Звезда над песками. Другой африканский фронт

Наутро в штаб явился майор Нийл, заявивший, что ему с группой рабочих и инженеров нужно выехать с аэродрома, на несколько километров углубившись в пустыню.

— Вчера мы весь день гоняли "Комету" с полным боезапасом, как помните. Пробовали самые сложные манёвры при самой большой загрузке. Сегодня следующий этап — стрельбы. — Пояснил он, усевшись за импровизированный стол и угостив всех присутствующих, включая даже радиста, сигаретами. — Мы разместим несколько групп мишеней в разных местах, часть замаскируем. Астрид должна будет найти их и атаковать, отработать штурмовку.

— Так вот зачем с прошлым конвоем вам привезли те портняжные манекены! — Сообразил полусонный Томас, постукивая незажжённой сигаретой по столу. Табачные крошки сыпались на расстеленную карту Каттары при каждом ударе. — Парни всё удивлялись...

— Да. — Кивнул майор. — Дороже, чем бумажные мишени, но и интересней, согласитесь. Добавим к ним полдюжины крашенных холщовых полотнищ разной величины и ещё чего-нибудь... Я бы хотел попросить у вас тот грузовик без мотора, если он вам не нужен. Из него выйдет отличная цель.

— Конечно, берите. — Согласился Хродгарсон, подавив зевок. — Подозреваю, что бойцы МакБроди могли бы и ему найти применение, однако хватит с них и пикапа...

На пару с майором они разметили на карте места под мишени и определили состав группы. Та покинула аэродром вскоре после завтрака — два грузовика с людьми и снаряжением, бронетранспортёр с дюжиной солдат, волокущий на буксире старый грузовик, и "Паладин" с бортовым номером "сто один". Танк включили по настоянию Томаса — он должен был не только охранять гражданских, но и служить дополнительным пунктом связи. Переносное радио у Нийла имелось, однако нужно оно было для постоянной связи с пилотом "Кометы", станция же танка оставалась настроенной на волну взвода.

Сам штурмовик выкатили из ангара только час спустя — наземной команде, понятное дело, требовалась фора. Улучшивший свободную минутку Томас пришёл посмотреть на запуск, когда всё уже было почти готово — заправочный шланг как раз отсоединяли, сидящая на ступеньке трапа Астрид шуршала бумажками в планшете, раскладывая их поудобней.

— Тяжело вам сегодня придётся? — Спросил её танкист, вставая рядом и опираясь ладонью о крыло.

— Полегче, чем вчера. Но всё равно будет интересно. — Лётчица захлопнула планшет, перекинула его ремешок через плечо, поднялась. Неожиданно склонилась к самому уху Томаса и тихонько произнесла: — Эрик об этом вслух не говорит, может, сглазить боится... Но сегодняшние испытания — финальные. Если я справлюсь — можно будет отсылать итоговый отчёт и закругляться. Машина в порядке, все тесты пройдены.

— Благодаря вам, не забывайте. — Также тихо отозвался лейтенант, сдерживая улыбку.

— Не только мне. — Девушка ещё больше понизила голос. Томас чувствовал на щеке её тёплое дыхание. — Знаете, мы немного приврём в докладе — насчёт сложности обслуживания в полевых условиях. "Комета" ужасно капризная, техникам надо памятник ставить за их труды...

— Обманываете Лондон? — Приподнял бровь Том. Наполовину в шутку, наполовину всерьёз поинтересовался. — А страдать потом от этого — ребятам вроде нас, на передовой?

— Самую чуточку. — Лётчица отодвинулась от него и подмигнула. — Большую часть проблем мы как раз и выявили тут, во время испытаний, в серийной модели их исправят. К чему пугать бюрократов? И всё равно от новой техники будут ждать сбоев и поломок, уж не сомневайтесь.

— Поверю на слово... — Хродгарсон пожал плечами, совершенно не имея сил думать о чём-то плохом в её присутствии. — В любом случае, не мне на них летать. Что ж, удачи вам на сегодня.

