Хотя, быть может, они и правы, помниться, маги очень неплохо умеют строить одной только силой, не сходя с места, а дренеи — народ магов. Или Ошу'гун построили наару?. . Блин, уже не помню, но что-то там в книгах было про спрятанный этими мутными существами на родном мире дренеев корабль, едва ли ни в незапамятные времена. А в наару всё очень сложно: странная раса выглядящая как парящее в воздухе скопление кристаллов, заявляют о себе, как о детищах чистого света, но могут перерождаться в демонов бездны, обладают огромной ментальной силой, легко и непринуждённо воздействуя на разумы всех подряд, а до кучи ещё и жрут души столь же естественно, как мы дышим. Цели и мотивы непонятны: с одной стороны, они, вроде как, враги демонов и Пылающего Легиона, почему и спасли дренеев из родного мира, когда туда пришёл Саргарас, но с другой, во время события игры, все усилия направляли не на войну с Легионом, а на войну с Иллиданом, который собирал армию для войны с Легионом. Короче, дело ясное, что дело тёмное. Ну да ладно, прорвёмся. Не начинает же каждый инициированный шаман вопить про то, что наару — совершенные существа и великие Наставники, а единственная правильная вера — это вера во всеблагой Свет? Авось и мне мозги не промоют.
За размышлениями не заметил, как мы уже почти дошли до места. Вокруг горы уже были разбиты многочисленные шатры от которых к небу поднимаются ровные струйки дыма, и ожидание скорого отдыха резко взбодрило утомлённый переходом клан, и мы прибавили шаг.
Расположившись на стоянку полюбовался нарядами своих орчанок и отправился в шатёр к учителю.
— Готов? — задал Хатгаут вопрос окинув меня взглядом.
Тряхнув в руке бурдючок с водой киваю в ответ.
— Тогда пошли, время не ждёт.
— Шаманы ведь проводят ритуалы в священной пещере ночью?
— Да, но ты ещё не шаман, опять жён вспоминал, когда я тебе про праздник рассказывал?
Оправдаться мне было нечем, но и учитель не стал развивать тему, приткнув поплотней полог шатра отправляемся в путь. Дорога была довольно крутой, но несмотря на старые кости Хатгаут не жаловался, размеренно поднимаясь вверх. Иду следом, ветер возле земли почти незаметный всё крепчает, шум праздника становится всё тише. На половине пути к вершине вошли в пещеру, Хатгаут снял с пояса небольшую фляжку с кровью и стал наносить мне на лицо знаки, по ритуалу это должна была быть кровь моего отца, но за неимением оного заменили её на кровь учителя. Зажигаем укреплённые в стене факелы и спускаемся по истёртой до блеска дороге, на крутых спусках которой были прорублены ступеньки, потрогал стену — камень как камень, может слегка напоминающий на ощупь фарфор. Боялся ли я предстоящего ритуала? Нет, опасение конечно было, но сильного страха я не испытывал, может представляя возможные события много раз свыкся с опасностью разоблачения, а может на меня умиротворяюще действовала аура этого места, накрывающая большую часть Награнда вокруг священной горы. К тому же наару-душеед что сидит на дне священного озера до этого меня не видел и надеюсь не обнаружит подмену.
Свет факелов постепенно сошёл на нет, но дорога пока не кончалась, в темноте восприятие обострилось и звуки шагов и дыхание отражавшееся от стен были слышны ещё отчётливей. Наконец впереди забрезжил свет и мы вышли в огромную пещеру, посреди было озеро сияющее белым светом, достаточным чтобы разогнать мрак и осветить многочисленные проходы по дальним стенам. Выливаем принесённую воду и садимся у берега, вглядываясь в гладь озера.
Сперва ничего не происходило, но вскоре чутьё стало сигнализировать об ощущении чужого взгляда, мышцы непроизвольно напряглись, от центра живота по всему телу разошлась волна жара, прокатившись по телу схлынула, оставив лёгкое чувство пустоты и рези в глазах. Проморгавшись понимаю что всё вокруг стало более чётким, насыщенным, замечаю приближающееся свечение в одном из проходов, наконец показывается статный орк в полном рассвете сил. Подойдя разглядывает меня, встав приветствую его кивком и молча жду.
