Галопом по Европам

— Магнитик, магнитик... — задумчиво произнес папа, окидывая взглядом прилавк. Глаза разбежались, выбор был слишком велик. И он решил предоставить дело детям: — Вы сами выберите, а то мне все нравятся.

Магнитиков на витрине было много, самых разных. Но большинство из них с церквями. Ромка это как-то не очень понимал. Поэтому выбрал из остальных. Сначала ему захотелось магнит с паровозом, который они облазили вместе с Катькой, был и такой. Но потом он остановил свой выбор на фотографии белой крепостной башни.

http://www.temples.ru/private/f000306/306_0018545b.jpg

— Пап, давай вот этот, а?

Катя нетерпеливо пританцовывала рядом, и тоже интересовалась магнитиками. Они были яркими с названием города, гербом и разными достопримечательностями.

— Мне тоже нравится. А что это? И почему она белая?

В Нижнем Новгороде башни Кремля были из красного кирпича.

— Хм, неплохо, — пробормотал папа, разглядывая выбранный магнитик. — Ну, берем. Башня белая, потому что ее побелили. А вот что это за башня... Наверное, сторожевая. Надо будет потом в интернете почитать про нее.

Побелили — это от слова побелка, но ведь побелка же смывается, Катя уже пробовала слюнявить пальцы и растирать побеленную часть стены. Она была высоко, поэтому пришлось встать на стул, но не это главное. А вот если дождь?! Он же смыть должен всё. Однако не смыл.

Про сторожевую башню девочка уже слышала, и снова, как в тот раз, представила одинокого стража с ружьём, который не покидает свой пост ни в какую погоду.

Пока Катя рассматривала картинки своего воображения, папа оплатил покупку и аккуратно спрятал магнитик.

— Надо Андрея Аркадьевича спросить, — предложил Ромка.

Экскурсовода рядом не было, но мальчишка уже твердо решил, что по дороге его можно спросить о чем угодно. Если уж он про новый памятник на Белорусском вокзале столько знал, то про башню в Вязьме знает точно.

— Хорошая идея, — согласился папа. Но у него была и своя идея: — Я тут кое-что посмотрел, а сейчас хочу и вам показать. Думаю, вам будет очень интересно. Идем!

И он повел детей в зал ожидания, где на стенах были развешаны впечатляющие картины с видами Вязьмы. Было бы просто непростительно не показать сыну и дочери эту бесплатную картинную галерею.

— Мы идем, — радостно поддержал Ромка.

Кстати, Андрей Аркадьевич говорил, что в здании вокзала есть что-то интересное. И наверняка он имел ввиду не киоск с сувенирами.

Внутри вокзал казался еще меньше чем снаружи. Несколько шагов и они были уже у противоположных дверей, ведущих на платформу. Но выходить папа не стал, он свернул налево, там оказался зал ожидания. Совсем небольшой. Но зато на стене висели большие красивые картины. На одной из них была изображена городская площадь, какой она была, наверное, лет двести тому назад.

http://na-progulke.ru/photo/vyazma100.JPG

— Ух ты... — тихо и восхищенно произнес Ромка.

Катя, все еще в мыслях о побелке и стороже, молча шла за папой и братом. Но увидев такую красоту, проскочила мимо Ромки к следующей картине.

— Смотри, Ром, тут ещё картины, — обернулась к восхищенному братику непоседа.

http://cs3.livemaster.ru/zhurnalfoto/b/9/9/140923104709.jpeg

Но тут она окинула взглядом противоположную стену и восхитилась ещё больше: — Ой, а тут прям, как в театре, — выдохнула она, увидев собранные, как в опере, белые шторы во всё окно.

Ромка посмотрел, куда показывала сестренка. Широкие окна были занавешены большими белыми занавесками. А за окнами широкая платформа и освещенные окна их поезда. Театр? Да не особо похоже на театр.

Мальчишка озадаченно взлохматил пятерней волосы на затылке. Что же Катька имела ввиду?

Катюшка сразу заметила замешательство брата и показала на занавеси пальцем.

