— Отдал бы мне... — буркнул бродяга.
— Что?
— Кого — их... — кивнул он в сторону тел изгоев разорванных на куски "контриками".
— Ишь чего удумал? А говорил — одиночка? И про бабу наврал?
— Не имею такой привычки — обычно недоговариваю всю правду, если не желаю, а хочу...
— Все хотят её заполучить, а не только ты исключение из правил! И здесь у нас свои! Не забыл? — напомнил варвар.
— Разберёмся...
— Ты — с нами?! — ухмыльнулся тот.
— Во всём, а придётся...
— Это угроза — на испуг берёшь?
— Отнюдь — ничуть! Лучше поторопи своих варваров с делёжкой трофеев, кои я вам подогнал и неспроста... — напомнил бродяга.
— Чего хошь — взамен? А ещё смеешь требовать? Качать свои права, когда бесправный пилигрим?
— Гость...
— О как заговорил! Ишь чё удумал...
— Статус позволяет... — настоял бродяга. — И её занеси в данный список!
— Етить... твою нах... утор... — озадаченно изрёк атаман-дикарь. — Поспешай, робяты! Шибче... ешо...
Добра было навалом, и разобраться с ним дикарям не составила труда. Они похватали всё, что могли унести, даже тела пытались...
— Пожиратели... — настороженно произнесла девица про себя, но так, чтобы её услышал бродяга.
— Не переживай ты так. Пока я с тобой, тебе нечего бояться и тем более опасаться за собственную жизнь, — заверил бродяга.
— Да кто ты такой?
— А ты?
Вновь остались квиты спутники, воссоединившиеся по воле судьбы, и теперь она им обоим не казалась злодейкой. Их соединили высшие силы — звёзды, под коими оба родились — не иначе.
Ни бродяга, ни тем более беглянка не желала распространяться, а тем более в присутствии дикарей, о том, кто такие и откуда, и вообще, чего забыли в Тайге. А уж как выжили до сих пор и не из ума — загадка. Вопросов хватало, а получить ответов, не было времени, как и укромного уголка, чтобы уединиться.
Вот тебе и дикий безлюдный край на тысячи километров. Прям оживлённая улица сродни проспекта в столице — пробка на пробке, а точнее затычки. Оба и заткнулись до лучших времён.
* * *
Дикари были похожи на неповоротливых увальней — демаскировали не только себя, но и бродягу с беглянкой. После стычки и победы над когортой наёмников больше ничего и никого не опасались. Машины также были уничтожены их новыми спутниками.
Привала не намечалось. Да он и не требовался им. Изгои оказались выносливыми ребятами. Жизнь, проведённая ими за последнее десятилетие в таёжной глуши закалила их — тех, кто сумел выжить и приспособиться к внешним условиям существования. На самом деле не жили, а существовали, выживая окончательно из ума и от голода.
Его больше других ощущала девица. Съестные припасы, прихваченные с собой закончились — практически, не считая НЗ, приберегаемое на чёрный случай, а день настал давно и сразу. Но распечатывать его среди изгоев — себе дороже, а будет стоить жизни. И чего бы там не говорил бродяга, уверяя её: не даст им разобраться с ней. Окончательно решат завалить из-за угла.
Это раньше бытовала пословица до технологического прогресса: "Земля круглая — когда-нибудь встретимся!"
Нынче же совершенно иная — и у выродков: "Земля квадратная — за углом встретимся!"
Их и опасалась не меньше, чем тех с кем повстречалась, а сама стремилась к ним, да всё никак не получалось их найти. Пока те сами её — и сначала какой-то местный герой подобно спецназовцу прошедшему школу выживания в экстремальных условиях при сдаче смертельного экзамена.
Беглянка продолжала гнать от себя дурные мысли одновременно с чувством голода, отвлекаясь на раздолбанную "электронику". Чего она только не делала, но починить на ходу оказалось нереально — даже установить источник сбоя — поломку. Готова была выть сама как волчица на всю округу. И это "Лиса" — та ещё бестия, а хитрая — за которой гонялись Игроки-лидеры Клана "Контры".
