Аркана Прогенита

Это было не единственное, что хотел сказать глава разведчиков. Возможно, что этот вопрос даже казался ему важнее, чем обстоятельства смерти старого генерала. Вряд ли, но судя по голосу так могло быть.

— Ты видел там... — Кирин промямлил неразборчиво, — ...зеркало?

Виллем кивнул.

— Что это такое?

"Действительно, что это такое?". Он и сам мог только гадать.

Смену темы Виллем принял с радостью.

— Знаешь все эти детские сказки? Их ещё рассказывают детям и во дворцах для королей и их придворных. Про йелей и жеспов, великанов, изгнанных в горы? Там было что-то такое. — Офицер попытался припомнить точные слова. — "И боги смотрели вниз на земную твердь из своих небесных дворцов, ниспослав озарение".

Что-что, но это было не зеркало. И точно не мираж. В ответ он ожидал увидеть полный скепсиса взгляд. Вместо этого Кирин задрал голову и посмотрел на облака. "Надо же", — подумал Виллем, — "а он верит".

— А видел ли ты Ледяной Лес?

— Нет, только зеркало. А ты видел?

— Но в сказках говорится и о Лесе. — Настаивал Кирин.

— Это же сказки. — Пожал Виллем плечами.

Пёс резко обернулся.

— Одни сказки говорят о Лесе, другие о небесных дворцах. Почему верны одни, но лгут другие? — Кирин выглядел не в себе. — Что это было?

"Ты ещё внутренности горы не видел", — подумал про себя Виллем. Вслух он, разумеется, ничего не сказал. Офицер знал, что не поверят, слишком невероятно это звучало.

В определённый момент Кирин двинулся в свою сторону. Свернул с дороги и поскакал к склону горы. Виллем заметил ту тень, что приглядывала за ними, метнувшейся к своему командиру. "Что ж", — подумалось офицеру, — "у меня прибавилось забот". План, в котором он по возвращении в лагерь находил себе тёплую постель и затем спал целый день, пришлось отправить в помойку.

* * *

Офицеры, как и всегда, собрались в палатке генерала. Пока было время, Виллем перекусил и попытался хотя бы час поспать. Как он и ожидал, не получилось. В голову постоянно лезли тревожные мысли. Он только мог надеяться, что всё закончится пораньше, и у него появится шанс поспать ночью. Нельзя было откладывать эти вопросы, тем более сейчас, в чужой стране с чужой принцессой на руках.

Как только Виллем вошёл в палатку, одёрнув тяжёлую занавеску, сразу услышал голос Генда. Безбровый снова то ли жаловался, то ли рассказывал о страхах своих солдат. Ничего в общем-то нового он не говорил, все и так знали, что это плохое, злое место; недаром здесь стоят Веспемалевы Врата, а не чьи-либо ещё. Но, как неожиданно для себя заметил Виллем, только один Генд и осмеливался поднимать эту тему. Все остальные офицеры "сохраняли спокойствие".

Кирин и бровью не повёл, когда Виллем присел за стол, как и Крамер. Офицер ожидал более бурной реакции. С прошлого собрания здесь изменилось только одно — Эккема на этот раз не пустили.

— Итак, все в сборе. — Заключил Льюв. — Прежде чем начнём — кто-нибудь хочет сказать что-нибудь?

— Сначала мы должны почтить память нашего генерала. — Сказал Месель. — А мы даже не добыли его тело!

Месель был высоким и грузным с широкой челюстью. Не великан, но и не карлик. Почему-то он всегда вытягивал для себя и своей сотни самый опасный жребий; тем не менее только у Крамера с его ветеранами, зачастую в бою не участвовавших и сторожащих тыл, потери были ниже, случись какая-то драка.

— Я закопал его.

Все головы повернулись в сторону Пса. Для всех это было новостью.

— Ты что? — Удивлённо переспросил Месель. — Ты должен был доставить его к нам!

— Я отдал все почести. Этого достаточно.

Месель исподлобья глядел на главу разведчиков. В конце-концов шепнул какую-то ругань и сел на место. Всем, как оказалось, было всё равно на то, где захоронен труп. Кто-то сказал разозлённому офицеру именно это — и был одарён долгим, полным непонимания взглядом.