— Поздравляю Хатгаут — говорит пришедший — наконец-то у тебя появилась достойная смена.
— Я тоже рад, Гарураг, что моё наследие не пропадет.
Молча слушаю их разговор, из которого понял что пришедший является прадедом моего учителя, заметил что голос духа не давал эха, и звучал не меняя уровня громкости, сам же гость был слегка прозрачным. Наговорившись Гарураг ушёл, а мы остались ждать остальных шаманов. Учитель рассказал что от каждого клана в совет шаманов выбирается по одному представителю, который и представляет клан, обычно это самый сильный шаман племени, но иногда бывают исключения, когда духи своей волей выбирают угодного шамана.
Постепенно стали приходить остальные, выливая воду из бурдюков разговаривали с приходящими предками, часть из них уходила наблюдать за порядком а остальные рассаживались вокруг священного озера. Прикинув количество духов понимаю, что за десять поколений орков их должно было накопиться гораздо больше. Хорошо устроился, тварь, куда ещё полетит душа умершего шамана, как не к священной горе? Гоню прочь опасные мысли и концентрируюсь на живых. Хатгаут представлял мне приходящих, кого знал, я в свою очередь тоже представлялся. Вскоре подошли оставшиеся, мамаша Кашур из клана Северных Волков была ещё жива, а значит войны с дренеями пока не будет, ведь Кил'джеден наладил контакт с орками после её смерти. Последним подошел главный шаман Нер'зул, что сказать, несмотря на свой древний возраст он внушал, от него физически чувствовалась исходящая сила, а вот его ученик Гул'дан совсем не впечатлил, лучше всего его характеризовало слово плюгавый. Ниже большинства орков, с редкой бородёнкой и злобными глазками.
За ночь проведённую у священного озера слушая и спрашивая узнал много интересного, занося в прихваченную книгу информацию, зарисовал со слов карту и отметил на ней интересные места, которые хорошо было бы посетить. Познакомился получше с нашими клановыми шаманами, раньше этому сильно мешало моё подвешенное положение вроде бы и ученика Хатгаута, но вместе с тем орка, который ещё не факт, что может стать полноценным шаманом, но теперь незримая граница исчезла и я официально стал одним из них. Девтазир лучше других умел ладить со стихией воздуха, разведывая местность в три раза дальше остальных, Галилук был прирождённым целителем, а каменно спокойный Краренрун предпочитал землю. Голова моя гудела от впечатлений и новой информации, проведя всю ночь в священной горе без еды и воды под утро мы отправились отдыхать в свои шатры, в течении всего праздника длившегося три дня нам предстояло провести все ночи в недрах священной горы.
14
Ранее, после ухода Аргнака.
Кайнати смотрела вслед уходящему мужу, ей было немного грустно и хотелось чтобы он остался, но у него как ученика шамана были свои обязанности. На осенний праздник было много планов и желаний, и большинство из них исполнилось, хотя не так и не тогда, как она предполагала. С момента его совершеннолетия, когда он отдарился за сладкий сок олембы мясом первой добычи она не сомневалась что им суждено быть вместе, ведь такие подарки просто так не делают, но считала что приглашение в шатёр получит только после осеннего кош'харга. Последующие его охоты заканчивались отдыхом возле шатров их неразлучной троицы, заигрывал с ней и Бьюкигрой, делал комплименты и угощал мясом будто уже был мужем. После его ухода старшая подруга жарким шёпотом делилась своими мыслями, что бы они вместе делали, слушать такое было и стыдно и притягательно, лицо пылало, по телу пробегали мурашки а в животе появлялось приятное тянущее чувство. Аргнак и раньше посещал её сны, но до этих разговоров они были расплывчатыми, сейчас же в них было больше ощущений и смущающих сцен. Первый раз плохо помнила, слишком сильно билось сердце а от нахлынувших чувств было трудно дышать. Отдохнув и успокоившись повторили, его слова и поцелуи помогли перебороть стеснительность, а нежные руки распалили страсть. Постройка шатра, свадьба и совместная охота, всё случилось не так, как представлялось, но она не жалела.
