фф. по Гарри Поттеру

Это было выше её понимания. Год за годом твердить, что мальчик должен расти вдали от своей славы и посылать за ним человека, который эту славу ему обеспечит ещё и в магловском мире. Да и потом, они же и при покупках выделяться будут, что опять же — не очень соответствует желанию держать его подальше от славы. В конце концов, директор сдался и разрешил идти за Гарри ей.

Правда завтра ей ещё предстоит встретиться с опекуншей мистера Уэллса, но там должно быть всё хорошо. По крайне мере — она на это наделась.

Гербрет Уэллс.

'Дырявый Котел'. Сначала показалось странным такое название, но всё быстро прояснилось. Скорее всего, смысл этого названия был в том, что через этот бар можно попасть на Косую Аллею. Впрочем, очень скоро мне стало не до этого, глядя на появляющийся из глухой стены проход, мне так и хотелось ткнуть Поттера и сказать: 'Вот это магия, а всё то, чем мы с тобой занимались — баловство'. Однако это выглядело бы слишком по-детски, потому я и решил промолчать. А через несколько секунд получил тычок в ребро.

— Вот ЭТО магия... — да уж, мой друг аж светился от радости. К счастью, в переносном смысле.

— Так, — МакГонагалл повернулась к нам — не отходите от меня ни на шаг — тут очень легко потеряться в первый раз...

— Ага, зато во второй раз после этого сразу начнешь всё внимательно запоминать, — прокомментировал я.

— Очень смешно, мистер Уэллс. Может, вы сначала меня дослушаете? Так вот Косая Аллея довольно большая и тут очень много похожих зданий и магазинов, а так же мелких улочек. Хоть это место и называется аллеей, на самом деле это скорее маленький город и тут есть довольно опасные места. Дорога, которую вы перед собой видите — это центр этого городка, собственно именно она и называется Косой Аллеей. А сейчас запомните, никогда не ходите в юго-западную часть Аллеи! Появившись там, вы вполне можете продолжить свое дальнейшее существование в качестве 'редких ингредиентов'. Это понятно?! — последнее предложение она так выделила голосом, что ни один здравомыслящий человек, не смог бы выдавить ничего кроме согласия.

— А поч...аууу...кфхм... пхр, — я же сказал, что только здравомыслящий...

— Да мы всё поняли миссис МакГонагалл, — улыбнулся я. И принялся дуть на укушенный Поттером палец, одновременно убирая свою пятку с его ботинка.

— Хм! — она впервые с момента нашей встречи улыбнулась — Что ж в таком случае... Добро пожаловать в Волшебный Мир! — а сколько торжественности-то. Хотя мне было приятно, чего уж там! А затем наша маленькая процессия направилась вперед. — И ещё, если вам не сложно, то обращайтесь ко мне профессор МакГонагалл.

— Эмм... профессор, а денежная единица тут тоже фунт да? — вот что-то мне помнится по этому поводу, но что именно?

— Нет, мистер Уэллс. В магической Британии используются галлеоны, сикли, и кнаты. Предупреждая ваш следующий вопрос, один галлеон равен 17 сиклям, а один сикль, в свою очередь, равен 29 кнатам. Галлеон — это золотая монета с изображением дракона, сикль — это серебряная монета, и, наконец, кнат — бронзовая.

-Яааасно. А где-нибудь фунты на галлоны, то есть галлеоны обменять можно?

— Разумеется! Именно туда мы сейчас и идем, ведь мистеру Поттеру нужно снять деньги с его счета...

— У меня есть свой счет? — он остановился и неверящим взглядом уставился на женщину.

— Разумеется, он у вас есть, ваши родители были не самыми бедными людьми. И давайте не будем стоять на месте... — однако, заметив выражение его лица, она тут же осеклась. — Мистер Поттер, что с вами?

— Вы знали моих родителей?! Вы же мне расскажете, какими... какими они были? — тихим голосом проговорил Гарри. А потом быстро протараторил — Пожалуйста! Всё, что я о них знаю — это только имена.

