5 - Линия жизни

— Служебные романы под запретом, — не открывая глаз, произнёс Макото. — Категорическим.

— Токио-3 большой — не все же тут работают в НЕРВ? — резонно произнёс Ларри.

— Синдзи будет трудновато найти девчонку его возраста... — с сомнением заметил Аоба, бросая взгляд на циферблат массивных наручных часов. — Они уже все спят — им завтра в школу.

— Фигня — вопрос. На пилота Евангелиона кто угодно клюнет.

— Думаешь?

— Уверен! Был бы пилотом — всё девчонки были бы мои!

— Это тогда хорошо, что ты не пилот, О'Брайан, — всё так же не открывая глаз, буркнул со стола Макото. — Хоть что-то нам осталось...

— О, а ты чего это так оживился, а? — ухмыльнулся Аоба. — Ты же у нас исключительно по майору Кацураги сохнешь, а?

— Ты ни фига не понимаешь, жалкий смерд. Майор Кацураги — богиня. А возжелать богиню, пусть даже и самым возвышенным образом — страшнейшее святотатство.

О'Брайан обалдело икнул.

— Макото больше не наливать, — вынес непростое решение Аоба.

— Я тебе сейчас не налью,...— мрачно произнёс Хьюга, поднимаясь со стола. — Так что решаем? Кстати, думаю, что правильнее всего в этом плане будет сначала спросить Синдзи.

— Верно! — с энтузиазмом воскликнул Аоба. — Синдзи, что скажешь?

— Нууу... — задумчиво промычал я, колеблясь между "Ну да!", "Ну конечно!" и "Ну их всех на фиг!".

— Вот они где! — радостно завопили где-то совсем поблизости, после чего я был заключён со спины в крепкие объятья, а затем меня накрыло густой волной смоляных волос. — Аска, ты только посмотри на это гнездо сычей!.. Так. Сейчас я проведу экспресс-допрос и моментально узнаю, насколько вы все тут пьяны...

— Синдзи, — жарко зашептала мне на ухо Мисато. — А о чём это вы тут разговаривали только что, а?

Я начал ощутимо краснеть. Наверное, от выпитого... Да, определённо от выпитого!

— Ммм... Эээ... О женщинах...

— Отлично! — воскликнула Кацураги, прекращая меня обнимать. — Если бы начали обсуждать пистолеты и политику, то явно были бы уже пьяные вусмерть, а так всё нормально! Айда, танцевать! Аска, тащи Синдзи, пока он тут паутиной не зарос!

— Легко! — Лэнгли вынырнула из-за спины Мисато, словно рыжий чёртик из табакерки. Свой китель немка уже где-то скинула и щеголяла теперь исключительно в форменной белой блузке, расстёгнутой на пару пуговиц. Впрочем, как и Кацураги.

Уууу! Ну вот что за наказанье, а? У меня же слюни начинают течь в промышленных масштабах от вида девушек в белых блузках почему-то...

— Пошли, Синдзи! Хватит киснуть! — меня решительно потащили в сторону танцплощадки. Я покорно повиновался (хотя и не сопротивлялся, по большому счёту), на прощание бросив печальный взгляд на своих недавних собутыльников... Впрочем, прощальный ли?

— Ларри, а ты чего как неродной? А, ну-ка пошли!.. — брюнетка решительно взяла под руку здоровяка-ирландца. — О, кстати! Лейтенант Шигеру!

— Е!

— Вам поручается поймать майора Акаги и подтащить её как можно ближе к сцене!

— Е!!

Аобу как ветром сдуло — настолько его захватила идея поимки собственной начальницы.

— Макото, а ты чего?

— А мне уже хорошо, — блаженно сощурился Хьюга, вновь укладывая голову на стол и мечтательно смотря куда-то сквозь Мисато. — Я, наверное, немного вздремну...

— Ну, как знаешь! — весело заявила Мисато, начав буксировку О'Брайана. — Вперёд, Ларри! Веселье ещё только начинается!

