Зря спящий проснулся

Они снова вышли в коридор, но на этот раз идти пришлось не слишком долго. Всего несколько шагов и перед ними была светло-желтая дверь с номером 19. Справа же находилась обычная прозрачная пластиковая дверь, через которую виднелась лестница, уходящая наверх.

— Это ваше жилье. Прямо над вами — объект. Вас разместили специально, как можно ближе к нему. Стоит лишь подняться по лестнице и вот. Ключ — на шее. — Костя указал на пропуск. — Он универсальный.

Андрей склонил голову и внимательно, словно впервые увидел, осмотрел карточку. Затем медленно провел ей по типовому электронному замку и дверь, с мягким щелчком, открылась. Они вошли внутрь.

Все было, как и обещал Илья Юрьевич. Две комнаты, кухонька, душ, туалет, большая кровать, телевизор и все остальное, необходимое для жизни современному человеку. Плюс в ней было очень светло и как-то хрустально чисто, возможно, из-за больших, в человеческий рост, окон.

Андрей бросил сумку на пол и присел на круглый, ярко-синий, пуфик рядом с ней.

— Так что же врачи — они не могут ему ничего сказать?

Костя внимательно посмотрел на Андрея.

— Это не их работа.

— Не понял.

— У них абсолютно иные заботы.

— То есть, они не имеют права общаться с ним, я правильно понял?

— Так точно.

— А ты?

— Я тоже. Немногие люди в ФСКО могут общаться со Спящим.

Андрей удивленно поднял брови.

— Ты называешь его "спящим"?

— Есть те, кто его так называют. Но это не относится к делу. Вот здесь, — Костин палец уткнулся в полку под вертикальным зеркалом, на которой лежала черная папка, — инструкции и нормативы. Есть план на ближайшую неделю, советую не отступать от него и, в случае чего, уточнять у руководства. Прочитай норматив за сегодняшний день и общие пункты, приведите себя в порядок. Можете умыться, выпить кофе. И поднимайтесь наверх.

Костя направился к выходу и вдруг остановился в дверном проеме и сказал, не поворачиваясь:

— Забыл еще сообщить — в вашем номере нет камер. Но все сотовые глушатся, а общий телефонный узел — прослушивается, имейте в виду.

— А где есть камеры?

Андрей не видел лица Кости, но ему показалось, что тот улыбнулся.

— Везде.

Дверь захлопнулась и он остался один.

* * *

Пусто. В ФСКО все пусто. Андрей почему-то вспомнил городскую больницу (он попал туда, сломав палец после первой и последней попытки прокатиться на роликовых коньках) и то, как в ней воняло. Так же и здесь. Только жутко воняло пустотой.

В одной руке папка с инструкциями, в другой журнал пациента. Плюс коммуникатор во внутреннем кармане пиджака, из которого Андрей не стал вынимать сим-карту — какая разница, если все равно нет связи? А диктофон и весь прочий запоминающий софт, который он закачал в него накануне, мог бы здорово облегчить процесс работы.

"Работы".

Он уже был здесь в прошлый раз, но они заходили к объекту с другой стороны. Вышло так, что то помещение было чем-то вроде презентационной комнаты или типа того, его определяла большая прозрачная стена, через которую просматривалась вся палата. Из палаты, конечно же, ничего видно не было.

А вот со стороны нового жилища Андрея, палата и все сопутствующее ей окружение больше походили на медицинский центр. Когда он поднялся на второй этаж, то даже немного опешил от негромкого гула людских разговоров и вообще, сколько же здесь их сконцентрировалось.

Все та же (уже привычная) прозрачная смотровая стена находилась прямо по курсу, а вот по всему периметру, который можно было назвать вторым холлом ФСКО, были понатыканы кабинеты, как дырки в швейцарском сыре. Часть из них была приоткрыта и оттуда то и дело стремительно выходили озадаченные люди в белых халатах, чтобы так же стремительно уйти в следующий кабинет. Движения их были похожи на заученный спектакль механических фигурок в больших старинных городских часах.

Андрей осмотрелся.

