Укротители велосипедов

Промолчав, Чавин перелистнул страницу книги.

Ежов пожал плечами, состроил недоумевающее лицо и взял стоявший у входа шоссейный велосипед.

— Теперь он твой. Сядь, я настрою его под тебя.

Сгоняя и загоняя Артёма на велик, Ежов отрегулировал по высоте седло, а после указал на шкафчик с цифрой пять.

— Шкафчик тоже твой. Внутри твоя новая форма и шлем. — Ежов взглянул на шорты Артёма. — Можешь переодеться сейчас, можешь потом, когда все подъедут.

— А чем я буду заниматься сегодня?

— Посадкой и техникой. — Ежов поднёс велосипед к станку, представляющему из себя раму с тремя роликами — один впереди, два — позади, — и водрузил его на устройство. — Залезай. Да не боись, я держу велосипед.

Артём забрался в седло, крутанул педаль — и велосипед повело в сторону. Если бы не поддержка Ежова, падения было бы не избежать.

— Может, я просто покатаюсь по двору?

— Нет, привыкай. Теперь будешь заниматься на станке каждый день.

— Я же навернусь с него и что-нибудь сломаю!

Ежов сладострастно причмокнул губами.

— О, ты не поверишь, но это моя мечта.

— Я серьёзно, дед, на этой хреновине нет никаких фиксаторов, она опасна. Если хочешь, чтобы я на ней ездил, будешь стоять и держать велосипед.

— Ага-ага, давай, набирай скорость.

Артём принялся крутить педали, и велосипед снова повело по всей ширине станка. Но, странное дело, чем быстрее он ехал, тем меньше велосипед елозил по роликам.

— Быстрее! И не дёргайся в седле!

Артём повысил передачу и закрутил педали ещё быстрее.

— А теперь главное не ссы, — велел Ежов. — И не снижай скорость. Я отпускаю.

— Не, не надо!

Ежов убрал руку с руля, но велосипед, вместо того, чтобы завалиться на бок, остался в вертикальном положении и держался в нём довольно стабильно.

— Вот и весь секрет, — объяснил Ежов. — Чем быстрее ты едешь и чем лучше у тебя техника, тем проще работать со станком. А сейчас я покажу тебе правильную посадку и технику педалирования. Запомни её — тебе три месяца так ездить. И не смей выделываться, отвлекаться и дёргаться — тогда точно навернёшься. Так, теперь положи руки на низы руля. — Когда Артём практически лёг на раму, Ежов взял из угла палку и продолжил урок: — Локти поставь параллельно друг другу и плоскости. Отлично. — Он положил палку на предплечья Артёма. — Если она свалится или начнёт кататься, ты нарушил положение рук. Кстати, прогни спину в пояснице. Используй руки, чтобы снять с неё нагрузку. Дома будешь делать подъёмы с прогибом назад, ясно?

— Угу, — промычал Артём.

— О, наконец-то ты заткнулся, — обрадовался Ежов. — Хорошо, теперь про ноги. Они тоже должны быть параллельны друг-другу и ходить в одной плоскости. Смотри, цепь должна быть всё время натянута, не позволяй ей провисать. Когда нога идёт вниз, носок опускается вниз, нога вверх — носок тоже вверх. Запомни это навсегда — это основы. Пока не напрягайся, следи за посадкой и педалированием. Это урок техники и разминка. А настоящая тренировка начнётся через час.

Понаблюдав и поорав на Артёма за небрежное отношение к его указаниям, Ежов вскоре вернулся к своей работе.

Когда примерно через час в раздевалку заглянул Клясов, его встретило искажённое мукой лицо Артёма.

— Я смотрю, ты стараешься. Ладно, на сегодня можешь заканчивать со станком. Ежов просил передать, что перед выездом тебе надо заняться растяжкой и немного отдохнуть. Так что слезай.

— Не могу, — прохрипел Артём. — Всё тело онемело, не могу разогнуться. Если притормаживаю — начинаю падать.

— Не гони.

— Думаешь, я не пытался остановиться?! Чёрт, Вадим, помоги, подержи велосипед. Тот упырь, — он скосил глаза за спину, на очкарика, — меня игнорирует.

Хмыкнув, Клясов схватил руль велосипеда. Постепенно снизив скорость, Артём остановился и, не в силах разогнуться, сполз на раму велосипеда. Перекинул через седло одну ногу, кое-как разжал занемевшие пальцы и без сил рухнул на пол в позе кочерги.