— Мистер Поттер, я не совсем понимаю, почему бы вам... — наверное она хотела сказать 'почему бы вам не спросить у своей тети', а потом поняла что ляпнула бы полную глупость. — .... почему бы вам не потерпеть немножко. Сначала нам надо разобраться с делами, — она ненадолго замолчала, а потом продолжила — и мы, между прочим, уже три минуты стоим на месте...

Дальнейший путь мы преодолевали в молчании. Гарри было не до окружающего его мира, я же предпочитал рассматривать всё молча. Вообще некоторые вещи у меня вызывали искреннее недоумение. Особенно ярко в памяти отложилась реклама 'самых качественных навозных бомб'. Как я не пытался понять так и не смог определиться, то ли это бомбы, которые в качестве взрывчатого вещества, использующие какой-нибудь магически обработанный навоз, то ли это 'замагиченный' навоз, способный взрываться при определенных условиях... Но самое главное, чего я не понял — а нафига они нужны?!

Не меньшее недоумение вызвала лавка с пергаментом и перьями — они бы ещё папирус предложили! Потом перья, у меня была перьевая ручка, и то ей было довольно трудно писать, а тут обычные перья. И, наконец, люди одетые в плащи, мантии, и какие-то непонятные хламиды. Даже затрудняюсь ответить, в каком веке застряли эти люди. Иными словами это сборище вызывало чувство, срочно нуждающихся в лечении индивидов.

И тут мое внимание привлекли крики детей.

— Это же Нимбус2000 — самая крутая метла, продающаяся на рынке... — до последнего не хотел в это верить. Посмотрев на ЭТО, я для себя решил, что точно никогда на неё не сяду, и вообще, если мне вдруг захочется полетать — накоплю себе на дельтаплан. После этой мысли я поспешно отвернулся от витрины с выставленным на ней 'пыточным средством для мужчин'.

Наконец мы остановились напротив белокаменного здания, высотой, наверное, этажей в пять-шесть, с отполированными до блеска металлическими дверьми, и степенями из белого мрамора. На правой створке выбита надпись:

Входи, незнакомец, но не забудь,

Что у жадности грешная суть,

Кто не любит работать, но любит брать,

Дорого платит — и это надо знать.

Если пришёл за чужим ты сюда,

Отсюда тебе не уйти никогда.

— Итак, это волшебный банк Гринготтс. Одно из самых надежнейших мест для сохранения, какой бы то ни было, собственности, — произнесла МакГонагалл. — Специалисты банка так же занимаются некоторыми юридическими вопросами... Впрочем, вам это пока не нужно. Пойдемте!

Едва мы зашли внутрь, как к нам подошел... некто. Человеком этот некто не являлся по определению — так как был примерно моего роста, со сморщенной зеленой кожей, и бооольшими такими остроконечными ушами.

— Если это с них Толкиен срисовал остроухих эльфов, то теперь я сильно сомневаюсь в их неземной красоте... — тихонько пробурчал я себе под нос.

— Полагаю Толкиен имел ввиду вейл, мистер... — подошедший выжидательно замолчал.

— Уэллс. Герберт Уэллс, а могу я узнать... — я замялся, не зная как тактичней выразится.

— Бодгрут, как и большинство работников, Гринготтса принадлежит расе гоблинов, — пояснила МакГонагалл. А затем обратилась к уже подошедшему гоблину — Мистеру Поттеру нужно взять деньги из своего хранилища, ключ, разумеется, у меня есть, — она передала Гарри маленький золотой ключик.

— Хорошо. Пойдемте мистер Поттер...

— А... вы разве со мной не пойдете? — с беспокойством спросил мальчик.

— Это ваше хранилище. И меня там быть не должно, как и мистера Уэллса, — отрезала женщина. Он ещё некоторое время колебался, а потом посмотрел на меня просящим взглядом.

— Ну, раз нельзя — значит нельзя, — мне оставалось только развести руками, в ответ на его взгляд. — Да ладно тебе! это наверняка не страшнее, чем бой с шиханом...