Оглядела подругу, поправив той ожерелье и стала собирать приготовленные на обмен и подарки вещи, как обычные женские поделки, наконечники для дротиков, служившие универсальным мерилом обмена, так и часть мазей и зелий, что они приготовили. Праздничные одежды были новыми, раньше ограничивались тем, что перешивали прежнюю, комбинируя кожу и меха, но сейчас был богатый выбор, и они дали разгуляться своей фантазии. Основой служили сшитые из чёрных полос шкуры талбука куртка и штаны, каждый стык был обшит сверху тонкими белыми косичками из переплетённой кожи, верх сапожек, плечи, локти и пояс были из белого меха копытня. Низ сапожков, рукава до локтей и воротник из коричневого меха копытня, добытого летом, кроме того на груди были вставки вырезанные из роговых шейных пластин копытня, вдоль пояса "юбкой" располагались треугольные куски из чёрного волчьего меха. Дополнял картину богатый набор ожерелий, сделанных из добытых мужем трофеев, здесь были и кусочки талбучьих рогов, и волчьи клыки, и даже часть рога копытня, украшенная затейливой резьбой. Всё это должно было подчеркнуть добычливость мужа и мастерство орчанок.
Выйдя из шатра пошли искать Кивишу, разглядывая по пути выделку и дизайн нарядов девушек из других кланов, ловя в свою очередь оценивающие взгляды. Встретили её недалеко от шатра родителей, на шее у той была всего одна нитка ожерелья, но выбеленный меховой нагрудник выгодно подчёркивал нарочитую скромность украшения.
— Привет Кивиша, здорово выглядишь — поприветствовала Бьюкигра — когда позовёшь выделывать шкуры для шатра?
— Никогда — отвечает слегка нахмурившись — ты же знаешь, какой Рунралод у меня гордый, он решил всё сделать сам.
— Зато он у тебя бережливый, столько мяса сэкономит!
Обменявшись подарками продолжили путь, подходя к стоянкам других кланов разглядывали выложенный товар, прикидывая нельзя ли самим это сделать. Внимание Кивиши привлекли чашки вырезанные из ярко-зелёного камня.
— Ой, хочу-хочу-хочу!
— Зря ты так, не надо было показывать свой интерес — одернула её Бьюкигра — сейчас цену заломит. И зачем нам эти чашки?
— Вот сварим киселя, и будем пить оранжевый кисель из зелёных чашек!
Представив картину Бьюкигра мысленно одобрила покупку — но покупать буду я!
Кайнати согласно кивнула, зная пробивной характер подруги и своё неумение торговаться уступила той инициативу. Продавщица не слышала разговора, скрытого гулом толпы, но по поведению ясно поняла, что клиент созрел. Каково же было её удивление, когда направлявшаяся к ним троица свернула к её соседке, заинтересованно осматривая выложенные на обмен меха, похвалили выделку, в ходе разговора переключились на одежду продавщицы, поговорили о фасоне и пошли по рядам дальше! Отойдя с подругами от шатров Бьюкигра переупаковала вещи, скатав выделанные шкурки комом положила в мешок, создавая впечатление наполненности, после чего выждав минут пятнадцать вернулись, идя по рядам. Проходя мимо посуды скользнула по ним взглядом, остановилась и осмотрев чуть внимательней двинулась дальше.
— Купи, не пожалеешь — зачастила продавщица — посмотри, какая красивая да лёгкая.
Бьюкигра с сомнением покрутила чашку в руках, но всё же спросила — сколько?
— Два дротика или четверть шкуры талбука.
— Дорого за пять маленьких чашек.
— Это за одну!
