Право собственности

— По... — в запале Коди не рассчитал своих сил и подавился фразой, так что сохранить лицо не получилось совсем. Только чуть-чуть отдышавшись, он продолжил, — ...к черту.

— Упрямый, — усмехнулся Карфаген, придерживая обмякшего медика, и обжигая дыханием хрупкое ухо напоследок. — Иначе это не было бы так занятно. До скорой встречи, пупсик.

Коди не успел... Ничего он не успел, потому что камарг не дал ему на это времени. Предприимчивый пират, как всегда, смылся ровно вовремя, чтобы не повстречаться с Ланом. Только в этот раз он сделал свое черное дело раньше.

И медик понял, что скорее умрет сейчас, чем повернется.

— Посетители? Я слышал, ты с кем-то говорил, — заметил док.

— Д-да. Так, мелочи, — Коди с трудом подавил желание привести себя хотя бы в относительный порядок. Он прекрасно осознавал, как глупо он выглядит, стоя вот так, спиной к камаргу, прямой, как спица. По одному только его нежеланию поворачиваться можно сделать соответствующие выводы. Или хотя бы посчитать парня странным.

Коди всегда избегал ситуаций, которые могли бы зарекомендовать его, как странного.

— Это хорошо. Мне не обойтись без твоей помощи.

— Я... Подойду, как только смогу, — то, что он покраснел, из-за короткой прически с лихвой выдавали уши.

— ...Буду ждать, — небольшую паузу перед фразой легко можно было списать на удивление. Доктор не стал интересоваться причинами такого поведения своего помощника, но что скрывалось за тактом? Коди зажмурился и, ради собственного спокойствия, стал обдумывать, сможет ли он причинить какой-нибудь вред Карфагену. Ответ получал неутешительный.

Выждав время, чтобы наверняка убедиться, что Лан ушел, землянин бросился к себе с такой прытью, которой до этого не проявлял никогда.

Мир без приставаний. Это было сказкой. Не очень доброй, но все-таки можно было строить иллюзии. Но любая сказка рано или поздно кончается.

В жизни Коди она кончилась в тот момент, когда его поймали в коридоре, засунули под мышку, показали кулак, чтобы не дергался и отконвоировали в его "любимую" каюту. Надо полагать, это знак того, что игры кончились.

Небрежно скинув его, впрочем, на диван, пират быстро бросил Ирии: "Никуда его не выпускайте." — и убрался по своим пиратским делам.

К позитивным сторонам ситуации можно было отнести то, что это был все-таки знакомый персилианин, а не не пойми кто, как обещалось. К негативным — даже в этом случае Коди не знал, чего ждать от своего похитителя.

А куда отнести то, что, получив приказ, Ирия послушно обняла землянина и для верности вцепилась в него покрепче? Еще и зажмурилась, да с таким отчаянным видом? Надо полагать, с таким грузом у него будет меньше шансов сбежать... И все же неуловимо попахивает абсурдом. Совсем так неуловимо...

Коди обреченно вздохнул и принялся за план по освобождению:

— Ирия, что ты делаешь?

— Держу тебя, — послушно отозвалась девочка. — Карфаген приказал тебя не выпускать.

Глаз, впрочем, не открыла. Плохо дело.

Как там советовала Шина, чтобы подобные той памятной истерики больше не повторялись? Чем-нибудь отвлечь. Только не пытаться ее поцеловать, или еще что-нибудь из этой серии, потому что тогда можно запросто попрощаться со своей многострадальной головушкой. Оказывается, Карыч свою солнечную девочку очень ценит, практически заботится о ней, как о дочери — его величество инцест во всей красе — и вообще, такая есть только у него и на воле — а в плену они чахнут и погибают. Поэтому все страдания Ирии были зело надуманными и вполне предсказуемыми — разве что раньше она тихо отсиживалась в каюте и не названивала никому постороннему.

А Коди попался, как последний идиот.