— Так! теперь вы, мистер Уэллс, видите справа несколько окошек? — пробежавшись взглядом по залу, я их тут же нашел. — Вам нужно крайнее левое, в остальных происходит обмен на другие валюты.

Произошло все довольно быстро. Сдать свои фунты, подождать пока посчитают, получить мешочек, получить требование пересчитать, поблагодарить и отчалить к сопровождающей нас женщине. А дальше потянулось ожидание. Можно было бы задавать вопросы, но о чем спрашивать, я ещё не решил. А потому некоторое время мы стояли молча.

Дальше был обычный поход по магазинам, разве что с учетом на их 'волшебность'. Больше всего мы задержались в книжном. Просто случайно брошенный мной взгляд на один из корешков книги, привел меня к ступору. А всё объяснялось тем, что — я не мог прочитать надпись! За прошедшие четыре года, я настолько свыкся со своей способностью читать, и говорить на любом языке, что строчка текста, которая мне была понятна только отчасти, вызвала почти шок.

— Профессор, а что это за книга? — спросил я, ткнув пальцем в корешок.

— Это — 'Практическое применение рун', вам она в ближайшие лет шесть не понадобится точно...

— И всё же я хотел бы её купить,— решил настоять на своем я.

— Мистер Уэллс, эта книга сложна даже для тех, кто специализируется на переводе древних рун. И вообще, магией связанной с рунами, очень опасно пользоваться ввиду того, что один и тот же знак, очень часто имеет совершенно разные значения. Что вас в ней вообще могло привлечь?!

— Я не могу её прочитать.

— Ну, разумеется, не можете! Древние руны начинают проходить только с третьего курса и ...

— Вы не понимаете! — перебил я её — Я могу читать на любом языке. То есть, я ещё не встречал языка, который бы я не понял! Это можно сказать моя особенность!

Она поджала губы.

— Что ж, хорошо. Вот прочтите хотя бы название этой книги... — она взяла стоящую чуть выше книгу и протянула её мне.

— 'Племена богини Дану', — потом открыл книгу на произвольной странице и продолжил -' В день великого сражения выступили фоморы из лагеря и встали могучими несокрушимыми полчищами... Воистину: биться в тот день с фоморами было, что пробивать головой стену, держать руку в змеином гнезде или подставлять лицо пламени. Тут увидели фоморы, что сраженные насмерть воины Племени богини Дану наутро бьются снова. А это Диан Кехт погружал их в чудесный источник Слане. Забросали тогда фоморы....'. Этого достаточно? Или мне перевести?

— Д... да этого достаточно, — она отошла от шока. — Хорошо я куплю вам эту книгу. Не спорьте, я уже говорила вам это и вчера и сегодня. В первый год маглорожденных обеспечивает Хогвартс. Так вот я её куплю, но изучать её вы сможете только в школе под присмотром преподавателя!

— Хорошо... — мне осталось только печальным взглядом проводить уплывающую книгу.

Остальное время я шатался между полками, пытаясь отыскать что-то подобное и, даже, нашел несколько книг, но они были очень уж дорогими, и потому недоступными.

— Теперь вам осталось купить только палочки, — подытожила она. И вот мы, нагруженные как два мула, идем в последний магазин или точнее лавку.

Лавка некоего Олливандера не производила благоприятного впечатления. Темная, пыльная и пустая. Нет, стеллажи были заполнены коробками, но в лавке не было продавца...

— Какая неожиданность... — прозвучали сзади слова. И я и Гарри отреагировали чисто рефлекторно. Я наугад пнул ногой, а Гарри, ухватив предположительного противника, 'уронил' его на пол.

— Мистер Поттер, мистер Уэллс! Что вы делаете?! — такого грозного вопля от МакГонагалл, я не ожидал.

— Всё в порядке Минерва, — прокряхтел старичок, поднимаясь с пола. — И ведь правда неожиданность получилась...

— Эмм... вы простите нас...

— Мы просто испугались... — я с завистью смотрел на Поттера, у него в отличие от меня краснеют обычно только уши.