— Тем более — потеряла та интерес отходя.
— Такой камень добывают только в нашем клане!
— Значит, вам его девать некуда. Но одной чашки мне мало — а пять много. Так и быть, возьму три за наконечник.
— Три за четыре!
— Три за два.
— Три за три!
— Три за два — Бьюкигра достав наконечники положила возле чашек.
— Три за три! — не сдаётся продавщица.
— Как хочешь — собрав наконечники собирается уходить.
— Хорошо, три за два.
Походив ещё и наменяв нужных мелочей на рукоделие вернулись в шатёр, оставив мази на завтра принялись готовить ужин.
— Как думаешь, он сегодня придёт? — спросила Кайнати подругу, помешивая кашу.
— Скорей всего нет, шаманы праздник в горе встречают, а даже если придёт — нам то грех жаловаться!
Поужинав и отдохнув собрались на танцы, бой барабанов звучал всё громче, сотни и тысячи орков скапливались со всех сторон к горе духов, окружая ту единым кольцом. Танец начался, он поражал количеством участников и их синхронными движениями, все танцевали под единый ритм, время от времени оглашая ночь рыком, что казалось уронит звёзды на землю. Танец длился уже дольше двух часов, казалось его участники никогда не остановятся, но вот и он пошёл на спад. Усталые но счастливые орки расходились по шатрам, чтобы завтра продолжить праздновать и общаться.
15
Вернувшись в шатёр наконец поел, девушки забросали меня вопросами, но увидев моё состояние уложили спать и укрыв прижались с боков. Проснулся я от запаха готовящейся еды, кажется Бьюкигра жарила кровяные колбаски, обнимаю покрепче Кайнати и начинаю целовать, поднимаясь по шее до ушка. Просунув руки под одежду начинаю её раздевать, но она вырывается, хотя и не очень уверенно.
— Так нельзя! На празднике нельзя! — шепчет она смущённо.
— Можно! Мы ведь не драться собрались, чтобы нас выгнали!
— Но ведь услышат, так никто не делает!
— А мы тихонько, чтобы никто не завидовал! — продолжаю свою осаду, наконец она сдалась и расслабилась, включаясь в любовную игру. Хотя двигались мы очень медленно, стараясь не шуметь, пикантность ситуации и адреналин быстро довели нас до нужной кондиции, Кайнати закусила край одеяла а я распалившись всё же взрыкнул в конце.
— А вот и мой завтрак, я буду тихой-тихой — прильнула ко мне Бьюкигра.
Позавтракав рассказываю что видел внутри священной горы, притихшие девушки с интересом слушают, ведь не шаманам без приглашения духов туда не попасть.
Готовимся к выходу, орчанки расчесав мне волосы сделали шаманские косички и вплели на конце заранее припасённые костяные фигурки. Праздничной одежды у меня нет, а потому одел охотничий доспех, кроме материала из которого он сделан мой статус покажет и приделанная на груди роговая пластина, такие большие имеет право носить лишь тот, кто лично убил зверя, добавив ожерелий из трофеев и закрепив топор жду пока соберутся мои спутницы. Мимо вечерних дискотек я пролетел окончательно, сперва будучи ребёнком в танцах не участвовал, а став шаманом максимум что мне светит — следить за порядком, потому оставшееся развлечение в виде ярмарки пропускать не собирался.
Обходя гору по кругу не только оценивал качество товара, но и считал шатры, прикидывая многочисленность кланов, зарисовывал кто с кем соседствовал. Каждый праздник орки вставали на одно и то же место, и располагались рядом с теми, с кем и в жизни соседствовали, что помимо успокающего воздействия священной горы помогало избегать лишних конфликтов и путаницы, даже волки разных кланов почти не задирали друг дружку. Шаманов я уже пересчитал прошлой ночью, теперь узнав количество остальных смогу приблизительно узнать процент одарённых среди орков. Из товаров выменивал ягоды и фрукты, которых не было в наших клановых землях, делая упор на те, из которых можно будет извлечь годные семена.
