Она покачала головой, глядя ему в глаза и задыхаясь от давно забытых ощущений. Денис убрал с её щеки прядь волос, а потом наклонился и поцеловал.
— Я так тебя ждала... — вырвалось у неё, и зажмурилась, надеясь, хоть так сдержать слёзы.
Он улыбнулся и снова поцеловал.
Какое-то безумие. Они шли, взявшись за руки, а Кате казалось, что у неё за спиной крылья и она ногами земли не касается. Денис что-то ей рассказывал, и смотрел серьёзно, а не как обычно — с насмешкой. Она улыбалась и чувствовала, как он осторожно сжимает её ладонь.
Гордость... Что с ней делать, с этой гордостью? Слёзы лить, убиваясь по прошлому? И ждать, окаменев от тоски, у телефона...
— Я встречу тебя вечером, — говорил он, когда они расставились. — Когда закончатся твои курсы?
— Через два часа... — шептала Катя, улыбаясь ему в губы.
— Через два часа, — повторил он.
Короткий поцелуй и он отстранился.
Она стояла на ступеньках, прижав к губам холодные пальцы, и смотрела, как он уходит. И казалось ужасным предательством повернуться и самой уйти, и думать начать не о нём, а о каких-то там курсах. Курсы... Кажется, она уже опаздывает, — рассеянно подумала она.
Улыбнулась.
L'amour...
"5"
В подъезде сильно пахло кофе и гарью. Пушкарёва принюхалась, закрыла дверь квартиры и спустилась на один лестничный пролёт. Дверь квартиры Андрея была распахнута настежь, оттуда и пахло. Катя посомневалась секунду, застегнула молнию на кофте домашнего костюма и пошла вниз. Прежде чем войти в квартиру, постучала по косяку костяшками пальцев. Жданов выглянул из кухни, выглядел растрёпанным и чуточку раздражённым. Увидел её и махнул рукой, приглашая войти.
— Что случилось? — спросила Катя.
— Завтрак не удался! Сильно пахнет?
— Сильно, — ответила Пушкарёва, заглядывая на кухню. Здесь было холодно, окно распахнуто и по кухне гулял холодный ветер. Катя поёжилась. А Андрей помахал полотенцем, разгоняя дым.
В раковине лежала сковорода со сгоревшей яичницей.
— Что у вас тут происходит? Пожар?
Жданов перестал махать, уставившись настороженным взглядом за Катину спину, а Пушкарёва обернулась и тут же заулыбалась соседке.
— Никакого пожара, Анна Павловна. Всё в порядке.
— А почему пахнет горелым на весь подъезд? — Тучная и серьёзная соседка, по всей видимости, вознамерилась внедриться в квартиру и проверить всё лично, но Андрей воспротивился.
— Рецепт такой! — гаркнул он. В три шага дошёл до двери, при этом слегка задев Катерину плечом, и перед носом любопытной Анны Павловны, дверь захлопнул.
Катя не удержалась и заметила:
— Зря. Она теперь вас невзлюбит.
— Она меня и так не любит, — проворчал Жданов. — Всё время придирается.
— Не обращайте внимания, она ко всем придирается.
Андрей посмотрел на Катю и совершенно неожиданно улыбнулся.
— А я и не обращаю.
От его улыбки Пушкарёва в первый момент растерялась не на шутку. Такая резкая смена настроения сбивала с толку. А Жданов тем временем вернулся на кухню и окно закрыл. Качнул головой.
— Никак не научусь себя кормить. Если не испорчу, то обязательно забуду.
Катя сунула руки в карманы кофты и кивнула. Не знала, что сказать. Родители попросили её выйти в подъезд и узнать, что происходит и откуда этот запах, а она совершенно неожиданно оказалась в квартире нового знакомого. А тот снова принялся ей улыбаться. Никуда от его улыбок не деться! А получалось у него это как-то по-особенному. Пушкарёва никогда не видела, чтобы мужчины так улыбались — открыто и завораживающе. А уж ей точно не улыбались. Не привыкла и теперь терялась от каждой улыбки, и поневоле начинала подозревать соседа в непонятной пока корысти. Что ему от неё может быть нужно?