— Вон, смотри как висят, я такие же в театре видела. И в клубе на окнах.

И девочка двумя руками в воздухе нарисовала что-то МММ_образное, размахивая руками, как дирижер в оркестре.

И правда, было похоже. что-то такое Ромке припомнилось. Вот это у Катьки наблюдательность. Между прочим, мальчишку тоже часто за наблюдательность хвалили, но не за занавески, конечно.

Папа важно кивнул головой. Он, кстати, тоже не сразу понял, что имела ввиду дочка, но после её объяснения всё встало на своё место.

— А вон там башня, как на магните, — быстро переключилась Катя на историческую картину.

— Да, это она, — подтвердил папа, уже знакомый с картиной. Но профессиональная скрупулёзность заставила его уточнить. — Или очень похожая.

— А я понял, — воскликнул Ромка, от избытка чувств слегка пританцовывая на месте, — Вот эти картины подряд как бы история города.

Потом, погрустнев, добавил.

— Жаль, что у нас в Нижнем такого нет...

— А почему ты думаешь, что нет? — возразил папа. — На вокзале нет, но ведь вокзал это ещё не весь город. В краеведческом музее наверняка есть. А может где ещё. Мы ведь не все знаем даже в нашем городе.

— В музее не так интересно, — вздохнул мальчишка. — А тут ведь люди приходят совсем не в музей. Просто чтобы в поезд сесть. И такая красота.

— Да, пожалуй, — согласился с доводами Николай Сергеевич. — Так действительно лучше. Вот только есть одна опасность...

Тут он сделал многозначительную паузу, подманивая сына в ловушку. А непоседливый Ромка, естественно, в неё не просто угодил, а влетел со всего размаха.

— А какая?

— Засмотреться на картины и пропустить свой поезд. Так что давайте-ка возвращаться, а то мама без нас уедет.

Поглядев еще раз на живопись, папа решительно взял детей за плечи и развернул к выходу.

Катюшка испуганно обернулась на папу, её взгляд будто спрашивал, разве такое может быть, чтобы мама без них куда-то уехала.

Впрочем, ни задавать вопросы, ни ждать ответа на них девчонка не стала, она бегом рванула к двери, которую в этот момент пытались открыть, чтобы войти в здание.

Катя шмыгнула, пригнувшись, в образовавшуюся щель, под рукой другого пассажира, и вымелась на прохладную улицу.

После теплого вокзала девочку сразу же пробрало сквозняком. И она запрыгала на месте, согреваясь.

По ощущениям Ромки у них оставалось еще много времени. Минут десять. Но папе виднее, он взрослый и опытный. К тому же они все что было интересного уже видели. Так чего же тут топтаться, надо скорее поделиться радостью с мамой.

Мальчишке тоже показалось, что за те несколько минут, пока они были в здании вокзала, здорово похолодало. Голые руки и ноги покрылись мелкими пупырышками.

— Пап, мы с Катькой добежим побыстрее до вагона, хорошо?

Будь Ромка один, он бы ни за что холодку не поддался. Но рядом была Катька, младшая и любимая. Значит, он должен был о ней заботиться, ведь он старший брат.

— Бегите, конечно, — разрешил папа.

Поезд вот он стоит, платформа просматривается, всё под контролем.

Кате очень понравилось, как брат хорошо придумал. И пробежаться она была очень даже не прочь. Но на всякий случай девочка спросила:

— А ты знаешь, куда бежать?

— Конечно! — уверенно ответил Ромка и рванул вдоль поезда.

Во-первых, он просто помнил, напротив чего выход из их вагона. А раз так, то во-вторых тут уже было просто ненужно.

Ну, если брат так уверен, то можно бежать за ним, тем более, что его ноги уже мелькали впереди. Однако сначала обернуться и посмотреть, а где папа, а потом уже пускаться во все лопатки.

— Погоди, я не успеваю, — крикнула Катя в спину Ромке, — и папа... тоже!

Мальчишка, естественно, тут же сбавил скорость. Так чтобы Катька могла его догнать. А когда догнала, то почти сразу выяснилось, что они уже добежали.