На него никто не обращал внимания, кроме, опять-таки, пары охранников. Те кивнули в ответ на вопросительный взгляд, и продолжили о чем-то переговариваться в полголоса, словно забыв о вновь прибывшем "девятнадцатом".

Андрей открыл папку с инструкцией, заранее зная, что там ничего не сказано о том, как следует первый раз контактировать с объектом. Неделю назад он видел его спящим на кровати, теперь же...

Он подошел к смотровому окну и оперся на узкий, шириной в два пальца, подоконник.

Объект бодрствовал, как и сказал Костя, но при этом оставался в кровати, с подключенной капельницей и минимум с десятком датчиков, прилепленных на тело. Небритое, слегка изможденное, но красивое лицо, отросшие встрепанные волосы и недоуменный, потерянный взгляд, которым он блуждал по листку, закатанному в жесткий пластик. Тот изгибался и отсвечивал у него в руках, и Андрей был без понятия, что он там читает.

— Ладно. — Он шумно выдохнул, сжал кулаки и вошел внутрь.

Небольшой предбанник, метра на метр, он прошел не останавливаясь. Видимо, его наличие было обусловлено тем, что руководство не желало, чтобы объект видел и сталкивался с прочим персоналом. Как и все двери в здании, эти открывались при помощи электронного ключа.

Андрей вошел в палату и улыбнулся.

— Доброе утро.

Объект встрепенулся, пожалуй, настороженно оглядев психолога, но улыбка его была столь располагающей (и он это знал), что секундное замешательство сошло на нет. Он тоже улыбнулся в ответ и сказал слабым голосом:

— Слава богу, я думал, что никого не дождусь уже. Эта кнопка не работает что ли? — Он указал на устройство, похожее на дверной звонок, под которым была налеплена табличка "Вызов медсестры".

— Не знаю, я попрошу электрика, он разберется, — соврал Андрей. Он даже не знал, есть ли в ФСКО электрики, хотя, конечно же, в такой структуре они должны были быть.

— А вы, простите...

— Андрей Геннадьевич Кузнецов, ваш лечащий врач.

— Очень приятно. А я, я... — мужчина задумался, нахмурившись и сосредоточившись на пластиковом листке, будто искал там что-то важное.

— Это мы и будем лечить — вашу память, — поспешил успокоить его Андрей. — Я психотерапевт.

— Да? А что со мной вообще произошло?

Андрей подвинул круглый черный кожаный стул на хромированных ножках поближе к кровати и присел.

— Вас нашли без сознания. Вы знаете, какое сейчас число?

— Ну, — мужчина быстро посмотрел в окно, выходящее в лес, — думаю, что где-то... Короче, сейчас лето.

— Правильно. Если быть более точным, то 29-е августа 2011 года.

— Августа? Уже почти сентябрь? Черт, как-то не укладывается в голове.

— Почему? Вы помните что-то насчет дат?

— Нет. — Он потряс головой. — Просто такое ощущение, что этого не может быть. Что это неправда. И в тоже время...

— Наверное, это потому, что вы три месяца пролежали в коме.

— Три месяца?! — Объект дернулся вперед с широко открытыми глазами. — О, боже... я ведь помню все, как в тумане. Что тут было в больнице. Помню все белое, светлое, да. И женщины в белом. И мужчины. Врачи. Что-то говорили мне. Но вот что — без понятия.

Он выпустил из рук лист, и Андрей вежливо забрал его себе:

"БОЛЬНОМУ ЗАПРЕЩАЕТСЯ САМОВОЛЬНО ВЫНИМАТЬ КАТЕТОРЫ И СНИМАТЬ ДАТЧИКИ ВО ИЗБЕЖАНИЕ ОПАСНЫХ ДЛЯ ЖИЗНИ ПОСЛЕДСТВИЙ!"

Так гласил красный заголовок. Андрей хмыкнул. Умно. Ничто так не привязывает человека к месту, как страх перед неизвестным.