— Ооо, как хорошо, — застонал от наслаждения Артём, массируя поясницу. — Какой кайф. Ооо... Этот станок — орудие пыток.

— Не плачь, скоро ты его полюбишь.

Сияя улыбкой, в раздевалку с сумкой в руках буквально ворвался преисполненный возбуждения Дима.

— Всем, доброе утро. Меня зовут Дима, я ваш новый спринтер. Вадим, приятно с вами познакомиться. — Раскланиваясь, Дима схватил и энергично затряс руку Клясова. — Я сделаю всё, чтобы ваша команда побеждала, обещаю, я не подведу вас. А, Артём, привет, почему ты на полу? — Поздоровавшись с Артёмом, Дима кинулся к Чавину. — Привет, я — Дима, спринтер. А тебя как зовут? Суали? Ясно. Какое странное у тебя имя. Финн?.. — Улыбка медленно сползла с Диминого лица, и он вопросительно уставился на Клясова. — Почему свали? Что я такого сделал? Я просто хотел познакомиться с новым товарищем по команде.

— Это ты у меня спрашиваешь? — уточнил Клясов.

Дима пожал плечами.

Клясов поманил к себе пальцем Диму, помог подняться Артёму и, понизив голос до шёпота, произнёс:

— Так, парни, лучше не приставайте к Сергею. Он ни с кем не общается и, по-ходу, всех презирает. Даже на меня смотрит, как на говно. Просто не обращайте на него внимание. Ладно, а теперь давайте переодеваться. И где там Кокорин застрял?

Артём открыл свой шкафчик и на верхней полке обнаружил два комплекта формы, перфорированные перчатки, шлем, велосипедные очки, велотуфли, пульсометр, комплект белых носков, несколько пузырьков с витаминными комплексами и тетрадь. Внутри тетрадь оказалась разлинована на множество граф, пронумерованных до конца месяца.

Полистав тетрадь и найдя на последней странице указания по диете, Артём кинул тетрадь в шкафчик и повернулся к Клясову, который в этот момент стаскивал с себя последний предмет гардероба — семейные трусы. Артём резко отвернул голову в другую сторону и увидел полностью обнажённого Диму. Пришлось прикрыть глаза ладонью.

— Что за эксгибиоционизм?! Нахрена вы разделись?

Клясов с ухмылкой повернулся к Артёму, уперев руки в бока и сверкая своим достоинством.

— Тебя смущает моё великолепное тело?

— Сейчас блевану, — простонал Артём.

— А что такое экс... эксбиционизм? — спросил Дима.

— Это извращенцы такие, типа вас двоих. Хотя бы дверь в раздевалку закрыли.

— Расслабься, здесь нету тёток, а суровым дальнобойщикам на всё накласть, — небрежно отмахнулся Клясов. — Они заезжают сюда со шлюшками и жалят их прямо в машинах.

— Извините, — раздался у входа нежный женский голос, — а как мне найти Ежова Конс... ОЙ!!!

Молодая девушка замерла на пороге, прикрыв рот ладонью и пялясь на ягодицы Клясова. Дима моментально прикрылся дверцей шкафа, а Артём, взглянув на выражение лица Клясова, завывая, рухнул на пол. Единственным, кто остался серьёзным, был Чавин, ни на миг не оторвавшийся от своей книги.

Впрочем, Клясов растерялся всего на секунду. Понимая, что Артём никогда не забудет ему этого эпизода, он, дабы сохранить лицо, изобразил ухмылку и как был, с упёртыми в бока руками, развернулся к девушке.

— Пройдите в соседнее здание, мадам, и там вы найдёте Ежова Константина Евгеньевича.

Покраснев, девушка моментально исчезла, а Клясов схватил и натянул велошорты... которые почему-то оказались с двумя лентами-подтяжками.

Постанывая, Артём сел, прислонился спиной к шкафчику и принялся вытирать выступившие на глаза слёзы.

— Хватит ржать. Вставай и переодевайся.

— Я лучше повешусь, чем стану носить трусы на подтяжках, — простонал Артём и снова зашёлся в приступе смеха.

— Но тебе придётся, — натягивая подтяжки, злорадно произнёс Клясов.

— А никак нельзя обойтись пока без формы?

— Никак. Обычная одежда снижает эффективность работы. Это проверено, и это — факт.

— А обязательно натягивать велошорты на голое тело?