— Спасибо. — Девушка отвесила шутливый полупоклон, улыбаясь одними глазами. Как с некоторой завистью отметил Томас, по ней совершенно нельзя было сказать, что половину ночи она не спала. — И кстати — майор вёз из самой Нормандии небольшой ящичек, где в шторм или качку что-то звякало стеклом. Явно не чайный сервиз. Надеюсь, этим вечером он его вскроет.

— Надеюсь. — Усмехнулся Том, отступая на пару шагов. Обслуга закончила приготовления, и ему не хотелось, чтобы заболтавшаяся с ним лётчица выбилась из графика.

С наслаждением потянувшись, выгнув спину и размяв пальцы, Астрид провела нечто вроде предполётного ритуала — без всякой нужды поправила воротник рубашки, одёрнула куртку, сдвинула пряжку ремня, чтоб была точно на линии с пуговицами, оправила перчатки, отряхнула от чего-то невидимого брюки и подтянула высокие сапоги. Надев шлем, вскарабкалась по лесенке в кабину, пристегнулась там, пока техники отбегали подальше. Выглянув и убедившись, что на полосе никого нет, показала мужчинам большой палец и задвинула стеклянный фонарь. Реактивные двигатели "Кометы" взвыли, запускаясь...

* * *

Шанса подремать днём, в штабе, Томасу не выпало. Буквально минут через десять после его возвращения, когда лейтенант уже вовсю клевал носом над расстеленной картой, за окнами пристройки раздался... гудок автомобильного клаксона. Едва не свалившись от неожиданности со складного стула, Том встрепенулся и бросился к дверям, выглянул на улицу.

— Лейтенант, сэр! — Выпрыгнув из кузова затормозившего перед штабом пикапа, сержант МакБроди торопливо и небрежно козырнул. — Полчаса назад внешний пост на юго-востоке заметил в отдалении облако пыли. Довольно широким фронтом у горизонта — но явно не буря. Я прибыл туда, убедился, что это так, и облако увеличивается, после чего сразу вернулся.

— Правильно сделали. — Кивнул Хродгарсон, вмиг забыв про сонливость. — Никаких подробностей, только пыль?

— Да, сэр. Хочу направить группу на броневике с рацией для разведки.

— Одобряю. — Ещё раз кивнул Том. — Я пока предупрежу гражданских, подниму караулы и вызову штаб. На случай, если...

Договорить он не успел — с вершины диспетчерской вышки оглушительно, надрывным низким голосом, завыла сирена воздушной тревоги. Танкист и коммандос, не сговариваясь, вскинули головы.

— Твою душу... — Сквозь зубы выдавил МакБроди.

— Фш-ш-шух! Фш-ш-шух! — Всё с той же бетонной башни одна за другой взмыли две зелёные ракеты, указывая направление, в котором замечен противник — восток. Томас рефлекторно потянулся за биноклем, но вспомнил, что тот лежит на столе. Сержант, однако, верно поняв жест, вытащил свой, отдал командиру — тот сразу же прижал к глазам окуляры, зашарил взглядом по небу. И без труда отыскал всполошившую наблюдателей угрозу. Десяток тёмных силуэтов на фоне лазурного неба — в самом деле, точно с востока. Полдюжины держались клином, образовывая эдакий наконечник стрелы, нацеленный точно в сторону испытательного аэродрома, ещё несколько парили выше, россыпью. Учитывая скорость, лететь до цели им оставалось считанные минуты.

— Не наши. — Хродгарсон опустил бинокль и сунул его в руки сержанту. — Похоже, пикировщики и прикрытие. Не свободные охотники, те ходят парами, а тут целая эскадрилья. Идут точно на нас.

— Дьявол... — Коммандос спешно убрал бинокль в футляр, вопросительно глянул на лейтенанта.

— Бегите со своими к гражданским, убедитесь, что те укрылись. Остальные знают, что делать.

— Есть! — МакБроди коснулся двумя пальцами козырька шлема и рванул с места, не оглядываясь. Ещё один коммандос, выскочивший из кабины пикапа, последовал за ним, придерживая на плече автомат.

