И всё же за столом было не так шумно, как раньше. Чувствовалось отсутствие мистера Уизли; Фред с Джорджем, обычно развлекавшие компанию, сейчас сосредоточенно пялились в разложенные между тарелок записные книжки, весь обед были серьёзны и что-то обсуждали.

Несмотря на то, что почти все собрались, как и в далёкие, спокойные времена, и на хозяевах, и на гостях лежал отпечаток пережитого. Две-три новые морщинки, усталый вид, поседевшие волосы, не смеющиеся при улыбке глаза. На давно знакомых людях такие изменения видны намного сильнее...

Грозный Глаз и Люпин старались развлечь компанию непринужденной болтовнёй, но Гарри видел, как напряжены их правые руки, готовые ринуться в потайные карманы за волшебными палочками.

"Опасаются Пожирателей, — догадался он. — Они и правда могли бы нагрянуть в любую минуту. Интересно, что же делает сейчас их господин? Как узнать об этом? Раньше я хотя бы мог догадываться..."

После обеда миссис Уизли, увидев, как устал гость, сразу же отправила его отдыхать. В самом деле, на Гарри вдруг навалилась такая усталость, что он с удовольствием поплелся в спальню Рона, где стояла теперь и его кровать. Сидя на покрывале, он из окна наблюдал за проносившимися по воздуху кастрюлями, тарелками, ложками и прочей кухонной утварью. От частого мелькания глаза начали слипаться, и Гарри, навалившись на стену, заснул.

Ему приснился странный сон... Высокие серые каменные стены и стрельчатые окна. Темная, холодная даже на вид комната. По стенам горят огни в железных полусферах, но несмотря на это в центре, где смутно угадываются очертания каменного предмета, похожего не то на стол, не то на алтарь, царит густой полумрак. Возле странной вещи, все-таки оказавшейся столом, стоит фигура в тёмном плаще, и глаза с красными зрачками отражают свет огня.

Послышался скрип тяжелых дверей, не видимых Гарри, и в комнате оказался человек в чёрной мантии, который остановился в нескольких шагах от стола.

Этот человек был бледен и худ, и он склонился в поясном поклоне. Когда он выпрямился, красные зрачки-щёлочки уже смотрели на него.

— Милорд...

— Подойди, Северус.

Человек подошел, словно подлетел; полы мантии колыхались в такт быстрым шагам. Впечатление портили пятна грязи на мантии и сильная дрожь, словно от лихорадки.

— Итак, по тебе я вижу, что ты не выполнил мое задание, — слегка насмешливо произнес ледяной голос, — Так же, как и Драко. Малфоя я уже наказал. Ты хочешь, чтобы я наказал и тебя, или считаешь, что получил достаточно?

— Я смертник, милорд, и я не знал, что ошибся. Я был верен Вам, — тихо сказал Снейп, стараясь, чтобы дрожь была не так заметна. — И в свете этих событий хочу попросить у Вас кое-что. Я знаю, что благородство по отношению к Вашим людям было и остается Вашей чертой. Я прошу Вас отпустить меня и просто дать мне умереть. Ведь я заслужил спокойную смерть?

— Ты хорошо говоришь, Северус, — задумчиво произнес Волдеморт, очевидно, поддавшись на лесть, произнесенную с таким выражением, — и действуешь лучше многих других Пожирателей... И я, пожалуй, мог бы дать тебе второй шанс, если бы ты не был так плох.

— Мне это будет не под силу, — почти прошептал Снейп. — уже не под силу, — он судорожно вздохнул, — Я думал, это будет мгновенная смерть...

— Ты же знаешь, что любая магия многогранна, — почти мягко укорил Темный Лорд, — не я ли учил тебя? Подумай... Ладно, я вижу тебе не до размышлений. Объясню сам. Это зависит от степени ошибки и, скажем, перемены настроения связанного Клятвой... Сразу видно, что ты неопытен в данной области. Жаль, мы поздно это установили, — говорил Волдеморт, закладывая одну из книг на столе длинной чёрной закладкой. — Скажем, если ты сначала хотел убить, а потом передумал...

— Но милорд!..