— Раз у вас всё в порядке, я, пожалуй, пойду, — сказала она, чувствуя себя неловко, находясь рядом с ним.
— Я просил тебя обращаться ко мне на "ты"?
Пушкарёва кивнула.
— И что? Стесняешься?
Катя смотрела на него во все глаза, а потом покраснела — от досады и немножко от смущения. Досада была по поводу его тона — снова разговаривал с ней, как с маленькой. Подавила раздражённый вздох и гордо вскинула подбородок.
— Нет.
Андрей наблюдал за ней с интересом. Отметил привычный румянец и улыбнулся.
— Я пойду, — снова сказала Катя, уворачиваясь от его взгляда.
У двери в комнату, прямо на полу, стояла спортивная сумка. Катя удивлённо моргнула и обернулась.
— Вы уезжаете?
Жданов кивнул, с явной неохотой.
— Да, на недельку, скорее всего. Командировка, — пояснил он.
— А-а...
— Что? — рассмеялся он.
Она была странной девочкой. Или Андрею просто так казалось. Не была похожа ни на одну знакомую ему женщину. Для своего возраста слишком часто смущалась и казалась тихоней. Но Жданов знал, что впечатление это обманчивое. Несколько раз был свидетелем весьма интересных сцен, когда тихоня-соседка вспыхивала от возмущения в один миг, от одного слова или жеста. Правда, так же быстро затихала, но Жданову думалось, что это была лишь видимость и внутри Катя продолжала бушевать. Но слишком хорошо научилась управлять своими чувствами и уже по привычке ото всех пряталась. В этой девочке странным образом уживалась скромность и решительность. Для Жданова — смесь совершенно необъяснимая.
Катя оглянулась на него, почувствовав внимательный взгляд, взялась за дверную ручку... и вздрогнула, когда в дверь позвонили. Кажется, Андрей и сам удивился, потому что на Катю посмотрел с недоумением. Протянул руку, прикоснулся к Катиной руке, а Пушкарёва отскочила, как ошпаренная, но Андрей вида не подал, что заметил её испуг. Открыл дверь и тут же отступил назад, потому что на него, как танк, двинулся Валерий Сергеевич, а за его спиной и Зорькин возник.
— Что у вас тут происходит? — начал Пушкарёв, строго поглядев на дочь и соседа.
Жданов развёл руками и виновато посмотрел.
— Проветриваем кухню.
Коля повёл носом.
— Яичница сгорела.
Катя закатила глаза. По запаху определил!
Валерий Сергеевич полминуты внимательно присматривался к Андрею, потом обвёл прихожую взглядом. Заметил сумку.
— Съезжаешь?
— Нет, — самого себя поражая своим терпением, ответил Жданов. — Уезжаю в командировку. Кстати, хотел вам ключи оставить. Можно?
— А отчего же нет? — удивился Пушкарёв. И кивнул. — Приноси. И завтракать приходи, Лена оладья печёт.
— Ну что вы, я сейчас перекушу да поеду...
— Тем более. Кто на голодный желудок в путь собирается?
Андрей посмотрел на Катю и вопросительно приподнял брови. А девушка лишь едва заметно пожала плечами.
Через двадцать минут Андрей уже сидел на кухне Пушкарёвых и с аппетитом ел оладьи и запивал их кофе.
— Вы спасли меня от голодной смерти, Елена Санна. Очень вкусно.
— Ну и на здоровье. А куда ты едешь, Андрей?
— В Киев... Пара встреч наметилась, срочных.
— Это по бизнесу твоему? — деловито осведомился Валерий Сергеевич.
Жданов кивнул и вытер рот салфеткой. Глаза отвёл, надеясь, что дальнейших вопросов не последует. А Пушкарёв тем временем поглядел на Зорькина и сказал:
— Вот видишь, как бизнес надо строить? А не так, как ты — ждать, когда на тебя с неба работа свалится. Надо лбом...
— При чём здесь лоб? — надулся Коля, а на Андрея глянул с претензией. А тот, чтобы парню помочь и увести тему разговора в другую сторону, спросил, повернувшись к Елене Александровне:
— Можно я вам ключи от квартиры оставлю? На всякий случай.
— Конечно, оставляй, мы присмотрим. Так даже спокойнее будет. А ты надолго уезжаешь?