Далее обычным, мелким, шрифтом шли какие-то пространные инструкции и рекомендацию, скорее всего созданные для того, чтобы занять ими мозг, просто прочитать, убив время, а не почерпнуть для себя что-то действительно важное.

— Да. Вас доставили в больницу без сознания. Без документов. Безо всего. В одежде. И все это время следили за вашим состоянием, пока не настал знаменательный день. Сегодняшний день.

— Но... но вы выяснили, кто я? Потому что я вообще ничего не помню. Я пытался вспомнить, честно, только это похоже на то, как если взбираться на отвесную голую стену — скользишь и падаешь постоянно. Я ведь помню, как говорить, помню, что я в России, помню, как ходить в туалет. Кстати, мне бы не помешало туда наведаться. Но я не помню своего прошлого.

— Своего личного прошлого, — сказал Андрей. — Это распространенный случай, он встречается не так редко, как хотелось бы, с абсолютно разными людьми. И поддается лечению.

— То есть, я вспомню себя?

— Не сразу, но да. Я уверен. Только давайте начнем с вашего имени. Сейчас вспомнить не получится, но чтобы не быть безымянным, просто скажите, какое вам понравится из тех, что я произнесу. Готовы?

— Да.

Андрей взял листочек из журнала пациент, который подготовил заранее дома.

— Александр. Алексей. Анатолий. Антон. Аркадий...

На каждое имя, не считая "Андрея", которое он исключил, чтобы избавиться от потенциальной путаницы, мужчина отвечал коротким отрицательным мотком головы.

— Кузьма. Лев. Леонид. Макар. Максим. Матвей.

— О!

— Что? — Андрей поднял глаза. — Матвей?

— Нет — Максим. Я... мне кажется, нет, я уверен, что это мое имя. Максим. Ма-ак-сим. — Он просмаковал слово, закрыв глаза.— Нет, нет, я точно уверен, это мое имя.

— Хорошо. — Андрей с облегчением смял лист и засунул его в карман. Иногда случалось, что люди с потерянной памятью не реагировали вообще не на какое имя, и тогда приходилось назначать его насильно, что являлось микротравмой и порождало в сознании взрослого человека внутренний конфликт, никак не способствующий выздоровлению.

— Добро пожаловать в реальность из сна, Максим. — Они пожали друг другу руки и улыбнулись. — А теперь...

— А теперь я хочу узнать — где я, — перебил Андрея объект. Он говорил тихо, но уверенно. — Это же не обычная палата, да? Она большая и я тут один. И все эти устройства, аппараты, датчики, провода. Камеры под потолком. Одна и вторая.

Андрей задрал голову и осмотрелся. Это было действительно так, за ними следили две камеры, спрятанные в задутые белым матовым цветом полусферы.

— Я... — он вдруг понял, что не знает, что сказать. В его обязанности входило лечение, но объяснять человеку, куда он попал — об этой теме он даже не говорил с Ильей Юрьевичем, а Костя и словом не обмолвился. Неужели он тут пробыл целую неделю и за это время никто не объяснил человеку, где именно он находится?! Андрей оглянулся, но увидел лишь глухую стену — с этой стороны она была совершенно непрозрачной, все так.

— Это секрет какой-то? — спросил Спящий.

— Нет. Послушайте, вы же хотели в туалет? Вот судно. — Андрей вскочил со стула и подал Максиму "утку". — Давайте, приступайте, а я пока выйду, чтобы вас не смущать. И продолжим разговор.

— Хорошо, — растерянно согласился Максим.

Андрей чуть ли не бегом, но все же сдерживая себя, бросился к выходу, и на самом пороге добавил:

— И датчики, датчики не снимайте, а то может случиться непоправимое.

Максим проводил его изумленным взглядом, не понимая, что кое-что пошло не так.

В холле его встретили уже знакомые охранники, но на этот раз с обеспокоенными лицами.

— Что случилось? — спросил один из них. — Вы не должны были покидать палату.

— Он, — Андрей замер, стараясь сформулировать мысль, — он повел себя не совсем корректно, я не знаю, что делать дальше, мне нужно...