Она это обязательно припомнит им, как только, так сразу, а мало никому не покажется. Хотя порой казалось: всё произошедшее с ней дурной сон. Вот сейчас возьмёт, откроет глаза и...
Реальность не менялась — картина тайги с её мрачными обитателями. А угроза исходила ещё и от тех, кто ранее уважительно относился к ней, а нынче уничижительно. Но лиха беда начала. А всегда сама шла первой на конфликт, провоцируя оппонента. На то и Забияка.
Ирина уже не знала, что и думать, а делать ей и подавно, понемногу начала свыкаться с ролью доходяги.
— Всё-о-о... — выдохнула она тяжело, рухнув измождённая длительным переходом на мох. — Больше я не ходок!
Подле девицы столпились дикари, и вероятнее всего с одной мыслью: воспользоваться её слабостью. Речь о том, дабы добить — не шло, напротив — всё-таки особь противоположного им пола. У самих трепетала плоть — и в отношении неё.
— Только не это... — возмущённо произнёс атаман. — И не здесь! Не сейчас — я сказал! А как сказал, так и будет!
— Да ладно те, Лешак...
— Заткнись, Вахлак! И ты не вмешивайся, Ишак...
— Как интересно, — вставился бродяга. — Я не помешал? А то может случиться и так: вы — мне! Она моя добыча — я первый напал на неё, а соответственно запал! Так что первый на очереди! В очередь, сукины дети!
— Сдаётся мне, мужики, он нам грубит? — выдал Вахлак.
— Ну дурак... — покачал недовольно головой Лешак. — От где дурак!
— Одно слово — чудак на букву "м"... — подтвердил бродяга слова оппонента. — Один на один!
— Как бы не так! Валим его, мужики!
— Да вы не они, поскольку я такой же, как и вы, а не баба... — вызвал бродяга смех среди дикарей. — Вот кого надо бы! Совсем одичали — в конец!
Вахлак со слов бродяги оказался извращенцев — высмеял его. По этому никто не повёлся за ним. Но девицу вожделели многие, если не все и разом.
— Пора бы перекусить, — вдруг неожиданно залепил бродяга.
— Это предложение или... — заинтересовался атаман, не видя добычи, коей могла послужить в его дикарском понятии девица. Всё-таки недалеко ушли от пожирателей.
— Оставайтесь на месте... и людьми... — присовокупил недвусмысленно бродяга, к уже сказанному. — Я быстро...
Не успели дикари и шага ступить в направлении девицы, последовал оглушительный выстрел, и на место стоянки дикарей с грохотом рухнуло многовековое хвойное дерево.
— Не понял шутки юмора, умора! — выдал на-гора атаман.
— Шишки, — сорвал одну такую с кедра бродяга, протягивая оппоненту.
Намёк был очевиден.
— Орешки внутри и большие, а вкусные...
— Троглодит... — не сдержался Лешак.
Дикари замерли в ожидании, чего он скажет в продолжение, готовились накинуться на бродягу.
— Чё рты раззявили, разини? — опередил его по мысли и в действии бродяга, продемонстрировав как следует колотить шишку — мгновенно натряс целую горсть орехов, протягивая любезно девице. — Не сомневайся — бери и наслаждайся...
— Ага, — захрустела она ими с нескрываемым удовольствием.
Тем же удовлетворили свои аппетиты и дикари.
— Их бы с мёдом... — проворчал Лешак.
— Уверен? — откликнулся бродяга. — Оно надо — неприятности?
Он напомнил, что в ульях с мёдом водятся жалящие насекомые.
— Да и хрен с ними! У нас скафандры "контриков"!
— А пользоваться умеете? И орудовать в них? — выдал в свою очередь бродяга.
Он сам был облачён подобным образом, скрывая защитный комбинезон лохмотьями военного образца надетыми сверху. Этому бы Лешак не удивился, даже если бы оказалось: под шапкой-маской с капюшоном скрывается шлем.
— Кто ж вы такие, ась? И откель?