Улыбка лежащего лицом на столе Макото стала ещё шире и блаженнее, он закрыл глаза и буркнув что-то, подозрительно похожее на "Богиня...", сладко захрапел, что было слышно даже сквозь громко играющую в зале музыку.

* * *

Если я думал, что танцы под японскую попсу— это нечто за гранью добра и зла, то пришлось признать — это было очень глубокое заблуждение.

Ведь я начисто забыл о таком оружии массового поражения, как караоке.

Это даже несколько протрезвило меня, потому как без дрожи во всём организме слушать бодрые завывания нетрезвых личностей было просто невозможно! "Не подкачала" в этом плане и Мисато, наглядно доказав, что талантливый человек не может быть талантлив во всём и при сногсшибательной внешности может иметь просто отвратительные вокальные данные.

Впрочем, по пьяни и под "Cannibal Corpse", наверное, можно колбаситься... Если перефразировать одно выражение: не бывает музыки, под которую нельзя танцевать — бывает мало водки.

Водки же хватало. Причём всем. И не только водки — НЕРВ явно не скупился на маленькие человеческие радости для сотрудников. И на пару несовершеннолетних, официально пробравшихся на грандиозную пьянку... Ой, простите — корпоратив. В общем, им тоже кое-что перепало при практически полном отсутствие контроля со стороны взрослых. Ну, не считать же в качестве контроля, брошенную Мисато на бегу фразу "Только, чур, сильно не напиваться!"?..

...Будучи вытащен Аской танцевать, господин ооновский лейтенант-пилот не подкачал и вместе с напарницей выдал что-то зажигательное. Но наверняка навевающие мысли о расстройстве опорно-двигательной системы у этих двоих, мда...

Впрочем, затем мы подстроились под более спокойный общий настрой и продолжили языческие пляски.

Принявшая на грудь Лэнгли, кстати, оказалась девчонкой куда более дружелюбной и значительно менее стервозной, чем трезвая. Впрочем, я вот уже несколько раз пытался отвести взгляд, невольно падающий на то место, на что она принимала алкоголь... От груди, то бишь.

И повторять себе, что "за совращение малолетних" — это не тост, а статья.

— Дорогу! Дорогу!!! — моё, да и не только моё внимание привлекли чьи-то радостные вопли. — Поймали! Поймали!!!

— Тащите её сюда! — проорала немедленно завладевшая микрофоном Кацураги.

Народ потихоньку расступился, давая дорогу маленькой, но весьма внушительной процессии.

Первым с самым важным видом шагал Аоба, закинув за левое плечо форменный изумрудный китель, и размахивая зажатым в правой руке серебристым планшетным компьютером. А вот за ним следовал О'Брайан, нагруженный несколько диковинной ношей — одетой в мундир научного отдела доктором Акаги на плече. Рицко изволила громко ругаться, возмущаться и колотить кулачками по широченной спине ирландца.

Впрочем, с таким же успехом она могла колотить по лобовой броне Т-72.

Шигеру в одиночку справиться с поимкой докторши, необходимой Кацураги для каких-то непонятных целей, всё-таки не смог. Поэтому рекрутировал не менее "тёпленького" О'Брайана, в котором робость перед вышестоящими чинами была сейчас с большим успехом побеждена ирландской безбашенностью вкупе с оторванностью морского пехотинца Соединённых Штатов Америки.

— Мэм! — браво гаркнул Аоба, вытягиваясь перед стоящей на импровизированной сценой Мисато. — Майор Акаги по ваше приказу доставлена! В дальнем углу нашли — она всё в компьютере своём что-то считала и веселиться не хотела!

— Молодец! Хвалю за службу! — азартно взмахнула микрофоном Кацураги. — На сцену майора Акаги!

Растрёпанная и раздражённая блондинка была торжественно водружена рядом с подругой, которая тут же крепко цапнула Рицко под локоть, дабы та не сбежала.

— Мисато, какого дьявола эти двое оболтусов хватают меня и куда-то тащат?! — немедленно возмутилась Акаги, тут же начав попытки вырваться. Увы, но из лап боевого офицера этого сделать было практически невозможно.