— Видишь, в окне табличка с семеркой? Ты же знаешь цифру семь. Значить, это наш, седьмой вагон, — не упустил он случая разъяснить сестренке свое решение.

Катька цифры отлично знала, а вот сопоставлять их с номерами маршрутов еще не научилась. А Ромка умел, вот только когда именно он научился, совершенно не помнил.

Цифру семь Катя, конечно, знала. И на что похожа, и в тетрадке её писала, и число знала, на картинках считала козлят и гномов.

— Вижу, — подтвердила Катя, одновременно жалея, что сама не смогла догадаться, и гордясь сообразительным братиком, — я просто не знала, где он, вначале или в конце поезда. С головы или с хвоста считать.

Катю очень забавляли эти фразы дикторов на железных дорогах — нумерация вагонов начинается с головы поезда. Что нумерация — это счет по порядку, девочке уже объяснили, а вот то, что у поезда бывает голова и хвост — это было смешно. Будто поезд — это удав, который ползет по рельсам, делая вид, что направляется по своим делам.

"Хорошо, что нам не попались два девятых вагона, — улыбнулся про себя подошеддший папа, вспомнив известный рассказ. — Это было бы весело..."

— Ну, забирайтесь, — сказал папа и одним движением перенес Катюшу, котрая ловко подогнула ноги, чтобы папе было удобно, с перрона в вагон. С Ромкой такой фокус провести было бы затруднительно, "он уже большой".

Ромка не знал, о чем подумал папа, но сам думал примерно о том же. Из возраста, когда его так переносили в вагон он, конечно, уже вырос, а вот до возраста, когда мог бы так перенести в вагон Катю, еще не дорос. Поэтому, добежав до вагона, мальчишка и остановился. Нужно было дождаться, пока подойдет папа, а не заходить в вагон одним самим. На всякий случай.

Ромкиной взрослости хватило только на то, чтобы когда папа перенес Катьку самому ловко запрыгнуть в тамбур. Это было совсем просто, главное только чтобы шлепки с ног не свалились. А то упадут вниз на пути, и все... Останутся в Вязьме. Ведь нельзя же лезть под вагон, когда поезд вот-вот тронется.

Но пацаненок знал, что и как делать, поэтому шлепки остались на ногах.

Катя, оказавшись в тамбуре самой первой, открыла дверь и нырнула в коридор, вернее его начало, где стоял титан с водой и была немного приоткрыта внутрь дверь купе проводницы.

Катя сунула туда нос, сразу отметив на белом ящике лоток со всякими вкусняшками к чаю, и так же быстро вынырнула, чтобы первой пробежать и по коридору.

Однако коридор не был пуст, как ожидала девочка. У второго окна стоял, задумчиво глядя вдаль, их экскурсовод.

Катя негромко мявкнула:

— Здрасти, — и бочком просочилась мимо, заняв место у третьего окна.

Андрей Аркадьевич улыбнулся и приветливо кивнул девочке. В свой черед папа тоже кивнул Андрею Аркадьевичу, но на долгую беседу он не был настроен. Катюша помогла, и папа быстро прошел по коридору вслед за ней.

— Идем в купе, — сказал он дочке. — А то мама соскучилась.

Пользуясь правом взрослого, он не стал дожидаться ответа и повел девочку в купе.

А вот Ромка мимо гида тоже молча не прошел.

— Андрей Аркадьевич, а вы еще не уходите, будете здесь стоять?

— Да, я собирался еще немного постоять, — кивнул экскурсовод.

В дверях купе папа услышал короткие фразы сына и гида и хмыкнул про себя: "Ну всё, попал Аркадьич. Наткнулся на благодарного слушателя." Но спасать руководителя группы он не ринулся, прошел внутрь и закрыл дверь.

— Всё, нагулялись, набегались, паровоз осмотрели, магнит купили, — доложил он маме и сел на свободную полку. — Ромка в коридоре, с Андрей Аркадьевичем.

