Ленивый засранец

— Какого беса тут происходит?

— Немного уличной магии. — Я оттряхнул руки и глубоко вдохнул. Тело ныло как после кросса, очень хотелось пить, но такого вкусного воздуха не пробовал давно. Магическая чистота, несравнимая даже с высокогорной морозной свежестью.

— Это просто... невероятно! — офицер аж поперхнулся, таращась по сторонам во весь глаз. — Никогда такого не видел! А ты случаем не...

— Не-не-не! — я отвернулся и затряс ладонями. — Я всего лишь бедный молодой волшебник. Наверное, сама природа устала от вашей помойки, вот и навела порядок. Кстати, хочу обратиться к горожанам. Но меня они вряд ли послушают, а вот вас легко. Передайте им несколько небольших, но очень важных наставлений, и никакая чума вас не тронет. Идет?

* * *

Народ снова собрался на площади, на сей раз по приказу Томана. Командир, насколько я понял, заодно был и мэром и ведал всеми насущными вопросами. Трибуной для него стало лобное место — высокий деревянный помост с плахой. Кровь на ней смыли дожди — видимо, уже давненько никого не приговаривали к смерти. Но все равно при виде рыжего пенька у меня зачесалась шея.

— С завтрашнего дня в Дюнвике вступают в силу новые законы, — громогласно произнес майор, разворачивая листок с записанными под диктовку санитарными нормами. — Все они нужны для защиты от чумы. Нарушителей будем нещадно пороть! Итак, внимание. Первый закон — отныне все, от мала до велика, должны мыться минимум три раза в неделю.

Люд недоуменно забубнил, пожимая плечами и переглядываясь.

— Тишина! — медвежий рык угомонил ропщущие шепотки. — Второй закон — раз в месяц каждый должен сходить в баню. Описание бани передано старшему зодчему, стройка начнется уже завтра.

Я наблюдал за притихшими горожанами из замковой башенки и с трудом скрывал злорадную ухмылку.

— Третий — мусор из окон не выбрасывать, а собирать и вывозить в лес. Чем дальше — тем лучше. Для удобства неназванный колдун дал мне описание телеги-мусоровоза, кузнецы уже начали работу.

Если бы не страх наказания и строй угрюмых солдат, собравшиеся наверняка учинили беспорядки из-за обилия непонятных слов и ритуалов, которые отныне придется соблюдать всем подряд. Но это ничего, ведь цель полностью оправдывает средства.

Майор прокашлялся — будто гром грянул — и продолжил:

— Четвертый закон — каждый день чистить улицы от грязи. Пятый — прорыть дренажные канавы. Зодчие займутся ими сразу после бани. Шестой — протухшее не есть. Седьмой — мыть руки перед едой. Восьмой — не играть с мертвечиной. Вряд ли вы все их запомнили, поэтому глашатаи обязаны ежедневно утром и вечером напоминать о новых указах. Восемь простых правил — и никакой чумы. Собрание окончено. Разойтись!

— Здорово придумал, — похвалила Лира. — Сразу видно — в тебе сокрыта мудрость Избранного.

— Кончай, а? — фыркнул я. — Жить в чистоте и порядке — не мудрость, а полезная привычка.

— Ах, эта божественная скромность, достойная лишь высшего разума, — девушка совершенно искренне захлопала ресницами. — Ты мог бы купаться в славе и почете, но предпочел остаться в тени.

— Если все узнают, что я Избранный — хотя я не Избранный — мне ни одна девка не даст. Поэтому даже не вздумай проболтаться. Телепортирую в такую дыру, откуда сама Тенеда не вытащит.

— Сэр Леонид. — В комнату вошел майор. — Горожане приступили к помывке. Не знаю, поможет или нет, но дышать стало гораздо легче. Полагаю, вы заслужили награду. Особняк мэра с недавних пор свободен. Можете пожить там, пока не найдете попутный корабль.

— Спасибо, — я поклонился, пряча алчную ухмылку. — Есть еще пара просьб. Небольших.

— Слушаю.

— Лира станет моим личным телохранителем.

Томан взглянул на подчиненную, та смиренно кивнула.

— Как скажете.