— ... тогда смерть была бы мгновенной. Это и доказывает твою верность мне, — докончил Волдеморт, ничуть не смутившись, что его перебили, — А так ты медленно умираешь, Северус. Такой глупости, как Нерушимая Клятва Нарциссе Малфой, я от тебя не ожидал.

На лице Снейпа не отражалось ничего, хотя в таком расположении духа Темный Лорд мог как казнить, так и миловать.

— Знаешь, Северус... — выдержав паузу, Волдеморт задумчиво продолжил, — я не смогу вылечить тебя от последствий твоего опрометчивого поступка, потому что это очень древняя, мало изученная магия, но могу ненадолго продлить тебе жизнь... Пока ты не научишься заключать ее в иную форму существования. Помнишь, о чем я рассказывал тебе в последний раз? Ты можешь научиться увековечивать свою жизнь в том, над чем не властно время.

По лицу Снейпа было видно, что он не ожидал подобной чести. Очевидно, Темный Лорд превзошел самого себя.

— Я бесконечно благодарен Вам, милорд, — поклонился Снейп, но в его глазах уже горел огонь решимости, — Однако я слаб и считаю это для себя непозволительной роскошью. И я не хочу существовать в вещах, где стану просто сном для людей, все равно, светлым или кошмарным. И я, тем более, не хотел бы делить свою душу.

— Ты считаешь, что я поступил неправильно? — в спокойном, холодном голосе Волдеморта промелькнули ноты ярости.

— Я считаю, — Снейп поднял глаза и усилием воли заставил себя глядеть в зрачки собеседника, — что каждый понимает бессмертие по-своему. Я так близок к могиле, что, кажется, имею право рассуждать об этом, милорд.

— Интересные мысли, Северус, — протянул Волдеморт, усаживаясь в кресло. Его длинные тонкие пальцы нервно теребили одну из закладок: Темный Лорд, похоже, хотел скрыть свое неудовольствие, — Жаль, что нам с тобой не по пути. Как только я увидел тебя в первый раз, я разглядел в тебе большой потенциал... Жаль, жаль. Ведь я тоже имею право рассуждать о смерти, потому что пережил Смертельное заклятие — а ты знаком с Авадой Кедаврой Лорда Волдеморта, видел её в действии... Мы оба испытывали этот страх, страх смерти, каждый в разное время... Но я не понимаю тебя. Ты собираешься сдаться и умереть?

— Я очень устал, милорд. Это невыносимо... Кроме того, я заслужил наказание за ошибку.

— Северус, Северус... Ты слишком самоотвержен... Ведь не смерть же!... Ладно, я отпущу тебя.

— Милорд, это не вся просьба. Пусть Драко заботится обо мне. Вы сами знаете, что от него для Вас мало пользы.

— Хм... Интересно. Зачем тебе сын Люциуса?

— Вы же знаете, как я отношусь к Малфоям, милорд. А Драко уважает меня...

— Ладно, я отпущу его. Младший Малфой достаточно наказан, и он мне больше не нужен. И я не хочу, чтобы его чувствительная мать проредила своими слезами и уговорами моих Пожирателей. Итак, Драко будет сопровождать тебя и заботиться, когда тебе станет совсем худо. Но если, предположим, вас найдет разозлённый Поттер или прочие свихнувшиеся на праведной мести личности, я сделаю вид, что очень удивлён. И что ничего не знал... Криксус, Домициус, приведите Драко Малфоя.

Из мрака, окутывавшего пространство за столом, шурша исполосованными мантиями, лоскуты которых извивались, словно змеи, выплыли два дементора. Они с интересом повернули покрытые капюшонами головы к посетителю Темного Лорда.

— Нет-нет, — усмехнулся Волдеморт. — Я дам вам нечто повкуснее, чем умирающий Северус Снейп. Нагайна?

Из-под стола выползла, шурша чешуей о плиты пола, огромная чёрная змея.

— Покажи этим двоим дорогу к свежим жертвам, когда они приведут сюда узника, — прошипел Волдеморт.

Змея замерла, играя своим телом, свивая его в кольца, и все некоторое время заворожено наблюдали ее танец.

— Хотя нет, ты права, — согласился Волдеморт, — Сопроводи их до камеры лично...