— А не всё ли равно? Главное с чем пожаловали... — вставила свои пять копеек девица.
— Ты глянь на неё! Одно слово — пигалица! А туда жа... — взъерепенился Лешак.
— Делом доказала — мне в первую очередь на что способна, а на многое, — вновь заступился бродяга за спутницу.
— Ох, не знаю, ребятки! Не нравитесь вы мне и нравитесь одновременно! Чё с вами не так, а делать обоими... как поступить — ума не приложу?
— Время покажет, оно же нас и рассудит... — подсказал бродяга.
— Хэх... — выдохнул игриво Лешак. — Лады, вроде трохи разобрались — отдохнули и подкрепились! Слышь ты, балласт с обузой, пора делать ноги!
— Это он кому — нам? — не понравилось девице, как дикарь обозвал её с бродягой. — И кто из нас кто?
— А ты догадайся с трёх раз, — задел её за живое спутник.
— Ах так! Вот ты как! И все вы! Ну держитесь...
Беглянка между делом — во время выбивания из дерева провизии дикарями — успела разобраться в раздолбанной "электронике" и кое-что соединить, что разъединилось — повела себя более уверенно на словах. Да и на деле это же собиралась доказать.
— Давай не будем... — выпалил и пока что на словах бродяга. — А если будем, то давай...
— Чего? Ты про что? То самое или...
— Ноги в руки и ходу... — напомнил Лешак, кто здесь главный и всем заправляет.
Гости послушались, принуждённые скитаться и дальше со здешними скитальцами.
— Ох, чую: и заведут они нас, — ворчала дорогой девица. А что ей оставалось делать? Она хоть и была спортивного телосложения, но всё равно быстро выбивалась из сил. Одно дело спортзал с тренажёрами, и совсем иное дикий таёжный край с непролазными дебрями и вездесущими паразитами из числа мерзопакостных насекомых. А если учесть, что и на их механических прототипов нарваться легко — напрашивался простой вывод: она не из здешних мест — не из "Тайги". Соответственно та, на кого подумали изначально. Вопрос оставался открытым — прислуга или обслуга? Но и скидывать со счетов, что крысятина не стоило, а чего и могло всем её спутникам — жизней. Впрочем, и ей самой грозила аналогичная участь.
Дикари не дураки, пусть и носили вымышленные подстать имена. Так проще жить и общаться. Запросто могли завести в укромное место и...
— Кажись, притопали... — неожиданно уведомил Лешак балласт с обузой.
Его заявление-заверение подтвердилось тотчас, когда он сел на пенёк и ощупал под собой его края. Оказался прав, обнаружив замаскированный вход в логово дикарей. И кто знает, может сродни землянки, а может и бункер. Как повезёт и кому, а вот спутникам не факт.
Девица насторожилась. Бродяга в отличие от неё не подал и вида, умея скрывать свои истинные эмоции за маской безразличия. На его лице не дрогнул ни один мускул. И нервного тика не последовало.
— Милости прошу к нашему шалашу, — пригласил Лешак гостей внутрь подземного строения, куда повалила без тени сомнения вся его ватага. — Живей...
Следы заметать никто не стал. Вывод напрашивался сам собой и был очевиден: временная база. Или под землёй имеется лаз, а то и целый лабиринт ходов. Вот там они действительно и затеряются.
— А ну вас, бродяг! Как знаете... — отмахнулся Лешак от гостей, собираясь скрыться в подземелье и затвориться изнутри.
— Стойте! Подождите! Я с вами! — опомнилась девица.
Бродяга позволил себе усмехнуться — и только. На этом с эмоциями было покончено на корню. Вновь принял личину безразличия ко всему, что окружало его.
Внутри оказалось темно. Об освещении никто не позаботился. Дикарям это ни к чему — они привыкли тут бродить, зная каждый закоулок. Плюс расчёт на то, что собирались осуществить с гостями. Не тут-то было. Девица врубила "электронику", скрыв себя защитным полем.
— Да она "Контра"! — зашёлся Вахлак.