— Если это всё, перейдём к делу. — Продолжил Льюв. — С какого из них начнём?

Первым вопросом, вызывавшим наименее споров между офицерами, для затравки решили обсудить продовольствие. С ним всегда были проблемы в этой земле. Генерал привёл отряд из более плодородных стран юга, где хотя и случались голодные года, но всегда можно было имея деньги приобрести провизию. Но здесь всё не такое, каким ему положено быть.

Солдаты не хотели есть выращенное в этих землях, и Виллем прекрасно понимал, почему. Хлеба и крупы здесь росли чахлые и будто посеревшие. Местные ещё выращивали какие-то странные подземные ягоды и грибы и разводили коз. Кроме последних, которых одних отряду бы не хватило на пропитание, всё остальное люди отказывались есть. Между тем все припасы, кроме проклятых ягод и грибов, почти иссякли.

Виллем особенно удивился, что такая же проблема была и у уничтоженного в долине врага. Полные бочки с ягодами и грибами, но кончавшиеся запасы всего остального. Старый генерал понимал, что рано или поздно придётся перейти на рацион местных, но суеверный страх перед плодами не видевшего света бледно-белого растения не оставлял солдат.

— Потому что она проклята. — Серьёзно заявил Месель. Он уже начинал действовать Виллему на нервы. — Веспемалева ягода!

— Она так не называется.

Возражение Льюва потонуло в шквале проклятий в сторону местных и их диеты. Воздержались только Виллем и Пёс. Насколько аттенданту было известно, тот "веспемалеву" ягоду употреблял. Но Кирин случай особый, все знали, насколько он был лоялен Будевику.

— Либо это, либо голод. — Заявил Виллем. — У нас слишком мало солнечной еды, а трофеев нам и на день не хватит.

— Хватит валять дурака. — Поддержал Крамер. — Как в желудках заурчит, всё равно же станете её есть.

Но Месель занял позицию и не собирался с неё уходить. А с ним и его сотня.

— Что может расти без солнца? Только дьявольщина! Я долго пытался спасти вас, но сдаюсь. Как хотите! Ешьте яд. Я же лучше буду голодать, чем положу это в рот.

Льюв предложил сделать именно это: всем недовольным сотням урезать паёк, чтобы они дольше протянули на солнечной еде, остальным увеличить за счёт грибов и ягод. Всех это устроило. На то это и был вопрос для затравки, что его легко было разрешить. Он положил на стол лист, в котором каждый расписался.

Не без скрипа, впрочем.

— Почему это ты, такой же сотник, как и я или остальные, позволил себе вести это собрание. — Крамер не стерпел. — Уж не возомнил ли ты себя преемником?

— Кто-то же должен. — Льюв повернул голову. — А насчёт преемника... Как завтра решат, так и будет. Я точно не откажусь от мантии генерала.

— Тогда почему бы нам не отложить все вопросы до завтра? — Кишкодёр посмотрел по сторонам в поисках поддержки. — Дело генерала решать, а наше — советовать и приводить в жизнь решения. Сначала выберем, затем будем препираться.

Конечно, так было раньше. Крамер, поднажав, мог заставить остальных сотников согласиться с ним. В армиях старой империи, кишевшей знатными людьми всех мастей, солдаты тем не менее подчинялись (хотя бы номинально) императору, а генерал управлял от его имени. "Так действительно было", — соглашался Виллем. Но то были солдаты и офицеры на службе чему-то большему, а не наёмники, пусть даже и преданные делу своего генерала.

Льюв вскоре объяснил, почему Крамер не прав.

— Мы сражаемся за деньги. — Сказал он, и Виллем невольно удивился его честности. — А деньги идут через нас, сотников, что вверх, что вниз. И это мы решаем, что делают наши люди. Будевик мог управлять отрядом как единым целым, верно. Он — наш генерал. Но на деле нас шесть сотен, и каждый сам за себя.