— Рицко! — жизнерадостно воскликнула майор. — Тут все веселятся, а ты сидишь букой в углу — непорядок, а? Это дело, конечно, твоё... Но в таком случае с тебя... песня! Верно, ребята?

Народ ответил слитным утвердительным гулом.

— Сумасшедший дом! — в отчаянье закатила глаза блондинка.

— Пес-ню! Пес-ню! — начала скандировать Кацураги, что тут же поддержали, наверное, все, находящиеся в зале.

— И ты тогда от меня отстанешь? — с тоской произнесла Акаги.

— Да чтоб я сдохла!

— Сборище шизофреников... — громко посетовала начальница научного отдела, принимая протянутый микрофон. — И что я тут забыла, интересно мне знать?

— Свою будущую Нобелевскую премию! — крикнул кто-то из толпы, вызвав взрыв хохота.

Рицко улыбнулась.

— Ладно, паразиты, уговорили. Спою я вам песню... Но только одну! И которую сама выберу, а то от ваших музыкальных предпочтений у меня уши в трубочки сворачиваются.

Какое-то время ушло у добровольцев, чтобы найти нужный трек и запустить его. Из мощных колонок полился гитарный перебор вместе с шорохом маракасов, в который вплёлся неожиданно красивый и приятный голос Акаги:

In this town of pain

You could be the lucky one.

Fate turns on a dime...

The only thing that will change

Are the lights when they get brighter.

They replace the sun...

Out the door, you get burned

And there is no way back in...

You've got nothing

Snake eyes, the house always wins...

Мелодия неожиданно сгустилась, а голос Рицко взлетел и усилился:

A drowning man does not die silently.

You can feel the final warning!

And the black money follows

Through the veins of the shallow.

Change the name to protect the guilty

You'll never leave sin city.

Where you are king...

Музыка вновь вернулась к мягкому перебору и маракасам, а девушка продолжила:

In this room of shame

You could sink this town.

And breathe another day

The mirror faces you —

You cannot look away.

Blood is on your hand...

The streets will be the same

Under your feet like quicksand.

Touch the face where a kiss of hope can last...

Кто смог запомнить припев, начал подпевать неожиданно хорошему вокалу Акаги, а остальные ограничились лишь аплодисментами в такт музыке.

Just one kiss from the shadow

Will be the touch of an angel!

Just one kiss is all that you need

If you never leave sin city!

You never leave sin city...

You never leave sin city...

Where you are king...

Как только музыка смолкла, зал буквально взорвался криками восторга и аплодисментами. Слегка порозовевшая от смущения Акаги мгновенно напустила на себя грозно-раздражённый вид.

— Я обещала песню, и я её спела. Всё, я свободна.

— Ещё! Ещё!

— А я сказала — ВСЁ!

На сцене откуда-то появилась Мисато с двумя бокалами.

— Рицко, не хочешь больше петь — не пой, — жизнерадостно предложила Кацураги. — Только давай тогда выпьём!

Блондинка скептическим взглядом окинула предложенную выпивку.

— Нет, спасибо — я, пожалуй, воздержусь...

— Рицко, ты меня уважаешь? — горестно вопросила майор, преданно глядя на подругу.

А это жестокий приём, командир...

* * *

— Это я пьяный?! — возмущению О'Брайана не было предела. — Это ты пьяный!!!

— А вот не спорю, — неожиданно согласился Аоба. — Да, пьяный. Как и ты.

— ...И этот выкидыш науки мне и говорит "Вы бы хоть кости титаном укрепили...". Представляешь?! Евам — кости, и простым титаном! А я ему и говорю "Мистер Хальтпкопф, ваше мнение, конечно, для меня весьма важно... Но не более того. И прежде чем выдвигать столь абсурдные предположения ознакомьтесь для начала хотя бы с анализом списанных образцов. Думаю, ваши знания позволяют понять, что прочностные характеристики живой кости Евангелионов значительно превосходят любые, даже самые сверхпрочные материалы, кроме, разве что, диполимерного титана..."