— Не замёрзли? — заботливо спросила Света у дочки и мужа, попутно прислушиваясь к происходящему в коридоре. Запертая дверь надежно блокировала звуки. Но неожиданно она отворилась и в проеме обозначилась фигурка Ромки.

— Па-ап, а дай пожалуйста магнитик с башней, я его Андрею Аркадьевичу покажу.

— А, да, конечно, — ответил папа и, пошарив в кармане, отдал сыну свежекупленный магнитик. — Расскажешь потом, чего выяснишь. Нам тоже интересно.

— Обязательно! — пообещал Ромка и с покупкой в ладошке ускакал обратно в коридор. Не забыв за собой дверь.

Светлана Максимовна успокоенно вздохнула: этот живчик замерзшим точно не выглядел. А вот дочка... И она перевела взгляд на младшую.

Катя действительно немного замерзла. Поэтому вместо ответа она села рядом с мамой и а потом и прилегла, прижалась к ней, в поисках естественного тепла.

— Там так хорошо, — поведала она с чувством, — там паровоз и вокзал, и внутри картины, люстры и как в театре.

В одну фразу уместились все впечатления от прогулки.

Почувствовав мысли дочери, Светлана Максимовна приподняла одеяло, чтобы пусть Катю в прогретое пространство:

— Залезай. А что там было нарисовано?

Вот насчет паровоза мама пребывала в счастливом неведении. О том, что дети могли на него забраться, она как-то даже не подумала.

Катюшка с удовольствием забралась под теплое мамино... одеяльное крылышко и ответила:

— Вязьма, в разное время просто, — на этих словах девочка вывернула шею так, чтобы увидеть папу, — так, пап? — уточнила она выданную версию.

— Да, точно. Картины из истории города, — подтвердил папа и добавил, поглядев на любимых девушек: — Надо бы чай организовать, Перед сном съедим что-нибудь вкусное. На всех заказывать? Или вы уже спать настроились?

Именно при этих его словах поезд стронулся с места.

— Поужинать обязательно нужно, — практично решила мама. — Но давай немного подождем, чтобы Ромка вернулся.

А Ромка тем временем выяснял ужасно интересные подробности.

— Андрей Аркадьевич, мы вот такой магнитик купили, — показал он сувенир экскурсоводу. — А вы не знаете, что это за башня?

— Знаю, — улыбнулся экскурсовод. — Это Спасская башня. Всё что осталось от Вяземской крепости.

Ромка хлопнул глазами.

— "Всё, что осталось?" А как же остальная крепость? Почему ее нет?

Недоуменный вид мальчишки выглядел очень забавно, Андрей Аркадьевич с трудом сохранил серьезность.

— Скажи, Рома, а вы в школе проходили Отечественную войну 1812 года?

— Конечно. Это когда Наполеон напал на Россию и даже взял Москву. Хотя и не смог победить в Бородинской битве, но Москву все равно взял. Только ему же хуже: потом он из России еле убежал, а армию его наши разбили.

Ромка говорил уверенно, не опасаясь что-то напутать. Ну, напутает, ничего страшного. Это же не урок, двойки ему Андрей Аркадьевич не поставит.

— Все верно. Но в этой войне была не одна только Бородинская битва. Вязьма стоит на Старой Смоленской дороге, вдоль которой наступали основные силы армии Наполеона. Город французы взяли почти без боя, но уже тогда в нем случился сильный пожар, повредивший и уничтоживший значительную часть застройки. А когда Великая Армия Наполеона отступала из России, за Вязьму разгорелось настоящее сражение. Все это привело к тому, что крепость превратилась в руины. А поскольку военного значения она не имела, то и восстанавливать ее на стали. Хорошо еще, что каким-то чудом уцелела Спасская башня.

— Понятно, — кивнул мальчишка. — Андрей Аркадьевич, а можно вас тогда еще спросить?

— Да, спрашивай конечно.

Поезд уже набрал ход и несся уже через вполне ночную тьму. Вязьма осталась позади. Точнее в стороне, потому что вокзал находился на окраине города.

— Андрей Аркадьевич, а мы завтра правда увидим настоящий замок?