— Капрал, срочно давайте штаб армии, сообщите о налёте. Потом — в укрытие! — Прокричал Том внутрь пристройки, а сам бросился со всех ног прочь от диспетчерской, вдоль посадочной полосы, к "Паладину", спрятанному под маскировочной сетью на другом её конце. Майора Нийла требовалось предупредить немедленно, и танковая рация для этого подходила лучше всего.

Он успел пробежать две трети пути, когда в завывания сирены вплелся свист огромных крыльев, рассекающих воздух — бомбардировщики сельджуков, зафиксировав плоскости, по-ястребиному пикировали на аэродром. Им навстречу ударили трассеры пулемётных очередей и залаяли спаренные трофейные зенитки — мелкокалиберные автоматы, неспособные достать цель на высоте, они выжидали до последнего и открыли огонь в момент атаки, прямо сквозь маскировочные сети. Том не смотрел вверх, сосредоточившись на том, чтобы сохранить дыхание. Он бежал, слыша шум горячего ветра в ушах и треск разрывов над головой, пока позади него что-то не рвануло с особенной силой, глухо и раскатисто. Лейтенант прыгнул вперёд, преодолевая последние метры до замаскированного танка, шлёпнулся на сухую глину и перекатом ушёл под защиту стального брюха. Краем глаза он успел заметить столб жирного дыма, вздымающийся над ангарами, но отвлекаться не стал, сразу ухватился за край распахнутого нижнего люка, пролез внутрь. "Паладин" оказался пуст, как и ожидалось. По сигналу тревоги дежурные должны были перебраться в окопчик неподалёку. Томас, задыхаясь после финального рывка, уселся на кресло радиста, включил рацию, прижал к уху наушник — и сразу же услышал голос, повторяющий:

— База, база, это "сто первый", приём... База, база, это "сто первый"...

— "Сто первый", это база. — Откликнулся Хродгарсон. Голос в наушнике принадлежал радисту из экипажа МакРири. — Подверглись воздушному налёту, возможно присутствие наземных сил неприятеля. Примите меры. Повторяю — возможно присутствие наземных сил неприятеля.

— Принято, база. Мы... — Близкий взрыв заставил "Паладина" покачнуться, от ударивших в правый борт осколков внутри загудело так, что лейтенант ощутил себя мышью в чайнике, по которому лупят половником. Голос радиста "сто первого" утонул в статике, и последних его слов Том не разобрал. Времени слушать повтор не было — раз попали так близко, танк могли заметить, и следующая бомба может прилететь точно в него.

— Удачи вам. Конец связи. — Скороговоркой выпалил офицер в микрофон, бросил наушники на крышку рации и поспешил к люку. Выскользнул ногами вперёд, на четвереньках выбрался из-под маскировочной сети и дальше уже ползком двинулся в ту сторону, где, как он помнил, был отрыт окоп для экипажа. Аэродром вокруг него горел. Дым поднимался над тройкой ангаров, над жилыми домами, над пристройками диспетчерской (хотя сама башня стояла незыблемо, как крепостной бастион), даже над взгорками на севере, где, казалось бы, гореть было нечему. Одна из зениток умолкла, но оставшаяся продолжала короткими очередями выплёвывать в небо пригоршни трассирующих снарядов. Вторя ей, из своих земляных гнёзд звонко трещали пулемёты. Их совместная работа не давала сельджукским "стервятникам" бомбить спокойно, зависнув в воздухе. Вместо этого им приходилось раз за разом пикировать, прорываясь сквозь свинцовый дождь, закладывать круг на большой скорости и повторять заход. Как прикинул Том, заходов было не больше двух, и пикировщики использовали только бомбы. Значит, их хватит ещё минимум на один, а то и на два, плюс могут потом "обработать" из своих автоматических пушек...

Окопа он достиг благополучно. Перевалившись через бруствер, едва не придавил уже прячущихся там Торрисона и Джонсона, с облегчением выдохнул.

— Командир?! — Удивился стрелок, помогая ему сесть. — Что вы тут делаете?

