— А как получается дроп? — выпалил Юра порождённый больной головой вопрос. В смысле болела она физически, начиная с самого пробуждения.
— Увидите, похоже на игру. Мёртвое тело спустя секунд тридцать превращается в желе, которое быстро впитывается в землю. После остаются предметы, обычно карцибел и камни ментальной силы. Очень редко что-то ещё. На них сильно завязана местная экономика, ведь первый это чистая энергия, а второй сила духовная. Но это касается только нас и монстров, местные вполне классически гниют и разлагаются и ничего кроме костей и вони после себя не оставляют.
— Умирать больно? — уточнила Юра.
—
* * *
как больно! — скривился рассказчик, — и больно не только физически, не игра это и не надейся.
— Тебя послушаешь, так хоть из города не выходи, — скривился Женя.
— Выйдете как миленькие и 'подгонять' вас будут со страшной силой. Хотя я не говорю, что делать это нужно сразу, многие умудряются просидеть в городах по несколько лет. Да оно и правильно, это в фентази попаданцы хватают меч-кладенец и на второй день попаданства идут пачками рубать монстров. Здесь такое слабо работает. Обычно годик — два кукуют в месте вроде Озоторга, учат язык, осваивают минимум навыков и медленно пробираются на Юг. Да и всё что я вам рассказываю это такие крупицы, вы даже представить себе не можете. Лучше кого-либо вам всё расскажут обстоятельства и окно статуса. Там со временем много всего появится. От себя добавлю, чем быстрее вы начнёте развитие или 'кач', если на языке задротов, которых здесь в последнее время прибывает, тем проще будет дальше по многим моментам. Этот мир любит риски и решительность, но не прощает халатность и переоценку возможностей. Запомните эту формулу! Думаю, сказано достаточно, если нет супер острых вопросов, то я откланиваюсь.
— Мы правда умерли? — озвучил глупость Юра.
— А ты правда думаешь, что мир устроен так, как тебе рассказывали в школе и по телевизору? — передразнил его Владимир.
— Что такое неоднозначный предмет? — раскрыл неясный 'козырь' бывший геймер.
— А поточнее?
— Ну, у меня есть навык, точнее особый бонус: при убийстве монстра есть шанс получить неоднозначный предмет, — замялся Юра.
— Ого, так в тебе не только куча жира, а есть ещё и занятные сюрпризы! — расширил глаза Владимир. — Ладно, ладно, не обижайся. В этом мире не выгодно поощрять чужие слабости, скоро сам всё поймёшь. В данном случае это весьма занятные и опасные штуковины. Я в своей жизни здесь видел только один подобный итем. Суть проста: ты получаешь предмет, имеющий описания вроде: 'примени меня на монстра'. Но подстава и кроется в том, что, например, нежить такой предмет при использовании мгновенно уничтожит, а магическое существо усилит раз в десять. Пока не попробуешь — не узнаешь. Или предмет 'примени меня на осаде крепости' — может случайно помочь как нападающим, так и защитникам. Эти штуки обычно одноразовые. И вроде получить подобное без упомянутого бонуса нельзя. Не буду даже гадать чем ты подобную радость заслужил.
— Какой вообще смысл в происходящем? — расстроенно спросила Марина.
— По мне всё предельно ясно, необходимо только сложить кусочки мозаики. А если не ясно, спроси себя, чем ты занималась при жизни и можно ли назвать прошлое Жизнью с большой буквы. Но не ищите глубокого смысла в происходящем, просто идите вперёд. И в этом движении вы этот смысл найдёте. Ну всё хватит, чувствую, кармую как сукин сын, — вздохнул Владимир. — И последнее, ценный совет: составляя модель этого мира не держитесь за её логичность, цените лишь какие возможности вам эта модель даёт.
Эту фразу Юра не понял совершенно, как и кореянка, что всю беседу хлопала глазами. Впрочем она не поняла вообще ничего. Владимир жестом руки показал, что беседа окончена и на этом откланялся.