Подземелье оказалось вместительным — не землянкой, как минимум бункером, а то и пустым складом либо продовольствия, либо арсенала, который разграбили изгои задолго, как сюда попали их гости, и возможно не первые.
— Сами пожиратели! — обвинила их в свою очередь девица.
— Цыц... — прикрикнул на них разом Лешак. — Зде я буду решать, кто кем является! И точка! Нет, отставить — восклицательный знак!
Так же сам умел восклицать, обладая ораторскими способностями боевого командира. Бродяга даже отметил — офицер.
— Ну, вы тут пока разбирайтесь меж собой, а я посижу в сторонке и понаблюдаю за вами! Вы не прочь если немного полюбуюсь?
— На что или кого — меня?! — вспылила по обыкновению Ирина.
— От забияка! — присовокупил Лешак.
Это последнее, что слышали и видели гости — дикарей, поскольку скрылись из виду. Меж ними опустилась стена и...
— Западня-А-А... — осознала девица.
— Ну да, — согласился бродяга. — Бывает, однако не у всех проходит...
Он, как ни в чём не бывало, растянулся на полу, и заложил руки под голову, дополнительно сомкнул глаза.
— Это как понимать... твою — мне тебя?! — злилась Забияка.
Ответа не последовало, им послужило мерное сопение. Благо обошлось без храпа. Бродяга задремал или делал вид, ведя себя столь естественно, как ребёнок.
— Ах... ренеть... — покричала ещё какое-то время девица, и также притихла. Ненадолго, она вспомнила про НЗ и...
Бродяга очнулся.
— Ага, я так и знала, что это подействует на тебя... — шелестела пакетом чипсов девица, поедая содержимое.
— Зря ты сожрала их...
— Надо было оставить?
— Нет, я такую дрянь не употребляю в пищу...
— Почему?
— Вредно для здоровья...
— Ха, и это мне говорит отъявленный головорез! Когда то, чем занимаешься ты, подвергая собственную жизнь необдуманному риску, более опасно — даже смертельно!
— Ну уж нет — не смертельно! Я знаю что делаю — на что иду! У тех, с кем мы столкнулись, в противостоянии со мной не было ни малейшего шанса на спасение!
— А как же "стервятник"? — напомнила девица проговорившись.
Она владела в совершенстве подобными понятиями, как и её собеседник, но не говорил и не распространялся о том открыто, поскольку дикари сразу бы разобрались с ним, как "контриком".
— Ты одна из них? Владеешь тем...
— Чем сам! — ошарашила девица.
— А тебе палец в рот не клади!
— Так кто ты?
— А сама?
Их прервали — голос из динамика, принадлежа Лешаку:
"Встаньте и разденьтесь!"
— А чё так — и сразу? — воспротивилась девица, не собираясь устраивать дикарям стриптиз, поскольку не сомневалась: те следят за ними — избранные среди лесных братьев.
"Жить захочешь, ещё не на такое согласишься!" — вновь прогремел суровый голос Лешака.
— Не дождётесь! Вам не сломить меня-а-а... — вскричала девица.
Ещё бы — на неё со скрежетом двинула перегородка подобно прессу.
— Что ты стоишь и смотришь, бродяга? Сделай же что-нибудь! Останови её — это всё-о-о... — зашлась Ирина.
— Смысл? Всё одно не выбраться...
Он скинул форму, оголяя комбинезон, а затем и собственное тело. Ирина не удержалась, взглянула на него — вид со спины. Ухмыльнулась. Ягодицы сократились, когда бродяга выпрямился, выпрыгнув из штанин комбинезона.
— Срамота... — отпустила она очередную реплику. — А слабо повернуться ко мне?
Бродяга так и поступил, но это касалось исключительно головы. На что и намекнула девица.
— Интересно? Сама зайди ко мне спереди и...
"Эй, вы там... контрики!"
— Глохни, гомонилка ляхтронная...
Воспользовавшись "электроникой", девица заставила заискрить динамик.
— Ух ты, — не поверила она тому, чего натворила. — Получилась! Заработало...