— А ты хочешь одеть их на трусы? — иронично переспросил Клясов. — Только обтягивающие синтетические плавки не отводят влагу и тепло — у тебя яйца сварятся. А хлопковые труселя намокнут и во время поезди обязательно скомкаются и станут натирать. Да за время тренировки ты успеешь себя ими кастрировать. Или собираешься каждые десять минут останавливаться и всё поправлять?

— Сколько лет езжу на велосипеде, и никогда не было никаких заморочек с одеждой, — проворчал, поднимаясь, Артём.

— Привыкай, ты теперь тренируешься с профессионалами. Кстати, ноги тоже надо будет побрить. — Клясов указал на исцарапанные волосатые голени Артёма. — Гляжу, ты уже пытался?

— Это тоже обязательно?

— Прямо сейчас — нет, мы не часто падаем на тренировках. А во время гонки ты обязательно навернёшься и немного освежуешь свою ногу. Чтобы в рану не попали волоски и чтобы её было легче обработать, приходится брить ноги. Впрочем, взгляни на всё с эстетической точки зрения — шоссейник с волосатыми ногами не самое приятное зрелище. — Клясов внимательней вгляделся в ноги Артёма, отличавшиеся густым шерстяным покровом. — Слушай, а у тебя в роду случайно не было кавказцев?

— Не было.

— Тогда почему у тебя такие волосатые ноги? На теле тоже так много волос?

— Нет, только на ногах.

Клясов хмыкнул:

— Странно, сверху — человек, снизу — обезьяна.

— Сам ты обезьяна, — буркнул Артём. — Причём бритая. Брить ноги, носить облегающие трусы на подтяжках... Вот почему я не люблю велошоссе. Спорт для гомиков. — Артём взял велошорты и обнаружил внутри толстую прокладку. — А это что за тампон?

— Памперс, — улыбнулся Клясов.

— Памперс? Прямо так и называется?

— Ага.

— И он нужен?.. — Артём с ужасом уставился на Клясова.

— Правильно. Когда до финиша двадцать километров, ты в отрыве, а тебе приспичило... ну, не останавливаться же? — Клясов заржал. — Ладно, расслабься. Памперс нужен, чтобы седло не натёрло тебе жопу.

— Чёрт, а чего я ещё не знаю?

— Ты всего не знаешь. Готовься удивляться. — Тон Клясова из шутливого стал серьёзным. — Так, Артём, переодевайся и приступай к растяжке. Шпагат, бабочка, наклоны к стопам, встаешь на колени и откидываешься назад. Я подскажу тебе упражнения. Коврик найдёшь в углу. Начнёшь остывать — побегай минут пять по двору. — Он повернулся к Диме. — Готов к разминке? Отлично, тогда сгоняй за Кокориным. Сергей, кончай втыкать в буковки и залезай на станок.

Артём отыскал в углу раздевалки запылённую, заляпанную чем-то красным циновку и брезгливо поднял её двумя пальцами.

— Вадим, ты этот коврик имел ввиду?

— Ага.

— А ничего почище нету? На нём же кого-то убили. — Артём поднёс свою добычу к лицу и втянул воздух. — И от него несёт псиной! На нём что, собака спала?

— Ну, придумай что-нибудь. Можешь постирать его — на складе есть раковина. А теперь отстань — мне надо сосредоточиться на тренировке.

Реальность

Все четверо гонщиков, включая Кокорина, разминались на станках, а Артём тянулся, пытаясь в наклоне достать ладонями до пола, когда в раздевалку, помахивая секундомером, вошёл довольный Ежов.

— Трудитесь? Молодцы. — Ежов сбился с шага и уставился на ноги Артёма. — Твою ж бабушку. Что это за валенки? Тебе никто не говорил, что надо брить ноги?

— Чего вы все докопались до моих ног? — вспылил Артём. — Недавно, дед, у тебя не было никаких претензий.

— Недавно ты носил шорты ниже колена. А в нашей форме ты выглядишь нелепо и убого. Да это вообще полный пиздец. Тебя в клетку к шимпанзе сажать можно. Гарантирую, с такими ляжками они тебя сразу за своего примут.

— Достали. Ладно, я побрею ноги. Хоть я ненавижу бриться.

— Тогда лучше сделай депиляцию воском, — посоветовал Дима. — Кожа будет гладкой недели три. Я сам предпочитаю депиляцию.