— Дней на пять. Возможно, на неделю.
— А что за бизнес? — всё-таки задал Пушкарёв каверзный вопрос.
Андрей с ответом помедлил, а потом выдал шикарную улыбку.
— Бизнес, Валерий Сергеевич. Покупаем-продаём. Крутимся.
Он улыбался Пушкарёву и вдруг почувствовал взгляд Катерины. Она смотрела с подозрением и его увиливание от ответа явно не оценила. Чтобы как-то оправдать свой уход, Андрей выразительно посмотрел на часы и поднялся.
— Извините, мне пора. Самолёт скоро. Елена Санна, огромное спасибо, всё очень вкусно. — Жданов подошёл, взял женщину за руку и неожиданно для всех поцеловал ей руку, тем самым засмущав Пушкарёву.
— Андрей, ну что ты?
А Валерий Сергеевич захохотал, за что схлопотал от жены кухонным полотенцем.
— Катя, ты спустишься со мной? Я тебе ключи запасные отдам. — И снова взглянул на часы, на этот раз обеспокоено. — Так, кажется, я на самом деле опаздываю.
— Ну вот, — расстроилась Елена Александровна. — Катя, иди с ним, иди.
Катя подавила очередной вздох, но пошла за Андреем.
Они спускались по лестнице, когда он оглянулся и посмотрел на неё с улыбкой.
— Почему ты всегда так на меня смотришь?
— Как? — От его вопроса она растерялась.
— С подозрением.
— Глупости, — фыркнула Пушкарёва.
Он рассмеялся.
— Обманщица.
В квартире всё ещё пахло. Андрей поморщился, подумал снова открыть окно, но времени на проветривание уже не было. Да ещё телефон зазвонил. Жданов заметил, как Катя с интересом прислушалась к мелодии.
— Минуту подожди, — попросил он и взял телефон, который лежал на холодильнике.
Катя заметила, как он нахмурился, когда посмотрел на дисплей. Видимо, звонок был нежелательный. Она отошла от Андрея, чтобы ему не мешать, подошла к раковине и посмотрела на испорченную сковороду. Потом взяла тряпку, чтобы протереть плиту.
— Я слушаю. Мне некогда разговаривать с тобой, если честно. Я в аэропорт опаздываю. Что?
Катя украдкой глянула на него, поразившись, насколько напряжённым и даже неприятным стал его голос.
— Кира, давай не будем... Я не обязан перед тобой отчитываться. Опять придумываешь?.. — Сделал паузу, потом вздохнул. — Какие документы? Их Ромка должен был взять. Чёрт... А ты ему звонила? Я не кричу на тебя. — Жданов голос понизил до предела и кинул на Катю быстрый взгляд. — Или слышно, что я кричу? — Подошёл к Кате и попытался отнять у неё тряпку. — Что ты делаешь? — шикнул он на неё. — Оставь, не надо. Это я не тебе, Кира. Какая тебе разница?.. Хорошо, приезжай в аэропорт, — сдался Жданов.
Выключил телефон и посмотрел на Пушкарёву возмущённо.
— Что ты делаешь?
— Но она же грязная! Нельзя её так оставлять.
— Брось. Я сейчас ключи запасные тебе найду. — Он ушёл в комнату, а оттуда крикнул: — Как твои курсы?
— Курсы? — Катя удивилась вопросу. — Хорошо.
— Правда?
— Обучение только началось. Неделю назад.
— Ты прилежная ученица? — спросил он, вернувшись.
— Давайте ключи, — потребовала Катя в некотором раздражении. Снисходительный тон обижал до глубины души.
Андрей протянул ей ключи.
Направляясь к двери, Катя споткнулась о сумку Жданова, тот снова её подхватил. И улыбку спрятал, Катя заметила. Оттолкнула его руки и одарила гневным взглядом.
Андрей пожал плечами.
— Просто не везёт. Бывает.
— До свидания, — с нажимом проговорила Пушкарёва и, наконец, вышла из квартиры.
— До свидания, — сказал он, а потом вдруг добавил: — Если бы ты знала, как мне не хочется ехать. Но надо.