Но разве за ту неделю, что он просидел в этой проклятой каюте, он мог заподозрить, что пират может вообще о ком-нибудь заботиться? Нет, нет и еще раз нет. Он обращался с ними со всеми, как с идиотскими предметами мебели, только изредка одаряя плодами своего остроумия — и лучше бы он этого не делал.

А теперь глядите — заботится он. И Шина не выглядит такой уж недовольной, как только ее взрывной характер уживается с подобными унижениями? Хотя, она ведь его называет по-своему, может, исполняет какое-то свое правило. Вдруг он для нее что-то вроде господина или феодала? И она, как верный самурай...

Однако какие мысли по отвлеканию могут прийти в голову, если к тебе будут так доверчиво прижиматься?

Коди выдохнул сквозь стиснутые зубы и произнес:

— А если я дам честное слово, что не сбегу?

Ирия открыла один глаз, чуть-чуть отклонилась назад, как бы решая... А потом снова прилипла к землянину:

— Хозяин говорит, что тебе нельзя верить. Что ты говоришь одно, хочешь другого, а делаешь третье, — простодушно ответила девушка.

Коди скрипнул зубами, заводясь уже по совсем другому поводу.

— А что еще говорит про меня твой хозяин?

— Что Коди нельзя никуда выпускать! — радостно возвестила инопланетянка, и стиснула медика еще сильнее. Чтоб вас... Тоже мне — наивное дитя.

— А если я дам два честных слова? Или даже три?

— Верить — так верить, не верить — так не верить полностью!

— Разве я когда-нибудь тебя обманывал?

— Может быть, ты просто не успел? — ну все, Коди решился на крайние меры. Но тут, по законам классической комедии, он услышал звук открываемой двери.

"Во попал!" — похолодел Коди.

И они с Ирией, расположенные на диване в весьма живописной позиции уткнулись взглядами в Шину.

Можно выдохнуть.

Только вот медику показалось, или воительница действительно зыркнула на него злобным взглядом? И с чего она бесится? Ревнует, что ли? А кого к кому?

— Ирия, можешь его отпустить. Я перехвачу, — девочка послушно кивнула и ускакала опрыскивать витаминами свой ненаглядный цветочек. Коди невольно поежился под тяжелым и долгим взглядом "амазонши", и буркнул:

— Может быть, ты знаешь, что я здесь делаю?

— Обстановка накалилась, червячок. Тебе лучше спрятать головку в песочек.

— Не называй меня червячком! — вспылил землянин, как всегда не желая мириться с мыслью, что его побила какая-то девчонка.

— Ах, ну да... Ты же у нас лай-лай-бой, — наклонив голову набок, издевательским тоном протянула Шина. Ирия, не скрываясь, простодушно рассмеялась у него за спиной, взбалтывая пузырек с химикатами.

— Кто? — подобного выражения в его словаре не было, но Коди свободу ставил на то, что это что-то обидное.

— Догадайся, — продолжала с загадочным тоном издеваться рабыня.

Обстановка накалялась и в этой конкретной каюте, а угроза окончательно залить тут все кровью созревала на глазах.

Не обращая внимания ни на попытки медика справиться с собой, ни на вызывающее молчание товарки по несчастью, Ирия затянула одну из своих беспечных песенок, протирая листья инопланетного растения:

"Лился сумрак голубой,

В паруса фрегата..."

Коди глубоко выдохнул. Он знал способ успокоиться куда лучше, но его на людях лучше не делать — уж очень глупо выглядишь.

"Провожала на разбой

Бабушка пирата..."

— Что значит — обстановка накалилась? — Шина внимательно посмотрела на него, словно решая — стоит ли говорить, или пусть пойдет и проверит собственной упрямой задницей.

"Два кастета уложила

И для золота мешок..."

— Рабы жужжат, словно большой улей. Пчелки говорят — хищники сцепились. А яблоком раздора послужил твой брат.

— Шина, ради всего святого, ты же можешь говорить нормально!

"А потом, конечно, мыло

И зубной порошок..."