— Тогда я не буду вас злить ... Хе хе хе... Ооох! — он ухватился за поясницу. Так стыдно мне уже давно не было, всё-таки одно дело дать отпор какому-нибудь равному или тому, кто сильнее и, совсем другое, нанести вред старику, из которого разве что песок не сыпется.

— Итак, мистер Поттер, признаться, я уже давно с нетерпеньем ждал вашего появления... — снова заговорил Олливандер. Приближаясь к Гарри, стараясь разглядеть в ответном взгляде что-то ведомое только ему одному.

— Моего появления сэр? — с недоумением переспросил мальчик.

— Разумеется! Ведь после известных событий, вы стали считаться как минимум одним из самых необычных волшебников... — он собирался что-то добавить, но Поттер его перебил.

— Каких событий?

— Я говорю о вашем шраме... — как нечто само собой разумеющееся, сказал Олливандер.

— А что в нем такого необычного? — старичок даже растерялся и беспомощно посмотрел на Макгонагалл.

— Считается, что это след от смертельного проклятья, мистер Поттер. И сразу поясню: смертельным оно называется именно потому, что от него нет защиты. Подробней мы с вами поговорим об этом чуть позже... — произнесла женщина. Старичок посмотрел на Макгонагалл, потом на Гарри, что-то про себя решил и кивнул своим мыслям.

— Ну что ж, мистер Поттер, какой рукой вы предпочитаете колдовать? — этот вопрос не мог не вызвать усмешку на наших лицах. Так и хотелось спросить: 'Сэр, простите, а вы какой рукой предпочитаете, извиняюсь, подтираться?'.

— Я правша, сэр, если вы об этом...

— Хорошо. Вытяните руку... нет, в кулак её сжимать не надо. Да, вот так, — он достал из нагрудного кармашка небольшую рулетку и принялся делать замеры. Сначала расстояние от плеча до пальцев, затем расстояние от запястья до локтя, затем от плеча до пола, от глаз до пальцев, и еще зачем-то измерил окружность головы.

— Внутри каждой палочки находится мощная магическая субстанция, мистер Поттер, — пояснял старичок, проводя свои измерения. — Это может быть шерсть единорога, перо из хвоста феникса или высушенное сердце дракона. Каждая палочка фирмы 'Олливандер' индивидуальна, двух похожих не бывает, как не бывает двух абсолютно похожих единорогов, драконов или фениксов. И конечно, вы никогда не достигнете хороших результатов, если будет пользоваться чужой палочкой, — затем Олливандер отошел, а рулетка осталась производить замеры. Я помотал головой, но линейка никуда не исчезла. Ей вообще было плевать, что некий мальчик по имени Герберт, был в ступоре — она (рулетка) продолжала жить какой-то своей, не очень понятной простым смертным жизнью.

Олливандер тем временем снимал с полки одну коробочку за другой.

— Достаточно, — сказал он, и рулетка упала на пол. — Что ж, мистер Поттер, для начала попробуем эту, — как только он это сказал, МакГонагалл дернула меня поближе к себе и вытащила палочку. — Бук и сердечная жила дракона. Девять дюймов. Очень красивая и удобная. Возьмите ее и взмахните.

Судя по виду, с которым он помахал палочкой, молодой Поттер чувствовал себя как минимум клоуном.

— Эта не подходит, возьмем следующую: клен и перо феникса. Семь дюймов. Очень хлесткая. Пробуйте!

Однако, едва он успел взять её в руки, Олливандер её тут же выдернул.

— Нет, нет, берите эту — эбонит и шерсть единорога, восемь с половиной дюймов, очень пружинистая. Давайте, давайте, попробуйте ее.

Прошло уже минут двадцать, а Гарри всё пробовал и пробовал. По нему было видно, что и его это уже порядком достало, а один только взгляд на гору опробованных палочек вызывал тяжкий вздох. Олливандер же напротив — с каждым провалом оживал всё больше и больше. Похоже, он относился к тому редкому числу людей, которых неудачи только подстегивают, а не заставляют впасть в уныние.