Катя натянуто улыбнулась, ещё раз пробормотала слова прощания и побежала вверх по лестнице.
Андрей проводил её взглядом и дверь закрыл. Пока собирался, окно на кухне всё-таки открыл и в него теперь нещадно дуло, на улице был мороз, и Жданов быстро замёрз. Посмотрел на плиту, вспомнил Катины слова о том, что "оставлять грязь нехорошо", но времени на наведение чистоты уже не было.
Встречаться с Кирой не хотелось. Они уже несколько недель не разговаривали, а все её взгляды и молчаливые упрёки, доводили его до последней степени отчаяния и злости. Наверное, отец прав и Кира жалеет... Хотя, в этом Андрей уверен не был. Он вообще не был не в чём уверен в последние пару недель. Отгородился ото всех, отмалчивался, но облегчения это не приносило. И новая жизнь тоже не радовала. Сидел один вечерами, как сыч, думал о чём-то очень серьёзном и, несомненно, важном, даже не пил — только думал. А ответов не находил. Ну живёт он в новой квартире, спрятался ото всех, рассказывает всем байки о переменах в своей жизни, а их как не было, так и нет. Перемен, в смысле. Только мысли о том, что потерял...
Малиновский, как верный и понимающий друг, оставил их с Кирой наедине. Отошёл в сторону и с кем-то трепался по телефону, правда, в их сторону постоянно посматривал. Андрей томился, смотрел в сторону и молчал. Кира молчала, и он молчал.
— Я документы отдала Ромке.
Жданов кивнул.
— Как он мог их забыть?..
Пожал плечами.
— Андрей, ну скажи что-нибудь!
— Что?
Она опустила голову, а потом знакомым жестом заправила за ухо белокурые пряди.
— Я не жалею, слышишь? — прошептала Воропаева. — Я скучаю по тебе, но не жалею. Так больше не могло продолжаться. Ты мне столько раз обещал, но ничего не менялось.
— Я всё это знаю, Кира. — Слышать это в который раз было неприятно. — И знаю, что ты приняла решение. Вот только я пока ничего решить не могу. Но это моя проблема.
Кира горько усмехнулась.
— Да, конечно. И ты едешь в Киев. Хотя мог бы и не ехать.
— О чём ты?
— О Ткачук. Думаешь, она поможет решить?
Андрей лишь головой покачал.
— Тебе нужно готовиться к свадьбе. Не трать на меня время — иди.
— Ты опять обижен, да? Ты обижен...
Он наклонился и поцеловал её в щёку.
— Пока, Кирюш. — Махнул Малиновскому рукой. — Ромка, пошли, регистрация началась.
"""
Денис опаздывал. Катя уже минут тридцать стояла у кинотеатра, а Старкова всё не было. А ведь собирались в кино... И всё бы ничего, но воображение снова разыгралось, и на ум приходили всякие ужасы, которые могли произойти с Денисом по дороге. К тому же холодно было. Дул неприятный, пронизывающий ветер, Пушкарёва спряталась за колонну и оттуда постоянно выглядывала, боясь пропустить появление Дениса.
А его всё не было...
Катя боялась, что он не придёт. Что за два дня, что они не виделись, что-то произошло, случилось и он больше не придёт. Вдруг ему скучно стало? А она ведь очень старалась быть такой, какой он видел "свою" девушку. Теперь красилась каждый день, перебрала весь свой гардероб и осталась им жутко недовольна. Вот только изменить, а точнее поменять что-либо, возможности не было. Не было работы — не было денег. И соответственно новой одежды. Перед каждым свиданием проводила перед зеркалом уйму времени. Никогда раньше её так сильно собственная внешность не волновала. Хотя, раньше у неё и парня не было. Настоящего, её собственного парня, который "любит, заботится и дарит цветы". Чтобы всё, как у всех... Правда, Денис цветы не дарил, да и заботы, как таковой, не проявлял, но это было не так важно — главное, чтобы любил. Глупость, конечно, Катя была слишком рассудительна, чтобы поверить во внезапно вспыхнувшее чувство, но была маленькая надежда на чудо, что Денис проснулся в одно прекрасное утро и понял... всё про неё понял. Ведь такое бывает, случается, она слышала и в книжках читала.