Глава 4: Фарм, Фарм, Фарм...
Глава, в которой сначала Юра охотится на гоблинов, потом гоблины охотятся на Юру, а после в дело вмешивается случай и огребают все.
* * *
Объяснение Владимира, которое вовсе никакое не объяснение, а краткий инструктаж по важным с точки зрения рассказчика моментам, Юру не удовлетворило совершенно. Не потому, что информацию была не важная, нет, наверно очень важная, но информация эта на данный момент воспринималась им очень оторвано от происходящего.
Все талдычат о фэнтези и элементах РПГ, но их вокруг не ощущается совершенно, другой мир есть, а фентази нет. Ну разве что табличка со статусом имеется. И то, что мир этот другой, не родной, Юра поначалу сомневался. Первый день ему казалось, что стоит выйти из города, пройти пару километров и весь этот аттракцион закончится. Но слегка обдумав ситуацию он ясно понял — это не розыгрыш или съёмочная площадка глобального масштаба. И дело даже не в табличке с характеристиками, которой пытливый ум быстро нашёл пару 'научных' оправданий — вроде чипа в голове или сна в какой-нибудь крио-капсуле.
Ощущения и восприятие, дело было в них. Не в тех ощущениях, которые тепло, холодно, мокро и голодно. А в других, которые душевные. Страх, тоска, радость, печаль, душевный комфорт имели в этом мире куда больше прав чем раньше. Настолько, что приходилось даже следить за своими мыслями, так как в процессе жаления себя — любимого, можно было запросто прийти к состоянию крайнего уныния. Поэтому от приятного занятия 'перекладывания' своих проблем с полки на полку молодой человек был вынужден отказаться, отчего меньше их не стало. И это при том, что чувствовал себя Юра откровенно хреново. Постоянно болела голова, тело ломило и не отпускала общая слабость. Из радостей пока имелись только завтрак, обед и ужин, но и те сильно отличались от его прошлой повседневности.
С утра давали чашку какого-то отвара и горсть сушёных фруктов. Отвар на вкус был горьковатый, но от него слегка прояснялась голова. На обед кормили еле тёплыми кашами, довольно вкусными и не менее отвратительными на вид. Вечером можно было разжиться краюхой свежего хлеба и куском пахучего местного сыра. Так как пальмового масла здесь по-видимому не знали, а может знали, но еду из него не делали, то сыр был божественно вкусным. Но на этом скудный рацион задрота заканчивался, отчего Юра постоянно пребывал в состоянии полуголода. Однако наградой за это состояние была некоторая лёгкость в теле, какую он последний раз ощущал лет пять назад.
Ещё стоит отметить остроту зрения. В последние годы, от долгого впяливания в монитор, гляделка явно подсела и, хотя до звания 'Крот-задрот' Юра не доигрался, но видел всё равно не очень. Но то ли помог 'Метод Малахова' в виде блевания и примочек каменным полом в подземелье, а может что-то подкрутили в его теле во время переноса в этот мир, но сейчас он видел словно гордый кАвкАзский ОрЁл и мог запросто разглядывать детали кораблей, что покачивались на волнах в километре от полюбившейся ему беседки.
В остальном всё было плохо, но в этом плохо присутствовало и своё хорошо. Так как сходить с ума по ситуации в которую он попал сил не оставалось. Даже толком поболтать с 'товарищами по несчастью' из-за постоянной контуженности не получалось. После разговора в храме в день пробуждения, Владимир с Майком куда-то ретировались и позже, вечером, в трапезной храма не появились. Но с утра заглянули, горячо попрощались и пожелали всем удачи. Почему-то снаряжённые и с оружием они опять начали вызывать у Юрия некоторое восхищение, а может включилась та аура силы, что он ощутил от этих двоих, увидев местных 'папок' первый раз, в том злополучном подвале.
