы скрыть не затянувшийся рубец на щеке. Странно, но на теле раны исчезли полностью.

Но вот потом... Так нелепо открыться перед Дамблдором. Я знаю, вида он не подал, но наверняка сообразил, что к чему. Так было всегда. Не договаривая ему что-то, он это чувствовал.

Но важнее всего, это был и день страшных тайн.

>>> Часть I.

"И появился он ровно на его день рождения..."

Только пробили часы, возвестив о наступлении полуночи, как в дверь постучали.

Гарри прислушался. Конечно же, в эту ночь он не мог спать, сидя на кровати и смотря через окно на небо. На звезды, в ночную сказку. Там было спокойно, там было...

Тихо. В дверь постучали снова. Настойчивее. И вновь он не услышал шагов ни тетушки, ни дядюшки. А он умел их различать.

"Это за мной! По-видимому, услышать должен только я!"

Гарри поднялся с кровати, взял с подушки волшебную палочку.

— Остроух, пойдем со мной, — парень его не видел, но знал, что маленький друг здесь. — И постарайся быть бесшумным. Я знаю, твоя маскировка идеальна, но и среди нас есть сильные волшебники. И профессор Дамблдор, не знаю, получится ли тебе скрыться с его глаз. Он видит даже сквозь мантию невидимку.

— М-м-р, не думаю, — послышался мягкий голос дьякота из пустоты. — Твой волшебник не сквозь мантию видит, а того, кто скрыт под ней. Это разные вещи.

— Убедил, — спорить с дьякотом дело неблагодарное, — в путь. Я рассчитаю на твое благоразумие.

— Буду тих, как упырь на рассвете. Мне же все будет вновь!

Они спустились в гостиную. В дверь настойчиво и одновременно сдержанно продолжали стучать.

— Да, — Гарри, повернув замок, толкнул ее и повстречал героя сказок. На пороге стоял старый волшебник, облаченный в голубую мантию, с высокой остроконечной шляпой, на которой сияли звезды, в очках полумесяцах, но главное — у него была длинная седая борода.

— Здравствуй, Гарри.

— Профессор Дамблдор! — Гарри удивился и растерялся. Не предполагал, что за ним зайдет лично директор. Наверняка сейчас не найдется более занятого волшебника во всей Англии.

Потому парень даже не улыбнулся, разглядывая посетителя и дивясь его наряду.

— Впустишь в дом? — поинтересовался старичок, выждав паузу. — Хотелось бы выпить чайку с дороги, перед тем как мы отправимся в путь.

— Да-да, — исправился парень, пропуская гостя вперед.

Директор, зайдя, первым делом внимательно осмотрелся. Но задержав взгляд на диване, решительно подошел к нему.

— Гарри, надеюсь, ты уже собрал свой чемодан? — поинтересовался старый волшебник, усаживаясь в мягкое ложе. — Уже как минуту, тебе шестнадцать лет, а я здесь за тем, чтобы отправить тебя в Пристанище [1]. Помнишь?

— Я сейчас, профессор, мои вещи в комнате, — Гарри хотел было подняться к себе и заодно обдумать, как себя вести при директоре. Пока он этого не знал и потому терялся под оценивающим взглядом из-под странных очков.

— Не утруждай себя, — улыбнулся старичок. — У багажа ножки отрастут, авось, сам себя потащит. — Он достал палочку, и по воле взмаха на столе появились две чашки с ароматным чаем. Стол к дивану пододвинулся на оживших ножках. — Присаживайся, Мерлин правый, кто гость, я или ты?

Гарри впервые за время встречи улыбнулся, усаживаясь напротив директора в кресло. Искренне улыбнулся.

— Ну, что же, — сделав первый глоток, начал Дамблдор. — Ты, наверное, спрашиваешь себя, почему лично директор Хогвартса пришел за тобой. Да еще ночью! Не отвечай, вижу. Так вот, — и заговорщицки перешел на шепот, — я решил сделать первым тебе подарок. Ведь, признайся, уже не терпится применять магию? — Дамблдор кивнул на палочку, которую Гарри положил на стол рядом с блюдцем.

— Вне школы мне нельзя колдовать, — скептически отметил он.

— Ай-ай, Гарри. За два месяца, что ты отсутствовал в волшебном мире, там произошли поистине разные события. — Улыбка сползла с лица Гарри. Его мысли завертелись вокруг Волдеморта и тех непоправимых вещей, которые тот уже мог натворить. Но, словно этого не заметив, Дамблдор закончил:

— Новый Министр магии пересмотрел эти ограничения и решил разрешить колдовство общего применения для всех волшебников, достигших пятнадцати лет.

— Новый Министр?