— Еще нужна прислуга. Убираться и готовить самому влом, поэтому найдите трех девиц покрасивее. Старше восемнадцати, — загнул палец. — Здоровые зубы. Пониженная социальная ответственность, но не портовые шлюхи. Опционально — с большими сиськами.

Офицер слушал и молча кивал. Когда я закончил наглеть, без сомнений и возражений отчеканил:

— Прикажу поручикам. Уж они-то знают всех красивых и здоровых девок.

— Прекрасно. Еды и бухла куплю сам, денег хватает. За сим до свидания — пора готовиться к вписке... то есть, к скорому отбытию.

Похоже, природа и правда обрадовалась моей уборке. В кои-то веки распогодилось, выглянуло солнышко и заблестело на мокрых камнях мостовой. И этот запах как после дождя... блаженство!

— Похоть и блуд ведут к падению во тьму, — назидательно произнесла Лира.

— Я тебя умоляю. С каких пор ты стала такой правильной? Вчера хотела отрезать мне пальцы, а теперь хуже монашки.

Спутница вздернула носик.

— Вовсе нет. Просто хотела напугать.

— А теперь просто перестань нудеть — и считай, что я поверил в твою байку. Эту неделю все равно проведу в адском угаре, и ни ты, ни твоя богиня мне не помешают.

Линн вздохнула, но промолчала.

— Кстати, а где тут прибарахлиться можно?

Меня любезно сопроводили на площадь, к неприметному зданию с деревянным щитом на цепях. На вывеске выдолбили стамеской иглу и катушку ниток. К удивлению, лавка портного напоминала вполне себе современные бутики. Вдоль стен на манекенах висела одежда, на полках пылилась всякая мелочевка — портупеи, ремни, шнурки и даже ножны, под ними нестройными рядами стояла обувь. В углу виднелась ширма, за ней поблескивало ростовое зеркало. Можно сразу купить, можно снять мерки и пошить на заказ. По словам мастера, крой займет совсем немного времени — недели четыре.

Хозяин, кстати, походил на одного полурослика из известного фильма: низенький, седой, в красном жилете и очках.

— Здравствуйте, здравствуйте, — залебезил он. — Чем могу помочь?

— Да мы только посмотреть.

— Прошу, пожалуйста. Заходите, смотрите, выбирайте. Лучшие ткани, заморские!

Долбаные продавцы-консультанты. Достанут и в фэнтези.

Многие вещи выглядели вычурно и неудобно, а я привык к свободе и простору, чтобы нигде не жало и не терло. Поэтому выбор пал на белую рубашку со шнуровкой на груди, короткую кожанку с утепленной подкладкой и черный плащ с капюшоном. Как вы могли догадаться, шастать в синем или красном было чревато: даже спрашивать за шмот не станут — стрельнут из кустов и все.

Брюки взял самые обычные. Сапоги — кожаные, повыше колен. И вода не затечет, и грязь месить сподручней. Переоделся, покрутился перед зеркалом — Индиана Джонс, блин, только шляпы не хватает. Побриться бы еще, хотя со щетиной я выглядел в разы круче. Сложил пальцы пистолетами, ткнул в зеркало и белозубо улыбнулся — красавчик.

— Сколько за все?

— Пять золотых, — ответил тут же возникший за спиной лавочник.

— А в серебре?

— Пятьсот ровно.

— Да вы издеваетесь?

— Ни в коем разе! Наоборот — со скидкой отдаю, от сердца отрываю. Заморские ткани, лучшая кожа, первоклассный пошив!

— Отстой, — я поднял воротник и покрасовался еще разок. Расставаться со столь моднявым прикидом не хотелось, а возиться с целой горой серебра — лениво, да еще и вопросы могло вызвать ненужные. И тут решение как обычно нашлось само собой. — А дайте-ка золотой в долг. Под ее, — кивок на Лиру, — гарантиию.

— Эм... — хозяин замешкался, переводя взгляд то на странного и явно небогатого парня, то на замаранную помятую девчонку, выглядящую как сбежавшая каторжанка. Но то ли мое колдовское обаяние, то ли нежелание связываться со стражей вынудили коротышку расстаться с золотым — причем, как он наверняка думал, навсегда.