Внезапно кто-то схватился за руку Гарри, и сон оборвался. Так и недосмотрев, что будет, когда приведут непонятно за что заточённого Драко Малфоя, Гарри рефлекторно дернулся и уселся в кровати, протирая глаза. Перед ним, освещённое слабым светом свечи, выделялось из темноты лицо Рона.

— Рон? — Гарри вдруг осознал, что лежит, накрытый одеялом.

— Тише! Прости, что разбудил тебя, я должен был убедиться, что с тобой все в порядке, — прошептал тот, тревожно вглядываясь в его лицо, — Ты вдруг стал таким бледным, и я испугался, что ты потеряешь сознание. Пульс упал почти вдвое!

— Рон... Это не важно... Ты послушай. Я видел его, — Гарри, словно боясь, что его перебьют, торопливо рассказал всё.

— Жаль, что Сам-Знаешь-Кто не разгневался на Снейпа и не убил его, — выразил Рон мысль друга и внезапно посерьезнел. — Ты думаешь, что подсознательно использовал легилименцию против В-Волдеморта, — он запнулся на последнем слове. — У тебя болел шрам?

Гарри потрогал лоб и возразил:

— Нет, наверное; не в этом дело. Дамблдор говорил мне, что Темный Лорд понял, насколько опасен для него этот контакт со мной, и теперь защищается от меня окклюменцией... А это не может быть что-то вроде... вроде видения? Волдеморта я видел со стороны. Перед тем, как заснуть, я очень хотел знать, где он и что делает.

— Как странно! Не очень-то это смахивает на простой сон и вполне может быть неправдой...

— Это вообще не было сном! — возмутился Гарри, — я видел его слишком отчетливо, и он не прерывался!

— Пусть так. Но я уверен, что твое состояние было связано с ним. Ты выглядел с каждой минутой все хуже, поэтому-то и решил разбудить тебя...

— Здорово, — проворчал Гарри, — теперь я, еще и сам того не замечая, начну умирать во сне!

— Гарри, ты ведь чувствовал недомогание, когда проснулся?

— Не знаю. Разве что какой-то озноб, и еще немного задыхался. Но я решил, что это из-за того, что ты так резко ухватился за мою руку.

Гарри помолчал и вдруг быстро сказал:

— Поговори со мной о чем-нибудь! Я боюсь засыпать.

— Помилуй! Уже час ночи!.. — ужаснулся Рон, но быстро сдался, потому что и сам переживал за друга.

Гарри понял, почему тот так быстро согласился на разговор. Рон очень хотел послушать про хоркруксы. Этот способ зачарования необычайно заинтересовал его. Разумеется, не в практике, а в теории: В любом случае, только Рон начал говорить про Волдеморта, как оборвал себя на полуслове: послышался хлопок от чьей-то трансгрессии, и в свете огарка свечи выделились лица Фреда и Джорджа.

— Привет, ребятки, — весело прошептали оба, со скрипом садясь на кровати. — Что это вы там говорите про Неназываемого? Наши подслуши что-то засорились...

— Про кого? — недоуменно вопросил Рон.

— Только не надо притворяться, братишка. Неужто не знаешь о необыкновенной "ушастости" этого дома?

— Вы... — прошипел Рон.

— Зря злишься. Мы почти что в Ордене Феникса. Ну, подумаешь, на испытательном сроке... — важно произнес Джордж.

— Где-где? — переспросил Гарри.

— Упс... — честно признался тот. — Фред, убей меня за разглашение важной военной тайны.

— Брось-ка, Джордж. Главное, Гарри наконец-то узнал что-то не последним. Сказанного не воротишь, — радостно отозвался Фред, скармливая Хедвиге печенье с руки.

— Вы в Ордене?! — изумился Рон.

— Орден не прекратил работу? — спросил Гарри.

— О да, мои юные друзья, — с пафосом произнес Фред. — Теперь мы, не покладая рук, будем служить общественному делу. Как? Скоро узнаете.