Вечером, в день пробуждения, Марина отвела молодого человека в общежитие, которое находилось совсем рядом с храмом. Оно представляло собой большое двухэтажное здание, разделённое условно на две части. В одной из частей хозяйствовали попаданцы, но их хозяйство ограничивалось мужской и женской спальней с грубыми низкими кроватями; гостиной с большим столом и простенькими стульями и неким подобием бани с туалетом. Что особо отметил молодой человек, канализация и система водоснабжения в городе имелась. То есть о средневековье разговора быть не могло, но и 'современностью' и не пахло. Во второй части здания располагался склад и что-то вроде маленькой больницы, или не больницы, в общем что-то местное для оказания помощи, со столом похожим на операционный, какими-то шкафами и приспособлениями. Но ничего страшного здесь не происходило. И так как 'засранцев' вроде Юры в наличии не имелось, помещение пустовало.
— У тебя интоксикация, — заявил Юре за обедом в основном хранящий безмолвие Женя, — пей больше воды. Думаю, через пару дней отпустит, но полностью плохое самочувствие пройдёт недели через две.
— Интакси... что? — не понял Юра.
— Всё то дерьмо, которое ты нажрал до этого, выходит из тебя из-за смены режима питания и типа пищи, — пояснил мужчина, потягивая местный чай.
— А ты что доктор? — уточнил молодой человек.
— Нет, но увлекался восточной медициной.
Была ли причина плохого самочувствия в упомянутой интоксикации или в том, что перед попаданием сюда Юра немного умер, но совет с питьём действительно помог. Благо флягу с водой всегда можно было взять в храме во время еды, предварительно отдав дежурному монаху пустую, ну или наполнить с утра в общежитии. Вот только возникла проблема с походами в туалет, так как кустов в оживлённом городе особо не наблюдалась. И судя по тому, что местные за 'трансформаторными будками', или что у них здесь, не гадили, то и ему не следовало. Однако проблема с туалетом решилась удивительно и просто. Марина объяснила ему, что можно зайти в любой большой дом и собственно справить нужду. Нет, не на пол... Просто здесь туалеты делались в подъезде, ну или точнее 'в тамбуре' перед жилыми помещениями и никакого препятствия в их посещении всем желающим не было. Что тоже важно, так как в больших домах, что во множестве стояли вдоль просторных улиц, жило обычно по три — четыре семьи. Имелись во множестве и частные домики, но в основном вдоль городской стены. Стена эта выглядела довольно скромно, метр толщиной и метра два с половиной в высоту, из чего был сделан вывод, что осад с катапультами и прочими опасными развлечениями, здесь не проводят. Правда имелись в упомянутой стене некоторые странности, но анализировать их сейчас сил у Юры не было.
Итого Юрин день выглядел примерно следующе: просыпаясь в состоянии 'за коньяком было пиво, а потом мы отравились тортиком' он заливал в себя пол фляги воды и постанывая плёлся в храм. Марина и Женя к этому времени куда-то исчезали, так как вставал бывший геймер довольно поздно. Иногда с утра он заставал в гостиные общежития Туен, так звали кореянку, и та зачем-то молча сопровождала его в храм. Хотя ответ зачем напрашивался сам собой: судя по её печальному виду девушке просто было страшно и одиноко, и она банально пыталась держаться рядом с себе подобными.
Выпив местный чай и сгрузив в котомку сухофрукты, подобие сумки он раздобыл в общежитии, Юра шёл страдать до обеда в беседку у моря. Место это явно было не обычное, может 'святое', а может поля на нём какие особые, но в беседке ему становилось ощутимо легче. В обед к нему прибегала Марина, 'цепляла тросом к бамперу' и тащила в храм.