Девушка ухмыльнулась, потом совершенно продолжила разговор такой фразой:

— Ты такой смешной, когда злишься! — тише, Коди, тише... Наградой будет нормальный разговор.

— Так что произошло?

"Дорогой кормилец наш

Сокол одноглазый..."

— Все рабы на ушах стоят. Говорят, кэп этой посудины с одним из своей команды поцапался. Из-за такого вот парнишки, как и ты — с вашей планеты. И что только они в вас такого находят?.. Капитан раба отбил, а как думаешь, куда пострадавший за инопланетного щеночка отправился раны зализывать? У доктора сегодня будет много работы!

"Ты смотри, на абордаж

Попусту не лазай.

Без нужды не посещай

Злачные притоны..."

— Я же должен ему помочь! — подорвался землянин и тут же плюхнулся обратно, направленный заботливой рукой рабыни.

— И ты ему очень поможешь, если не будешь рыпаться и спокойно отсидишь тут свое.

— Но...

"Зря сирот не обижай

Береги патроны..."

— И никаких "но"! Ты хоть понимаешь, что сейчас больше всего похож на красную тряпку? Если бы мне досталось из-за такого засранца, как ты — я бы не упустила случая отвести душу на ком-нибудь похожем. А у тебя даже браслета нет. Да ты просто ходячий вызов, неужели не понимаешь, дурная твоя башка?!

"Без закуски ром не пей

Очень вредно это,

И всегда ходи с бубей

Если ходу нету"

— Все равно, — надулся Коди, порозовел и отвернулся. Похоже, его только что спасли от крупных неприятностей. Как-то это все не вязалось с обычным пофигистически-ироничным отношением Карфагена...

"Тут на этом месте вдруг

Перебил старушку внук..."

— Тебе всегда все равно, — в сердцах бросила Шина. — Вообще плевать на окружающих. А то, что мы все тут как на вулкане сидим — это, конечно же, таких свободненьких, как ты, недостойно волновать!

Поняв, что она сболтнула лишнего, девушка закусила губу и отвернулась.

"Слушай, бабка, если всё

Так тебе знакомо..."

— О? А что ты предлагаешь?! Ах, дорогой Карфаген, я ваша навек! Любите меня во все щели, пока из пор не потечет! Так, что ли? Я избавился от него, и не стану возвращаться, теряя свободу, ни за что!.. Или тебя просто коробит то, что ты к нему привязана навсегда?

"Ты давай сама езжай,

Я останусь дома..."

Шина развернулась и схватила Коди за грудки, без труда притягивая его к себе, к искаженному брезгливой яростью лицу:

— Где ты был, сопляк, когда тебя повязали пираты? Прятался в темном углу и дрожал? А я сражалась! И не моя вина, что они оказались более развиты и физически, и технически. Если бы не его броня, Карфагена уже не было бы в живых. Но он победил, и теперь он мой айре. И если ты, слизняк, еще хоть слово скажешь в сторону его или меня, я этими же руками размажу тебя по полу. И буду чиста перед своими богами, долгом и мужем!

"Дует ветер голубой

В паруса фрегата

Провожали на разбой

Бабушку пира-а-а-аты."

Ирия старательно вывела последнюю строчку, откинула золотистую косу за плечо, и впервые за все время посмотрела в сторону спорщиков.

Коди съежился на диване, шальным взглядом упираясь в стену, и все еще приходя в себя после этой вспышки. Шина сидела на противоположном от него конце, свесив одну ногу через подлокотник и полностью отвернувшись от парня. Прочесть ее чувства можно было только по тому, как она нервно теребила кончик темного хвоста волос. Кажется, буря схлынула вовремя. Ну вот и хорошо. Со всей свойственной ей оптимистичностью Ирия была уверена, что эти двое еще помирятся.

Когда Карфаген вернулся с дежурства, Коди сполз с дивана, на котором провел все же не весь сегодняшний день, но большую его часть, и тут же забился в уголок поукромнее. Пират хмыкнул, и сделал вид, что землянина здесь нет.