— Боже, я вступил в гей-клуб, — простонал Артём. — Эй, красавицы, а мне всю ногу брить или только до шорт?

— Решай сам, — ответил Ежов. — Хотя если у тебя такие волосатые голени, представляю, что творится выше. Вот прикинь — ты, девушка, интимный вечер. Ты в своих шортах, она гладит твою гладкую кожу на ноге, восхищается ей. Ты медленно снимаешь шорты и трусы, а там... ещё одни шорты, но из натуральной шерсти. — Ежов тоненько захихикал с пошлыми интонациями в голосе.

— Озабоченный старпёр.

— Кстати, Артём, у тебя девушка есть, кто тебе готовит? Я тебе в тетради написал примерную диету, лучше, чтобы ты её придерживался и не жрал всякую дрянь.

— Ага, есть, — с серьёзным выражением лица ответил Артём. — Целых пять.

— Врёшь ведь! И как их всех зовут?

Загибая пальцы, Артём принялся перечислять:

— Зина, Дуся, Аида, Генриетта... — Не выдержав, Артём согнулся пополам и засмеялся.

— Дебил, пошляк, — кинул Артёму Ежов.

— А пятую как зовут? — поинтересовался Дима. — А почему у них такие необычные имена? Познакомишь с кем-нибудь? — Он в недоумении глянул на хохочущих гонщиков и задумчивого Чавина. — А почему вы все смеётесь?

— Всё, тема закрыта, — твёрдым тоном, похохатывая, заявил Ежов. — И слезайте со станков, уже давно пора заканчивать разминку. Что, никто за временем не следит?

— Кстати, да, — заметил Клясов, взглянув на компьютер на руле. — Мы крутим педали лишних десять минут. Почему опаздываешь, товарищ Ежов? На меня за опоздания орёшь, а сам...

Ежов строго взглянул на гонщика.

— Были причины. Ко мне дочка заходила, так что пришлось немного задержаться.

— Ой... — простонал побледневший Клясов и чуть не рухнуло со станка. Если старик явился в раздевалку без монтировки и ножа, значит, та девушка ничего ему не рассказала. — Дочка... — Он резко повернулся к Артёму. — Молчать! Ни слова!

— Ладно-ладно, — пообещал Артём, сползая по дверце шкафчика на пол.

Ежов поочерёдно оглядел гонщиков.

— Я чего-то не знаю?

— Всё нормально! — поспешно заявил Клясов. — Ничего не случилось! И вообще, поехали в лесопарк, пора начинать нормальную тренировку.

Отмахав по дорожкам лесопарка сотню километров, Ежов велел всем остановиться и заглушил двигатель «табуретки», на которой следовал перед гонщиками. Открыв тетрадь, он записал время, снял и записал показания с пульсометров своих подопечных и уставился назад, откуда они все приехали.

— И где этот дятел? Орал, что всех обгонит, а сам и сотню проехать не смог.

— Как он, Костя? — прохаживаясь и восстанавливая дыхание, спросил Клясов.

— Полный ноль. Никакой он не спортсмен. Спортсмен-профи должен быть таким. — Ежов указал на валяющегося, раскинув руки, Диму, который дышал тяжело и с хрипами. — Два года не тренировался, но всё равно продержался на достойном уровне. Подумаешь, что он выглядит так, как будто сейчас загнётся, к Туру он будет в своих лучших кондициях.

— Товарищ Ежов, я не спрашивал твоего мнения об Артёме как о профессионале. Как ты его вообще оцениваешь? Есть надежда?

Ежов почесал щёку и нехотя признался:

— Ну, теперь я понимаю, почему он взял столько любительских гонок. Его общая выносливость на уровне профи, и ноги в порядке. Только этого мало. Нету скоростно-силовой выносливости и сердечно-сосудистая слабовата. Я смотрел его пульс: до восьмидесятого километра он был стабильно на ста пятидесяти, а потом он начал сдавать, мудрить с передачами, и поднял его до ста восьмидесяти. Ему нужно добавить базу. — Ежов пожевал колпачок ручки. — Короче, вердикт таков — если будет нормально тренироваться, равнинные этапы он пройдёт вместе с пелотоном, но в горах встанет колом. Десять километров вверх, десять вниз, потом снова вверх и вниз — это не шутки. Это не его кросс-кантри с короткими подъёмами, это совсем иной уровень. К тому же скажется пониженный уровень кислорода на высокогорье.