Я вышел на улицу, сунул руку в карман и "отсчитал" нужную сумму, а один злотый приберег для дальнейшего "размножения".

— Вот, держите. — На прилавок со стуком приземлилась блестящая башенка.

Старик, мягко говоря, удивился, но задавать вопросы не стал. Лишь пожелал удачного дня. Уходя, краем глаза заметил, как он пробует монетки на зуб.

— Ну, как я тебе?

— Неплохо, — буркнула спутница.

— Неплохо? И все?

— Самолюбование — грех. И я не собираюсь его пестовать.

— Какая же ты скучная стала.

Лира ничего не ответила, но сжатые губы и надменный взгляд без лишних слов намекали на ее правоту и мою постыдное низменное поведение. Ну, что поделать: вчерашний подросток, обделенный силой и женским вниманием, в первую очередь займется гиперкомпенсацией — это вам любой психолог скажет. А я не герой, никогда им не был и не собирался наверстывать упущенное, всецело озабоченный грядущим распутством.

* * *

Особняк мэра вклинился между ратушей и, как подсказала девушка, оружейной. Высокие стрельчатые окна, черепичная крыша, недавно выбеленные стены. Бонусом окованная железом дверь — такую только тараном выносить, да и то с десятого раза. На первом этаже расположились кухня и приемная, на втором — спальня. Кровать с балдахином занимала почти всю комнату, да и вообще домишко оказался на удивление тесным. Впрочем, в Дюнвике вообще хрен протолкнешься.

Но самое главное — погреб. Глубокий, с целым штабелем бочонков и одуряющим винным духом. Рядом на полке лежали молоток, топорик и ящик с бронзовыми краниками. Вот бы еще подписали, где какое пойло хранится, но искать его опытным путем я был готов хоть сутки напролет.

В первом плескалось крепленое сладкое вино. Чуть не отбил пальцы, вгоняя острую трубку в доску, но мучения того стоили. Принес из кухни большую глиняную кружку, и дело сразу пошло веселее.

— Пьяница, — фыркнула Лира.

— Не ной. Накати лучше.

— Обойдусь, — она поморщилась, будто я предложил ей хлебнуть из лужи.

— Как знаешь. Но если надумала нудить всю дорогу — лучше иди крыльцо посторожи.

Спутница ушла, задрав нос, а я продолжил дегустацию. Вино трех сортов, пиво темное, светлое, сидр, брага, медовуха. Баки заправлены, ключ на старт, алконафт Ленский к недельному полету готов! Однако малость не рассчитал силы, и хлебнув по глотку из каждой тары, с непривычки перестал чувствовать ноги.

— Хозяин! — донесся сверху молодецкий голос. — Служанок заказывали?

Кое-как поднялся по лестнице, вздрагивая и шатаясь, и обнаружил у входа двоих парней чуть постарше меня — разудалых, усатых, в легких доспехах и синих плащах. Рядом мялись девицы, с любопытством осматривая особняк, где им наверняка не доводилось бывать и вряд ли когда-либо еще доведется.

Одна златовласая, крутобокая, с выпирающей из корсета пышной грудью. Вторая — рыженькая, щуплая, глазки опустила, вся из себя няша-стесняша. Третья — стриженная под мальчика брюнетка, и по ее голодному взгляду сразу понял — скоро меня оседлают особо жестким способом.

Предвкушение вскипятило кровь, но от этого я лишь крепче захмелел. Благо дар никуда не делся — незаметное касание, будто висок почесал, и все прошло. А балбеска с косой все уверяла, что пьянство — нехорошо. Было бы нехорошо, дар бы и не откликнулся, а раз и по пьяни фурычит, значит все ровно. Ха!

— Спасибо, ребята. Передавайте привет майору, дом отличный. А вы, красотки, займитесь делом. В подвале бочонки — нацедите по бутылке с каждого. Хотя нет — по две. Там вроде жратва еще есть — приготовьте чего-нибудь и отнесите в спальню. У нас сегодня некультурное мероприятие.

— Сколько? — нагло спросила темненькая, и речь определенно шла не о времени или количестве еды.