По её словам, девушка пристроилась помощницей на звероферму где-то на окраине города и помогала женщине — хозяйке, которая заодно учила Марину целительной магии. Что представляют из себя местные зверофермы и зачем на них нужна магия, Юрий не знал, а на расспросы сил и желания пока особо не имелось. Да и идея помогать кому-то за красивые глаза казалась ему сомнительной. Но на третий день он своё отношение к этому вопросу изменил и мучительно стал раздумывать чем заняться. Из услышанного ранее вытекало, что хоть бежать и мыть кому-то пол на халяву не обязательно, но занять себя чем-то полезным необходимо крайне. Но пока не об этом.
В обед к молодым людям обычно присоединялся Женя, но он был не многословен, или точнее молчалив как партизан комсомолец в нацистском плену. А вот Марина трещала как пулемёт, хотя действительно полезного в её речах проскакивало мало. Также выяснилось, что в городе попаданцев сейчас пятеро, но некий Коля уже несколько дней в храме не появляется, поэтому Юра его ни разу не видел.
— Этот пройдоха помогает матросам в доках и залез под юбку какой-то одинокой вдове, — внёс короткое пояснение Женя, — ест и ночует у неё.
Подробностей из него вытащить не удалось, а может и не знал он их. Но то, что без знания языка можно залезть кому-то под юбку Юру удивило даже через пелену головной боли.
После обеда он плёлся на свой 'сторожевой пост' к морю и страдал там, считая стражников и проезжающие мимо экипажи, коротая таким образом время до 'вечернего сыра'. Посетив вечернюю трапезу, страдалец шёл в общежитие, где немедленно засыпал, дабы промучатся до утра в мистическом кошмаре.
Надо отметить что ночные мучения приобрели новые оттенки, а именно, после встречи с Мариной и разговором с Владимиром, трижды проклятое щупальце, что тянуло его во сне в бездну, отсутствовало. И нахождение в том, третьем по счёту мире, проходило относительно безболезненно. Почему третьем? Потому что назвать ночную экзекуцию сном язык не поворачивался: пусть мышление, восприятие и ощущение времени выглядели там по-другому, но реальность происходящего равнялась разве что его же иллюзорности. Вот такая тавтология, однако описать это новое состояние сложно, если вообще возможно.
По причине отсутствия конечностей непонятного 'Ктулху', что сидел там — во тьме, вверх удавалось выгрести ровно настолько чтобы прекратить жгучую боль, что терзала восприятие. Безмерно хотелось подняться ещё ближе к свету, но чем выше Юра поднимался, тем тяжелее становилось его тело. И в какой-то момент он просто зависал в неком равновесии, но и это радовало его несказанно.
Однако за несколько 'спокойных' ночей 'Ктулху' внизу отдохнул, на третью ночь после пробуждения в беседке принялся за Юру основательно, превратив утреннее возвращение в страдающие тело в райское пробуждение. Ночные мучения были настолько мучительны, что следующим вечером бывший геймер решил не спать вообще, долго ворочаясь и сопя на кровати. На что Женя, который также ночевал в общежитии и который видимо от этих Юриных сопений не мог заснуть, коротко сообщил ему:
— Бесполезно, гопник говорил, что если пропустить ночь, то в следующую отмучаешься за две и ещё сверху накинут. Он пробовал два раза, я не проверял, но уверен, что он прав.
Закончив, Женя следуя обету немногословности отвернулся и засопел на соседней кровати. Его примеру последовал и Юра. Ночка была ещё та...
Однако на следующий день ему полегчало, в смысле со здоровьем, что он отметил бесцельным шатанием по городу и разглядыванием местного колорита. Правильное это было поведение или нет сказать сложно, но на следующее утро молодой человек твёрдо знал одну истину: от этого мира до ада один шаг, и шаг этот он сделает в следующую ночь, если ничего не предпримет.
**
— Я сегодня пойду за город! — решительно сообщил Юра Марине, Жене и Туен, последняя его конечно не поняла и только растерянно хлопала густыми ресницами, уж больно мрачно выглядел молодой человек.