— И должны знать, что делать. Всегда должны знать.

Андрей повернулся в сторону голоса — Илья Юрьевич стоял возле стены, скрестив руки на груди, и исподлобья смотрел на него.

— Простите, но в инструкции...

— В ней не может быть абсолютно всё, тем более, что она новая, построена с нуля. В ней указаны лишь основные пункты.

— Но как я отвечу на его вопрос? Вы слышали, что он спросил?

— Естественно слышал.

— И? Мне говорить ему правду, сдавать все это окружение? А что, если он начнет волноваться и где-нибудь поднимется цунами?

— Выбросьте эти мысли из головы. — Илья Юрьевич оторвался от стены и, вразвалочку, подошел к Андрею. — Вот, это его часы. Они были при нем, когда его нашли. Можете сказать, что благодаря их стоимости, его и поместили в VIP палату. Но... можете не говорить. Тут все в ваших руках. И все от вас зависит. Только учтите, что больше накладок быть не должно. Решайте все проблемы на месте, если ситуация сильно изменится в худшую сторону, только тогда мы вас остановим. Сейчас у нас самое важное, это первый пункт. Согласны?

— Да. Узнать, в курсе ли он своих способностей или нет.

— Да. Узнать — кто он такой вообще. Смелее. — Илья Юрьевич похлопал Андрея по плечу и улыбнулся.

— Хорошо.

Он взял тяжелые наручные часы и пошел с ними обратно в палату. Узнавать, кто же есть этот человек, который сам без понятия, кто он такой.

— Вот и я, Максим.

Снова черный стул, снова вопрошающий взгляд.

— Мы остановились на том, что тебе интересно, где ты находишься.

— Ага.

— Постараюсь объяснить — твой случай необычный. Особенный. Во-первых, мы не знаем о тебе ничего, как и ты о себе. Это так?

— Точно, да, так.

— Во-вторых, ты сейчас лежишь в специальной палате, для богатых клиентов, в счет реализации твоих часов.

— Моих чего?

— Часов.

Андрей протянул Максиму на раскрытой ладони часы, следя за его лицом, но там, ничего, кроме неясного удивления, прочесть было невозможно.

— Это мои?

— Да. Были твоими, именно благодаря им ты сейчас находишься в отдельной палате, и получаешь все необходимое, дорогостоящее лечение. Ты, конечно, можешь отказаться...

— Нет, нет! — Максим поднес часы к уху, прислушиваясь к их тиканью. Повертел из стороны в сторону, прикинул на запястье, снял, немного потряс. — Хорошие часы.

— Откуда ты знаешь, что хорошие? — уточнил Андрей.

— Ну, они тяжелые и собранны, создается ощущение, что качественно, цельно.

— А ты в курсе, сколько они стоят?

— Нет. Но надеюсь, что этого хватит на лечение.

— Конечно. — Андрей забрал часы и положил их в карман пиджака. — В общем, как я тебе и говорил, ты находишься в городской больнице Подмосковья, то есть за городом. Тут чистый воздух, природа, нет шума машин. Все это положительно повлияет на твое выздоровление.

— Спасибо. Большое вам спасибо. Даже не знаю, что буду вам должен, когда вспомню, кто я такой!

— Да не за что. — Андрей улыбнулся уголками губ. — Не хочу переутомлять тебя в первый день полноценного пробуждения, но хочется уточнить всего пару вопросов. Парочку.

Два вытянутых пальца и доброжелательная улыбка. Удовлетворительный кивок. Максим откинулся на подушку и лег поудобнее.

— Начнем с твоей профессии. Сколько будет корень из 357?

— Не понял.

— Ты знаешь, сколько будет корень из 357?

— Вообще без понятия. Я... я даже не знаю, как его высчитывать.

— А два плюс два, умножить на два?

— Шесть.

— Правильно. Похоже, что работа твоя не связана с числами. Тогда так — столица Египта?

— Эм... Сфинкс? Нил? — Максим растерянно улыбнулся.

— А какие государства расположены на юго-востоке Азии?

Максим обескуражено потер виски.