Коди настороженно следил за ним, обняв коленки руками. Конкретно сейчас ему было наплевать, насколько глупо или смешно он выглядит — эти люди видели его и не в таком состоянии. Он ждал, что Карыч возьмется за старое, и с внутренней дрожью ожидал этого. Но персилианин вовсе не спешил "радовать" медика.

Сегодня у Коди было время подумать, о странностях последних дней. Ночной визит Карфагена и слова Шины, как ни крути, были связаны. Тогда так ли уж он хотел его запугать? Ведь даже медик признавал, что в них есть рациональное зерно. И вот теперь это. Кажется, пират сбежал с вахты ради того, чтобы вовремя спрятать его. А если бы ему действительно было наплевать на свою строптивую игрушку, стал бы он так заморачиваться и рисковать ради нее? Но нет, нельзя так думать, неправильно — это все всего лишь очередная игра, затеянная от скуки — персилианин уже столько раз обманывал его, что ему нельзя верить.

Класс! Откуда, вообще, здесь вещь из его мира? Нет, они, конечно, тоже успели сделать последний круг почета по матушке-Земле, но книга?! По искусству?! Коди почувствовал, что уже устал удивляться, решил не спорить и покорно взял книженцию с многообещающим названием "Замечательные полотна", чтобы от него отвязались.

Ирия довольно кивнула и оставила его наслаждаться чтением, видимо, вспомнив приказание игнорировать это "норное животное".

Коди рассеянно перелистывал страницы, думая о постороннем. Спектакль затягивался. По его подсчетам, они уже давно должны были устать от всего этого — он же устал — и просто делать все то же, что обычно.

Или... нет?

А если это и есть — как обычно? Откуда ему знать, какой тут заведен порядок? Вдруг спектаклем была та неделя...

Ха! Привидятся же такие глупости...

— Эй! — Коди вздрогнул и поднял глаза. Вот и вышло время, кончилось терпение... — Ты понимаешь, что там написано?

— А? — непонимающе переспросил он, ожидая чего угодно, но только не подобного вопроса.

— Ты пялишься на страницу уже с минуту, — нетерпеливо махнул рукой Карыч. — Надо думать, этот язык тебе знаком.

Коди растерянно опустил голову и пробежал взглядом по строчкам рядом с красочной и масштабной иллюстрацией. Действительно, английский.

— А, да...

— Чудно! — улыбнулся пират и похлопал рядом с собой. — Иди сюда... — и, заметив промелькнувшую в глазах Коди нерешительность, подпустил в голос сарказму. — Да не трясись ты! Никто тебя лапать не будет — тоже мне соблазн!

Медик насупился, но послушался. В конце-концов, что он теряет? Раз уж здесь. А заодно узнает — за каким интересом инопланетному пирату понадобились книги по живописи.

— Ну-ка, что ты тут разглядывал? — персилианин перехватил у него книгу и заинтересованно оббежал взглядом полотно. — Эпично!

Еще бы... Коди только сейчас удосужился как следует разглядеть изображение и подпись. Ему было неуютно сидеть так близко, и, что греха таить, непривычно при этом удовлетворять исключительно тягу к искусству Карфагена. Поэтому, чтобы отвлечься, он принялся делать то, зачем его позвали. Переводить.

— Называется... "Последний день Помпеи". Нарисована она в тысяча восемьсот двадцать восьмом году. То есть... почти что двести лет назад. Земных лет...

— Окончена.

— Что?

— Картины такого уровня, юноша, не рисуют. Рисуют мелом на асфальте. А над шедеврами работают — годами, долго и упорно, оставляя при этом кипу набросков и эскизов, — неожиданно серьезно, без всякого намека на иронию, ответил Карфаген. Потом опомнился и расплылся в клыкастой улыбке. — Повелся?

— Почти что, — буркнул Коди. — Мне продолжать?

— Ага, давай.

— Это историческая живопись. Изображает события очень давних лет.

— А по внешнему виду и не скажешь, — хмыкнул персилианин.