— Служебная необходимость. — Пропыхтел Том. Подобрав чью-то валяющуюся на земляном полу каску, нахлобучил её поверх фуражки и полез обратно на бруствер. Бинокля при нём так и не было, однако тот и не требовался, чтобы оценить сейчас ситуацию. Пользуясь слабостью ПВО, "стервятники" выстроили над аэродромом классическую "карусель". Самолёты кружились на высоте, недосягаемой для пулемётов, и по очереди "ныряли" вниз, бросая бомбы. Не считая держащихся в вышине истребителей, их было пять — то ли Хродгарсон обсчитался, то ли зенитчикам повезло, и тот столб дыма над взгорками принадлежал машине какого-то неудачливого сельджука. Бомбы, похоже, у них подходили к концу — когда очередной пикировщик устремился вниз, выпрямив крылья, на его носу заплясали жёлтые вспышки пушечных выстрелов. Том увидел, как снаряды взрывают сухую глину вокруг второй зенитки, как её укутывает двуцветное облако пыли и дыма, как орудие захлёбывается и умолкает, будто подавившись... Следующий "стервятник" спикировал почти сразу же, огонь пулемётов его уже не страшил. От брюха самолёта отделились две едва различимые точки, выписали дугу... и ударили точно в основание диспетчерской вышки. Бетонное сооружение дрогнуло, одна из его стен начала медленно оседать, две другие — складываться внутрь, как стенки карточного домика.

— Уб-блюдки... Засранцы чёртовы. — Прохрипел лейтенант, бессильно наблюдая, как третий бомбардировщик готовится к заходу на цель, расправляет длинные, жёлтые на кончиках крылья, наклоняется... Почему-то слишком резко клюёт носом, чуть не кувыркаясь в воздухе через себя. Позади его кокпита что-то ярко сверкает, левое крыло вдруг надламывается у основания, и пике становится неуправляемым — вращаясь вокруг своей оси и теряя мелкие обломки, "стервятник" врезается в землю возле самой посадочной полосы. Топливо и боекомплект взрываются от удара — Том едва успевает скатиться обратно в окоп, когда тугая воздушная волна проносится над бруствером...

— Что это с ним? — Ошарашено спросил Торрисон, тоже видевший неудачную атаку пикировщика. Ответ пришёл сам — в виде знакомого нарастающего гула. Секунду спустя серебряный росчерк промелькнул в небе над лётным полем.

— "Комета"! — Воскликнул Том, хлопнув себя по колену. Радость в его голосе мешалась с испугом. Видеть горящего "стервятника" было здорово, но... Почему "Комета" здесь?! Зачем она вступила в бой, да ещё под конец налёта, когда уже ничего не изменишь? Зачем вообще рискует?

Пока, однако, всё шло хорошо. Ещё недавно сельджукские самолёты казались Хродгарсону хищными птицами, раз за разом бросающимися на жертву, но теперь они сами превратились в куропаток. Реактивный штурмовик упал на них почти вертикально сверху, пользуясь полуденным солнцем для прикрытия, прошил очередью пикировщик и взмыл обратно под невероятным углом. Серебристая обшивка ярко сияла в солнечных лучах, так что следить за ним с земли было легко.

Бомбардировщики сломали "карусель" и устремились друг к другу, спеша сбиться в кучу, ощетиниться пулемётами. Истребители прикрытия слаженно изменили строй, пытаясь встретить угрозу "лицом", поймать в прицелы стремительную серебряную точку. К несчастью для сельджукских пилотов, преимущество "Кометы" в скорости было подавляющим. Штурмовик играючи проскочил мимо них, набрал высоту и практически повторил манёвр — отвесно рухнул вниз, строча из пушек. Тридцатимиллиметровые снаряды, рассчитанные на поражение броневиков и наземных построек, превосходно сработали и по воздушным целям — у следующего пикировщика попросту отломился хвост вместе со всем оперением. Три оставшихся заняли, наконец, места в строю, отчаянно работая крыльями, и повисли треугольником в ожидании нападения. Перехватчики, наоборот, рассыпались в стороны.

— Хватит, Астрид. — Прошептал одними губами лейтенант, прекрасно понимая, что лётчица не может его слышать. В воздушных боях он разбирался слабо, однако даже танкисту было ясно, что враг опомнился и готов к бою. — Хватит, уходи.