— Гарри! Когда тебя политика интересовала больше твоего дня рождения? — шутливо изрек Дамблдор, а про себя отметил, насколько все-таки молодой волшебник немногословен. Говорит ровно столько, сколько необходимо. Ни словом больше. — Обо всем ты узнаешь в Пристанище. Мы же говорили о моем подарке. Я думаю, что он тебе обязательно понравится. Я, словно добрый джинн, практически исполню твое желание.

— Я теряюсь в догадках, профессор, — Гарри развел руками и улыбнулся. Вот теперь улыбнулся по ситуации.

— Попроси меня обучить тебя заклинанию, которым ты очень хочешь овладеть. И в эту волшебную ночь у тебя обязательно получится.

— Вот так просто?

— Конечно, не так просто. Мы можем только догадываться, какие магические силы переплетены в этом старом обряде. Тебе сегодня исполнилось шестнадцать лет, я очень старый и опытный волшебник, а потому — сейчас могу передать тебе частичку своего искусства. Этот обряд уже давно не применялся, потому забыт. Нам достаточно скрестить наши палочки.

— Любое? — новость оказалась поистине волшебной. — Профессор, вы меня разыгрываете.

— Как можно, Гарри, как можно! Обязательно любое получится, какое только пожелаешь, — Дамблдор был искренне рад, когда увидел вмиг зажегшиеся волшебным сиянием глаза молодого волшебника. — Только не прогадай. Выбирай тщательней.

Нет, Гарри прекрасно знал, чего хотел. Не раз он вспоминал перед сном свою последнюю встречу с Волдемортом, а потом и последующее сражение этого монстра с единственным равным ему магом. И тогда-то Дамблдор показал действительно удивительное искусство оживления неживого.

— Я бы хотел научиться оживлять статуи, профессор. Я до сих пор под впечатлением от золотой статуи колдуна, защищавшей меня от неминуемой гибели.

— Похвально, — оценил выбор старый волшебник. — Я ожидал чего-то подобное от тебя, не скрою. Потому был готов. Гарри, позволь тебе предложить очень похожее по назначению заклинание Imprecari daemon [2].

— Что это?

— Заклинание ангела-хранителя, способного оградить тебя от многих опасностей не хуже каменной статуи. Это высшая Светлая магия и Трансфигурация в одном котле. Мне будет спокойнее за тебя, если ты научишься этому заклинанию.

— Профессор...

— Да, Гарри?

— Научите меня тогда ему.

— Конечно, мой мальчик, — Дамблдор впервые за разговор назвал молодого волшебника так, но никакой реакции не последовало. Старичок одной рукой погладил бороду: "очень хорошо", — а другую, в которой держал палочку, протянул над столом. — Скрестим наши орудия.

Гарри протянул свою палочку неуверенными движениями и, замирая, прикоснулся ею к бузиновому древку. На мгновение ему почудилась, как магические путы неразлучно связали две палочки, и приятное тепло разлилось по руке до самого плеча, на котором совсем недавно полностью исчез шрам от раны.

Все неприятные ощущения в руке, появившиеся после безрассудного путешествия в Лютый переулок, остались где-то позади, словно их и не было. Остроух еще утверждал, что причиной недомоганий в руке явилось вовсе не ранение, а Знак, получившийся у Гарри единожды. Дьякота это озадачило и испугало. Не должно быть так.

"Только, если... если ты не отдаешь частичку себя, чтобы обрести новую".

— Ну, вот, обряд завершен, — Дамблдор опустил руку. Улыбнулся в бороду. — Теперь не стесняйся, попробуй воспользоваться заклинанием. Нам обоим не терпится полюбоваться.

— И как мне это сделать? — Гарри все-таки еще не верилось, что вот, хлоп, и он овладел высшими чарами. Да не просто высшими чарами, а относящимися не к одному разделу магии.

— Подумай о каком-нибудь образе, предмете там, птице или животном, — здесь старый волшебник сделал еле уловимую паузу, — в общем, о том, под защитой чего или кого ты хочешь находиться. Взмахни палочкой, — красивым и элегантным движением продемонстрировал Дамблдор, — и произнеси магическую формулу: _i_m_p_r_e_c_a_r_i _d_a_e_m_o_n. Если не получится, не огорчайся, попробуй другой образ. Обычно у каждого волшебника Хранитель свой и настолько индивидуален, и знаком ему, что выбирается быстро. Давай, Гарри, пробуй! Помни, сегодня волшебная ночь.

Гарри на мгновение закрыл глаза, стараясь как можно подробнее представить своего потенциального хранителя. Ему даже не пришлось долго раздумывать и сильно стараться, в подробности представляя его.