Нутром-то все это понимали. Даже сам Будевик, с которым Виллему постоянно доводилось общаться на личные темы, знал это и мечтал о доме. Деньги — слишком жидкая, непрочная вещь. Они не держат вместе. Могут вынудить, но не более того. А вот Родина, названная хоть домом, хоть чем-либо ещё, держала.

— Даже так? — Ухмыльнулся Крамер.

— Даже так. — Кивнул Льюв. — Ну а теперь...

С этим отложили неизбежную развязку до следующего утра. Офицеры погрузились в свои мысли. Мелкие вопросы пролетали мимо, словно их и не было — об отказавшихся вчера убивать какую-то женщину вопреки приказу пехотинцах, в другой сотне кто-то украл трофей другого, Генд настаивал на премиях, чтобы поднять боевой дух — всё это отдали на решение сотникам этих солдат.

С таким настроением подобрались к сути сегодняшнего собрания. Принцессе.

— Мы уже обеспечили сохранение её тайны. — Льюв, как и все остальные офицеры, посмотрели на него. — Надеюсь, Виллем, ты знаешь, что собирался с ней дальше делать Будевик?

"Хм". Не так он себе это представлял. Офицер собирался дождаться общего обсуждения, а затем сделать предложение, от которого никто не сможет отказаться. А тут — к нему обращаются так прямо.

Виллем даже не соврал.

— Будевик не посвящал меня во все свои планы. Сказал только про принцессу и заказчика.

Месель удивлённо развёл руками. Его чувства так или иначе разделяли все присутствовавшие кроме Кирина.

— И что нам тогда с ней делать? — Спросил Крамер. — Собираешься просто отвести её под ручку к Ублюдку Запада, просто взять награду и просто уйти?

Вторил ему Месель.

— А она ведь Веспемале, чёрт возьми. — В поддержку его закивали Грандж и Реусс. — Мы с ней, оказывается, даже не знаем, что делать. Хорошо это не закончится. Вот увидите, она нас всех погубит.

Все заговорили одновременно. У Виллема даже в глазах поплыло, что потребовало развернуть цветок ещё раз. Мысленно он поблагодарил Кирина и пообещал себе, что отблагодарит по-настоящему потом, когда это всё закончится. Недооценил он дальновидности разведчика, давшего ему такой козырь.

Когда голова пришла в порядок и все немного затихли, Виллем достал из котомки свёрнутое письмо. Медленно, чтобы все успели заметить, развернул его и с силой положил на стол.

— Вот, — Сказал он триумфально, — мой план.

Офицеры склонились над бумагой. Виллем кивнул Кирину, но тот сделал вид, что ничего не заметил.

— И что это? — Спросил Льюв.

— Мой план. — Пожал плечами. — Это письмо допустит нас хоть в саму Альвирею, прямо в столицу, даже если мы розане.

Льюв помотал головой.

— Это я вижу. Здесь так написано. — В глазах его читалось непонимание. — Ты взял это у генерала? И прятал от нас всё это время?

— Посмотри на сумму денег. — Предложил Виллем в ответ. — И вспомни, как мы ругались всего час назад.

Крамер, растолкавший до этого всех локтями, чтобы прочитать письмо, закончил с этим делом и передал следующему сотнику. Печать было известна всем присутствующим, и никто даже не сомневался в истинности письма. Даже вскрытая она всё равно имела огромную власть.

— Мы бы не стали убивать своих из-за денег. — Возразил Генд, нахмурившись.

— Но вы это сделали. — Ответил Виллем.

Ему вспомнились все увиденные за прошлый день мёртвые лица. Сколько пищи для кошмаров, и ведь офицер сознательно пошёл на них смотреть. Он нисколько не упрекал собратьев, скорее, предупреждал. Наёмники есть наёмники.

— Хорошо. — Крамер обвёл товарищей взглядом. — Тихо. — Посмотрел обратно на Виллема. — Рассказывай свой план.

Для удобства лучше всего было идти путём, которым пришёл другой отряд. Виллем не мог сказать, что бумага принадлежала им, и потому придумал своё объяснение — "ему казалось, что так будет лучше". Вдоль гор не должно находиться ни деревень, ни гарнизонов любого вида. Конечно, ещё серая пустошь, ещё бесконечные просторы с одними только чёрными деревьями, но зато безопасно. Затем спуститься по берегу реки на юг к населённым землям, где можно набрать провизии для дальнейшего пути.