— Ха! Да мне такая доза, как слону пистолетная пуля! Я в полном порядке!

— Господин Полный порядок, а кто на меня полчаса назад виски разлил?

— ...А тот вредный старикан опять за своё — дескать, не могут живое существо таких размеров не то что бегать, а просто быстро ходить. Суставы, говорит, развалятся, а кости в пыль покрошатся. Дилетанткой меня обозвал. МЕНЯ! Дилетанткой!..

— Это фигня. Зато я хоть сейчас могу спокойно взвод условного противника в фарш покрошить! И с борта вертушки весь магазин могу высадить в ростовую мишень!

— Да ты сейчас даже в унитаз не попадёшь!

— ...А хоть бы и дилетантка! Все великие открытия были совершены людьми, которые не знали о существовании каких-то глупых догматов в науке! Эти чёртовы профессионалы построили "Титаник", а вот любитель-Ной создал ковчег. Эти глупцы над ним тоже смеялись и говорили, что такое создать невозможно... А он взял и создал.

— Аоба, ты парень, конечно, классный, но иногда такую пургу несёшь... Да я на зачёте из пистолета 39 из 40 патронов меньше чем в девятку не клал!

— Так ты ж трезвый был. А сейчас тебя даже мой босс в стрельбе уделает, как не фиг делать, просто потому что она трезвее тебя... Немножко.

— Спорим?!

— А спорим! Босс!

— ...И такие вот старые догматики, вроде Хальткопфа, и тормозят всю науку...

— Босс! Доктор Акаги!

— ...Поэтому мы высадились на Луне полвека назад, но до сих пор... А? — вошедшая в раж Рицко всё-таки смогла отвлечься на внешний раздражитель.

Если честно, то я даже и не помню, когда и куда свалили Аска и Мисато, а я остался с Шигеру, О'Брайаном и Акаги за одним из столиков. Парни тут же начали снова травить армейские байки (некоторые даже по второму кругу), а вот технично подпоенная своей подругой Рицко начала что-то мне рассказывать...

— Босс, тут такое дело... — хитро улыбнулся Аоба. — Не хотите ли поучаствовать в научном эксперименте?

— Эксперименте? — азартно загорелись глаза блондинки.

* * *

— Значит так... Сначала говорю я, но если этого жука уболтать не смогу, то подключаетесь уже вы, босс, и своей властью начальника научного отдела...

— Я не тупая, Аоба. Значит нам надо, чтобы он позволил нам немного пострелять в тире, и...

— И всё.

— Ну и чего мы тогда стоим? Вперёд!

Сводная оперативно-научная группа отправилась на штурм тира. Первоочередной целью был поиск сержанта Тесокабэ и выклянчивание у него разрешение пострелять для господ офицеров и лиц, к ним приравненных. Если же ничего не получалось ни у Шигеру, ни даже у Акаги, в дело вступал план Б — выбраться из пирамиды и пробраться на полевое стрельбище...

Первая неожиданность подстерегала уже в самом начале — заведующего тиром на его обычном месте не оказалось. За бронированным стеклом на месте выдачи оружия и боеприпасов было пусто и темно, но зато из самого тира раздавались хлопки пистолетных выстрелов.

Тесокабэ обнаружился в первой же кабинке, в окружении целой кучи, в прямом смысле этого слова, разнокалиберных пистолетов. Сам же сержант сейчас одной рукой наливал что-то себе в небольшую чашку из большого фарфорового заварника. Судя по запаху — чай. Кажется, зелёный. А вот во второй руке его преспокойненько покоился массивный длинноствольный самозарядный пистолет. Учитывая, сколько в мире образцов оружия — модель я с высокой точностью определить не мог. Предположительно это был какой-то "зиг-зауэр" середины прошлого века.

Сержант отложил заварник в сторону, взял чашку в руку, сделал из неё небольшой глоток, а затем резко вскинул пистолет и начал размеренно всаживать пулю за пулей во вздрагивающую от попаданий мишень.

— Эээ... Господин Тесокабэ... — вежливо прокашлявшись начал Аоба.