— Смотря что умеете, — той же дерзостью ответил я, чтобы шаболда знала, кто в доме ходзяин. — И на что готовы.

Девушки переглянулись. Едва запахло деньгами, они вмиг перестали мяться и перешли к делу.

— Чем больше отстегнешь — тем больше сумеем, — заявила блондинка, как бы невзначай поправив корсет.

Я улыбнулся — во всем люблю деловой подход.

— Надеюсь, этого хватит.

На пол посыпалось золото. Монеты слетали с ладони одна за одной, звеня и маняще сверкая. Пышная, недолго думая, рухнула на четвереньки и стала совать добычу в ложбинку меж доек. Когда место кончилось, принялась пихать за щеки как хомяк.

Видя, что денег все меньше, рыжая и брюнетка устроили драку.

— Стоять!! — заорал не своим голосом.

Не знаю, отчего так вышло, но в комнате буквально грянул гром. Ничего не поломал, никого не ранил, но уши заложил до звона. Ошарашенные служанки вскочили и выстроились как солдаты на параде. С трудом сдержал смешок, видя распухшую мордашку блондинки, но веселиться было рано. Если эти дуры не будут слаженно работать, вписка кончиться весьма трагично.

— Устроили тут. Вам сказали, кто я?

Гостьи вполне ожидаемо завертели пустыми головами.

— Я — колдун, — сказал тоном, после которого лишь безумец отважился бы усомниться в моих словах. — Будете чудить — превращу в крыс. Вздумаете ослушаться — в жаб. А сделаете все как надо — озолочу. Кто больше постарается — больше и получит. Поняли?

Ответом стали энергичные кивки, будто красавицы уже приступили к служебным обязанностям.

— Отлично. Эти деньги поделите на троих. И бегом за работу. Чтобы через час все готово было!

* * *

Мэр принимал просителей на высоченном обитом кожей кресле, на нем-то я и развалился, набрав полную кружку пива и закинув ногу на ногу. Потягивая пенное, наблюдал, как девчонки носятся по дому. Причем каждая старалась выделиться в меру сил и смекалки: то глазками стрельнет, то соблазнительно оближет губки, то выгнется в интересной позе.

Бесконечные деньги. Неиссякаемая сила. Абсолютная власть. Такое попадание по мне!

— Господин... -ко мне подошла блондинка с веничком для пыли. — Под креслом грязно.

— Ага, понял.

Раздвинул ноги пошире. Не пересаживаться же, в самом деле?

Дальше все случилось слишком быстро. Даже не понял сперва, что вообще происходит. Штаны оказались расстегнуты, а мой хрен — у нее во рту. От неожиданности аж дышать перестал и спустил за пару секунд. Улыбнувшись, дерзкая пышка застегнула портки и как ни в чем не бывало ушла. Это прекрасно видела рыжая, и дабы подстегнуть ее мотивацию, громко произнес:

— Похвальное рвение. Премию получишь.

А у самого сердце ухает, ноги свело, голова кругом. Раньше видел подобное только в порнухе, а тут на тебе. Это сказка? Это сон? Интересно, все маги так живут? Хотя причем тут, блин, маги. Были б деньги, а желающая отсосать за них всегда найдется.

Из подвала вышла рыжая. С бутылкой вина, но без платья. Без спросу села на колени, якобы наполнить кружку. Не стал ходить вокруг да около и внаглую сжал высокую упругую грудь. Волшебная палочка вновь наполнилась колдовской силой, но красотка подмигнула и ушла, виляя задом. Этой премию не дам.

— Хозяин! — донеслось сверху. — Все готово!

Поднялся, на ходу стаскивая обновки. Служанки уже разделись и жадно хлестали из горла, сверкая небритыми подмышками. Впрочем, подмышки — далеко не самые густые заросли, но после полулитра крепленого на подобные мелочи закрываешь глаза.

Плюхнулся на кровать. Блондинка попыталась взгромоздиться на меня, но пацанка ее грубо оттолкнула.

— Куда прешь, корова?!

— Щас как дам по роже, глиста! — окрысились в ответ.

Пришлось пресекать в зародыше грядущую потасовку. Нет, не подумайте — пусть дерутся, но только когда мне до них не будет никакого дела.