— Не годится. — Тут же отмёл идею Крамер. — Они узнают Веспемале.

Мало кто понял суть этого возражения. Кишкодёр любезно объяснил.

— Если уж идти скрытно, то до самого конца. Местные узнают Веспемале и донесут. Вы что, вчера Кхерима не видели? Он как глянул на неё, так едва в штаны не наложил.

Крамер прошёлся к связке бумаг в углу и, покопавшись, извлёк карту и разложил её на столе. Виллем показал путь. Тут же посыпались предложения, выраженные в виде тычущих по всей карте пальцев остальных офицеров.

Один из них провёл прямую линию на юг и немного восточнее — ближе к столице этой проклятой страны, остановившись у поселения по другую сторону широкой, но медленной, реки.

— Почему не отдать её Карнатосу? — Спросил Месель.

— Деньги обещал Ублюдок, а не он. Может, оба и служат Златоруку, но они враги. — Ответил Виллем. — Карнатос принцессу просто убьёт — учитывая, что он со всей своей армией стоит под столицей уже третий год.

Все согласно закивали. "Но у нас мало еды", — напомнил то ли Грандж, то ли Раусс. Секундное замешательство, осмысление, и путь проложили сначала на юг (важнейшее направление), а затем постепенно всё западнее. Судя по карте, нарисованной местными, так удавалось пройтись мимо как можно большего количества поселения, а значит, возможностей заполучить еду.

Слишком смело. Виллему оставалось только покачать головой.

— Либо опасность, либо голод. — Сказал он. Офицер задрал линию севернее и объяснил некоторые особенности ландшафта, не указанные на карте.

Льюв хмыкнул.

— Никто не запрещает жечь за собой деревни. Это проще простого.

"Ну нет". Виллем, и, на удивление, Крамер, резко воспротивились этому. Может, голос первого ничего и не весил без своих солдат, но ветераны Кишкодёра являли собой мощный аргумент.

— Они поклялись в верности Златоруку. — Добавил Виллем. — Мы не можем убивать его подданных, а потом рассчитывать на награду.

Льюв снова хмыкнул. "Крысёныш", — сразу понял офицер намёк.

— Никто не узнает.

— Я узнаю. — Сказал Виллем. — А ещё ты, похоже, слабо представляешь, как сложно поймать местных на их собственных землях. Нас ведь Ублюдок так и не поймал, хотя всю страну выжег своим пламенем.

Постепенно чаша весов склонилась в сторону тех, кто желал убраться подальше от гор и ледяного ветра. В любом случае Ублюдка Запада, а из-за него и всю Альвирею с её огромными армиями, не заботила участь жителей захваченных земель. Он не стал бы возражать, если отряд, приведший к нему принцессу, немного "пошалил".

Нужно только быть осторожнее. Кирин внимательно слушал указания сотников. Может, на лице у него и не было ничего написано, но задача прокладывать путь через эти земли внушала огромную тревогу. "Ну и к чему тогда выборы генерала?", — вопрошал Виллем. Сотники всё и без него прекрасно решили.

Дорога к крепости Эшинкаев, за которой открывался путь на запад, обещала быть интересной.

* * *

Совещание закончилось поздней ночью. Виллем всё ещё наивно полагал, что успеет поспать. Это долгое бодрствование его бесконечно утомило, но с другой стороны оставалось ещё столько, столько необдуманных мыслей. Помочь с этой проблемой мог только доктор, а точнее снотворное.

Палатку, в которой виднелся свет сквозь толстую ткань, охраняла пара солдат ещё более угрюмого вида, чем сам офицер. На вопрос, всё ли в порядке, они отвечали просто — "да, сир". Может, Виллем выдумывал небылицы после увиденных зрелищ, может, это так давало о себе знать утомление, но он бы мог поклясться, что солдаты невольно подслушали какой-то страшный разговор, произошедший внутри.