Внезапно его лицо стало очень серьезным:

— Вы слышали новость? Нашелся мистер Олливандер. Говорят, в очень ужасном состоянии... Сейчас он в св. Мунго, не может даже вспомнить, как его зовут. Но его привезли туда только сегодня, так что пока нет ни плохих, ни хороших результатов лечения. Говорят только, что на его теле нет серьезных увечий, так что физическое здоровье быстро восстановится.

— Что же могло с ним случиться? — спросил Гарри; на душе скребли кошки. Почему-то ему вдруг стало неприятно говорить об этом. Добрый, уважаемый всеми мистер Олливандер, так мастерски управлявшийся с любой волшебной палочкой, напоминал персонажа из сказки с хорошим концом, но никак не пациента больницы.

— Он, как говорили на вчерашнем собрании — а среди орденцев есть и целители — бормотал что-то о людях в чёрных мантиях. Теперь он их безумно боится. Говорит о каком-то тёмном замке. И всё. Помните, какой был хороший старичок, а теперь представляет из себя жалкое зрелище.

— Фред, ну хватит нагонять тоску! — почти сердито сказал Джордж. — По нашей вине гость не уснет до рассвета. ("Хорошо бы" — подумал Гарри.) Не все же так плохо, есть и достижения. Наши мракоборцы почти выследили убийцу Дамблдора, Снейпа. Говорят, он на особом секретном задании своего господина и готовит очередную пакость. Знать бы, где эта тварь... — угрожающе докончил он, переглянувшись с братом-близнецом.

А тот внезапно побледнел.

— Кажется, мама идет... И чего ей не спится? Ладно, ребятки, дрыхните без кошмаров, — и Фред с Джорджем исчезли.

Гарри переглянулся с Роном. К счастью, близнецы не слышали их разговор о видении и уж точно не прознали про хоркруксы.

Миссис Уизли открыла двери в полной тишине. Упырь на чердаке издал звук, похожий на рычание, и мама Рона чуть слышно охнула от испуга. Она еще постояла несколько минут, вглядываясь в лица мальчиков, словно ждала, что они проснутся. Рон захрапел.

"Нашел время, — сердито подумал Гарри, — он же не умеет притворяться".

Когда дверь наконец-то захлопнулась, он перевел дух. Все же трудно, будучи освещенным полосой лунного света, делать вид, что спишь, тогда как любое движение может выдать тебя с головой.

— Рон, — тихо позвал Гарри, приподнявшись на кровати.

Тот не ответил, продолжая храпеть, и внезапно стало ясно, что друг не притворялся.

— Рон! — отчаянным шепотом крикнул Гарри.

Друг спал, раскинув руки в стороны, и широкая полоса лунного света освещала его безмятежное лицо.

Гарри просто не мог позволить себе заснуть, поэтому встал с кровати и, почувствовав прохладу, накинул свитер на пижамную рубаху. Вскоре ступеньки поскрипывали под его ногами. Деревья, отбрасывая сквозь окна тени от лунного света, создавали иллюзию, что по стенам кто-то шевелится. В комнате супругов Уизли горел свет — узенькая его полоска падала на ковер прихожей.

Гарри прислушался...

— Артур, мы не можем ему это позволить... Он будет в опасности.

— Но Минерва МакГонагалл за...

— Все равно, принятие нового члена подтверждается голосованием, и я тебе советую проголосовать против, — в голосе миссис Уизли мелькнуло предупреждение.

— Молли... Неужели ты не понимаешь! Он уже давно не ребенок. Сам Дамблдор доверял ему весьма серьёзные секреты...

— Я не об этом. Ты же знаешь, сколько орденцев умирало все эти годы... Его родители...

— Господин Поттер, сэр! — раздался надтреснутый голос откуда-то снизу.

Гарри подпрыгнул и услышал противный смешок. Рядом с ним стоял невероятно старый домовой эльф с бесцветными глазами, отражающими свет, льющийся из-за двери.

— Шкверчок! Что тебе надо?

— Шкверчок очень хочет поговорить с хозяином... Для его же блага... Для спасения его нечистой шкуры, — тихо и злорадно пробормотал последнюю фразу домовик.

— Чьей шкуры, Шкверчка или хозяина? — подколол задетый Гарри. Тем более, навязанный ему год назад слуга не дал дослушать разговор, зашедший на родителей.